Ну, допустим, имеет место быть юбилей журнала «Подведем итоги». Сначала в достаточно тесном помещении ресторана или клуба собирается огромная разношерстная толпа, в которой, как на ковчеге, всякой твари по паре. Тут есть и депутаты, и актеры, и журналисты, и так называемые светские львы со львицами, а попросту бездельники, чей образ жизни состоит в переезде с одной вечеринки на другую. Сначала все выпивают по бокальчику дешевого алкоголя, потом выслушивают речи организаторов вечеринки, далее сами рассказывают о своей любви к «Подведем итоги», а затем кидаются к длинным столам, где выставлено не особо вкусное угощение. На фуршетах очень часто встречаются блюда из не слишком свежих продуктов, устроители праздника справедливо полагают, что в ажиотаже народ не заметит второсортности осетрины, и экономят на деликатесах.
Поедая подозрительные салаты и запивая их пятисортным вином, народ самозабвенно сплетничает о тех, кто курсирует по залу. Обсуждаются платья, украшения, любовники…
Затем, слопав тайком заранее припасенные желудочные таблетки, гости начинают разъезжаться. Кое-кто не стесняется прихватить с собой пару-тройку бутербродов, оставшихся на блюдах, тихо бормоча:
— Собачке несу, сидит дома одна.
Да, еще при выходе вам могут вручить подарок: бумажный пакет, в котором лежит календарь и какая-нибудь ерунда типа ежедневника или шоколадки.
И теперь объясните, зачем народ рвется на тусовку и к чему я там? Поесть могу и дома, причем буду тогда абсолютно уверена, что жую свежую колбаску. Никакого веселья я от общения с присутствующим на вечеринках народом не испытываю, чаше всего мне с ними не о чем говорить, потому что я практически не знаю слухов (они до нашего дома в Ложкине просто не добираются). Еще я не ощущаю ни малейшей радости при виде своей фотографии на страницах желтой прессы, скорей ужасаюсь, поняв, что выгляжу просто жутко. И потом, мне элементарно жаль денег. В одном и том же наряде по вечеринкам ходить нельзя, следует покупать новое платье, а к нему потребуются туфли, сумочка, пальто, косметика… Жуть! Уж лучше посижу дома, почитаю детективчик или сама займусь расследованием интересного дела. Есть еще одна вещь, которую я категорически не понимаю: похоже, по всем этим тусовкам ходят одни и те же люди. Во всяком случае, в прессе постоянно появляются фото «писательницы N», «актрисы М», «художника К». Вот интересно, когда же они работают — пишут, снимаются в кино, рисуют картины? Отчего-то о книгах N, пейзажах К и громких ролях М ничего не слышно. Вот Маринина, Устинова и Полякова без конца выпускают романы, Лариса Удовиченко и Ира Рахманова не сходят с экрана, и Пелевин с Максом Фраем не дремлют. Только их фото со светских вечеринок нет. Вывод один: кто работает, тот не «тусит». Я, правда, никаким творчеством не занимаюсь, мне просто откровенно скучно среди жующих людей. Есть, впрочем, в посещении вечеринок один плюс: потолкаешься в толпе и узнаешь все животрепещущие новости, вплоть до цвета трусов, которые забыла надеть на себя некая эстрадная певица.
Женя, похоже, жила на тусовках — она буквально завалила меня подробной информацией о Симе Полуниной, и сейчас я рулила на встречу с этой женщиной, обладая обширными сведениями.
Полунина — актриса, вернее, она таковой себя считает. На самом деле никакого особого успеха Сима не снискала — служит в маленьком театрике и отнюдь не является там звездой. Основная мечта Полуниной — получить главную роль в телесериале, но режиссеры отчего-то равнодушно откладывают в сторону ее фото, хотя Сима вполне симпатична внешне: блондинка с голубыми глазами и красивой фигурой.
Интересная внешность не принесла ей успеха и в личной жизни — Симочка до сих пор, как на работу, бегает по всяким вечеринкам в надежде познакомиться с богатым папиком, который либо возьмет ее замуж, либо станет спонсором. Надежду стать супругой Игоря Тришкина Сима потеряла уже окончательно, и теперь она, похоже, терпеть не может того, кто столько раз обманывал доверчивую женщину.
Поблагодарив словоохотливую Женю, я спустилась вниз, села в машину и набрала полученный от Емельяновой номер телефона.
— Слушаю, — прошептал нервный голосок.
— Позовите, пожалуйста, Серафиму Полунину.
— Сейчас не могу говорить. Кто это?
— Продюсер нового стосерийного телесериала «Чудовищные секреты» Даша Васильева. Когда с вами соединиться?
— Ой! Минутку, погодите, — зашипела Сима, — сейчас, только выберусь… Вот, все! Слушаю!
— Мы сейчас подыскиваем актрису на роль главной героини.
— О-о-о!
— Вы кажетесь наиболее подходящим лицом.
— О-о-о!
— Хотелось бы встретиться побыстрей, мы думаем скоро запуститься. Как у вас с загруженностью? — старательно корчила я из себя кинодеятеля.
Сима чихнула и с пафосом произнесла:
— Я нарасхват.
— Понимаю.
— Вся в сценариях.
— Охотно верю.
— Читать страницы не успеваю.
— Ага.
— Ежедневник заполнен, ни одной свободной минутки, рвут на части.
— Да уж!
