МНЕ угрожает опасность со стороны того типа, которого они ищут? Какая интересная трактовка.
Лесь шикнул на выглянувшую в гостиную жену, которая оглядела меня и понятливо скрылась в своей комнате, и спросил:
— Во что ты влез?
— В такую штуку, о которой при дамах говорить неприлично. Не беспокойся, я сейчас переоденусь и сразу уйду, только ты должен будешь кое-что сделать.
— К инквизиторам пойдешь?
— От них, и как можно дальше. Нет, запретной магией я не балуюсь, но встречаться не хочу. Объясняться придется слишком долго.
Не переставая говорить, я скинул плащ и форменный камзол и зарылся в сумку. Ну конечно, как иначе? Обычную одежду я, оказывается, на самое дно упаковал. Морщась от неприятных ощущений в левой руке, я осторожно вытащил вещи. Хоть и не больно, спасибо амулету, но все равно ощущения те еще.
Приятель со странным выражением лица покрутил в руках расползающийся гнилыми ошметками окровавленный камзол.
— Убедил. Так что делать надо?
— Вот, держи. — Я протянул ему сумку, в которую запихнул все амулеты, кроме «отвода глаз» и целительского, и вытащил шкатулку, медный стакан, охру, уголь, свечу и ритуальные кинжалы. Заверну в плащ и в руках понесу. Недалеко уже. — Зайдешь на конюшню Итаха Двубородого, скажешь, от заклинателя Киорсаха пришел, возьмешь мою лошадь и отправишь вместе с этой сумкой с какой-нибудь оказией в Катхору. Деньги в сумке есть, бери сколько надо. — Золото, выделенное Мастером на покупки, я, помня о количестве безработных проходимцев, сразу по приезде в Нилхору положил в хороший банк. Гномий — тратить-то их у гномов придется. А моими деньгами пусть пользуется, как сочтет нужным. — Пускай там точно так же на конюшню пристроят и проплатят, скажем, на две недели.
Лесь кивнул, помог натянуть запасной камзол и задумался.
— А тебе только Катхора подойдет? У меня шурин в Тиллахор едет с обозом послезавтра, и ему, в принципе, без разницы — на своей телеге прокатиться или на чужой.
— Тиллахор это где? — Всегда считал, что знаю северную провинцию, но такого названия не слышал.
— Городок в дне пути от Катхоры. Дыра дырой. Всех достопримечательностей — замок еще предпоследней династии. — Ого! — У него поблизости родня живет. То есть теперь — у нас.
— Сойдет. — Все равно я только приблизительно знаю, куда мне надо. Провинция та же, и хорошо. — Все, спасибо, я побежал.
Я дернулся в сторону двери, но Лесь меня придержал.
— Постой, у него хоть неприятностей не будет? А то я сам твое имущество отвезу куда скажешь.
— Не будет. Проблемы у меня, а не у моих вещей, а про лошадь вообще никто не знает. Ну, кроме конюха.
— Понял. Удачи там.
Да уж, сегодня мне ее явно не хватает. Я взял со стола куль с ритуальными предметами и, благодарно кивнув, выскочил на площадку.
Найти подходящий тупичок с заколоченными безлюдными домами не составило труда. Барьер все еще пролегал в Нижнем городе, а тот район, который я для себя выбрал в качестве рабочего, подходил под одно-единственное определение — трущобы и, судя по всему, предназначался под снос.
Благодаря «отводу» никто не видел, как я свернул в этот отнорок, значит, любопытных можно не ждать. По своей инициативе сюда вряд ли заходят, так что я не стал ломиться в заколоченные дома, а расположился прямо на мостовой.
В этот раз круг охватывал не только свечу со стаканом, но и шкатулку. Охряные знаки вобрали в себя свет и теперь бросали мягкие рыжие отсветы на бурые от грязи дома. Пар вытек из медного стакана тонкой струйкой и сложился в пустой вечерний тракт и карету с гербами на дверцах, мчащуюся на север. Усатый возница с гиком подхлестывал лошадей, надеясь до темноты проехать еще немного.
Отступник, как и другие лидеры заговора, решил переждать волнения подальше от столицы, но в отличие от своих товарищей не стал ждать утра. Видно, в присутствии инквизиторов чувствует себя не слишком уютно: хоть и не его ищут, а все равно лучше держаться подальше.
Я вгляделся в герб, запоминая: три серебряных гонта в зелени, и дал заклинанию команду показать сам объект поиска.
«Окно» дернулось, наплыло на карету, иллюзорная стенка, сотканная из удушливо-ароматного пара, растворилась, и я увидел немолодого сухощавого дворянина с сединой на висках. Дорогая, но неброская одежда, добротный меч в потертых ножнах. Из украшений — только печатка с фамильным гербом. Мужчина дремал, привалившись к обитой бархатом стенке. Судя по спокойному выражению лица, дурные предчувствия или вещие сны его не тревожат.
Я подтянул ближе уголь и кинжалы. Поверх охряной вязи легла метка присоединения, за которой последовала цепочка символов, ведущая за угол, к Барьеру. Настолько близко, насколько смог подойти без риска срабатывания тревожного сигнала. Последний знак начертил на стыке двух камней и воткнул в щель один из ритуальных кинжалов.
