— Угу, — подтвердил я. — Именно так.
— И теперь у вас есть этот интеллектус?
Я покачал головой:
— Не у меня. У Духоприюта. Все прекратилось, стоило мне шагнуть на борт катера. — Я выразительно постучал пальцем по лбу. — В настоящий момент здесь ничего нет.
Тут до меня дошло, что я сказал, и я покосился на Моргана.
Тот лежал на койке, закрыв глаза. Губы его скривились в подобии улыбки:
— Слишком просто.
Молли изо всех сил сдерживала ухмылку.
Морган задумчиво прикусил губу.
— Может ли дух скормить вам, Дрезден, какую-нибудь другую информацию? Например, кто именно стоит за убийством Ла Фортье?
Я едва не стукнул себя с размаху кулаком по лбу. Никто не мешал мне самому подумать об этом.
— Сейчас скажу, — бросил я и вернулся на берег.
Духоприют ощутил меня сразу же, стоило мне ступить на его землю, и его психическое прикосновение было как приветственный взмах руки. Я сосредоточенно сдвинул брови и огляделся по сторонам, стараясь думать об убийце Ла Фортье.
Никакого ответа мне в голову не приходило. Я перепробовал с полдюжины других тем. Кто выиграет кубок следующего сезона? Могу ли я уже забрать Голубого Жучка со штрафной стоянки? Сколько книг сшибет с полки Мистер за время моего отсутствия?
Пшик.
Тогда я подумал о гнездах шершней и мгновенно исполнился уверенности в том, что всего их здесь тридцать две штуки, но больше всего в яблоневой рощице у северной оконечности острова.
Я вернулся на катер и сообщил результат.
— Значит, он существует только здесь, на острове, — констатировал Морган. — Как и положено настоящему genius loci. Должно быть, ему чертовски много столетий, если он обрел интеллектус, пусть и ограниченный пределами острова.
— Это тоже может пригодиться, — заметил я.
Морган так и не открыл глаз, но оскалил зубы в волчьей ухмылке.
— Наверняка. Если вашим врагам вдруг захочется тащиться в такую глушь.
— Может пригодиться, — уверенно повторил я.
Морган выгнул бровь и внимательно посмотрел на меня.
— Идем, Кузнечик, — повернулся я к Молли. — Отдать швартовы. Сейчас будешь учиться судовождению.
Когда мы вернулись в порт, солнце уже встало. Хоть я и сам не то, чтобы капитан Ахав, но заставил Молли последовательно выполнить все этапы швартовки «Жучка-плавунца» к причалу. Нам удалось проделать все это, не сокрушив и не потопив никого и ничего, и это главное. Я привязал катер и сошел на причал. Молли, нахмурившись, смотрела мне вслед с борта.
— Ничего сложного, Кузнечик. Веди катер десять минут в любую сторону. Потом глуши мотор и жди. Я дам сигнал, когда меня забрать.
— Вы уверены, что мне не стоит идти с вами? — не успокаивалась она.
— Поисковые заклятия на воде практически бессильны, — утешил я ее. — И ты увидишь любого, кто к тебе направляется, еще за милю. В буквальном смысле слова. Держи Моргана в каюте, и тебе ничего не будет угрожать.
Она насупилась.
— А если Моргану станет хуже?
— Работай головой, детка. Делай то, что считаешь нужным, чтобы вы оба остались в живых. — Я принялся отвязывать швартовый трос. — Меня вряд ли не будет больше двух часов. Если не вернусь, действуй точно так же, как я говорил, когда собирался к маяку. Исчезни.
Она сглотнула.
— А Морган?
— Устрой его насколько возможно удобнее и оставь так.
Несколько секунд она молча смотрела на меня.
— Правда так?
— Если меня одолеют, — сказал я как можно более невозмутимо, — не думаю, чтобы тебе удалось его защитить. Или поймать настоящего злодея. Поэтому беги со всех ног, а он пусть заботится о себе сам.
Она хорошенько обдумала мои слова и улыбнулась.
— Его бы здорово унизило, если бы он оказался под защитой девчонки. Ученицы. И — до кучи — потенциальной чернокнижницы.
— Тоже верно, — кивнул я.
Молли задумчиво закусила губу.
— Ради такого стоит остаться.
— Детка, — сказал я. — Если дело запахнет керосином, самым умным с твоей стороны будет бежать без оглядки.
— Умным, — пробормотала она. — Но неправильным.
Я серьезно посмотрел на нее:
— Ты уверена? Потому что потом будет очень больно.
Она чуть побледнела, но кивнула:
— Попробую.
И она не шутила. Я это по ее глазам видел. Она очень хорошо понимала, чем это может для нее обернуться, и явно боялась. И все равно собиралась попытаться.
— Тогда, если меня уберут из игры, найди Мёрфи, — посоветовал я. — Ей известно по этому делу все, что и мне. Слушайся ее. Она умна, и ей можно доверять.
— Идет, — сказала она.
Я забросил трос на палубу катера.
— Давай двигай.
Я уже отошел на десяток шагов, когда Молли окликнула меня еще раз:
— Гарри? А какой сигнал вы мне дадите?
— Сама поймешь, — отозвался я.
И сошел с причала в поисках орудия, способного разрубить всю эту паутину подозрений, лжи и убийств.
Я нашел его на стоянке у порта.
Телефон-автомат.
Лара сняла трубку после второго гудка.
— Рейт, — сказала она.
— Это Дрезден. Что вы можете мне предложить?
— Вот бы все было так просто, — отозвалась она сухим тоном. — С чего это вы думаете, что у меня есть, что вам предложить?