— Еще скоро елки!
Я постаралась сдержать смешок: Сима старательно набивала себе цену. Но, думаю, ежедневника у нее вообще нет. Да и зачем он малоудачливой актрисульке? Ну не записывать же туда расписание походов в парикмахерскую и фитнес-клуб! А вот насчет елок правда. Небось Сима подрядилась Снегурочкой или будет изображать Бабу-ягу. Новогодние праздники для маловостребованного артиста повод хорошо заработать. Недаром в кулисах популярен анекдот об одном актере, которому позвонил сам Тарантино и предложил главную роль в своем блок-бастере.
— Согласен, — закричал лицедей. — Когда начинаем?
— Пятнадцатого декабря, — сообщил режиссер.
— Ой, не могу, у меня елки, — ответила «звезда». Но я, кажется, отвлеклась.
— Сами понимаете, — с ажиотажем продолжала Сима, — нам, популярным личностям, даже передохнуть некогда.
— Очень жаль, — перебила я собеседницу, — простите за беспокойство, позвоню тогда Ирине Рахмановой. Говорят, она отснялась у Бондарчука и временно свободна.
— Стойте! — завизжала Сима так пронзительно, что у меня заболела голова.
— Никуда не двигаюсь, — ответила я.
— Разве можно, не дослушав до конца, прерывать разговор!
— Извините.
— Да, я страшно занята, верчусь в цейтноте, но вам повезло: отменилась встреча, сегодня, через час. Можете приехать?
— Куда?
— Кафе.., э.., э.., ресторан, нет.., э… «Маркони»! Знаете, где это местечко?
— Слышала.
— Вот и отлично, не опаздывайте! — бодро воскликнула Сима. — А то у меня потом весь график рухнет. Вам трудно понять, что такое жизнь, расписанная даже не по минутам, а по секундам!
Из трубки понеслись частые гудки. Я засмеялась и повернула ключ в замке зажигания, «Пежо» тихо заурчал. Ладно, поеду в «Маркони». Сие пафосное заведение находится в самом центре. Выпью спокойно кофе и буду ждать занятую по самые уши Полунину, у которой совершенно случайно нашлась свободная минутка.
В «Маркони» меня встретили не слишком любезно. Сначала девушка-распорядитель слегка нахмурилась, увидав незнакомую посетительницу, облаченную в самый обычный пуховичок, но потом цепкий взгляд профессионалки пробежался по моей сумочке, обуви, зацепился за серьги, и на лице девицы появилась милая улыбка.
— Добрый день! Чем могу служить?
— Здравствуйте, — улыбнулась я, — Сима Полунина назначила мне у вас встречу. Выпью латте, пока ее нет.
— Могу предложить лишь столик в центре зала, — кивнула администратор.
— А в углу никак? — осведомилась я, оглядывая полупустое помещение.
— Заказан, — быстро ответила девушка, — понимаете, у нас много постоянных клиентов, большинство с утра беспокоятся об обеде и ужине.
— Ладно, — кивнула я, — без разницы, где сидеть. В латте сахар не кладите, сироп тоже не надо, ни шоколадный, ни какой-либо другой.
Метрдотель улыбнулась и отвела меня к самому неудобному месту в заведении: круглая крохотная столешница, около которой почти впритык стояли два стула, располагалась в центре зала, на небольшом подиуме. Того, кто решил, сидя здесь, вкусно покушать, станут разглядывать и обсуждать все посетители.
Не успела я отхлебнуть не слишком горячую жидкость, поданную в высоком стакане, как в «Маркони» влетела стройная женщина в коротенькой полушубейке. У новой посетительницы были совершенно невероятные светлые волосы, колорированные в зелено-сине-фиолетовый цвет. Я бы никогда не рискнула на столь яркие пряди, потому что слишком оригинальная прическа отвлекает внимание от лица. В первую очередь человек замечает эти зелено-сине-фиолетовые лохмы, а уж потом способен оценить глаза, улыбку, чистоту кожи… Но если желаете, чтобы все прохожие оборачивались, то подобное колорирование для вас.
Быстро сняв розовые, не слишком подходящие по цвету к шубке перчатки, «радужная» блондинка кивнула бросившейся к ней распорядительнице.
— Привет, Ася, меня не спрашивали?
Ася деликатно указала на меня глазами.
— Да, да, — очень громко продолжила Сима, — это продюсер, страшно богатая Васильева, сто серий снимаем, я в главной роли. Просто катастрофа! Где время взять?
Немногочисленные посетители «Маркони» замерли с раскрытыми ртами, потом снова схватились за столовые приборы и начали перешептываться.
— Пойду брошу шубенку в гардеробе, — по-прежнему во весь голос вещала Полунина, — эта шиншилла оказалась слишком теплой. Ох, говорила же мне домработница надеть соболиную курточку, мол, в «Бентли» печка хорошая, можно приказать шоферу на всю мощь включить. А я ее не послушала, влезла в шиншиллу, теперь мучаюсь.
Оповестив зал о наличии у себя прислуги, роскошного автомобиля и запаса драгоценных полушубков, Сима нырнула за колонну. Ася опрометью кинулась ко мне.
— Вам не дует? — запыхавшись, спросила она.
— Нет, спасибо, — улыбнулась я.
— По-моему, за этим столом неуютно.
— Нормально.
— Лучше пересядьте вон туда, к стеночке.