Брайен отступил на полшага назад.
— Нет, ваше величество, — ответил он резко. — Сэр Джеймс Эккерт, он перед вами. Быть может, его слава еще не дошла до ваших владений, но у нас он стал известен подвигами, совершенными под именем Рыцаря-Дракона.
— Да, — сказал король, внимательно посмотрев на Джима. Тот почувствовал, что необходимо снять шлем, и быстро обнажил голову. — Слухи о вас уже дошли до нас. Я осведомлен даже о красном цвете на вашем щите. Значит, вы волшебник, не так ли?
— Самого низкого ранга, ваше величество, — ответил Джим. — Но именно благодаря этому я здесь. И мне также нужен только Мальвин, ваш министр.
— Волшебник низшего ранга собирается иметь дело с Мальвином? — удивился король. — Какой в этом смысл? Мальвин — великий колдун и мудрый чародей. Иначе я не взял бы его в свои советники. Посылать мелкого английского волшебника к Мальвину в любом случае не только неприлично, но просто оскорбительно для моего королевского величия. Кстати, где же Мальвин и английский принц?
Король огляделся по сторонам.
— Они здесь, — отвечали с полдюжины знакомых голосов, неожиданно прерванных язвительным голосом, который Джим слышал прежде в замке, откуда им пришлось спасать принца.
— И прочь от меня руки, если не хотите стать прокаженными!
Из-за лошадей вышел Мальвин, за которым следовал принц. У Джима на мгновение перехватило дыхание. Почти невозможно поверить, что человек, стоявший сейчас перед ним, не был тем, кого Джим недавно оставил в развалинах под защитой Жиля. Тот, кого он видел, был не просто похож на принца Эдварда. Это и был принц Эдвард, в той же одежде, с теми же манерами и выражением лица.
— Я стоял сзади, чтобы посмотреть, что здесь происходит, прежде чем показаться вам на глаза, — сказал Мальвин, подойдя к королю и вставая рядом с ним. Принц послушно последовал за ним. Тут Мальвин указал пальцем на Джима и крикнул: — Замри!
Однако на Джима это никак не подействовало. Чтобы доказать это, он стянул перчатку и положил большой палец на перевязь. И продолжал смотреть на Мальвина как ни в чем не бывало.
— Замри, я сказал! — прорычал Мальвин, держа палец на весу. Его глаза сузились от злобы. — Как ты научился отводить заклинание?
— Я защитил его от твоей власти, — раздался неожиданно скрипучий голос Каролинуса. Он появился из-за спины Джима и встал рядом с ним под изумленные возгласы всех присутствующих.
— Но секунду назад его здесь не было… — услышал Джим у себя за спиной.
— Ты! — воскликнул Мальвин, уставившись на Каролинуса. — Да кто он тебе?
— Он мой ученик. Вонючка, — охотно отвечал Каролинус. — Кажется, так мы называли тебя в колледже. Помнишь, как мы тогда без конца пакостили друг другу. Давненько, однако, я не видел тебя. Вонючка!
— Оставь свои школярские клички при себе, — рявкнул Мальвин. — Плюс не означает большой разницы между нами.
— И все же помни о нем, — ответил Каролинус. — Этот плюс может уничтожить тебя.
Он повернулся к Джиму.
— Ты не хочешь, чтобы настоящий принц присутствовал сейчас здесь? — спросил он.
— Кого вы имеете в виду под «настоящим принцем»? — тут же спросил король Иоанн. Но прежде чем получить ответ на свой вопрос, он задал еще один. Он внимательно посмотрел на Каролинуса. — Вы действительно тот самый Каролинус, о котором так много говорят? По слухам, вам столько же лет, сколько Мерлину? И что вы делаете здесь, вдали от своих волшебных островов в западном океане?
— Ты ошибаешься, Джон, — сказал на это Каролинус. — Мерлин ушел из мира за много поколений до того, как родился я. А живу я вовсе не на волшебных западных островах, а в Англии.
— В Англии? — король Иоанн удивленно поднял брови. — Что же привело волшебника столь высокого ранга в Англию?
— Тот факт, что я был англичанином, прежде чем стать волшебником, — пояснил Каролинус. — Но сейчас это к делу не относится.
Он снова повернулся к Джиму.
— Итак, принц? — спросил он.
— Да, — ответил Джим. Он посмотрел на своих спутников, и взгляд его остановился на Теолафе, который до сих пор не спешился. — Теолаф, скачи на запад от места, где мы поджидали его величество, примерно сотню ярдов. Потом сверни направо и езжай прямо, пока не доберешься до каменных развалин. Среди них найдешь небольшую нишу в обломках стены. Там ждут сэр Жиль и его высочество. Прихвати с собой двух лошадей и как можно скорее привези сюда их обоих.
— Мигом, милорд, — отвечал Теолаф. Он поспешно развернул своего коня, не церемонясь, схватил за поводья двух первых попавшихся лошадей и, пробравшись с ними сквозь толпу наблюдавших за развитием действия, скрылся из виду. Толпа тут же сомкнулась за ним.
— Так о каком принце вы ведете речь? — снова спросил король Иоанн.
— Об Эдварде, наследном принце Англии, — резко ответил Брайен.
