— А если они нас дурят?
— Для "дурочки" могли бы найти кого попроще. Что ж самим-то собирать грибы на минном поле? Наняли бы какого-нибудь стайера, тот бы помахал у нас перед носом пустой железякой и вперед. Не-ет, вся соль в том, что наличие кейса с кодом — это хоть какая-то гарантия безопасности. Думаю, здесь все нормально.
3
— Что вам угодно? — открыв дверь, задал вопрос Лавин.
На пороге стояли двое в милицейской форме, у одного из них на плече висел автомат.
— Старший лейтенант Плотников, — представился офицер и шагнул в купе.
Следом за ним вошел и сержант. Двое мужчин в гражданской одежде остались в открытых дверях, пристально следя за происходящим.
— Ну и что вам надо, старший лейтенант Плотников? — Никита был спокоен.
— Предъявите, пожалуйста, документы.
— А на каком основании?
— Наша форма и должностное положение — достаточное основание для проверки документов у любого лица. Вы похожи на образованного человека, могли бы это знать.
Лицо старшего лейтенанта было бесстрастным, тон подчеркнуто-вежливым.
— Вы у всех в вагоне проверяете документы? — усмешка в голосе Лавина была едва заметной. — Или избирательно?
— Предъявите документы! — более строго предъявил требование офицер.
Никита достал свой паспорт и вместе с паспортом Шамышова передал старлею.
— Так… Лавин Никита Владимирович… — полистал тот страницы паспорта.
— Шамышов Игнатий Маркелович… Алтайский край… Ясно… Вместе едете?
— Вместе.
— Куда следуете?
— До конечного пункта.
— В Москву, значит?
— Надо же, в самую точку попал!
— Предоставьте, пожалуйста, ваши вещи для досмотра.
— Это еще с какой стати?!
— В соответствии с положениями "Закона о милиции". Будьте любезны.
— Не заливай, сынок, — подал голос молчавший все это время Шамышов.
— Что? — с некоторым удивлением воззрился на него милиционер.
— Не приплетай сюда законы. Тебе заплатили, ты и приплясываешь перед этими, — Маркелыч кивнул на теснившихся в дверях "торпед".
— Попридержи язык, мужик! — зло осадил его сержант. — А то придется отвечать!
— Как скажете, ребята, — миролюбиво произнес прапорщик и отвернулся к окну.
— Выложите багаж на нижнюю полку, — распорядился Плотников.
— А вот это уже незаконно, лейтенант, — нахмурился Никита.
— Ничего подобного. Есть подозрение, что вы перевозите предметы, запрещенные к гражданскому обороту. В подобном случае мы имеем право досмотреть ваши вещи.
— Что ж ты с собой этих обезьян приволок, представитель власти? — не выдержал Маркелыч.
Обезьяны наградили его такими свирепыми взглядами, что оставалось только радоваться, что это не пушечные ядра.
— Это понятые. Все как положено по закону. Итак, вы отказываетесь предоставить вещи?
— Отказываемся.
— Неповиновение сотруднику милиции. Административная ответственность.
— Можете составить протокол.
— Так и сделаем. Ну-ка…
Старший лейтенант взялся за край нижней полки, намереваясь поднять ее. Лавин крепко прихватил его руку у самой кисти.
Сержант взял автомат наизготовку, но офицер остановил его знаком.
— А вот это уже сопротивление, — глядя Никите в глаза, тихо произнес он. — Состав уголовного преступления. В подобных случаях мы имеем право применять спецсредства: наручники, аэрозольные распылители, резиновые палки. В случае дальнейшего сопротивления — огнестрельное оружие. — Он понизил голос до шепота. — А я думал, что ты умнее, сибиряк. По крайней мере, мне так сказали.
— Ты что, недавно школу милиции окончил? — также шепотом ответил ему Лавин. — Шпаришь как по писаному. Отличником поди был?
— В знании законов — наша сила, — нормальным голосом продекларировал Плотников.
— А наша сила в надежде. Верно, Маркелыч?
— Точно, — продолжая глядеть в окно, как будто все происходящее его не касалось, буркнул старший прапорщик. — Пока дышу — надеюсь.
— Пусти руку! Считаю до трех и принимаю меры…
Они смотрели друг другу в глаза.
— Что здесь происходит?! — раздался в коридоре громоподобный голос, заставивший всех без исключения вздрогнуть. — Ну-ка, расступитесь!..
4
…Когда Кулаков расхаживал по вагону в своем спортивном костюме, вряд ли кто мог догадаться о должности, которую он занимал.
Дядька как дядька, лет за пятьдесят, с лысиной-аэродромом, простоватого, деревенского даже вида. Таких пруд пруди…
Сейчас, в новеньком милицейском кителе с полковничьими погонами, явно индивидуального пошива, с полоской орденских колодок, в изящной фуражке с высокой тульей и с блестящими кокардами на ней, он совершенно преобразился. И голос его — звучный, хорошо поставленный, командирский, идеально подходил ко всему его облику…
— Пустите, я сказал!
Полковник решительно протиснулся между двумя "торпедами", едва не затащив их за собой в купе. Сержант неудобно изогнулся, пропуская его.
— Что здесь происходит, я спрашиваю!
