Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры — страница 7 из 24

Лики Гоголя в художественном и документальном кинематографе

Гоголь вечно, всею своею биографиею, говорил: «Мне трудно». А что такое «трудно» и в чем «трудно» – не умел и, вероятнее всего, не в силах был объяснить. «Темно во мне», «и сам в себе дна не вижу», «вам около меня грозно, а мне с собою страшно», – право, это как будто рвется из его биографии. Но ничего более ясного.

В.В. Розанов. Гоголь¹

Самый загадочный гений русской литературы! Такое почетное звание, лестное для любого художника, было негласно присвоено Н.В. Гоголю еще, кажется, при его жизни. Даже в гимназии у него было прозвище «Таинственный карла» – он обычно отвечал глухим молчанием на обиды и насмешки. Вокруг его личности сложилась замысловатая мифология, его земное бытие стало предметом многочисленных исследований, научных открытий, гипотез и догадок. Его жизнь всегда была столь же загадочна, что и его смерть: он просто не захотел больше жить, и его слабое болезненное тело было тут ни при чем. И прожил он прискорбно мало – всего 42 года: столько, и еще меньше, живут поэты-романтики.

«Его лечили. Ему лили на голову холодную воду (матушка, что они со мной делают?), он просил не трогать его, говорил, что ему хорошо и он хочет скорее умереть. Его насильно раздевали, опускали в ванну, обматывали мокрыми полотенцами, сажали ему на нос пиявок. Он стонал, звал кого-то и просил подать ему лестницу, но это было уже в ночь накануне смерти.

Обеспокоенный хозяин дома созвал консилиум, все имевшиеся тогда в Москве известные врачи собрались у постели Гоголя. Он лежал, отвернувшись к стене, в халате и сапогах и смотрел на прислоненную к стене икону Божьей Матери. Он хотел умереть тихо, спокойно. Ясное сознание, что он умирает, было написано на его лице. Голоса, которые он слышал перед тем, как сжечь второй том, были голосами оттуда – такие же голоса слышал его отец незадолго до смерти. В этом смысле он был в отца. Он верил, что должен умереть, и этой веры было достаточно, чтоб без какой-либо опасной болезни свести его в могилу.

А врачи, не понимая причины его болезни и ища ее в теле, старались лечить тело. При этом они насиловали его тело, обижая душу этим насилием, этим вмешательством в таинство ухода. То был уход, а не самоубийство, уход сознательный, бесповоротный, как уход Пульхерии Ивановны, Афанасия Ивановича, понявших, что их время истекло. Жить, чтобы просто жить, чтобы повторяться, чтоб тянуть дни и ожидать старости, он не мог. Жить и не писать (а писать он был более не в силах), жить и стоять на месте значило для него при жизни стать мертвецом»².

Интерес к одной из самых мистических фигур русской литературы XIX века не угасает: в 2009 году, названном ЮНЕСКО годом Гоголя, весь литературный мир, как и мир искусства, отмечал 200-летний юбилей великого классика; попытки разгадать его тайны, приоткрыть метафизические загадки его личности приобрели новый импульс.

Художественная гоголиана: немая и звуковая

Отечественный кинематограф едва ли не с самых первых лет своего существования смело бросился в художественную гоголиану, но вначале, разумеется, в творчество Гоголя. В 1907 году состоялась первая проба пера – была снята немая картина «Майская ночь, или Утопленница», о которой мало что известно и которая, как и тридцать других немых картин, не сохранилась. Однако обращает на себя внимание выбор гоголевских сюжетов: немое кино трижды экранизировало «Вия» (первый российский фильм ужасов), трижды – «Майскую ночь», трижды «Записки сумасшедшего», дважды «Ночь перед Рождеством» и т. п. Важно лишний раз подчеркнуть, что литературные тексты, используемые для экранизаций, беспощадно сокращались, переписывались, переименовывались. Так, повесть «Вий» продавалась на книжных базарах с названием «Три вечера у гроба», повесть «Страшная месть» – с названием «Страшный колдун». Тексты этих книг были уже не вполне гоголевскими. Разницы между понятиями «писать» и «списать» почти не существовало – плагиат был в порядке вещей и никем не наказывался. Знаменитый книгоиздатель И.Д. Сытин говорил о литературных нравах книжного базара: «Кто-то сложил песню, а я хочу спеть ее по-другому, по-своему. Разве нельзя? Кому принадлежит песня? Никому, хозяина у нее нет. Как хочу, так и пою, а вы хотите – слушайте, хотите – нет, дело ваше… Вот Гоголь повесть написал, да только у него нескладно вышло, надо перефасонить»³.