Нет, так его не оставишь. Народ тут особо не ходит, но мало ли. Вдруг решат, что красивый ножик в хозяйстве пригодится. «Отвод» оставить не могу, нужен еще. Придется подручными средствами маскировать. Для начала обмазал грязью. Уже лучше, но все равно недостаточно. А вот мусор вполне подойдет — вон его тут сколько: битый кирпич, оторванные от окон доски, выломанные ставни, что-то неопознанно-вонючее. Его использовать совершенно не хотелось, но для отваживания любопытных подходило лучше всего. Отлично, теперь со стороны — обычная куча мусора. Их тут по всей улице — не счесть, и моя ничем не выделяется. Теперь — бегом на рабочее место.
Острие второго кинжала с трудом удалось просунуть в щель под крышкой поставленной на ребро шкатулки. На шершавую деревянную рукоять легла угольная «атака», перечеркнутая охряной «отсрочкой». Теперь — неприятный момент. Хотя и не самый неприятный из того, что еще предстоит. Всего-то прижать левую руку к лезвию кинжала, сдирая едва запекшуюся коросту, чтобы зараженная кровь стекла на знаки.
Ну что, вроде все готово, можно идти. Я убавил огонь и вылил в стакан все зелье, что еще оставалось во фляге. Вот номер будет, если зелье выкипит раньше, чем соберусь эту конструкцию активировать.
Я несколько раз глубоко вдохнул, настраиваясь, проверил отводящий взгляды амулет и бросился бежать. Странно, как часто исход магических схваток решает не волшебство, а быстрые ноги.
Огоньки Барьера на карте слегка задрожали и успокоились. Уже третий раз за день. Но сигнала тревоги так и не прозвучало.
Родрих потер подбородок и решительно опустил руки на карту. Теперь все начальники групп, у которых были амулеты связи с Барьером, могут его слышать. Конечно, это дрожание может быть всего лишь реакцией чувствительного артефакта на чрезвычайно активный магический фон Нилхоры, но в такой ситуации лучше перебдеть.
— На воротах — не зевайте. Штурмовая группа — пройдитесь вдоль восточного участка Барьера на всякий случай, что-то там странное происходит. Остальные продолжают работать в соответствии с планом.
Остановился я, только проскочив ворота в Средний город. Завернул в первый же переулок и привалился спиной к холодной, успокаивающе основательной стене. Пришло время для следующего этапа, а то, чего доброго, зелье и впрямь выкипеть успеет. Главное — не задумываться, ЧТО надо делать.
Магия, которой я так долго не пользовался, далась неохотно, но спустя миг тело уже наполнила легкая сила, вырывая из руки ошметки чужого заклинания, смывая усталость и придавая четкость мыслям, активируя конструкцию у Барьера. Знак «отсрочки» дает от тридцати до пятидесяти минут форы, прежде чем начнется веселье, и к этому моменту мне надо быть уже на позиции.
В районе солнечного сплетения возникла ноющая пустота — это магический резерв показал дно, и тело намекает разуму, что пора остановиться. Наконец-то. Я продолжил выкачивать из себя энергию, все увеличивая напор силы, спекая энергетические каналы, ответственные за использование магии. Магические силы закончились, и я продолжил жечь себя резервами организма. Магические способности исчезали, оставляя такое чувство, будто я одновременно слепну, глохну и лишился обеих рук разом. Хотелось взвыть, но я продолжал методично сжигать нужные участки энергетической оболочки.
Теперь хватит. А то не восстановится.
Отлепиться от стены удалось только со второй попытки, и я снова бросился бежать, не давая себе сконцентрироваться на ощущениях. К тому же с минуты на минуту прибудут Гончие. Не хотелось бы, чтобы ТАКОЕ оказалось напрасным. Все маги теоретически знают о такой возможности, но не удивлюсь, если на практике эта теория не подтверждалась ни разу. Кто добровольно согласится превратиться в слепоглухонемой обрубок человека?
То, что Темный начал колдовать, почувствовали все инквизиторы, бывшие в городе, разом. Такой всплеск попробуй не почувствовать.
Придержав рукой неистовствующий амулет-индикатор, Родрих кинулся к карте, не спуская взгляда с разгорающегося все ярче багрового огонька.
— Штурмовая группа — цель рядом с восточными воротами в Средний город. На воротах Барьера — полная боевая готовность. Скорее всего, шум в Среднем городе — это отвлекающий маневр. Патрульные — готовьтесь усилить тот отряд, который столкнется с противником первым.
Только добравшись до дома фэта Кайтега и переведя дух, я заметил, что на город опустились сумерки. Насыщенный день получился, ничего не скажешь.
Леший! Я еле успел отпрыгнуть к стене, а компания подвыпивших мастеровых, ничего не заметив, прошла дальше, шумно радуясь окончанию рабочего дня. Пора избавляться от «отвода глаз», а то, чего доброго, и кто надо не заметит. Надеюсь, Кайтег оставил кого-нибудь из слуг следить за подступами к дому, а то получится, что я здесь поимки жду, а все заинтересованные лица — у «Зеленой звезды» в засаде сидят. То-то инквизиторы посмеются.
Я выкинул честно отслуживший свое амулет и натянул капюшон плаща так, чтобы любому прохожему было ясно, что я хочу скрыть лицо, но при этом лицо отлично просматривалось. Где бы здесь притаиться позаметнее? А то ведь и впрямь не найдут. Привычно потянулся к миру,