Он показал жестом в нашу сторону. Мог бы не привлекать внимание. Теперь подумают обо мне невесть чего. Я опустил руку с карточкой, не замечая взгляды окружающих и удивленное выражение лица Бэра Пойзона.
— Шестьсот тысяч! Раз! Шестьсот пятьдесят! — он рука метнулась куда-то в другой конец зала.
Я лениво наклонился, чтобы бросить взгляд в ту сторону. Руку подняла какая-то незнакомая женщина. Пришлось снова поднимать карточку. Цена поднялась к семистам, а потом сразу еще на сто тысяч. Под бойкий голос ведущего мы подняли стоимость бесполезной бумаги до миллиона, затем до двух. Мне было просто любопытно, это я кому-то не нравлюсь и действовали «назло», или кто-то думал, что мне известно больше чем другим и за этим лотом скрывается что-то значимое. Молодая пара в углу едва не плакала от счастья, вцепившись друг в друга. Еще бы, если систему продавали они, то им сказочно повезло разбогатеть на пустом месте.
Рассчитывая еще немного задрать цену и порадовать парочку в углу, я собрался поднять руку, но к нам подошел неприметный мужчина, протянув записку. Отвлекать гостя от торгов считалось строжайше запрещено, поэтому ведущий даже запнулся на озвучивании очередной цены, так посмотрев на посыльного, словно был готов испепелить того взглядом. Мужчина понял, что попал, поэтому рванул к выходу, спеша сбежать раньше появления охраны. Я только хмыкнул, развернув записку.
Да уж, такое со мной происходило всего пару раз в жизни, когда кровь резко приливает к голове. Звуки в зале пропали, мир погрузился в непроницаемую тишину. Может это такая защитная реакция, не знаю. И мысль в голове только одна: «Всех убью!». Вздохнув, усилием воли взял себя в руки, не глядя протянул записку ставшему серьезным Бэру. Англичанин даже трость к себе поближе подвинул, на всякий случай. Он развернул записку, прочитал и удивленно посмотрел сначала на меня, затем на выход из зала. Сложив записку пополам, он убрал ее в нагрудный карман белоснежного пиджака.
Я шумно выдохнул носом, сжал кулак, с хрустом сминая пластиковую карточку аукциона. Вроде не использовал Ци, а пластик покрошило на мелкие кусочки, которые я высыпал на стол. Встав, решительно направился к выходу, где появилась встревоженная Тася.
То же самое время, кабинет Оливера Ханта
Глава торгового дома работал за ноутбуком, вбивая какую-то информацию и одновременно глядя в маленькое окошко, показывающее видео с камеры в главном зале. Дверь кабинета нерешительно открылась, пропуская одного из помощников. Немолодой мужчина замешкался, но в спину его подтолкнула твердая рука Джорджа Грэя.
— Что произошло? — негромко спросил Оливер, отрываясь от ноутбука и поворачиваясь к вошедшим.
— Мы, пока, не знаем, — сказал Льюис. — Мистер Матчин уехал, только что…
— Болван, — Джордж сжал тому плечо, отчего мужчина побелел, опускаясь на стул. — Матчин приехал с супругой и ученицей, а уехал только с супругой и охотником за головами Пойзоном. Куда делать его ученица, мы не знаем. Мои подчиненные проверяют камеры, но за здание отвечает местный клан и вышла небольшая задержка.
— Куда Матчин направился?
— В данный момент — на север. За ними следом уехал мастер из Китая, двое местных и группа Пойзона.
Оливер обладал аналитическим умом и мог сложить из происходящих событий общую картину. Он с силой сжал зубы, даже немного побледнел от злости, затем на его лице проступили красные пятна. Льюис зажмурился, пытаясь вжаться в кресло.
— Бери людей и езжай, — сказал Оливер. — И, если все так, как я думаю, нужно все сделать аккуратно и тихо.
Джордж кивнул, спокойно взвалил на плечо потерявшего сознание Льюиса и вышел из кабинета.
— Чушь какая-то, — говорила Тася. — Как можно из здания, где полно охраны и толпа покупателей, умудриться похитить человека? Там же каждый второй мастер.
— Нужно было с ними сразу разобраться, — хмуро ответил я, глядя в окно. На улице окончательно стемнело, и чем дальше мы удалялись от центра города, тем меньше вокруг было освещения.
— Я сейчас переоденусь и вернусь, — сказала Тася, направляясь к спальне. — Кстати, твой комбинезон тоже здесь.
— Отличный дом на колесах, — сказал Бэр. — Надо бы себе такой купить.
— Три миллиона рублей, — сказал я, на что англичанин закашлялся
— Бронированный?
— Нет. Просто удобный и дорогой.
— За такие деньги ожидаешь увидеть поезд из трех вагонов, — Бэр провел рукой по дорогой обивке сидений. — Слышал, ты перешел дорогу местному герцогу?
— Это не он. Проблемы тянутся из России.
— Одно другому не мешает. Кланы в последнее время осмелели, чтобы вот так наезжать на свободных наемников. Но похищать близких — это… — он пощелкал пальцами. Не найдя слов на русском, продолжил на английском. — В этом нет чести. Даже в дикой Африке так поступают не везде. Многие понимают, что такое кровная месть.
— С тобой сколько людей?
— Четверо. Алонсо потерялся в Италии. Отпросился в гости к маме.
