— Отлично, — коротко сообщил он сиру Раулю. — Можно ехать назад, к Брайену.
Когда они нашли Брайена, Джем Уоттл и Хэл Лакерби узко вернулись. Они умудрились привести с собой не четыре, а даже пять лошадей. Одна из них вроде была покрупнее и поздоровее прочих — так, по крайней мере, Джиму показалось в темноте — и была нагружена оружием.
Им и в самом деле удалось увести рыцарского коня, которым грех гнушаться даже принцу.
— Все в порядке? — обратился Джим к Брайену. Тот утвердительно кивнул, и Джим тронул поводья.
Обратный путь занял не много времени. Луна уже взошла, и при ее свете трем лучникам позволили испытать лошадей, а заодно и показать, насколько слова Дэффида об их умении ездить верхом соответствуют действительности.
— Нужно отдохнуть, — сказал Джим. — Мы должны выставить караул на остаток ночи. Последний часовой разбудит всех, как только зайдет луна и до рассвета останется еще верный час, а то и больше. Я хочу, чтобы восход застал нас на пути к французским тылам.
Ранним утром Джим очнулся, когда чья-то рука коснулась его плеча. Он с трудом поднялся на ноги, дрожа от холода, продиравшего до самых костей. Его не спасло даже то, что он выбрал для ночлега удобную, защищенную от ветра нишу и тщательно завернулся вместо одеяла в попону. Мучительная дрожь от холода и голода охватила его. Сильно хотелось спать. Но он заверил себя, что стоит только подняться на ноги, и все пройдет.
Он выбрался из часовни и тут же пошел проверять, поднялось ли войско.
На первый взгляд ему показалось, что все готовы, хотя в предрассветных сумерках нельзя было сосчитать солдат по головам. Большинство из них двигалось гораздо живее, чем он сам. Джим часто испытывал зависть к окружавшим его людям, с тех пор как переселился в этот мир. Ему казалось, что они способны спать в любом положении, при любых обстоятельствах, просыпаться от малейшего толчка и не тревожиться о том, что беспокоило Джима сейчас. «Что ж, — подумал он. — Эти-то с детства привыкли…»
Он несколько раз натыкался на кого-то в темноте, прежде чем смог найти Брайена.
— Все встали? — спросил он, как только увидел друга.
— Ну да, — буркнул Брайен с легким раздражением, которое обычно находило на него по утрам. — Джим, ради всего святого, отойди в сторону; мне надо надеть латы. Кстати, и тебе это не помешает. Где Теолаф? Оруженосец должен всегда находиться возле своего господина. Эй, Джон Честер!
— Я здесь, сэр Брайен, — раздался в темноте голос у Джима за спиной.
— Где мой нагрудник? Кстати, пошли за Теолафом. Пусть принесет доспехи для сэра Джеймса и поможет ему одеться! — приказал Брайен. — Где ты был все это время?
— Я никуда не уходил, — ответил голос Джона Честера. — Я стоял рядом, но ждал, пока вы кончите разговаривать с сэром Джеймсом.
Джим поспешно шагнул влево и наткнулся на одного из латников, который разразился извинениями: «Сожалею, милорд» и растворился во мраке.
— Как только рассветет настолько, чтобы мы могли видеть друг друга, — сказал Джим, — мне бы хотелось отойти с тобой в сторонку. Мне нужна твоя помощь, чтобы предпринять одну штуку.
— Конечно, Джеймс, конечно. Джон Честер, нагрудник должен находиться на груди, а не на животе! — гаркнул Брайен.
— Сожалею, сэр Брайен, — отвечал Джон.
— Лучше бы сожалел о том, что до сих пор не научился быстро надевать на меня доспехи должным образом! — бушевал Брайен. — Да, конечно, Джим, как только я оденусь. Просто подойди ко мне. Джон Честер…
Но Джим уже не слушал. Он шел прочь, пока опять не натолкнулся на кого-то в потемках.
Что-то металлическое с грохотом упало на землю.
— Простите, милорд, — раздался голос Теолафа. — Я тут нес ваши доспехи…
— О Боже, — пробормотал Джим. — Ну, если ты хоть что-нибудь видишь, начинай надевать их на меня.
Как Теолаф сумел узнать его в темноте и как это удавалось другим солдатам, оставалось для Джима полной загадкой. Может быть, они отличали его по запаху? Он и Энджела регулярно мылись, но за месяцы, прожитые здесь, привыкли к запаху немытых тел, присущему здешним людям, в особенности слугам. С другой стороны, он и сам не принимал ванну с тех пор, как покинул дом, а тому уже несколько недель. Хотя, может, разница все еще сохранялась. Он стоял спокойно, как только мог, терпеливо ожидая, пока Теолаф натянет на его руки и ноги металлические пластины. Потом пришел черед чего-то вроде бронежилета на подкладке и даже штанов, которые, по замыслу создателей, должны были защитить его от поражения при ударах мечом. Джим никогда не считал, что от них может быть какая-нибудь польза. Наоборот, будучи облаченным в полные доспехи, он всегда изнемогал от жары и непосильной тяжести.
Но ношение доспехов считалось очень почетным, а значит, было необходимым злом. Стиснув зубы, он ждал, пока Теолаф закончит работу. Наконец на него было надето все, вплоть до шпор на ногах. Единственной деталью, которую Теолаф продолжал держать в руках, был шлем. Его можно было не надевать до последнего момента — не только из-за неудобств, но и из-за того, что он существенно сужал угол обзора, оставляя хозяину любоваться миром сквозь узкую щель.
