Он издал хриплый всхлип.
— Я не могу ничего сделать. Она не хочет подходить ко мне.
— Конечно, нет, — мягко сказала Аманда. — Чего ты ждешь? Когда ты вот так потянулся схватить ее, ты только утвердил ее в том, чем она стала сейчас. И она никогда не подойдет близко ни к кому, пока ты поблизости.
— Что я могу сделать? — Артур посмотрел на Аманду. — Я не могу просто забыть о ней и оставить ее одну там внизу!
— Пошлите женщину, — предложила Аманда. — Вам когда-либо подобное приходило в голову? Я думаю, что даже ваш Старик теперь потерпит неудачу. И сейчас, когда я знаю ее историю, очевидно, моя идея о том, чтобы послать за ней группу людей совершенно не годится. Если ее схватить силой, то, вероятно, исчезнет любая возможность того, что она снова станет хоть наполовину нормальной. Но женщине-то почему бы, не попробовать подружиться с девочкой. Заметьте, я сказала «подружиться», а не «схватить». И день, когда она придет домой, к вам, наступит тогда, когда она поднимется на этот уступ по собственной доброй воле, держась за руку кого-то, кому она доверяет.
Аманда остановилась. Артур смотрел на нее почти невидящими глазами.
— Я сделала бы это сама, — вздохнула Аманда, — но у меня есть другие обязанности; и она все-таки одна; в то время как на расстоянии двух дней пути есть сотни людей, которым может понадобиться моя помощь. А здесь для этого, вероятно, понадобится время; время, которое я в любом случае не могу тратить лишь на это. Среди членов Гильдии наверняка найдется женщина, которая могла бы вам помочь. — Она положила руку на плечо Артура. — Тебе будет трудно, — добавила она, — потому что тебе придется держаться в стороне, пока женщина не подружится с ней.
— Да... — Лицо Артура напряглось. Затем он успокоился. — Женщина! Я бы никогда и не подумал об этом.
— Тебе следовало подумать, — сказала Аманда. — Все солдаты, вероятно, были мужчины — судя по тому, что мне известно о войсках оккупантов. Что ж, попытайтесь.
— Обязательно. Спасибо. — Его лицо снова на мгновение напряглось. — Мне будет тяжело долго не спускаться туда.
Он встал.
— Ладно. Вот что я сделаю. Разреши мне, Амид, я прямо сейчас пойду поищу кого-нибудь, кто поможет мне.
— Секунду, — остановила его Аманда. — Прежде, чем ты уйдешь, можешь ты сказать мне, зачем у нее вокруг талии обвязана лоза и что она носит в стручке на этой лозе?
— Камни, — ответил Артур. — Моя сестра, Майла, и Петай, ее муж, охотились на кроликов. Петай мог достаточно точно бросить камень, чтобы убить кролика с небольшого расстояния. Он ждал, пока один из них сядет столбиком, чтобы осмотреться вокруг, и его голова окажется выше папоротников; а затем бросал камень, целясь в шею. Если он забирал немного выше, то все же попадал в голову, а если ниже, то в плечо — так что кролик не мог бежать быстро, и Петай его ловил.
— Значит, твои сестра и зять были не вполне вегетарианцами? — спросила Аманда.
— Нет, — ответил Артур, — к счастью для Сее. У нее не слишком богатый выбор пищи. Майла предпочитала использовать пращу — ну, в таком роде, как использовали на Земле в очень отдаленные времена. Я не знаю, научилась ли Сее у родителей или на собственном опыте, но она регулярно добывает кроликов для еды обоими этими способами. Она умеет бросать камни рукой, очень сильно и точно; или же может использовать лозу со стручком, или еще что-нибудь в качестве пращи — на большем расстоянии. Когда вы пробовали поймать ее, пыталась ли она воспользоваться лозой, или бросить один из камней?
— Нет, — ответил Хэл. Артур кивнул.
— Значит, она не слишком вас испугалась. Она наверняка была уверена, что сможет убежать. Но, как я и говорил, она знает, что делать с этими камнями — независимо то того, получала ли она уроки от Майлы и Петая или же нет — и я всегда боялся, что если придут солдаты и станут преследовать ее, она могла бы попытаться использовать камни против них. Тогда они несомненно застрелили бы ее!
Он резко обернулся к Амиду.
— Простите меня, Амид, — сказал он с несвойственной экзотам нетерпеливостью, — но чем раньше я найду кого-нибудь...
— Конечно, конечно! — согласился Амид. Когда дверь закрылась за Артуром, он обратился к Аманде. — Я не думаю, что ты могла бы себе представить, какую помощь Артуру ты оказала своим предложением. Ну ладно, сейчас речь не о том. Как скоро ты планируешь нас покинуть?
— Немедленно, — ответила она. — Нам с Саймоном надо идти — каждому своим путем.
Она посмотрела на Хэла и улыбнулась с легким сожалением.
— Давай прежде, чем ты уйдешь, мы выйдем наружу и поговорим, — попросил ее Хэл. — Амид, Саймон — вы простите нас? Нас не будет только несколько минут.
— Разумеется, — кивнул Саймон, — нам некуда спешить.
Амид просто жестом указал им на дверь. Выйдя на улицу, Хэл направился к краю уступа. Аманда шла рядом с ним. Они машинально взяли друг друга за руки и шли молча, пока не оказались около края; а затем, повернув направо, пошли вдоль него.
