Минут тридцать мы бежали на юг, пробираясь сквозь лес, когда он внезапно оборвался равниной. Где-то в километре на севере виднелось еще немного деревьев и какое-то покосившееся высокое здание. Равнина же была похожа на мятое одеяло и покрыта жесткой пожелтевшей прошлогодней травой с редким вкраплением зеленых участков. Я заметил справа проселочную дорогу, ведущую на восток и обрывающуюся у кромки леса. Чуть поодаль, убегая вглубь равнины, протянулись старые деревянные мостки, местами подгнившие или полностью ушедшие землю.
Ву Ци привлек мое внимание, показывая на запад. Вдоль равнины по таким вот мосткам бодро шагал Давыдов, мастер рода Разумовских. Нас он тоже заметил, но продолжил идти в сторону того самого покосившегося дома. С востока появился еще один мастер, тоже решивший воспользоваться лежащими на земле досками, чтобы пересечь болото. Было далеко, но мне показалось, что это кто-то из индусов. Помню, что они уходили в паре, а сейчас остался только один.
— Вот и появились сильнейшие, — тихо сказал я. — Череп, уверен, уже там, как и анархист. Плюс кинетик, спешащий стать великим мастером. Веселая компания подбирается.
Задействовав немного силы, я активировал то же самое умение, что и у реки, жестом показывая Ву Ци, что мы пойдем напрямик. Не хотелось делать крюк на восток, чтобы воспользоваться мостом из старых досок. Индус, кстати, в какой-то момент стал ниже ростом, попав то ли в глубокую лужу, то ли просто угодил в яму. Болото — это не река, по мягкой земле и грязи я могу провести роту солдат так, что они сапоги не испачкают.
Довольно необычно вот так идти к месту будущего сражения, разглядывая соперников. Немного нервничаешь, появляется чувство предвкушения и что-то похожее на азарт. Нет, драться с ними я точно не буду. Найду Старицкого и прослежу, чтобы он в этих болотах остался. А остальные пусть убивают друг друга ради пары артефактов.
— Подождите! Стойте. Помогите! — раздался голос неожиданно близко, шагах в пятидесяти позади нас.
Обернувшись, я сначала ничего не заметил, но приглядевшись увидел, как кто-то пытался ползти по траве. Хотя нет, он не полз, а пытался выбраться из грязи, в которой увяз по грудь. Только цепляться руками за прошлогоднюю траву было бесполезно. То, что он сумел подобраться так близко, оставаясь незамеченным, говорило о многом, в том числе, что это один из «подлых» типов мастеров, не обладающих большой силой. Чаще всего они просто подкрадывались к противнику и атаковали самой сильной, быстрой и неожиданной атакой. Подойдя ближе, я снова увидел того самого мастера, который делал мне замечание по поводу покупки умения. Остановившись в паре шагов, я оглядел ловушку, в которую он угодил и улыбнулся. Достал голосовой прибор.
— Не понимаю, зачем такой слабый мастер, как ты, решил поучаствовать в этом мероприятии? — я хотел произнести это с насмешкой, но металлический голос получится холодным и жестким. — Не вижу даже тени призрачного шанса, чтобы ты смог победить хоть кого-то из оставшихся после первого раунда.
— Лучше попытаться, чем потом жалеть всю жизнь, — отозвался он, перестав барахтаться и выбраться из грязи.
— Это не рулетка и не игра в карты, — я покачал головой. — Здесь везение не поможет. Посиди в этой яме и подумай.
— Маска! — быстро сказал он. — Я знаю тех, кто заплатит гораздо больше, чем князь Разумовский!
— И что такого в этой маске? — спросил я, уже собравшись повернуться и уйти, но в последний момент остановившись.
— Вы идете за ней, даже не зная, что это? — удивился он.
— Я иду не за маской, а за головой человека, на плечах которого она сильно задержалась.
— На маске записана техника «Лунное сияние», — сказал он. — Сильнейшая техника защиты, делающая доспех духа неуязвимым.
— Чушь, — отмахнулся я. — Иначе Акер присвоил бы ее себе и никому не показывал.
— За эту чушь Разумовский готов отдать пятьсот миллионов, — сказал он. — А может, и в два раза больше. Но я знаю того, кто купит ее за любую сумму, которую посмеешь назвать.
— Не интересно, — сказал я, убирая прибор.
Бросив на мастера короткий взгляд, я решительно развернулся и зашагал прочь. Теперь понятно, почему Разумовский заглянул к Хантам и попросил меня оценить технику. Хотел получить гарантию, что потратит такие огромные деньги не на пустышку. Я до сих пор считаю, что ни одно знание не стоит столько. Меня вообще поражают суммы, звучавшие на прошедшем аукционе. Чаще всего у богатых людей нет свободных денег, все вложено в недвижимость, заводы, фабрики, ценные бумаги и прочее. Все это сложно продать или обменять именно на деньги. По крайней мере, быстро и сразу. У того же Разумовского свободных денег практически нет, мне об этом еще Наумов рассказывал. Поэтому князь и решил продать «мерцающую защиту», чтобы иметь возможность купить маску. А это значит, что тот, кто готов заплатить больше, либо обманет тебя, либо это Император очень богатой страны. К тому же когда на кону стоит подобная сумма, проще убить, чем торговать. Услуги того же Бэра Пойзона, по сравнению с ценой маски, обойдутся в сущие копейки. Охотников за головами нынче развелось слишком много.
