Ну, я пытался, я честно пытался и собирался не встревать, но…
— Слушай. — тихо сказал я Торе на ухо. — Вон те двое… Не думаю, что они станут нам помогать. Я их не так давно… Немножко побил.
Тора моментально обернулась, стегнув меня по лицу волосами. Глаза ее горели возмущением, но вслух она ничего не сказала, только сморщила нос, будто собиралась меня укусить.
— Пусть идут прочь. — раздался скрипучий голос того, что свалил из переулка через стену, оставив своего подельника. — Никаких дел мы с ними иметь не будем.
— Это еще почему? — опешила Тора.
Ну, нет, такое я терпеть точно не намерен.
— Да потому что им нечего предложить. — вмешался я. — Посмотри на них. Сборище фриков. Клоунов. Сопротивление, говорите? Сопротивление, которое получает деньги из воровства и грабежа? Сопротивление, два члена которого не могут одолеть одного, не вооруженного человека? У вас нет ни денег, ни власти, ни армии, ни какой-то силы. Вас вообще всего пятеро! Я даже не представляю, чем вы можете помочь нам… Да вам самим требуется помощь!.. Желательно — психотерапевта, если вы всерьез собираетесь чего-то добиться!
— Эй, слышь, ты!.. — вспылил унылый тип с лошадиным лицом, которого я не так давно отправлял поспать, но бородатый тип внезапно вскинул руку, и тип тут же заткнулся.
— Кое в чем вы правы, молодой человек. — спокойно начал бородач, который, видимо, являлся тут главным. — Сопротивление сейчас переживает не лучшие свои времена. Не так давно тайная полиция произвела крупную облаву и арестовала больше пяти десятков наших постоянных членов, которых заточили в городскую тюрьму. Так что да, в определенном смысле помощь нам бы не помешала. Но вы нам ее все равно не предоставите — заменить наших людей другими людьми не выйдет, тем более людьми с улицы. Тем более, всего двумя. Однако при этом должен отметить, что все ресурсы, которыми обладало сопротивление — все еще находится в руках сопротивления. Леди Митреска тайно выкупила за бесценок почти все имущество арестованных членов, что выставляли на аукционах, так что… Ваши слова не вполне правомерны.
— Отлично. — я хлопнул в ладоши. — Тогда давайте так. Нам понадобятся две лошади, получше, повыносливее, и припасы… Какие — не знаю, это вам моя спутница лучше расскажет.
— А что взамен? — хмыкнул бородач. — Поймите меня правильно, мы с Орденом в хороших отношениях и никогда не против помочь своим друзьям и единомышленникам, но, как я уже сказал, сейчас у нас далеко не лучшие времена. Мы вот-вот лишимся почти всех своих сторонников в этом городе, когда через пять дней их массово казнят. Я, конечно, не требую у вас их каким-то чудом спасти, это невозможно…
— А, собственно, почему бы и нет? — я пожал плечами. — Если вам так нужны ваши люди — давайте я их верну.
Бородач немного помолчал, потом осторожно спросил:
— Я верно вас понял? Вы планируете проникнуть в городскую тюрьму? И освободить оттуда часть наших людей?
— Зачем же "часть"? Скажите мне точно, кого освобождать, и я верну их всех.
— Всех?!
Оказывается, в глубине этого бородатого куста прятался еще и рот — и сейчас он раскрылся в немом изумлении, да так широко, что выглядел бездонной шахтой в густом кустарнике.
Впрочем, бородач быстро взял себя в руки и вернулся к официальному тону:
— Вы же понимаете, что там охрана? Много охраны. Там маги. Там ловушки.
— Да. — я пожал плечами. — У меня свои методы работы с подобными вещами. За меня не беспокойтесь. Правда, Тора?
А Тора лишь сверлила меня взглядом и гневно дышала, но не осмеливалась проронить ни слова.
— По рукам! — поспешно согласился бородач. — Если вы и вправду вернете нам наших людей раньше, чем их казнят, мы дадим вам все, что вы попросили. Однако, если вы погибнете или попадете в плен, на нас не рассчитывайте — мы вам не знаем, вы нам не знаете.
— Никаких проблем. — я поднял руки, демонстрируя благонадежность своих намерений. — К завтрашнему утру ваши люди будут у вас!
— К завтрашнему утру? — бородач задрал брови прямо под панамку. — Когда же вы собираетесь заняться освобождением?
— Ночью, конечно!
— Ночью?! — снова разинул рот бородач.
— Идиот! — прошипела за спиной Тора. — Ты нас со всей душой выдашь! Ночью же комендантский час!
Это я маху дал. Впрочем, ладно, я знаю, как отмазаться.
— Ну да, ночью. — я легкомысленно пожал плечами. — Ночью все спят, а значит, свидетелей меньше.
— Но… Комендантский час же! — не отставал бородач. — Если вас увидят, то убьют на месте, без предупреждений!
— Значит, меня не увидят. — улыбнулся я. — Не переживайте, у меня есть тактика и я буду ее придерживаться.
Осталось только договориться с личным демоном.
А в последний раз разговор, помнится, не задался…
Глава 22. Алый Гвардеец
— Ты самоубийца? — тихо спросила Тора, когда мы выбрались из подвала заговорщиков. — Или просто идиот? Или что, я не пойму?! Что вообще заставило тебя решить, что ты… Что ты вообще имеешь право договариваться о чем-то с кем-то?