И перефасонивали, изменяли, сокращали, добавляли.

Со школьных лет всем хорошо известны строки поэмы Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» (часть I, глава вторая «Сельская ярмонка»):

Эх! эх! придет ли времечко,

Когда (приди, желанное!..)

Дадут понять крестьянину,

Что розь портрет портретику,

Что книга книге розь?

Когда мужик не Блюхера

И не милорда глупого —

Белинского и Гоголя

С базара понесет?

Ой люди, люди русские!

Крестьяне православные!

Слыхали ли когда-нибудь

Вы эти имена?

То имена великие,

Носили их, прославили

Заступники народные!

Вот вам бы их портретики

Повесить в ваших горенках,

Их книги прочитать…

«И рад бы в рай, да дверь-то где?»

Ничуть не преувеличивая, можно заключить, что когда пришло то самое желанное времечко, мужик и прочий читающий народ понес с базара не столько Гоголя в оригинале, сколько кинолубки – экранизации (немые, а позже и звуковые) его урезанных, обкорнанных, перефасоненных повестей, романов и пьес. Так, в 1909 году появились три экранизации Гоголя – «Вий», «Тарас Бульба» и «Мертвые души». В «Мертвых душах», как писал об этой немой, черно-белой короткометражке С. Гинзбург, режиссер П. Чардынин заснял всего два эпизода из поэмы Гоголя – посещение Чичиковым Собакевича и Плюшкина. За ними на экране появлялись другие герои – Манилов, Ноздрев и прочие. В финале следовал «апофеоз»: на пустую сцену, посреди которой был установлен бюст Гоголя, выходили персонажи его произведений и располагались вокруг него «живописной группой» – статично, фронтально. Прием «апофеоза» был уже хорошо известен. Вплоть до 1907 года царские кинохроники не были разрешены для показа на коммерческих экранах. Действовал строгий цензурный запрет на изображение в художественных фильмах членов царской семьи и представителей духовенства – преодолеть в ту пору его было практически невозможно. Так, фильм «Трехсотлетие царствования дома Романовых» (1913) состоял из серии эпизодов и открывался «живой картиной» коронации Михаила Федоровича, роль которого исполнял Михаил Чехов. Начиная с Николая I роли царей, согласно запрету цензуры, актерами не исполнялись – вместо актера в роли царя на сцене ставился соответствующий бюст, вокруг которого располагались загримированные артисты в роли приближенных⁴.

Чардынин даже не пытался передать гоголевский сюжет, а пользовался известными рисунками П. Боклевского и А. Агина и создавал по ним свои киноиллюстрации, заимствуя из портретной авторской живописи внешность Коробочки, Ноздрева, Собакевича, Плюшкина. Эти муляжи, расположенные в одной и той же театральной декорации, синтезировали книжную графику, театральные мизансцены и балаганный эффект⁵.

В дальнейшем, уже в эпоху звукового кино, при переводе сочинений Гоголя на язык экрана, авторам понадобились более резкие краски, сгущенные гротескные тона, пародийные и нарочито карикатурные образы. Всё всегда было преувеличено, всё всегда – слишком. Сказывалась общая тенденция советского времени изображать досоветское российское прошлое в самых мрачных тонах. Мрак Гоголя усиливался советскими идеологическими стереотипами о «темном царстве». Акцентировались мрачные стороны жизни, ужасы крепостничества и купечества, царской и чиновничьей власти, действовали универсальные идеологические шаблоны («салтычиха» как синоним помещичьего строя, как его собирательный образ). Кинематографу не нужно было даже угадывать, что от него ждут, когда он берется изображать прошлое своей страны, – идеологические установки работали по умолчанию.

Впрочем, хорошо известны популярные высказывания, часто принимаемые за правду, в которых эти шаблоны и стереотипы легко и красиво опровергаются. Народную артистку СССР А.А. Яблочкину, прожившую почти столетие, однажды спросили, как она представляет себе коммунизм. Она ответила: «Прекрасная жизнь, как до революции».