Теолаф крепко держал шлем под мышкой.
— Прикажите привести лошадь, хозяин? — спросил он.
Светало. Звезды в восточной части неба поблекли, так что Джим разглядел тусклые силуэты бойцов своего воинства.
— Нет, еще не время, — ответил Джим. — Приведи ко мне сначала сэра Брайена. А потом подашь лошадей.
— Да, милорд.
Теолаф исчез в потемках, но по сравнению с кромешной тьмой, встретившей пробуждение Джима, небо уже светлело. Оруженосец мигом вернулся, ведя за собой целиком закованного в броню Брайена, тоже со шлемом в руках. Кроме того, Теолаф вел под уздцы двух оседланных лошадей.
В полных рыцарских доспехах куда легче ездить верхом, нежели ходить. Джим с помощью Теолафа тяжело взгромоздился в седло, Брайен легко сел на лошадь сам. Он пристроил шлем на передней части своего высокого седла, и Джим, глядя на него, сделал то же.
— Куда, Джеймс? — спросил Брайен.
— Подальше от всех остальных, чтобы нас не увидели, — ответил тот.
Они отъехали в сторону и, по просьбе Джима, спешились. Джим огляделся вокруг, нашел куст и сломал веточку с несколькими листьями. Он воткнул ее в щель между шлемом и забралом и подергал, чтобы удостовериться, что та прочно держится на месте.
— Что ты затеваешь? — спросил озадаченный Брайен.
— Ничего особенного, — ответил Джим. — Я просто хочу с твоей помощью испытать действие одного заклинания. Будь добр, надень шлем.
Брайен исполнил его просьбу, бессознательно поправив забрало. При этом, к вящему удовольствию Джима, веточка осталась на месте.
— А теперь постой так с минутку, если не трудно, — сказал Джим. — А я пока немного поколдую.
Планы у него были поистине грандиозные. Джим, как человек двадцатого века, никак не мог заставить себя поверить в шапку-невидимку, а поэтому с трудом представлял ее себе. Зато можно представить, что кто-то смотрит на предмет в упор, но отказывается признаться в том, что перед ним что-то есть. Обычная уловка гипнотизеров.
Поразмыслив несколько секунд, он вывел на внутренней стороне своей лобной кости слова:
ЛЮБОЙ БЕЗ ЛИСТЬЕВ -> НЕ ВИДИТ ЛЮБОГО С ЛИСТЬЯМИ
Брайен мигом пропал.
— Так как колдовать-то думаешь? — раздался голос Брайена из пустого пространства перед Джимом.
Джим воткнул еще одну веточку в щель своего собственного шлема и надел его на голову. Брайен снова возник перед ним.
— Я спрашиваю, ты скоро сотворишь свою магию? — повторил он свой вопрос. — Я, конечно, не жалуюсь, но уже был отдан приказ, и нам нужно собирать людей, если мы вообще собираемся выступать.
— Все уже более или менее в порядке, — сказал Джим. — Осталось проверить только одну вещь. Стой смирно, мне нужно обойти вокруг тебя.
Брайен повиновался. Джим зашел ему за спину, незаметно вытащил обе веточки и отбросил их в сторону.
— Я не понимаю, в чем дело, — сказал Брайен, когда Джим вновь появился перед ним. — Что это за фокусы с ветками? Когда же ты займешься магией? Я же говорю, пора выступать.
— Можно и выступить, — заметил Джим. — Дело сделано. Не поможешь забраться на лошадь, раз стоишь на земле?
— Ну вот, я должен играть роль твоего оруженосца, — обиженно проворчал Брайен, поддерживая его. Джим пропустил его ворчанье мимо ушей. Брайен вел себя в то утро перед сражением не намного хуже, чем обычно. Но ничего, он мгновенно приободрится, как только дело дойдет до настоящего боя.
Посадив Джима на лошадь, Брайен быстро забрался в седло, и они помчались туда, где их уже с нетерпением ждали. Брайен настаивал, что Джиму надо срочно вернуться в часовню, но, несмотря на это, Джим сам решил убедиться, что все в полном порядке. Он проверил снаряжение латников. Те надели доспехи, взяли свои легкие копья и сели на лошадей. В полной боевой готовности находились и рыцари, и лучники. Очевидно, ждали только Джима и Брайена.
Однако тут Джим заметил, что к ним приближается стройная фигура. Это был принц, причем без доспехов, в той самой одежде, в какой они нашли его в башне у Мальвина, но в шлеме и с тяжелым копьем в правой руке. Забрало было опущено.
— Сэр Джеймс! — взволнованно закричал принц издалека, подняв забрало.
— Сэр Джеймс, что делать? Эти доспехи мне не подходят!
Он резко осадил лошадь, подъезжая к Джиму.
— Этого я и боялся, ваше высочество, — сказал Джим. — Однако я надеюсь, мы что-нибудь придумаем, чтобы вы смогли принять участие в предстоящем деле. Вам придется остаться в стороне только в самом начале.
— Я так хотел пойти вместе со всеми в атаку! — сокрушался принц.
— Я тоже желал бы этого, ваше высочество, — беззастенчиво солгал Джим, — но без доспехов вы не можете занять место в строю. Вот что я вам скажу. Мы найдем безопасное место для вас где-нибудь поблизости, и вы сможете присоединиться к нам, как только мы разобьем телохранителей и откроем дорогу к королю Иоанну, Мальвину и самозваному принцу.