— Доброе утро, — поздоровался я, подходя к ним. — Чем обязан такому раннему визиту?
— Доброе утро, — ответила молодая фрейлина, пытаясь мило улыбнуться. Надеюсь, я правильно причислил ее к свите Императрицы.
— Мы не представлены, — подсказал я.
— Дарья, — быстро сказала она. — Васильевна.
Великая княгиня тихонько захихикала.
— Ее Величество приглашает Вас на утренний чай, — быстро сказала Даша.
— Меня? — я удивленно уставился на девушек.
— Все так, — закивала Мария. Мне показалось, что она хотела сказать простое: «Ага», но в последний момент опомнилась.
— Хорошо, — немного неуверенно согласился я, подумав почему-то про Николая. Может он хотел утром со мной поговорить?
Мария обрадовалась, подтолкнула подругу в спину, чтобы та показывала дорогу, а сама пошла рядом со мной.
— Мама утром гадала и ей карты нехорошие выпали, — тихо сказала Мария, чтобы Дарья не услышала.
— Это плохо, — отозвался я.
— А потом появился маг и она сразу о Вас подумала.
— Кто появился? — не понял я.
— Маг. Карта такая, Вы не знаете? Это хорошая карта, только понять ее очень сложно…
— Я, наверное, выгляжу очень глупо, потому что ничего не понимаю.
— Гадальные карты Таро, — терпеливо пояснила княгиня. — Карта Мага — это первый из старших арканов.
— И что он значит?
— Так просто сказать нельзя, нужно смотреть его положение в раскладе, сочетание с другими картами, предпосылки и связи. Вы верите в гадание?
— Я верю в то, что можно доказать экспериментальным путем. Кто-то из моих родных говорил, что гадание — это генератор совпадений и попытка впихнуть желаемое в действительное. Как-то так.
— Мама говорит, что настоящее и будущее — это мозаика витражного стекла. А каждая карта в раскладе делает кусочек мозаики прозрачным и можно посмотреть сквозь рисунок.
Я промолчал, решив не говорить, что думаю по поводу всего этого. Тем более мы уже дошли до той лестницы, где вчера буянил князь Разумовский. Дальше Дарья не пошла, коротко поклонившись и убежала в левый коридор, откуда вчера выглядывали возмущенные фрейлины. Мы же с княгиней прошли немного дальше в большую комнату, очень похожую на просторную гостиную. Кто-то додумался отгородить высокими ширмами два угловых окна, установив там круглый чайный столик, мягкий диван и пару кресел. Получился удобный закуток, где можно посидеть в тишине, посмотреть в окно и подумать. Прислугу в комнате я не заметил, зато из-за ширмы вышла Великая княгиня Елизавета Ивановна. Пышное платье, почти такое же, как и у младшей сестры, волосы собраны в витиеватую прическу.
— Доброе утро, — я поклонился на японский манер и только потом подумал, что это может быть не к месту.
— Доброе утро, — ответила княгиня, пряча улыбку. — Мы Вас ждали. Проходите, чай уже подали и он очень вкусный.
За ширмой послышался звон фарфоровых чашек. В одном из кресел сидела супруга покойного императора и спокойно разливала чай, поставив в центр стола небольшую вазочку с мягким печеньем. Снова последовало пожелание доброго утра, приглашение к столу. Я еще в институте, почти год назад читал об императорской семье. Супруга императора при рождении получила имя Ирэна и была она второй дочерью Великого князья Генриха, младшего брата Кайзера. Но по старой традиции, переехав в Россию и став супругой Ивана Николаевича, получила имя Елена Алексеевна. Если поднимать родственные связи, то выходило, что она была Ивану троюродной теткой по немецкой линии.
— До сих пор не было случая познакомиться, — сказала Елена Алексеевна. — Но мы много слышали о самом молодом мастере. Сначала от Ивана, теперь от Николая. Оба восхищались Вашим талантом.
— Лестно это слышать. Спасибо, — я кивнул, когда старшая княгиня поставила передо мной чашку с чаем.
— Вас принимал Император Цао и, я знаю, он остался доволен этой встречей и тем впечатлением, что Вы произвели на него. А с Императором Японии встречались?
— Не довелось. Когда я покидал Японию, то еще не был самым молодым мастером, поэтому и внимания к себе не привлекал. А теперь он настойчиво зовет в гости. Уже дважды приглашал. Нет, я не поеду, страшно очень.
Императрице на вид было лет сорок пять, лицо овальное, приятная внешность, располагающая. Единственный недостаток, если его можно так назвать — это строгий взгляд. С уверенностью можно сказать, что ее отец был немцем, это проскальзывало в чертах лица и форме носа. И старшая дочь на нее очень похожа, в том числе цветом глаз.
Мы минут пятнадцать пили чай, разговаривая о моем путешествии на Тибет. Я кое-где приукрашивал события и княгини слушали едва ли не затаив дыхание. Когда упомянул о том, как живут монахи и мастера в кельях, на их лицах появилось недоумение. Подобный аскетизм они не понимали.
— А что Вы думаете о гадании на картах? — спросила Елена Алексеевна, когда ее старшая дочь собрала чашки со стола и отнесла на другой стол в гостиной.
— Сложно верить в предсказание будущего, — осторожно сказал я. — Вроде бы никто еще не подтвердил, что подобное возможно. За исключением туманных стихов, которые можно толковать как угодно, подгоняя под любое событие.