Но вот артисты МХАТа в спектакле «Мертвые души», поставленном в 1932 году К.С. Станиславским и В.Г. Сахновским (инсценировка М.А. Булгакова по одноименной поэме Н.В. Гоголя), изображали совсем другую жизнь. В 1960-м Леонид Трауберг снял черно-белый фильм по этому спектаклю⁶ и, надо сказать, ничего «прекрасного» не обнаружил: то же утрированное безобразие, те же маски, то же клоунское поведение всех без исключения губерских чинов. Дамы были как-то особенно уродливы, а губернаторская дочка, которой неосмотрительно должен был увлечься Чичиков (Владимир Белокуров), тем лишь хороша, что от одного вида Ноздрева (Борис Ливанов) она картинно падала в обморок. Чичикову портил репутацию всеобщего любимца буян Ноздрев, громогласно открывший секрет диковинной и непостижимой для местных обывателей негоции приезжего. Бал и грандиозный ужин на несколько десятков персон стал убедительным аргументом для окончательного падения Чичикова. В «черно-белой» галерее помещиков не осталось ничего белого; и если авторы знаменитой экранизации ставили своей задачей не увидеть ни в ком и ни в чем ничего человеческого, то они ее выполнили с блеском.

Остается вопрос – входило ли это в задачу Н.В. Гоголя? Вспоминается надпись на памятнике писателю работы скульптора Н. Томского: «Великому русскому художнику слова Николаю Васильевичу Гоголю от Правительства Советского Союза».

Но, кажется, не только от советского правительства и советского кинематографа Гоголю полагались памятники, где бы писатель и его герои выглядели бы мрачнее мрачного, темнее темного. В новые времена, когда кинематограф освободился от цензуры худсоветов, министерств и ведомств, всё, связанное с Гоголем, стало смотреться еще гуще и страшнее. Гоголь, как никто из русских классиков, стал объектом тотального «перефасонивания».

Осенью 2005 года телекомпания НТВ показала российский телесериал «Дело о “Мертвых душах”»⁷, снятый по мотивам сразу нескольких произведений Гоголя: «Мертвых душ», «Ревизора», «Записок сумасшедшего», «Шинели», «Вия», «Носа» и др. Сценарий 8-серийной картины с подзаголовком «Фантазии по произведениям Гоголя» написал Юрий Арабов, поставил ее Павел Лунгин, обозначив синтетический жанр фильма: комедия, драма, приключения, мистика. В главных ролях снялись известные современные артисты – Павел Деревянко, Константин Хабенский, Сергей Гармаш, Роман Мадянов, Нина Усатова, Инга Оболдина, Виктор Вержбицкой, Даниил Спиваковский, Александр Абдулов; было много забавных, выразительных эпизодов.

Но в чем суть картины, в которой перемешаны в неравных пропорциях столь разные сочинения Гоголя? Передать дух Гоголя, свойственный его творчеству в целом? Накрепко повязать писателя не столько с мистикой, сколько с чертовщиной? Если это так, то цель была достигнута.

Анонс картины сообщал: «Молодой чиновник по имени Шиллер отправляется в город N. провести расследование. Обычное на первый взгляд дело оборачивается для следователя серьезным испытанием. С первых минут появления молодого человека в городе его начинают преследовать таинственные происшествия»⁸.

Шиллер Иван Афанасьевич (Павел Деревянко), выполняющий функции дознавателя, который должен найти в городе N. скрывающегося от следствия мошенника Павла Ивановича Чичикова (Константин Хабенский), очень скоро начинает вести себя как Хлестаков, чему весьма способствуют негодяйский городничий из «Ревизора» Антон Антонович Сквозник-Дмухановский (Сергей Гармаш) и всё его отвратное окружение, людишки исключительно дурные и преступные, циничные и подлые – ни одного человеческого лица.

Фантасмагория, абсурд, небывальщина, мрак и сумятица, суеверия и темнота – таков климат города N. с его никогда не просыхающими лужами на всех улицах, по которым привольно прогуливаются гуси и свиньи. Царство дури, тупости и безобразий, символом которого стал вкопанный на краю самой большой городской лужи верстовой столб с указателями: «Рим, Париж, Москва, Лондон, С.-Петербург, Пекин». Косное население ежедневно этот столб откапывает, распиливает, выбрасывает на дорогу (с этого действа начинается каждая серия). Время от времени жители задаются вопросом: «Кто придумал этот город?», «Кто придумал этот народ?». Ибо народец здесь такой, что только поставят в городе какой-нибудь памятник, так они нанесут под него всякого мусора, нечисти и дряни. В городе царит продажность, злокачественное мздоимство, тотальное воровство и убеждение, что еще не родился такой человек, который бы не брал взятки. И еще одна мысль не дает покоя иным светлым головам: народ глуп, пьян и дерзок; надо бы заменить этот народ на любой другой.