— Потому что мне есть, что предложить вам в обмен.
— Мужчины вообще, как правило, склонны думать точно так же. Большинство их сильно переоценивает предлагаемый ими товар.
— Мисс Гормональный Шторм, — произнес я. — Не могли бы мы посвятить остаток этого разговора тематике выше талии?
Она издала свой фирменный гортанный смешок, на который с готовностью отозвались все мои соответствующие гормоны. Я не стал обращать на них внимания. Дурацкие гормоны.
— Что ж, — сказала она. — Возможно, вам будет интересно узнать, что деньги на счет Стража Моргана переведены фиктивной корпорацией под названием «Ветровик».
— Фиктивной? — переспросил я. — И кто ею владеет?
— Я, — как ни в чем не бывало ответила она.
Я даже зажмурился.
— Поскольку вы делитесь со мной этой информацией, я так понимаю, это произошло без вашего ведома.
— Вы совершенно правы, — согласилась она. — Управляющим компанией является мистер Кевин Арамис. Помимо меня, он один обладает полномочиями распоряжаться подобной суммой денег.
Я лихорадочно думал. Тот, кто ухлопал Ла Фортье, не просто хотел взорвать Совет изнутри. Он — или они — приложили максимум усилий к тому, чтобы разжечь вражду еще и к Белой Коллегии.
Блин-тарарам.
Воображение услужливо рисовало мне кошмары. Морган, тщетно пытающийся отбиться от несправедливого приговора. Разрастающиеся конфликты между различными фракциями чародеев. Следователи Совета, которым удается наконец проследить денежные счета — и след этот приводит к Ларе. А ведь это идеальный способ объединить враждующие фракции — указать им на общего врага. Вражда к вампирам распространится и на Белых. Красная Коллегия, выждав, пока плохо организованный Совет погрязнет в войне с Белой Коллегией, нанесет решающий удар. А потом — только отдельные всплески героического сопротивления. И конец.
Еще какой, блин, тарарам!
— Нас натравливают друг на друга, — сказал я.
— Я тоже пришла к подобному заключению.
Еще пара кусков мозаики с щелчком встали на свои места.
— Мэдлин, — произнес я. — Она добралась до этого вашего Арамиса, или как там его, и совратила, заставив предать вас.
— Да, — прошипела Лара. Ее ровный, хорошо контролируемый голос переполнился едва сдерживаемым нечеловеческим гневом. — Когда я наконец доберусь до нее, я своими руками у нее все потроха вырву.
Слава богу, эти слова разом решили все мои проблемы с гормонами. Я поежился.
Я видел, какова Лара в деле. Я так и не решил, что это: один из самых прекрасных ужасов, которые мне приходилось видеть, или же одна из самых ужасных прекрасных вещей.
— Можете попробовать поискать в гостинице «Сакс», номер двести тридцать три, — предложил я. — Если не ошибаюсь, тело мистера Арамиса вы найдете именно там. Мэдлин работает на кого-то, на мужчину. Правда, не говорит ничего такого, что могло бы помочь идентифицировать его. Вам стоит знать еще, что она пользовалась наемными услугами типа по прозвищу Вязальщик. Не ученый-ракетчик, конечно, но достаточно хитер, чтобы представлять собой опасность.
Секунду Лара молчала.
— Как вы это узнали? — спросила она наконец.
— Как это ни удивительно, с помощью магии.
Я услышал, как она разговаривает с кем-то, находившимся в помещении. Потом она вернулась к телефону.
— Если Арамис мертв, Мэдлин ликвидировала еще одно слабое звено своего плана. Невозможно будет представить убедительные доказательства того, что это не я платила за убийство Ла Фортье.
— Угу. Потому она это и сделала.
Лара издала звук, полный неодобрения, но даже он получился у нее совершенно женственным.
— И что мы с этим намереваемся делать, Гарри?
— У вас есть парадное платье?
— Пардон?
До меня дошло, что я ухмыляюсь как идиот.
— Я устраиваю вечеринку.
Мне пришлось ждать пятого гудка, прежде чем телефон Томаса ответил. Последовала секундная тишина. Потом послышался голос Томаса, хриплый, усталый.
— Гарри?
При звуках его голоса сердце у меня в груди едва не застыло.
— Томас? Как дела?
— Ох, — прохрипел он. — Так, ничего особенного.
Мне приходилось видеть Томаса, когда ему больно. Голос у него тогда был точь-в-точь как сейчас.
Из трубки послышались какие-то случайные звуки, потом мяукающий голос Перевертыша.
— Он здесь. Он жив. Пока жив. Отдай мне обреченного воина.
— Идет, — сказал я.
В трубке замолчали — Перевертыш явно обдумывал мою реплику.
— Привези его мне, — произнес он.
— Нет. Этому не бывать.
— Что?
— Придешь ко мне сам.
— Ты желаешь, чтобы я оборвал его жизнь немедленно?
— Говоря честно, Волосатик, мне плевать, — сообщил я, стараясь напустить в голос как можно больше скуки. — Было бы даже приятно вернуть одному из вампиров все, что причитается, по крайней мере было бы о чем вспоминать. Но мне-то этого не нужно. — Я помолчал секунду. — А вот тебе Томас нужен живым, если ты надеешься обменять его на Моргана. Поэтому я скажу тебе, как все это произойдет. На закате с тобой свяжутся по этому номеру. Тебе скажут, где мы с тобой встретимся. Когда ты туда прибудешь, ты продемонстрируешь мне вампира, живого и невредимого, и когда его вернут мне, ты получишь Моргана. Без проблем.