— Почему только будущее? — она посмотрела слегка удивленным взглядом. — Карты могут многое сказать о человеке, о том, что произошло и том, что происходит сейчас. Не возражаете?
Супруга императора продемонстрировала колоду карт в ладонь размером.
— Конечно же нет, — быстро сказал я.
Елена Алексеевна накрыла стол плотной тканью, разгладила складки. Затем протянула руку с колодой ко мне.
— Положите ладонь на карты, — попросила она. — Ничего не чувствуете?
— Нет, — я свел брови к переносице, затем приподнял их, отрицательно покачал головой. Я только сейчас вспомнил Лилию Карловну, супругу Петра Сергеевича. Она тоже увлекалась гаданием на картах таро. Я ей даже подарок сделал соответствующий.
Елена Алексеевна кивнула, перетасовала карты и начала выкладывать их на стол. Судя по взглядам княгинь, процесс гадания им очень нравился. Они с интересом и любопытством следили за мамой. Я же обратил внимание на то, что нас никто не беспокоил. Ни разу в комнату не заглянули фрейлины, не проверили, как дела у Императрицы, не спросили, нужно ли ей что-нибудь.
— Если разложить карты два раза подряд, результат ведь будет разный, — нарушил я молчание. — Какому из них верить?
— Верный будет лишь один, — сказала Елена Алексеевна. — Второй, третий и так далее, призваны лишь обмануть и ввести в заблуждение.
Я неуютно заерзал на стуле. Не люблю я весь этот оккультизм.
— Помню, один из африканских шаманов вуду проклял всю нашу команду, — вставил я. Не люблю затянувшееся молчание. — Плясал от радости и кричал, что мы все умрем…
— Да? — Елена Алексеевна на секунду остановилась, а княгини посмотрели так, словно у меня на лице осталась метка этого самого проклятия.
— Но ничего не случилось. Вообще. Даже не ранили никого, — хмыкнул я.
— Значит, это был плохой шаман, или обманщик, — вставила младшая княгиня.
— Может быть, — согласился я. — Но на всякий случай я ему голову… повернул сильно.
— Тогда это все объясняет, — ответила Елена Алексеевна задумчиво, глядя на карты.
Мне картинки на столе не говорили ни о чем. Ни положение, ни рисунки не вызывали никакой ассоциации.
— А он страшный был, шаман вуду? — спросила Мария с блеском в глазах.
— Скорее неприятный, — брезгливо поежился я. — Пугающего в нем ничего не было. Только грязь и запах неприятный.
— Все тот же результат, — задумчиво произнесла Императрица. — Башня и десятка мечей.
— Плохо, — покивала старшая княгиня. — А маг не появился?
— Если учесть, что мы его позвали, то… — Елена Алексеевна сдвинула три карты, лежащие стопкой. На верхней изображался мужчина с палкой, стоявший напротив частокола, под ним находился козлоногий рогатый демон и обнаженная пара людей на цепи. Последняя карта лежала рубашкой вверх. — Дьявол уже здесь.
— Тот самый? — в голосе старшей княгини появились испуганные нотки.
— Тот самый, — подтвердила императрица.
— Простите, а можно и мне рассказать, что там такого интересного на столе происходит, — сказал я. — И кто этот дьявол?
Изящным движением она перевернула последнюю карту, изображающую фигуру в плаще с косой. Над картой изображалась римская цифра «XIII». На секунду над столом повисла тишина.
— Пугающая картинка, — сказал я. — Что она значит?
— Тщетные попытки помешать дьяволу исполнить задуманное…
«Зачем я во все это ввязался?», — пришла мысль.
— Это наш дьявол, не твой, — сказала Елизавета и судя по голосу ее это сильно пугало. Девушка даже на «ты» от волнения перешла. — Он уже появлялся сегодня в раскладе…
— В этой колоде сколько карт? — я даже злиться начал от того, что над столом повисла подобная атмосфера. — Сорок, пятьдесят? Шанс, что он появится в каждом раскладе довольно велик.
Наушник пискнул, а затем завибрировал пейджер на поясе. Я снял его, посмотрел, но бегущая строка оставалась пуста.
— Валентин Михайлович, — раздался голос в наушнике, — Вас ждут у западного выхода. Сергей Васильевич, Кузьма Федорович — второй этаж, западное крыло.
— Так кто же этот дьявол? — спросил я, убирая пейджер.
— Лидер радикальных анархистов, — сказала княгиня Елизавета, — Старицкий.
— Эти мелкие террористы есть и в России? — удивился я. — Всегда думал, что от них страдает только небольшие страны Европы.
— Он присылал письма с угрозами, — сказала княгиня. — И после смерти папы, их ячейка активизировалась.
Словно в подтверждении ее слов где-то далеко прозвучал взрыв. Судя по звуку, за площадью, возможно, с набережной реки Мойки. Наушник еще раз пискнул, но я не стал слушать, убрав его в нагрудный карман костюма.
— Мама говорила, что анархисты — это глупые, зачастую необразованные люди, — сказал я. — Их цель недосягаема, так как избавиться от власти можно, только победив ее. А для этого им надо одолеть пару сотен мастеров, ее защищающих. Даже не представляю, где они могут найти армию, способную справиться хотя бы с княжескими родами. Поэтому они и глупые. Да я в одиночку смогу побить их всех, вместе в