Образ русской провинции (а не только отдельно взятого города) показан в картине как воплощение идиотизма и мерзости жизни: свиньи полощутся в городских лужах, свиные рыла восседают в кабинетах, дурь навечно поселилась в головах, так что зрелище правильнее было бы назвать «Дело о мертвых душах и живых мертвецах». «Благородное собрание» говорит о себе само: «Содомская палата». Гоголевские глупые рожи и дух «гоголианства» усилиями режиссера превращены в скопище уродов и человеческих пороков, в крысиные морды и мерзкие хари; сатира и гротеск – в фарс, стеб и бредни сумасшедших, бытовая комедийная чертовщина – в страшное дьявольское наваждение, и дьяволом выступает как раз оборотень Чичиков, скупающий мертвых душ, негодяйски меняющий облик, мимикрирующий под дознавателя Шиллера. И это уже, конечно, не мир Гоголя, это мир Арабова и Лунгина.

Разумеется, «Дело о “Мертвых душах”», с его микстом из всего Гоголя, не могло обойтись без сцены губернаторского бала – и, как почти во всех случаях, эта сцена (из 6-й и 7-й серий) наполнена специфическим смыслом. На бале-маскараде «в честь поминовения почившего прокурора» (так значится в пригласительном билете) должна якобы состояться помолвка губернаторской дочери с Шиллером; ожидаются также «негры из Тамбова», танцы под оркестр и множество иных развлечений. Но на самом деле губернатор и его свита готовят западню для слишком ретивого дознавателя – арест, тюрьму и в конечном счете физическое устранение («шпок» – как об этом выражаются спецы из ближнего губернаторского круга). То есть помолвка на бале – это крючок, на который рассчитано поймать и уничтожить «жениха». Но и «жених» не так-то прост: на свою якобы помолвку он за шиворот приволакивает почтмейстера Шпекина (Роман Мадянов), обнаружив, что тот регулярно вскрывает депеши, адресованные в Петербург, и подменяет их другими, лестными для местного начальства. А это уже вскрытие государственной переписки, должностное преступление.

Бал, таким образом, становится территорией криминальных разборок, а оркестр, которому велено «жарить так, как будто страшный суд идет», должен заглушать звуки потасовки. Ко всему помещик Собакевич (Александр Семчев), знающий цену властям города («губернатор – разбойник, его люди – казнокрады, и все они хуже Каина»), намерен продать Шиллеру за большие деньги секрет мертвых душ, который, оказывается, не содержит никакой мистики и чертовщины, а есть чисто коммерческая тайна.

Лопухов, Консовский, Вицин, Лыков…

Всего за сто лет по произведениям Гоголя немым и звуковым кино было поставлено более 60 картин – разного жанра и разного качества, удачных и провальных. На примере каждого можно сказать, как кинопродукция пыталась даже не соперничать с Гоголем, но «преодолевать» Гоголя.

Но если с новыми фасонами кинопроизведений читатель и зритель давно уже привыкли мириться, слыша пресловутое режиссерское «Я так вижу» или «Как хочу, так и пою, а вы хотите – слушайте, хотите – нет, дело ваше», то как относиться к попыткам кинематографа перефасонивать личность самого Гоголя, создавать его кинобиографию, историю его жизни и судьбы всяк на свой манер?

Личность Гоголя, как уже было сказано, таит немало загадок. Еще при жизни писателя о нем ходили противоречивые слухи, вызванные в том числе его замкнутостью, бессемейностью, экзальтированной религиозностью, странными обстоятельствами сожжения второго тома «Мертвых душ». Ближний писателю круг знакомых и друзей не могла не волновать роль протоиерея Матфея Константиновского, упрекавшего Гоголя в недостаточном смирении и благочестии, а также требование священника «отречься от Пушкина». Единственный прижизненный читатель рукописи второго тома «Мертвых душ» протоиерей Матфей высказался против его опубликования и даже просил уничтожить то ли весь роман, то ли его часть. Гоголь уничтожил всё. Рукопись сгорела.