— Много работы в последнее время? — я посмотрел на него.
— Как сказать, — он сделал неопределенный жест. — Конкуренция выше, гонорары ниже.
Ирония судьбы. С Бэром мы дважды дрались насмерть. В том не было ничего личного, только бизнес. Ему платили, чтобы убить лидера маленького клана, мне платили гораздо больше, чтобы его защитить. В итоге он задавил несчастного генерала, диктатора и людоеда танком, оставив нашу фирму без денег. Мы целый месяц его охраняли, потратили кучу денег, а появился Бэр и все испортил. Мама его до сих пор не любит. Могла бы, свернула шею при первом удобном случае. Второй раз мы столкнулись на востоке Африки. Разошлись почти вничью. Он отступил, не став упорствовать. Дождался, пока наш контракт будет завершен и в тот же вечер убил несчастную жертву. Даже вспоминать не хочу. Про нас потом долго говорили в язвительной манере. Смеялись, что, если за твоей головой отправят Пойзона, то у Матчиных можно купить еще месяц жизни.
Сколько мы ехали, я не засекал. Автобус вырвался из города и помчался по дороге, минуя автостраду. Если бы салон автобуса позволял, я бы ходил кругами. Не люблю вот так сидеть и ждать развязки.
— Шестьсот метров, — сказал Василий. — Потом немного пешком.
Бэр поправил костюм, проверил трость, долго взвешивал на ладони монетку. Я бы посмеялся, глядя на это действо, если бы не серьезность ситуации. Он так смешно смотрел на монету, словно пытался понять, тяжелая она или легкая. Первый раз видел, как настраивается мастер, способный делать предметы очень легкими или невероятно тяжелыми. Тася переоделась в боевой комбинезон, накинула сверху куртку, так как на улице было прохладно.
Если команда Бэра нас догнала, то я этого не заметил. Мы вышли на изгибе дороги, рядом с пешеходной тропинкой, ведущей к ярко освещенному поместью, примерно в полукилометре от стоянки. Пока шли, я чувствовал повисшее в воздухе напряжение. Так бывало, когда мы ехали по разрушенному городку или деревне и точно знали, что за нами следят. Гнетущая атмосфера. В ночной тишине слышны только звуки шагов и легкий стук трости Бэра. В записке, что лежала у него в нагрудном кармане было написано: «Мы пригласили Вашу ученицу для разговора, присоединяйтесь». Ниже стоял адрес и знакомый знак в виде черепа. Я всю дорогу корил себя за то, что не разобрался с ними, посчитав конфликт исчерпанным. Будет наука, впредь не оставлять подобные вопросы открытыми.
Мы подошли к приветливо распахнутым воротам в большое поместье. Просторный двор ярко освещен, как и само здание. В окнах много света, но мелькнуло всего пару силуэтов.
— На крыше снайперы, — сказал Бэр. — Две пары стрелков с КСВ или RT.
Под RT подразумевалась ручная пушка, калибром двадцать миллиметров, внешне очень похожая на снайперскую винтовку. Делали такие в ЮАР и широко использовали по всей Африке. Прямое попадание ни один мастер не переживет, как и любой транспорт, если пуля попадет в двигательный отсек. Наемники такой большой калибр редко использовали, а вот против них, наоборот, часто. Хлопала такая пушка так громко, что было слышно на километр вокруг.
— В семи метрах от меня безопасно, — также тихо сказал я. — Но если будешь что-то швырять, то сначала выйди из зоны.
— Понятно, — сказал он.
Мы прошли в ворота, остановившись на пяточке света. С крыши здания этот участок лежал как на ладони, да и в целом здание стояло очень удобно, чтобы встретить гостей. Комитетом встречи выступили трое. Одеты они не в военные комбинезоны, но очень удобно для боя. Шли красиво, важно. Бэр встал в пафосную позу, поставив перед собой трость и сложив на круглом навершии ладони. Встречающие мне были незнакомы. Они вышли на ярко освещенный участок, чтобы быть в этом уверенным. Как и в Санкт-Петербурге, в центре группы мужчина лет за пятьдесят, по бокам бойцы лет на пятнадцать моложе. А еще мне показалось, что на пальце у старшего блеснул крупный серебряный перстень.
— Спасибо, что пришли, — сказал старший на английском. Говорил он негромко, но знакомая техника немного усиливала голос.
— Разговор между нами состоится только, когда я увижу свою ученицу, — сказал я, тем же самым образом усилив голос.
— Мы не хотим с Вами ссориться. Не хотим конфликтов, лишь просим не делиться секретами, которые Вам не принадлежат.
Я промолчал, оглядывая и оценивая поместье. Думаю, что помимо этих, здесь есть еще мастера. Но если они все бойцы ближнего боя, это сыграет нам на руку. Нужно только понять, где Алена. Жаль я на таком большом расстоянии не могу уловить отголосок ее силы.
— Для любых разговоров, достаточно выслать приглашение, — сказал им Бэр, которому приходилось напрягать голосовые связки, чтобы его услышали. — Назначить место встречи. А вы, господа, пользуетесь тактикой диктатора и каннибала Аму-Аму. А с такими беседы не ведут.
— Все секреты, которым делюсь, придумал я сам, — добавил я. — И вам они уж точно не принадлежат. Повторяю, пока не узнаю, что с моей ученицей все в порядке, никаких…