Парень отчаянно взмахнул руками, пытаясь ухватиться за воздух, но безрезультатно: под ногами уже не было опоры…
Он падал, падал куда-то в бесконечность, туда, где не было ничего, и лишь темнота окружала со всех сторон… И крик срывался с губ, но тьма гасила его…
Стоп. А он падал или висел в воздухе?
Эльф пораженно потряс головой. Внизу не было ничего. Вокруг тоже как-то ничего не намечалось. Силы тяжести, тянущей вниз, тоже особо не чувствовалось. Тогда почему ему кажется, что он падает спиной вперед? Может, он просто висит? Тем более что нет никакого намека на дуновение воздуха — это, во-первых. И во-вторых, в конце концов, это ж все виртуальность. И пока тебя не стерли из памяти станции, еще есть шанс…
Юноша зажмурился и отчаянно замотал головой, надеясь, что это поможет поменять точку отсчета координат. Не помогло. Сознание упрямо утверждало, что он куда-то падает.
При этом проблема была совсем не в том, что эльф мог разбиться: виртуальность — это все-таки виртуальность (а тут по ходу еще и проблемы с графикой). Вопрос был в том, что выйти в нормальный, настоящий мир можно будет лишь в точке, близкой к месту входа. То есть хотя бы на той же самой дороге. А иначе можно во всей этой темноте плавать до бесконечности. Ну, или пока тебя не обнаружат не птички со змейками, а настоящие кынсы. И вряд ли они обрадуются незваному гостю.
А если к этому еще добавить, что времени на спасение Олега и всех остальных оставалось в реальном мире часов пять — семь…
Нужно было срочно что-то делать.
Например, заставить работать симбионтов.
Конечно, с подключением к сети — проблемы, но раз уж Элиаш сейчас подсоединен напрямую к системе станции, то может ведь что-то сработать? И вообще, других вариантов у эльфа не было.
Легкое прикосновение кончиками пальцев правой руки к линиям татуировки-трайбла на левом запястье. Едва заметная прохлада… Кажется или действительно он может чувствовать то, что происходит в реальном мире, и именно здесь к коже прикасается раздвоенный язык ожившей змеи?
Едва слышный шепот в голове — в реальном мире все звучало бы громче, но эльф был рад и этому. «Система… готова выполнить запрос…»
Эльф закрыл глаза, отвел руку от запястья… Это виртуальность. Ничего этого нет. И графический интерфейс можно настроить под пользователя.
Пусть даже этим никогда не занимался.
Ну, а если не получится, терять уже нечего. Часики-то тикают…
Вокруг — светло. Под ногами — твердая почва. Впереди — вытяни руку и нащупаешь — стена. Ровная, гладкая, из множества кирпичиков — иконок. Нажмешь — и будет отдана команда.
Пользователь управляет системой. Так было. Так есть. Так будет. Так должно быть.
И кто виноват, что Элиаш раньше практически не занимался графическими настройками?
Юноша открыл глаза. Почва была. Правда, парень увяз в ней по щиколотку.
И стена была. Щербатая, неровная и наспех склепанная из плохо отшлифованных булыжников. Иконки, правда, казались нарисованными неловкой детской рукой картинками, в которых с трудом угадывались очертания знакомых символов.
Да и освещение, честно говоря, было сероватым, блеклым…
В общем, настройки графики оставляли желать лучшего.
Впрочем, Элиаш был рад и тому, что имелось. Как ни крути, а по сравнению с той пустотой, в которой он находился до этого, окружающая «кривоватость» являлась прогрессом.
Теперь надо было найти Олега. И как можно быстрее, пока кынсы не всполошились.
С трудом расковыряв пальцами землю, в которую он был закопан по щиколотку, юноша осторожно выбрался на твердую поверхность. Относительно твердую, если говорить откровенно. Почва продавливалась под ногами, пульсировала, словно живая, и вообще вела себя непотребно. Впрочем, у Элиаша не было времени обращать внимание на такие пустяки.
Юноша медленно провел рукою по созданной им стене. Нет, ему точно стоило взять пару уроков у Онорайты. Определить, какая иконка что означает, можно было с трудом. Вот, например, чего ждать от камня с изображением зеленого цветка с одиноким красным лепестком? Или от стопки книг, перетянутых ремнем? Или вот, еще лучше — прозрачный стакан с изображением на нем трех синих стрелок, расположенных по кругу. Понимай как хочешь!
С другой стороны, если Элиашу нужен Олег, то необходимо воспользоваться местным вариантом поисковика. Логично? Логично. И как тогда должен выглядеть его ярлык? Тьма его знает! Тут все было совершенно непонятно! Любой из значков мог обозначать что угодно!
Эльф зажмурился, на миг прикоснулся к собственному запястью. «Поисковик», — ласково мурлыкнул чуть слышный голос в голове, а потом ткнул пальцем в стену наугад.
Медленно открыл глаз. Второй. Рука касалась камня с изображением лупы.
Ну… Как вариант это вполне могла быть нужная иконка.
А могла и не быть. Значок вполне мог символизировать… ну, например, включение средства увеличения предметов.
Впрочем, проверить все это можно было только методом тыка.
Элиаш вздохнул и вновь прикоснулся к камню, тихо позвав:
— Олег.
