Дети — это дети. И нужно встать на их место, «влезть в их шкуру», а не укладывать их в постель на целый день. Я видела один детсад в деревне. Там руководительницы очень хорошо к детям относятся, стирают на них, заботятся о них, а что делать с ребятами, не знают, не знают, как занять, куда направить внимание, как их организовать. А нужно знать, как подойти к ребенку, как организовать, чтобы играли сначала вдвоем, втроем, а потом коллективом. Нужно, чтобы ребята сначала в небольшой группе научились дружно жить. Ведь вы знаете, что каждое слово, которое ребенок впервые услышит, ему нужно несколько раз повторить. Я наблюдала одну девочку 6 лет, которая услышала в первый раз слово «моментально». Так потом она в течение 20 минут повторяла в разговоре это слово во всевозможных фразах.
Когда наблюдаешь ребят, видишь, как им иногда нужно 10 раз какое-нибудь слово повторить. Он это и другому ребенку расскажет, который с ним вместе играет, и взрослым расскажет.
И нужно дать возможность ребятам свою самодеятельность развивать. С другой стороны, нужно воспитывать коллективность. Нужно, чтобы они научились все дружно жить, давать им общие, доступные ребятам переживания, а не таскать их без конца в кино. Я считаю, что дошкольников нельзя водить в кино, они не понимают, что там делается. Это очень расстраивает нервную систему. Ребята садятся в кино спиной к экрану, идя домой, ревут, начинают шалить. Им нужно давать то, что организует, а не то, что дезорганизует, и взрослые не должны судить по себе.
Вот сейчас в начальной школе водят детей на «Синюю птицу». Взрослым это интересно, а ребятам неинтересно, они этого не понимают. Это слишком сложно. Я редко сейчас бываю в театре, но в кукольном театре на днях была.
Хоть это и куклы, но для дошколят это сложно, они не знают, какие цари были, какие бояре были, почему они в таких шапках, не знают, что такое бедняк, середняк, колхозник. А там отражен ряд очень сложных вещей. Конечно, хорошо медведя показывают, зайчата ушками помахивают, замечательно хорошо технически сделано. Взрослым все это нравится, и с точки зрения искусства это прекрасно, но ребята сидели, и я наблюдала — никакого впечатления. Щуки они не видели и не понимают, что она может и чего не может. И один мальчонка вдруг во весь голос заплакал. Может быть, они поймут, как царевна Несмеяна капризничает, есть не хочет, это до них дойдет, но остальное не дойдет. Даже для ребят начальной школы это сложно. Тут нужно посмотреть, проверить сначала на небольшой группе ребят, как они воспринимают.
Есть сказки такие, которые доходчивы, а есть такие, которые пугают, — все эти черти, ведьмы и т. д. Я пошла как-то на праздник в школу. Ребята тотчас взяли меня под свое шефство. Какая-то девочка привела ко мне малышку, бывшую на празднике, и водрузила ее ко мне на руки. Там сами ребята давали какое-то, представление о том, как появился черт, они ему отломали хвост, рога, и оказалось, что это обыкновенный человек. Ребятам было смешно, но когда появился черт на сцене, я почувствовала, что у малышки, которая сидела у меня на руках, лапки холодеют. Потом она обращается в пространство: «Мама…» Этот черт колоссальное впечатление на девчурку произвел.
Нужно широко развернуть работу во всех вновь создаваемых детсадах. Тут чрезвычайно важен опыт, и вам нужно не только младшим курсам рассказывать о своем опыте, но вам нужно рассказывать всем дошкольникам, которые думают, что можно выехать на дорогих игрушках, на рассказах про чертей, на том, чтобы укладывать в постель за непослушание. Вам нужно рассказывать про свой педагогический опыт воспитания ребят, про умение с ними обращаться, так как опыт имеет громадное значение. Вы должны слабую молодую публику из других детсадов пригласить к себе, чтобы она посмотрела, поговорить с ней, дать консультацию.
В 1929 г. у нас был на Урале в Краснополянском районе Дом культуры. Он был организован таким образом. Там с давних времен была коммуна, вокруг которой было 30 деревень. Этот Дом культуры играл руководящую роль. Когда мы получили материал о нем, мы решили послать туда из Наркомпроса 5 человек: дошкольницу, ликвидатора неграмотности, политпросветчика, библиотекаря, агронома на несколько месяцев. Потом они очень много интересного рассказывали о работе этого Дома культуры. Они рассказали, как этот Дом культуры работал по всем вопросам с населением, в частности по вопросам сельскохозяйственным. Там взяли и обобществили кур, заперли их в сарай, насыпали зерна, а куры стали дохнуть. Так этот Краснополянский дом вот что сделал. Он вызвал представителей от каждого села и пригласил агронома. Тот объяснил, что мало дать зерна, а нужно дать песок. Он вскрыл курицу, показал зоб, пищевой аппарат, показал, для чего нужен песок, сказал, для чего нужен свет, и показал, как нужно устраивать общественный курятник. Всё устроили и были очень довольны.
По дошкольному делу вызваны были делегаты из каждого села, и на примере детсада дошкольница показала, как мыть ребят, как их спать укладывать, что делать, а потом проверила на местах, так ли это делается. Это имело громадное значение, и сейчас в этих селах, говорят, очень неплохо поставлено дошкольное дело. Так что такой показ чрезвычайно важен.