Чтобы не опоздать к покосившемуся строению, мы немного ускорились, насколько позволяла техника хождения по зыбкой поверхности. Чем ближе мы подходили к цели, тем более заболоченной становилась местность. Солнце постепенно поднималось над горизонтом, как и температура воздуха. Усиливался запах болота и мокрой травы, где-то недалеко дурными голосами перекрикивались птицы. А еще ветер, который дул все время, не ослабевая ни на минуту. Из-за ветра было особенно зябко. Складывалось чувство, что вот-вот должен пойти холодный ливень с грозой.
Покосившееся здание оказалось странной кирпичной постройкой, напоминавшей трехэтажную башню. Сквозь провалы окон видно, что в башке нет перекрытий. Либо они сгнили и обвалились, либо их не предусмотрели при строительстве. Странно, что здание еще держалось и не развалилось окончательно. На небольшой площадке рядом с ним собралось четверо мастеров, ожидавших, пока мы подойдем. Как я и предполагал, здесь был накаченный мужчина с перстнем в виде черепа, скрестивший руки на груди и с легким пренебрежением смотревший на своих соперников. Вторым был Давыдов, немного промокший, но выглядевший бодрым и ничуть не уставшим. Третьим шел индус, немолодой мужчина лет за пятьдесят. Одет он был в удлиненное шерстяное пальто и дорогой костюм, которые изрядно испачкались и местами порвались. Четвертый мастер был из числа организаторов. Самый обычный с виду негр из средней Африки, одет в военный комбинезон, на плече знак Колизея. Кстати, все присутствующие держались от него на небольшом расстоянии, ожидая подвох. Наверное, как и нашу группу, на первой контрольной отметке их встретили не очень дружелюбно.
— Мне кажется, или участников было больше? — спокойно произнес Давыдов, высказав мою мысль.
— Семайфиналь, — сказал негр на очень плохом английском, с французским акцентом. — Битва один на один, пока не останется победитель.
«Не везет», — недовольно подумал я. Драться с кем-то из присутствующих до сих пор не хотелось. Разве что индус был не так силен, как остальные, но это слабое утешение. Заметил я и несколько камер на покосившемся строении. Наверняка сейчас за нами следили организаторы, предлагая всем желающим делать ставки.
— Это слишком долго, — недовольно сказал Череп. Поднял руку с перстнем, сжав кулак. — И скучно. Утомило меня это задание.
Мне показалось, что на полянке рядом со зданием на секунду стало немного светлее, чем обычно. Но в следующий миг на плечи рухнула такая тяжесть, что и вздохнуть не получилось. Такое чувство, что на меня бетонную плиту уронили. Череп же резко рванул с места в сторону индуса, стоявшего ближе всего к нему. Что хотел сделать индус, я не узнал, так как кулак европейца врезался ему в голову, отбрасывая несчастного шагов на тридцать. Это был очень знакомый удар, без сомнений, убивший мастера. Я уже разгонял доспех духа, чтобы сбросить навалившуюся тяжесть, когда в дело вступил Давыдов. Мимо нас с Ву Ци пролетела невидимая сила, как огромный товарный поезд и врезалась в Черепа, с оглушительным хлопком отправляя его в полет метров на двести, не меньше. Меня примерно с такой же силой отбросило, когда я кинетическое поле японцев взорвал на Итурупе. Это был один из любимых ударов Таси. Понятно, у кого она его позаимствовала.
Давыдов повернулся к нам, но я быстро замахал руками, показывая, что драться с ним не хочу. Негр же, улыбаясь от уха до уха, отступил к покосившемуся домику, используя необычную технику, защищая пространство вокруг себя, чтобы мы ненароком не развалили строение и не испортили камеры. Я тоже отступил к краю поляны, отодвигая Ву Ци подальше, так как Череп очень быстро приближался. Буквально через несколько секунд размытой тенью он влетел на поляну, на то место, откуда его выбил Давыдов. Мокрый, испачканный в грязи и злой. Немного повернув голову, он хрустнул шеей и потер ее ладонью.
Давыдов снова поднял руку, запуская ту же сильную атаку, но Череп сумел нас всех удивить, отразив удар и перенаправив его в сторону. Хлопнуло дважды, один раз, когда он отразил удар, второй — когда эта сила врезалась в землю, взметая на десяток метров воду и грязь. Череп заулыбался, довольный результатом. Я в свое время немало думал о том, как отражать удары кинетиков, и как обычно, не хватило времени, чтобы позаниматься с Тасей. Но сам факт, что это возможно, меня обрадовал, в отличие от того, что это умение принадлежало нашему общему противнику. Череп, долго не раздумывая, бросился к Давыдову, стараясь завязать рукопашную. Только кинетики — это превосходные бойцы ближнего боя. Быстрые, с хорошей реакцией и умеющие вложить силу в удар. Собственно, обмен ударов был очень короткий, Давыдов просто отвел в сторону первый прямой, нацеленный ему в голову, и приложил Черепа кулаком в живот. Примерно с таким оглушительным звуком встречается таран с дубовыми воротами. Только удар не прошел. Высокий и накаченный европеец энергию удара просто поглотил или рассеял. Я не до конца понял, как именно он это сделал, но отшвырнуть его у Трофима Михайловича не получилось. Череп использовал самую действенную с его стороны тактику, он просто бешено лупил противника кулаками, рассчитывая, что хотя бы один да попадет. Это не самая плохая тактика, когда не нужно заботиться о защите. Но Давыдов его достал первым, пробив-таки защиту и с оглушительным хлопком выбросив с площадки. Проконтролировав, куда упадет Череп, он обрушил на него еще один удар, от которого земля под ногами немного вздрогнула. Если бы драка происходила на каменной равнине, то было бы проще, а сырая и податливая болотистая почва наверняка смягчила удар.