— Слишком многое надо сказать, — наконец пробормотал Хэл.
— Я знаю. Это не имеет значения, — сказала Аманда. — Ты найдешь то, что ты хочешь; и тогда я вернусь.
— И Саймон доставит нас обратно в Энциклопедию. А ты отправишься со мной? Настоящей необходимости в этом нет, если тебя удерживает здесь твоя работа.
— Если я смогу быть для тебя полезной, то отправлюсь с тобой куда угодно, мой Хэл, — сказала она. — Ты это знаешь. Однако, если ты не нуждаешься во мне всерьез, я нужна в других местах.
— Да. — Хэл вздохнул. — Где-нибудь, когда-нибудь должно наступить время, когда мы будем вместе. Время, когда мы сможем отгородиться от всего и нам не надо будет постоянно помнить о необходимости вернуться к нашим обязанностям. — Он внимательно всматривался в ее лицо.
— Ты спрашиваешь Аманду-которая-любит-тебя или Аманду-которая-видит?
— Обеих, — ответил Хэл.
— Аманда-которая-любит-тебя обещает, что наступит время и мы проведем остаток жизни вместе.
— А Аманда-которая-видит?
Ее лицо застыло.
— Это одна из тех вещей, которые Аманда-которая-видит не способна увидеть. — Она остановилась и повернулась лицом к нему. — Но я верю Аманде-которая-любит-тебя. А разве ты ей не веришь? Она тебе верит.
— Всегда. — Он улыбнулся ей. — Я всегда верю ей, и в первую очередь ей.
Они снова принялись ходить.
— Ты имеешь какое-то представление о том, как долго пробудешь здесь? — чуть помолчав, спросила Аманда.
Хэл покачал головой.
— Я сейчас нахожусь в точке, когда начинаю мысленно собирать нити воедино.
— Какие нити?
— Главным образом, думаю, нити западного и восточного мышления. Несмотря на триста лет, в течение которых человечество освоило иные миры, эти две школы человеческой мысли все еще во многом предстоит примирить. Потом надо соединить вместе нити, ведущие к прошлому, к настоящему, и к будущему; и нити, ведущие к реальной вселенной и к Созидательной Вселенной. Много-много нитей. На самом деле, даже слишком много, чтобы надеяться, что я мог бы собрать всех их вместе, прямо здесь и сейчас. Все, на что я могу надеяться — проделать это с частью из них, а потом заняться остальными.
— Но ты чувствуешь, что я была на правильном пути, когда привела тебя сюда? — спросила Аманда.
— Да, — кивнул он. — Есть что-то, что мне необходимо узнать — в этом месте и в это время. Что-то, в чем я нуждаюсь, содержится во всей этой идее второй Гильдии Придела и особенно в Законе Джатеда. Я понял Закон, понял до конца. Но знаешь, здесь, вероятно, найдутся и другие вещи, не менее важные для меня. Давным-давно жил исследователь, который сказал, что всякий раз, когда источник или ссылка становятся действительно необходимыми, они обязательно появятся. И столетия назад, когда существовали журналы, редакторы часто говорили о том, что внезапно целый ряд авторов одновременно представляет статьи, посвященные одной и той же идее, — но эти авторы, во многих случаях даже не знали друг друга. И, конечно, имеются исторические факты относительно важных изобретений или технологических процессов, разработанных в почти одно и то же время различными людьми — и споры о том, кто был первым.
— Я не вижу, как подобная одновременность связана с твоей проблемой, — пожала плечами Аманда.
— О, извини, — улыбнулся Хэл. — Ты единственный человек, которому, приходится выносить такое от меня — когда ты рядом, я начинаю думать вслух. Я хочу сказать, что должен действовать, исходя из предпосылки, что везде, где бы я ни был, могут иметься исторически важные силы, заставляющие меня видеть то, что я вижу. Силы, которые я должен разглядеть — в Старике, Артуре или даже, этой девочке, Сее.
Аманда нахмурилась.
— А я не вижу никакой связи между кем-либо из этих людей и тем, к чему ты стремишься, — сказала она. — Но, во всяком случае, здесь твое поле деятельности, а не мое.
Она остановилась, повернулась к нему и, обняв его за шею, поцеловала.
— Мне пора. До городка, который я хочу посетить в первую очередь, добрых два дня пути, а часть сегодняшнего дня уже прошла.
— Это настолько важно? — задумчиво спросил Хэл.
— И такое говоришь ты! Как бы тебе понравилось, если бы ты опоздал в город только лишь на час, чтобы спасти кому-нибудь жизнь?
Аманда резко повернулась и направилась назад, туда, где их ждали Амид и Саймон.
— Да, — Хэл догнал ее. — Конечно. Ты права. Но такое происходит нечасто — ладно, неважно. Ты совершенно права. Если подобное случится лишь однажды, это веская причина не терять времени.
Он улыбнулся ей.
— Но для любого человека существует предел той помощи, которую он может кому-то оказать.
— И это говоришь ты?
И, рука об руку, они вернулись к маленькому зданию, в котором жил Мастер.
Глава 20
В течение тех недель, когда он находился в Гильдии Придела, у Хэла вошло в привычку — сидеть у водоема и наблюдать за восходом солнца — если он в это время не шел по кругу, выполняя своеобразный ритуал, он высвобождал свое сознание; у него рождались мысли и видения. Хотя те, что посещали его у водоема, отличались от возникавших у него во время ходьбы в круге.