Между тем ответы изобретательны, они говорят об отказе от границ, поиске дыр в стенах, обожании детей, готовности, когда необходимо, стать мучениками, вере в преемственность, постоянном признании того, что дары жизни малы, но бесценны.
Проведите пальцем по линии роста ее (его) волос перед сном.
Плоть и речи(июль 2005)
«Мы были ошеломлены. Увидели мерцающий свет и подумали, что сейчас начнется пожар. Сначала мы не могли открыть дверь вагона, а когда вышли, увидели в туннеле тяжелораненых людей». Это слова Лойиты Уорли, пассажирки поезда Кольцевой линии, следовавшего в Олдгейт, незадолго до 9 часов утра в четверг 7 июля.
Люди под землей одновременно защищены и беспомощны. Туннели – это пути к бегству и ужасные ловушки. Пыль душит, когда туннели перекрыты.
Разносить в клочья тех, кто рано утром едет на работу в общественном транспорте – значит бесстыдно нападать исподтишка на беззащитных. Жертвы сильнее и гораздо дольше испытывают боль, чем террорист-смертник. И такие страдания, несомненно, дают им право осуждать.
Политики от Глениглса до Лондона спешат выступить от их имени, служа своим собственным интересам, используют грубые упрощения и термины, намеренно вводящие в заблуждение, но прежде всего оправдывают себя и свое прошлое, какими бы ужасными ни были совершенные ими ошибки.
Даже боль и горе людей, к которым они приходят, чтобы утешить, по-видимому, не останавливает их, и они не колеблются не минуты.
«Я всё время закрывала глаза и думала о том, что снаружи. Было страшно, потому что свет погас, а от водителя ничего не было слышно, мы волновались за него». (Фиона Труман с линии Пикадилли.)
Спокойствие лондонцев, пострадавших от взрывов и мучительного ожидания новостей от родных, которые могли быть в метро (эта тишина режет как лезвие там, где соединяются два предсердия), впечатлило мир, как и спокойствие мадридцев в прошлом году. Хотелось бы надеяться, что такое спокойствие поспособствует ясному мышлению. В Испании обстоятельства позволили это сделать, и одним из первых действий новоизбранного правительства был вывод испанских войск из Ирака, из войны, против которой большинство испанцев категорически возражали.
В Лондоне, несмотря на очевидный провал войны, провозглашенной освободительной, но не принесшей ничего, кроме хаоса, разрухи и зверств, которым подвергались простые люди по пути на работу, только усилил непримиримость премьер-министра и правительства, которые и втянули страну в ненужную войну.
Утром в день взрывов, выступая на Даунинг-стрит, Блэр заявил: «Террористы используют убийства невинных людей, чтобы запугать нас, заставить нас не делать то, что мы хотим, помешать заниматься своими делами…»
Те, кто утверждает, что «Аль-Каида» была активна до вторжения в Ирак и боевые действия в Багдаде или Фаллудже не имеют отношения к лондонским взрывам, не до конца честны. Они так же лгали об оружии массового уничтожения, которого не существовало. Бен Ладен, безусловно, планировал нападения на Запад и до иракской войны, но эта война и то, что там происходило и происходит сейчас, направляет в «Аль-Каиду» поток рекрутов. Элиза Маннингем-Буллер, глава МИ-5, предупредила страны «Большой восьмерки» о «новом поколении фанатиков из-за войны в Ираке». И она знает, о чем говорит.
Атаки были запланированы к встрече «Большой восьмерки» в 2005 году, на которой присутствовал премьер-министр Великобритании. То, что произошло тогда, не другая история, а часть той же самой. В этом контексте следует винить не Коран, а поведение богатейших стран и корпораций мира. Они последовательно ведут свой собственный «джихад» с теми, кто выступает против увеличения их прибылей.
Война в Ираке была удачно исключена из повестки «Большой восьмерки» в этом году. Приоритетом стали соглашения о противодействии глобальному потеплению и нищете в Африке.
Перед встречей экономисты, рок-музыканты, экологи, религиозные лидеры призывали к новым и беспрецедентным решениям, к изменениям, которые бы повысили шансы планеты. И что же произошло? Если разобраться с риторикой как с ящиком тряпья: почти ничего. Маленький танец статистики. Но в фиксированной ставке сборщиков тряпья – без изменений. Почему?
Фанатизм проистекает из слепоты, основанной на догме. Догма «Большой восьмерки» в том, что получение прибыли – это главный принцип человечества, перед которым всё остальное из прошлого или будущего должно быть принесено в жертву как иллюзия.
Так называемая война с терроризмом – на самом деле война между двумя фанатизмами.
Сводить их воедино кажется возмутительным. Один из них теократический, другой позитивистский и светский. Первый – это искренняя вера защищающегося меньшинства, другой – неоспоримость аморфной, уверенной в себе элиты. Один отправляется убивать, другой грабит, уходит и оставляет умирать. Один строгий, другой небрежный. Один не терпит споров, другой «общается» и пытается «выкручиваться» во всех уголках мира. Один претендует на право проливать невинную кровь, другой на право продавать воду. Возмутительно сравнивать их!
