е сухо и по-деловому ответил я.
— Вы вообще в курсе, что такое Колорадо Спрингс?
— Малоприятное место, — вздохнул я. — Радиоактивная пустыня. И большой кратер в центре.
— Два кратера, — уточнил рейнджер. — Ваши тут особенно постарались: было два взрыва — один с углублением в грунт. К счастью, не слишком мощный, иначе весь штат был бы заражён. Но всё равно окрестностям досталось изрядно. Второй, воздушный, был куда мощнее. Осадки от него пошли на северо-запад, Вудмур задело по касательной.
— Ясно, — кивнул я. — Мы называем такие места «жёлтой зоной».
— Да хоть коричневой, — Питерсон пожал плечами. — Там защита нужна. Счётчики, костюмы… и это как минимум.
— У нас кое-что необходимое было с собой, — заметил я.
— Было? — рейнджер поднял бровь. — Ну если так-то уже легче: с костюмами и масками у нас беда. В первые месяцы истерика была, ресурсы не берегли, да и гражданская… а сейчас производств нет, на старых складах остатки без слёз не взглянешь… ну да ладно.
Он отвернулся и сплюнул в сторону. Потом вытер нос и продолжил:
— Уж не знаю, насколько вы в курсе — но Колорадо-Спрингс — вотчина Пентагона. В смысле, была вотчиной. База Петерсон — командование космической обороной. Плюс триста второе авиакрыло на аэродроме, резервисты. База Шривер — отвечала за Объединённую группировку космической обороны… — ренджер вдруг запнулся, снова сплюнул и с недовольным видом заметил: — вашу ж мать, чувствую себя русским шпионом! Если б у нас не отменили смертную казнь, мог бы быть первым жителем славного штата Колорадо, казнённым за шпионаж!
— Времена изменились, — дипломатично заметил я.
— Верно, итить его к такой-то, верно… — ругнулся рейнджер. — Демы всё это время у нас под носом такое творили… а ненавидеть мы привыкли русских! Будто нам должно быть дело, что вы у себя там строите — коммунизм или старый добрый капитализм… короче, была там ещё третья база. В Шайенских горах. Ну или под горами — это как посмотреть. Нарыли там, скажу я вам, такого, что Мория у Толкина показалась бы детской песочницей! Ваши, конечно, тоже херакнули — но по верхам. Не удивительно: они ведь не в курсе, что подземелье соединялось с базой Шривер, а там миль пятнадцать по прямой будет… правда, врать не буду — уже десятилетие основные сооружения закрыты да опечатаны стояли…
Он вздохнул и снова громко сплюнул.
— Всё демовоские чёртовы сокращения. Они и воздушное командование собирались в Алабаму вывести. А знаете почему? Да нифига вы не знаете, — он с досадой махнул рукой. — Потому что ниггеров очень уж демовская верхушка любила. А там было больше условий для, мать его, дайверсити. Будто и без того наши недостаточно прогибались под повестку… короче, у меня шурин работал на «Интеловской» фабрике в Колорадо Спрингс. Пока её нафиг не закрыли, когда узкоглазые открыли свою мега-фабрику на Тайване. Держали только ракетное производство. Но и там крысили как не в себя, работали на старье, только деньги через Конгресс сосали… хотя, может, те денежки на другое уходили, это да… — он остановился и почесал в затылке. — Так к чему это мы, а?
— Про Вудмур, — напомнил я.
— А, да, Вудмур! — кивнул рейнджер, после чего понизил голос: — Слухи уже несколько лет ходили про это место… нехорошие слухи, должен сказать. Сначала там люди начали пропадать. Потом тела находили расчленённые, будто после ритуалов каких-то. Наши уж начали думать, что какая-то секта завелась, доложили федералам. Но те будто тёмные очки нацепили — не видели в упор опасности… теперь-то уж понятно почему, верхушка Бюро насквозь прогнила, Гувер небось в могиле вертолётом вертится… старая полиция тех мест тоже не спешила что-то делать. Я же взял на заметку местечко и наблюдал. Плюс иногда с местными выпивал в баре, тоже слушал всякое. В общем, понятно стало, что это как-то связано с военными делами и системой тоннелей, которая до Скалистых Гор ведёт. Как именно — было непонятно в то время. Да я и сам не стремился лезть на рожон — зачем оно мне надо? Так бы и было, если бы не выступления, организованные цветными после убийства Трампа. Тогда активисты сильно потрепали муниципальную полицию а, когда явилась подмога и мы вместе с ними вдруг как сквозь землю провалились. Тогда расследование замяли, но знаешь что? — рейнджер снова остановился и приблизился ко мне вплотную, после чего перешёл на шёпот, — я видел, куда именно они ушли. И готов спорить на последние покрышки моего грузовика, что это связано с тем, что вас интересует парни. Короче, слушайте, как добраться, внимательно…
Глава 9
Нам выделили машину и запас горючего — достаточно, чтобы доехать до места и обратно. Старенький пикап «Шеви». Понятно, не слишком дорогой, но всё равно, любой работающий автомобиль сейчас представлял большую ценность, так что мы искренне поблагодарили Харриса за щедрость. «Будет совсем здорово, если вернёте тачку до возвращения на родину», — ответил он, провожая нас.