И вам нужно обдумать, как вы поведете пропаганду дошкольную среди неопытных людей. Мы знаем, что сейчас нужно перекинуть мост между общественным и семейным воспитанием. Сейчас работы тут будет видимо-невидимо, и вам нужно с родителями работать по-настоящему…
Нужно связывать теорию с практикой, и учитель, который знает, что такое паровоз, не будет говорить, если дать задачу школьнику о паровозе, что это метод проектов. Он будет понимать производство, знать быт и давать близкие пониманию ребенка задачи. Учитель физики увидит, на что нужно главным образом обратить внимание. Это — связь теории с практикой. Это то, о чем так страстно говорил Владимир Ильич. Самое худшее, что было в старой школе, говорил он, — это отрыв теории от практики. Для вас, дошкольниц, может быть, вопрос о связи теории с практикой стоит не так остро, но нужно знать условия, в которых живет ребенок, нужно теснее быть связанным с населением. Нужно вести с родителями работу специально по воспитанию малышей, так как у вас в детсаду, может быть, хорошо, радостно и светло, а придет ребенок домой, его дома вздуют, не дадут вовремя есть. Нужно, чтобы мост был перекинут между общественным и семейным воспитанием. И этот мост обеспечит воспитание такого поколения, какое мы хотим воспитать.
Нужно избегать перегибов, всматриваться в жизнь, учиться понимать ребенка, изучать его, но надо изучать не бюрократически, учитывать весь опыт, коллективно эту работу ставить. Не нужно накупать роскошных игрушек. Я помню, как одна работница выразилась, что у нас в детсадах настоящих барчат воспитывают. Не барчат мы хотим воспитывать там, а людей совершенно нового типа, людей бесклассового общества. И нужно над собой работать, чтобы хорошо понять, что отсюда вытекает. И затем необходимо распространить вширь эту работу, охватить как можно больше слоев населения, подготовлять и родителей, чтобы сделать дошкольный фронт важнейшим фронтом работы над поднятием культуры масс. Та мать, которая научится ребенка мыть, открывать форточку, вовремя его кормить и т. д. и т. п., на всю жизнь воспитает в ребенке гигиенические навыки.
Мы говорили на днях с одним товарищем, который заведовал раньше у нас детдомами, а теперь работает в Красноярском обкоме. Он рассказывал, как изменилась деревня, в которой мы когда-то были с Владимиром Ильичем в ссылке, какая там больница, школа, как они перестраивают, как мостят там улицы, чинят крыши и т. д. Все село принимает культурный вид. Там есть и дошкольные учреждения. Мне одна студентка писала, что она непременно поедет в Шушу (с. Шушенское. — Ред.) и посмотрит, как там насчет яслей. И вам нужно бывать на местах, смотреть, как быт перестраивается по-новому. Нужно воевать с родителями, которые бьют своих детей. Ведь на местах часто скажут: побил ребенка, — по крайней мере, он будет дисциплинированнее. Нужно и антирелигиозную пропаганду умело вести, связывая ее с улучшением быта. Сейчас созданы условия, когда сделать можно чрезвычайно много.
Надо очень внимательно относиться к запросам детей, быстро отвечать на их запросы. Я расскажу сейчас вам два случая. В детстве я очень хорошо знала Петербургскую губернию, там, недалеко от Старой Руссы, было село Сольцы. Туда собирались тряпичники, которые в старое время вытаскивали из помойных ям всю ненужную, изношенную одежду. С тряпичником обыкновенно ходил мальчонка, который должен был всюду лазить за тряпьем. И вот в этом селе Сольцы жило кулачье, которое у тряпичников закупало эти тряпки, чтобы потом перепродать их владельцу писчебумажной фабрики. Население было страшно бедно, а кулаки выстроили себе дома. Я помню кулачку Темкину. Она приехала к нам и все крестила окна и трубы. Я спрашиваю: «Для чего вы это делаете?» Она говорит: «Нечистый дух не только через окошко, он и через трубу влезет». Эта кулачка была эксплуататоршей этих тряпичников. Из этого села мне недавно как-то написали ребята, что они плохо живут. Я написала в облоно, сказала, что там раньше кулаки жили и какая там беднота была; вероятно, это пережитки старого, нужно им помочь. В облоно очень внимательно отнеслись к ребятам и стараются создать в этом селе для них такие условия, чтобы они могли ходить в школу и заниматься.
Еще на одном небольшом вопросе я хочу остановиться. Вы знаете, что закон об абортах повышает рождаемость. Дома часто одна мать не может справиться. Тут еще есть наследие прошлого. У нас до сих пор еще девочек постарше не пускают ходить в школу. Теперь прямо это не делается, потому что у нас обязательное всеобщее обучение, но с III–IV класса начинается такой разговор: «Прихварывала она у меня», «Я сама была больна, она дома осталась». Не знаю, больше ли у девочек пропусков, или у мальчиков. Я боюсь, что в возрасте старших классов неполной средней школы девочки пропускают теперь больше по случаю того, что детплощадок не хватает. Мать на работе. Боюсь, что родители по старинке удерживают еще девочек от хождения в школу. Там, где вы будете работать, нужно будет это посмотреть.