— Да вот, — Лавин уже не придерживающий Плотникова, развел руками. — Обыскивают, угрожают избить палками, надеть наручники…
— Даже застрелить, — присоединился к другу Шамышов. — Посмотрите, товарищ полковник, у сотрудника автомат снят с предохранителя.
— Ну-ка! — бросил взгляд Кулаков. — Сержант, вы что, с ума сошли!
У него был такой грозный вид, что сержант немедленно дернул флажок вверх.
— Товарищ полковник!..
— Слушаю вас, старший лейтенант. Как вы объясните все это безобразие?
— Ну почему — безобразие… Поступил сигнал от граждан, что эти пассажиры…
— Так, секунду! — перебил Плотникова полковник. — Кто эти люди?
— Я их пригласил в качестве понятых.
— Вы свободны! — бросил Кулаков "торпедам" и потянулся к дверной ручке.
— А ты нам не указ, — зло прищурясь, произнес один из них. — Ты в кабинете у себя большой туз, а здесь ты обычный пассажир, как и все мы.
— Смею заверить, что это не так! — с презрением в голосе ответил полковник. — Лейтенант, помогите мне. Убедите своих статистов, что им лучше удалиться.
— Спасибо, ребята. Если понадобитесь, я вас позову, — опустил глаза Плотников.
— Сержант, закройте дверь! Спасибо! Извините, что прервал. Слушаю вас.
— По заявлению граждан, эти пассажиры везут с собой незарегистрированное оружие…
— Каких еще граждан! — вскинулся Лавин. — Выдумали это все!
— Нет, это правда.
— Тогда приведите сюда этих "граждан". Посмотрим, что они запоют!
— Я вовсе не обязан устраивать здесь очные ставки! Наша задача — проверить сигнал.
— Да какой там сигнал! Какие-то сволочи хотят ссадить нас с поезда, чтобы мы не успели на важную встречу. Или чтобы ограбить нас…
— У вас с собой большая сумма денег?
— А это уж точно не ваше дело!
— Ну хватит! — прервал перепалку полковник. — Давайте разберемся спокойно.
— Мы здесь при исполнении, и вы не должны нам мешать! — дерзко заявил ему старлей.
— При исполнении, говоришь? — прищурился полковник. — Значит так. Я заместитель начальника инспекционного отдела Главного Управления на транспорте. Полковник Кулаков. Вот мое удостоверение. Нахожусь с инспекционной проверкой региональных транспортных управлений Внутренних дел. То есть в служебной командировке. Или, пользуясь вашим определением, при исполнении. Теперь попрошу ваши документы.
Милиционеры подчинились с недовольным видом.
— Ну вот, — ознакомившись с удостоверениями, пробасил Кулаков. — А вы говорите — при исполнении. Выходит, пассажиры-то правы…
— Почему вы так решили? — лицо старшего лейтенанта пошло красными пятнами.
— Вы — территориалы, а здесь железная дорога. Не ваша юрисдикция.
— Мы находились в районе железнодорожной станции. К нам обратились граждане. Поезд отходил, некогда было соблюдать формальности. Но по "Закону о милиции", если сотрудник органов внутренних дел обнаружит преступление…
— Я знаю "Закон о милиции", спасибо, можете не цитировать.
— Если речь идет о процессуальных формальностях, мы высадим граждан на первой же станции и передадим их по подведомственности…
— Этого-то они и хотят с самого начала — ссадить нас с поезда. А сказку про оружие придумали с одной целью — чтобы у них был повод для этого! — вмешался Лавин.
— Речь идет не о процессуальных формальностях! — четко, как на докладе, проинформировал Кулаков. — Речь идет о правах человека! Возьмите ваши удостоверения, я запомнил данные… Люди торопятся, у них могут сорваться планы, сделки, потом будут иски, претензии. А отвечать транспортной милиции!
— Вы знаете этих людей?
Кулаков смерил старшего лейтенанта уничтожающим взглядом.
— Откуда?! Что вы несете!
— Значит, вы не можете гарантировать, что в их багаже нет ничего противозаконного?
— Верно, не могу!
— В таком случае, разрешите мне произвести досмотр!
— Какие у вас причины препятствовать сотруднику милиции в выполнении его полномочий? — перевел взгляд на Лавина полковник.
— В сущности никаких, — пожал тот плечами. — Просто я не доверяю именно этому сотруднику, подозреваю, что его наняли наши конкуренты. Еще подкинет что-нибудь…
— Это наглая ложь, вы ответите!
— Подождите! — осадил офицера Кулаков. — Но вы же не хотите, чтобы вас высадили с поезда? — обратился он вновь к Лавину. — У него есть такие полномочия.
— Может быть, в поезде есть другие сотрудники милиции? Им бы я доверил.
— Нету. Состав следует без милицейского сопровождения, — ответил сержант. — Если кто-то из наших здесь едет, то как частное лицо. При исполнении только мы вдвоем.
— Вы забыли про меня, — пробасил Кулаков. — Я обладаю такими же полномочиями, как вы, и даже большими, так как здесь моя юрисдикция.
— Не понял… — засунув пальцы рук за ремень, зло ощерился Плотников.
— Что тут понимать. Досмотр будет проходить под моим контролем. Не возражаете? — повернулся он к Лавину. — Как-то надо разрешить эту ситуацию…