До пригородов Колорадо Спрингс добрались чуть больше, чем за час. Шоссе за прошедшие месяцы успели расчистить. А перед въездом в опасную зону даже стоял патруль — совсем как у нас.
Никаких документов у нас, разумеется, не проверяли — патрульные знали о нашем проезде после утреннего инструктажа.
Вудмор был небольшим посёлком или, как тут принято говорить «соседством» в составе округа Моньюмент. Сам округ располагался в гористой местности, на севере от Колорадо Спрингс.
Посёлок вырос прямо посреди соснового леса. Многие дома с подветренной стороны холма уцелели. Даже лесной пожар сюда не добрался — что было совсем удивительно. Разве что осадки выпали очень интенсивно и отсекли огонь заражённой полосой. Чтобы проверить эту гипотезу, нужно было подняться выше, на холм, откуда открывался вид на бывший Колорадо Спрингс.
Но мы не стали этого делать. Припарковав машину в неприметном месте за технической будкой, мы замаскировали авто подручными средствами, после чего отправились изучать территорию.
Тут, посреди заброшенного посёлка, меня не покидало давящее ощущение чужого взгляда.
Мы продвигались вдоль улицы, где среди сосен темнели громады домов. Судя по всему, некогда дорогих и престижных: толстые стены, хорошие материалы отделки.
Кое-где виднелись следы поспешного бегства жителей — распахнутые двери, оброненные и забытые вещи, даже следы от покрышек во дворе. Но большинство строений было аккуратно закрыто.
Странно, что не было ни разбитых окон, ни бытового мусора на дорожках — типичных следов мародёров. Ведь уже столько месяцев прошло. Не лезли, потому что опасались близости заражённой зоны?
Я поднял запястье и посмотрел на портативный счётчик, которым нас снабдил конфедерат.
Фон лишь незначительно выше нормы для здешних мест. И всё же защитные маски мы снимать не спешили. В такой близости от следа осадков заражение может быть локальным. Зайдёшь и не заметишь, как опасную дозу схватишь или надышишься микрочастицами.
Мы с Пулей шли в авангарде, Рубин чуть поодаль, прикрывая нас.
По координатам, полученным в командном центре, находился лес у самой границы посёлка. Никаких признаков сложных подземных сооружений, вроде замаскированных вентиляционных выходов, мы не нашли.
Рейнджер был уверен, что видел что-то возле школы, которая находилась в трёх милях западнее, в Моньюменте. Он подробно объяснил, как до неё добраться. Мы решили идти туда пешком, чтобы не «светиться», очень осторожно, соблюдая все меры безопасности, по дороге изучая обстановку.
На охрану машины решили никого не оставлять — плюсы от ещё одного человека в нашем отряде перевешивали риск потери авто. Старый «Шеви» всё-таки не совсем то же самое, что экспериментальный орбитальный истребитель.
Пуля остановился возле почтового ящика на подъездной дороге к очередному дому. Открыл его, заглянул внутрь. Потёр крышку.
— Что там? — спросил я.
— Да так, ничего… — напарник пожал плечами. — Думал, может, что-то внутри сохранилось. Я бы посмотрел.
— Вы заметили, что многие дома — не жилые? — спросил Рубин, подходя к нам.
— Может, просто хозяева уехали раньше? До того, как всё началось? — ответил я.
— Не уверен… вот посмотри, — он кивнул на ближайший дом. — Это же просто коробка. Как будто только что после сдачи. Никаких признаков индивидуальности: украшений на участке, следов жизни…
— Ну может быть, — я пожал плечами.
— Надо зайти, — предложил Пуля.
Я почесал подбородок. Учитывая все обстоятельства, едва ли нам стоило обращать внимание на мелочи вроде частной собственности. В конце концов, мы тут с санкции новых властей. Конечно, обыскивать все дома подряд мы физически не сможем, но хотя бы посмотреть, чем жили люди в посёлке в непосредственной близости от интересующей нас точки определённо стоило.
— Пожалуй, надо, — согласился я.
По глазам я понял, что напарник улыбается. Он пошёл к двери ближайшего дома.
Это была массивная бетонная коробка, отделанная «под гранит», с деревянными вставками, большой верандой и плоской крышей. Окна были тёмными — какое-то необычное стекло. Возможно, поляризованное. Я даже не предполагал, что в жилые дома ставят такие.
Пуля поднялся на невысокое крыльцо, отступил в сторону, сделал нам знак: «Осторожнее!» и потянул за ручку. Дверь ожидаемо не поддалась. Тогда напарник сел перед дверью, достал нож и попытался просунуть его в щель между дверью и косяком, чтобы отжать язычок. Тщетно — дверь была защищена от попыток такого грубого взлома.
Нахмурившись, Пуля оглядел двор. Спустился на газон, поднял декоративный булыжник, потом вернулся к двери и ударил по стеклу. То глухо загудело, но даже не подумало разбиться. Пуля присвистнул. Потом вопросительно посмотрел на меня.
— С глушителем, — кивнул я.
Напарник кивнул, достал пистолет, закрепил глушитель, потом, тщательно в уме просчитав угол, выстрелил в замок, стараясь вышибить механизм. Это удалось только с третьей попытки. Вообще вскрывать замки пистолетными выстрелами вовсе не так просто, как это показывают в кино. Нужны специальные навыки, а то можно дел натворить.