— Эдварде? — с этими словами король перевел взгляд с Брайена на принца, стоящего рядом с Мальвином, потом опять с принца на Брайена. — Что это значит? — спросил он Каролинуса, будучи несколько озадаченным. — Вы сами, этот юный волшебник, разговоры о принцах?
— Задавай-ка все вопросы сэру Джеймсу Эккерту, — сказал Каролинус.
Король Иоанн долго не сводил с него взгляда, но лицо Каролинуса было бесстрастно, как у каменного изваяния.
— Что это значит? — спросил король, повернувшись к Мальвину.
— Ваше величество, — сказал Мальвин, — это заговор против меня. Я не могу объяснить вам подробностей, потому что он носит магический характер.
— А вы, сэр! — сказал король, поворачиваясь к Джиму. — Может быть, вы дадите мне вразумительный ответ? В чем дело? Я настаиваю!
— Сейчас вы все поймете, ваше величество, — ответил Джим. — Это лучше увидеть, чем услышать.
— Я предполагаю, — заявил Мальвин с отвратительной гримасой, — что они решили создать самозванца и провозгласить его принцем Эдвардом вместо этого благородного юноши, который стоит сейчас рядом с нами.
— Что-то вроде того, — согласился Джим, — но только совсем наоборот.
— Сэр Джеймс! — вдруг издалека донесся громкий крик Теолафа. Минуту спустя он уже на полном скаку ворвался в круг и резко осадил коня. — Сэр Джеймс, я нашел развалины, и если принц все еще там, то на него напали! Около дюжины рыцарей с черными полосами на шлемах. Сэр Жиль отбивает их натиск у входа среди камней, но он рискует остаться без головы, если помощь не подоспеет немедленно!
38
— Шлемы с черными полосами? — воскликнул сир Рауль и поспешно вскочил в седло. — Это рыцари Мальвина! Он послал их убить принца, настоящего принца, пока тот не показался здесь! Скорее! Долго сэру Жилю не продержаться.
Все рванулись к лошадям. Жиля любили не только рыцари, но даже и простые латники. Детское простодушие, скрытое под свирепой наружностью, очаровывало всех.
Брайен, несмотря на вес доспехов, с разбегу вставил ногу в стремя и занес другую над крупом своего скакуна. Так он и остановился, глубоко задумавшись.
— Возьми с собой двадцать человек, Теолаф! — крикнул он. — Только двадцать! Остальные пусть остаются здесь и стерегут наших пленников.
Он неторопливо слез с коня.
— Там у них, наверное, самозванец, — сообщил король Иоанн Мальвину.
— Так оно и есть, ваше величество, — заверил Мальвин, — а мои рыцари получили приказ не убивать его, а лишь взять в плен. Если только найдут. Я умолчал об этом, ваше величество, лишь потому, что по сравнению с прочими делами это такая мелочь, что я не хотел затруднять вас. Как только его приведут, мы тотчас увидим, что он ни капли не похож на нашего принца.
— Я думаю, что его появление докажет обратное, — промолвил Джим. Едва ли не с удивлением он почувствовал, как в нем вскипает гнев на Мальвина. — А то, что ваши рыцари получили приказ просто взять его в плен, — ложь. Они могут преследовать его с единственной целью: убить, чтобы король Иоанн даже краем уха не услышал о его существовании.
— Ты полагаешь, что я лгу? — Мальвин быстрыми шагами направился к Джиму, воздев свой перст. Однако, вспомнив о бессмысленности этого жеста, ограничился тем, что погрозил Джиму. — Мы еще увидим, кто из нас прав.
Ожидание продлилось пятнадцать или двадцать отнюдь не самых безмятежных минут; раненые тем временем заботились друг о друге, причем так заботливо, как только солдат четырнадцатого века мог позаботиться о своем собрате. Король, Брайен и прочие не нашедшие себе занятия люди вновь обратились к созерцанию битвы.
Первая дивизия французов наткнулась на спрятавшихся лучников и была рассеяна ими на мелкие кучки. В прошлом году Джим впервые увидел, что такое боевой лук, и понял, какое разрушительное действие могут производить стрелы. Но никогда прежде ему не доводилось видеть, на что способна целая сотня стрел, выпущенная разом из сотни луков. Целые группы и линии рыцарей в тяжелых доспехах попросту сметало, седла пустели, подстреленные кони падали под своими седоками. То, что казалось поначалу неукротимым, мощным натиском, обернулось беспорядочно спутанными клубками едва живых тел всадников.
Как и надеялись англичане, на вид их было теперь гораздо больше, чем французских рыцарей, дожидавшихся своей очереди во второй дивизии. Рыцари и конные латники понеслись на другой конец поля, не дожидаясь приказа; это менее всего походило на строй; совершенно хаотично лавина всадников устремилась навстречу губительным тучам стрел. В атаку ринулась третья волна, но она была встречена английскими всадниками; поле битвы рассыпалось на кучки людей, сошедшихся в схватках один на один.
Тут до группы, собравшейся вокруг короля, донесся крик: англичане расступились, и мгновение спустя в получившийся таким образом проход въехал Теолаф, а за ним, с непокрытой головой и мечом, спрятанным в ножнах, следовал принц. Он подъехал к королю Иоанну и прочим рыцарям, стоящим под флагом, и спешился.
— Брат, — раскрыл он объятья королю Иоанну, как то было заведено среди монархов.
Тот, однако, отпрянул и сложил руки на груди; принц остановился и опустил руки.