Я пожал плечами:
— А почему бы и нет? Мне показалось, что такое решение проблемы будет более быстрым и более действенным, нежели, если бы я оставил разговоры тебе. Считай, что я сэкономил нам обоим несколько десятков минут, которые я вовсе не хотел бы провести в обществе тех… хм, людей.
Мы вышли из дворика на улицу и Тора снова вырвалась вперед, с чем, в принципе, я даже не спорил — все равно она, в отличие от меня, знала дорогу обратно в кабак.
Но Тора не пошла впереди, она подождала меня и пошла рядом, опережая меня буквально на половину шага.
Все ради того, чтобы продолжать полоскать мне мозги:
— Да с чего ты вообще решил, что ты можешь говорить за нас обоих?
— А с чего ты решила, что я говорил за нас обоих? Я сказал, что я спасу людей, и я это сделаю. В этих моих словах скрывается ответственность только лишь за меня самого. Тебя я в это дело не втягиваю. Если ты хочешь мне помочь — помоги, сделав портал для людей от тюрьмы до того места, где сопротивленцы хотят встретить своих коллег. Не хочешь помогать — я и так справлюсь.
Тора фыркнула и прямо на ходу уперла руки в боки, приняв насмешливую позу:
— И как же, интересно? Как ты вообще собираешься провернуть задуманное? Городские тюрьмы это, знаешь ли, не место, куда обычно приглашают кого ни попадя, я тебе больше скажу — те, кого туда приглашают, обычно не желают туда идти.
— Так и я вроде не обычный человек. — усмехнулся я. — У меня есть свой личный демон, который снабжает меня непробиваемыми доспехами, нечеловеческой силой и скоростью.
Тора вздохнула:
— Так я и знала. Ты все еще воспринимаешь демона как игрушку, как вещь, которую можно заставить работать по своему желанию.
Я развел руками:
— Пока что у меня получается. Тех двоих, например, в переулке я только маленько повалял, но что там убивать — даже калечить их не стал. Мне не понадобились доспехи, чтобы справиться с ними, и они не появились. Возможно, я действительно не до конца понимаю, что такое — носить в себе демона, но пока что практика показывает, что я вполне способен контролировать его.
— Но ведь каждый раз, когда ты пользуешься доспехами, он по чуть-чуть захватывает твою душу! Про кровь я вообще говорить не буду — она хотя бы восстанавливается!
— Значит, надо стараться сводить использование доспехов к минимуму. — я пожал плечами. — Но сейчас я не вижу других способов решения проблемы. Сама же слышала — они не горят желанием нам помогать… Даже при условии наличия возможности. Сдается мне, все их слова о дружбе с твоим орденом — такая же фикция, как дом, под которым они собираются. Пустышка, сотрясание воздуха.
— Да хватит о них! — Тора нервно махнула рукой. — Ты подписался на смертельный аттракцион, ты хоть понимаешь это?! Ночью на улицах комендантский час, всех, кого видят — убивают! Без вопросов, без разговоров, без предупреждений! С этим ты что собрался делать?!
— Если убивают всех, кого видят… — я усмехнулся. — То, например, можно сделать так, чтобы меня не видели.
— Это как, интересно? Исчезнешь? Станешь невидимкой?
— Не удивлюсь, если демон и такое может.
Могу.
— Но вообще я имел в виду перемещение по крышам.
Я поднял руку и ткнул пальцем в небо, заставляя Тору поднять голову.
— У вас очень удобная застройка, дома если и различаются по этажности то максимум в один этаж, а для меня с моей силой, ловкостью и скоростью один этаж что вверх, что вниз — как одна ступенька. Улицы неширокие, можно легко перепрыгивать с дома на дом. Как белка-летяга по деревьям — ших-ших!
Я пальцем показал, как именно летяги прыгают по деревьям, и улыбнулся.
— Идиот. — вздохнула Тора. — А если гвардейцы посмотрят наверх? Если увидят тебя?
— Часто ли люди смотрят наверх? — усмехнулся я. — Да еще когда стоят в ночном дозоре? Для них там главное это не уснуть, опираясь на алебарду, и не рухнуть на мостовую. Не думаю, что среди них найдутся романтики, которые будут считать звезды, вместо того, чтобы изображать бурную деятельность. Стражники — такие же люди.
— Я не говорила о стражниках. — неожиданно тихим голосом проговорила Тора. — Я говорила о Гвардейцах.
Последнее слова она явно произнесла с большой буквы, как собственное название чего-то…
Кого-то?..
— А гвардейцы и стражники это не одно и то же? — уточнил я, хотя уже было очевидно, что нет.
— Общего у них примерно как у тебя с лошадью — у обоих четыре конечности и голова. Нет, конечно, это не одно и то же! Стражники это внутренняя городская стража, которая несет службу днем, это обычные люди! А вечером на улицах появляется Алая Гвардия. Их появление напоминает людям о том, что скоро наступит комендантский час, и если хоть кто-то задержится на улицу хотя бы на мгновение позже, чем солнечный диск скроется за горизонтом, его тут же убьют. Не глядя на пол и возраст. Прямо на месте.
Последние слова Тора произнесла почти шепотом, глаза ее потухли и опустились в пол, будто она переживала что-то личное.