Но возмутительны и происшествия в Лондоне на линии Пикадилли, Кольцевой линии и автобусе № 30, ставшие трагедией для тысяч простых людей, которые пытаются выжить и придать хоть какой-то смысл своей жизни, оказавшись под перекрестным огнем этих двух фанатизмов.
Китс писал: «Фанатики плетут мечтаниями рай для избранных». Те, кто не принадлежит к избранным, предпочли бы жить не в раю, а на земле.
О разъединении(сентябрь 2005 года)
Иногда бывает так, что вопросы на мгновение оказываются более уместными, чем ответы или объяснения. Не уверен, что вопрос, который я хочу задать, относится к таким, поскольку выглядит наивным. Тем не менее я задам его.
В сентябре, в результате катастрофы в Новом Орлеане, последствия и боль которой продлятся годы, люди в США и во всём мире начали переосмысливать деятельность Буша, Чейни, Рамсфельда, Райс, Роува и других лидеров мировой сверхдержавы.
Пересмотр начался за одну ночь. История, отбросив нас назад, внезапно открыла дроссельную заслонку. В Новом Орлеане двадцать тысяч человек оказались в отчаянном положении, запертые на стадионе Супердоум.
«Катрина» – так назвали ураган, как будто это какое-то божественное воплощение, – показала, что в США ужасающе растущая бедность, что с чернокожими обращаются как с гражданами второго сорта, что систематическое сокращение государственных инвестиций в общественные институты привело к повсеместному социальному неравенству и нищете (сорок миллионов американцев не получают никакой помощи, если заболевают), что так называемая война с терроризмом создает административный хаос и что против всего этого громко раздаются голоса протеста.
Всё это было очевидно и до «Катрины» тем, кто хотел знать. Она изменила только то, что в этот раз СМИ были рядом, показывая, что происходит на самом деле, и ярость тех, с кем это происходило. Своим ужасом она ненадолго стерла с наших экранов медийную копоть.
Каким-то мистическим образом жертвы на побережье Мексиканского залива заговорили с сотнями тысяч иракцев, погибших в результате продолжающейся катастрофической и преступной войны. Снова и снова в американской прессе «Катрина» и Ирак упоминаются вместе. И всё же «Катрина» – это проявление погодных условий, влияющих на Мексиканский залив. Она не из Афганистана. И какой бы безжалостной она ни была, она не принадлежала к Оси Зла. Она была естественной угрозой для жизней и собственности жителей Луизианы.
В личных и национальных интересах президента и его команды было принять брошенный вызов, предвидеть жертвы и свести боль и панику к минимуму. Если правительство не смогло этого сделать, оно не может винить никого другого. Даже ребенок мог бы это предвидеть. А правительство потерпело техническую, политическую и эмоциональную неудачу. «Всякое случается», – пробормотал Дональд Рамсфельд.
Возможно, это администрация безумцев? Это и есть мой наивный вопрос. Попробуем определить эту разновидность безумия. Оно имеет мало общего, например, с Нероном, игравшим на лире, пока горел Рим. Однако любое безумие подразумевает серьезный разрыв с существующей реальностью.
Рассматриваемый нами вариант затрагивает взаимосвязь между страхом и уверенностью, между ощущением опасности и чувством превосходства. Эти противоположности не могут договориться. Безумие действует подобно выключателю, который мгновенно выключает одно и включает другое. И в безумии отсутствует какое-либо согласование страха и уверенности. Однако благодаря ему человек узнаёт, с чем он сталкивается. А бинарное безумие исключает это.
Президент Буш еще два года назад объявил на авианосце «Авраам Линкольн»: «Миссия в Ираке выполнена!»
В некотором смысле это бинарное расстройство перекликается с механизмом фондового рынка, где есть только покупка и продажа, и два сценария, «бычий» и «медвежий», а остального не существует.
Финансовые аналитики Уолл-стрит предсказывают увеличение прибыли техасских нефтяных корпораций в результате нехватки бензина, вызванной катастрофой в Мексиканском заливе.
Через пять дней после урагана «Катрина», когда президент Буш наконец посетил разрушенный город, он поразил журналистов, сказав: «Никто не ожидал прорыва дамбы».
В тот же день специальная команда расчищала завалы от трупов на пути следования кортежа Буша в разрушенный городок Билокси. Два часа спустя команда исчезла, оставив всё остальное в городе нетронутым. Остальное их не интересовало.
Считать это бессердечием или цинизмом – значит ошибаться в диагнозе. Его визит был спланированной операцией, служившей прелюдией к утверждению: «Мы вновь покажем миру, что невзгоды выявляют в Америке лучшее». Выключатель сработал.
Расчеты правительства США тесно связаны с глобальными интересами корпораций и выживанием богатейших, которые тоже находятся между страхом и уверенностью.
Экономист Гровер Норквист, выражающий корпоративные интересы и к которому прислушивается Буш и компания, планируя налоговые реформы в интересах богатых, официально заявил: «Я не хочу упразднять правительство. Я просто хочу уменьшить его до такого размера, чтобы перетащить в ванную и утопить».