Первые несколько мгновений ничего не происходило, и эльф уже даже успел решить, что у него ничего не получилось. Но внезапно стена пошла рябью, как вода от брошенного камня, и растаяла в воздухе, явив вместо себя клетку, в которой скорчилась мужская фигура. На крыше сидели, уцепившись когтями за прутья, несколько птиц, а вокруг сновали, шелестя разноцветными крыльями, змеи…
…Ждать, пока Элиаш отомрет, пришлось долго. После того как ожившая змея обвила языком запястье эльфа, тот замер подобно статуе, уставившись пустым взглядом перед собой, и если Летти уже видела подобное «зависание», то для остальных путешественников такое «выключение» оказалось в новинку. Больше всего происходящее заинтересовало Дина. Слуа сновал вокруг неподвижного эльфа, заглядывал ему в лицо, подергал за волосы. Потом на миг задумался, извлек из ножен кинжал… Ноа перехватил его руку за мгновение до того, как нож прикоснулся к коже Элиаша:
— Ты что творишь?!
— Он не реагирует! — обиделся парень. — Я проверяю, может, он вообще помер. И кстати, глубоко я бы не втыкал, чуть-чуть поковырял бы, и все!
Странно, но Летисия, стоявшая неподалеку, почему-то не согласилась с таким способом выяснения самочувствия эльфа.
— Он скоро придет в себя! — возмутилась девушка. — Такое уже было.
— Надеюсь, это произойдет до того, как сюда явятся кынсы, — мрачно откликнулся Рэй.
Лучше бы он этого не говорил…
— А вам, между прочим, ничто не мешало не стоять, когда нас сюда заводили, а сопротивляться! — взвилась девушка.
Старший Шер пожал плечами:
— Я уже, кажется, объяснил, почему я поступил так, а не иначе.
— А если Элиаш ничего не сможет сделать?
— Вот тогда и будем думать, прав я или нет, — холодно возразил мужчина.
В споре не принимала участие только Эмили. Ну, и пожалуй, Мяу. Но заглот, кажется, мирно спал. В отличие от подружки Ноа, которая, нервно потирая руки, переминалась с ноги на ногу и оглядывалась по сторонам. Кажется, ей совершенно не нравилось происходящее, и она уже успела раскаяться, что ушла из Западного Караима.
Элиаш очнулся неожиданно. Вздрогнул всем телом и принялся судорожно отдирать змеиный язык от своего запястья. Наконец ему это удалось, и парень, отшатнувшись от крылатых созданий, замер, хватая ртом воздух. Летисия рванулась к другу:
— Ну что?! Что-нибудь получилось?
Эльф устало опустил голову, грустно усмехнулся:
— Как сказать…
— Правду, — коротко и зло обронил Рэй. — На красивую ложь у нас нет времени.
Юноша вздохнул, автоматически приглаживая пальцами линии трайбла на запястье, на татуировке перемигивались зеленые огоньки:
— Я нашел Олега.
— Ура! — радостно пискнула дриада, а парень только скривился:
— Если бы. Проблема в том, что… Тьма! Не знаю, как это правильно описать!.. Если говорить попросту — он в плену у кынс. Я не специалист, взломать это… ну, практически нереально!.. Точнее, нет, не так. Я могу попытаться это взломать, могу попытаться уничтожить саму программу, за счет которой кынсы находятся в системе станции…
— Так делай это! — не выдержал Дин.
Элиаш в упор глянул на него:
— Матей умрет.
Летти испуганно зажала рот руками, а эльф тихо и горько продолжил:
— Он сейчас часть системы кынсы, он один из них, он — часть Улья. Нельзя уничтожить систему кынс, не затронув кого-то. Я сейчас вижу только один способ удаления кынс из операционки — уничтожить главу Улья, ту женщину, которая управляет всеми ими. Но если погибнет она, если будет уничтожена программа, связывающая всех кынс, — погибнет и Матей. Он сейчас — часть Улья.
— А разве мы пришли за ним? — фыркнул Рэй. — Вы тут что-то об Олеге говорили.
У самого Элиаша не было сил на то, чтобы спорить. Парень устало опустился на пол, не удосужившись даже отойти от змей, а те словно и не замечали его присутствия:
— Мало ли за кем мы пришли… — тихо вздохнул эльф. — Я не могу взломать программу, чтобы не пострадал Матей. Если я начну что-то делать, он погибнет.
— А если ты не начнешь, то погибнем мы! — неожиданно зло откликнулся Ноа.
Эльф удивленно покосился на него: он все еще не мог привыкнуть, что юварка, потеряв крылья, так изменился.
Впрочем, резон в словах Ноа был: путешественники сейчас стояли перед выбором. Очень простым и в то же время очень сложным. Казалось бы, о чем тут думать: если не остановить кынс, то погибнут все: и Летти, и Ноа с Эмили, и Шеры, и даже сам Элиаш. А потом… А что будет потом? Улей ведь не остановится на достигнутом. Тем более сейчас, получив доступ к достижениям предыдущей цивилизации… Кынсы будут идти вперед, превращая всех в себе подобных…
А если попытаться остановить — погибнет всего лишь один Матей. Очень простой выбор — одна жизнь не может быть дороже нескольких. И очень сложный — ты очень хорошо знаешь того, кто должен умереть.
Элиаш обвел взглядом комнату: мрачных Дина и Рэя, злого Ноа, равнодушную ко всему Эмили, так и не высказавшую своего мнения, перепуганную Летисию — у дриады губы дрожали, а в глазах стояли слезы, сладко похрапывающего в дальнем уголке Мяу… И протянул руку к змеям. Другого пути у него не было.