Н.А. Бердяев видел в акте сожжения рукописи (а они все-таки горят, еще как горят!) мучительную религиозную драму, яростную борьбу между художником-Гоголем и Гоголем-христианином: написанное переделывалось по многу раз под влиянием то одного, то другого настроения. «Гоголь – один из величайших и самых совершенных русских художников. Он не реалист и не сатирик, как раньше думали. Он фантаст, изображающий не реальных людей, а элементарных злых духов, прежде всего духа лжи, овладевшего Россией. У него даже было слабое чувство реальности, и он неспособен был отличить правду от вымысла. Трагедия Гоголя была в том, что он никогда не мог увидеть и изобразить человеческий образ, образ Божий в человеке. И это его очень мучило. У него было сильное чувство демонических и магических сил. Гоголь наиболее романтик из русских писателей, близкий к Гофману. У него совсем нет психологии, нет живых душ. О Гоголе было сказано, что он видит мир sub specie mortis (с точки зрения смерти). Он сознавался, что у него нет любви к людям. Он был христианин, переживавший свое христианство страстно и трагически. Но он исповедовал религию страха и возмездия»⁹.

Что искали и что ищут в судьбе Гоголя его кинобиографы? Пытаются ли приоткрыть завесу тайны его личности, снять с нее таинственный покров, разгадать, что за мистический ореол сияет вокруг него?

Первой из шестнадцати игровых картин, где появлялся Гоголь собственной персоной, был немой черно-белый фильм «Поэт и царь» В. Гардина и Е. Червякова (1927), снятый на студии «Совкино» в Ленинграде и посвященный последним дням Пушкина (об этом фильме подробно – в главе о Пушкине). Гоголь (его роль исполнил сорокалетний артист балета Мариинского театра и его художественный руководитель Ф.В. Лопухов) просуществовал на экране меньше минуты в качестве одного из гостей кружка писателей, собиравшихся в доме А.О. Смирновой-Россет, фрейлины императорского двора, близкой приятельницы Пушкина и Лермонтова (с Гоголем ее свяжет обширная переписка и особая душевная близость). В немой картине Гоголь поневоле молчит, внимательно слушает чтение Пушкиным стихов, что-то все время пишет в свою тетрадь и на вопрос Жуковского, который тоже находится среди гостей Смирновой, отвечает: «Я записываю каждое слово Пушкина. Беседа с ним – урок литературного искусства».

Вряд ли можно на основании этой единственной минутной сцены считать биографическую картину о Пушкине также и биографической картиной о Гоголе. Здесь он не более чем статист.

Советский кинематограф старательно приучал зрителя к физическому облику Гоголя. В 1941 году режиссеры Андрей Кустов и Анисим Мазур сняли экранизацию повести Гоголя по сценарию Георгия Гребнера «Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»¹⁰. Гоголь-рассказчик (Алексей Консовский) появляется в начале картины: обаятельный, улыбчивый, он рассказывает попутчику о славном городе Миргороде, его никогда не просыхающей луже на площади и двух приятелях-помещиках Перерепенко и Довгочхуне. Сцена длится минуту. Еще минуту длится и финальная сцена: проходит 12 лет, Гоголь, будучи проездом в Миргороде, встречает в местной церкви порознь обоих помещиков постаревших, измученных затянувшейся тяжбой. Герои повести существуют уже как бы отдельно от автора, на правах давних знакомых; помирить двух врагов их создатель не в силах…

Вторая экранизация этой же повести, снятая на Одесской киностудии в 1959 году режиссером В. Карасевым по сценарию А. Полторацкого¹¹, тоже показала Гоголя-рассказчика: Георгий Вицин в роли Гоголя так же появляется в финальных кадрах картины с лицом грустным и безрадостным, встретив в церкви обоих помещиков, решивших остаток жизни потратить на пустую тяжбу. Но тяжба уже обросла подробностями, осложнилась враждебностью, стала необратимой – мир не наступит никогда. Гоголь произносит то, что и положено ему по тексту: «Скучно на этом свете, господа!»

Три исполнителя – Лопухов, Консовский и Вицин – сыграли не столько Гоголя, сколько его формальное присутствие в мире Гоголя: он существует номинально, без биографии и судьбы.

Впрочем, Георгию Вицину предстояло еще трижды сыграть Гоголя – внешнее сходство, быть может, стало тому причиной. Так или иначе, но в течение четверти века (1951–1976) Георгий Вицин был лицом Николая Гоголя в советском кинематографе. В 1951-м Вицин сыграл Гоголя в полнометражном (102 мин) черно-белом художественном фильме, поставленном на киностудии «Ленфильм» режиссером Григорием Козинцевым¹². Музыку к фильму написал Дмитрий Шостакович.

Эта картина была про то золотое, но и тревожное время, когда в журнал А.А. Краевского «Отечественные Записки», где критический отдел вел В.Г. Белинский, заходили (в порядке появления их в кадре) Некрасов, Лермонтов и Щепкин, а потом еще была встреча Белинского с Герценом и его женой, а потом на спектакль «Ревизор», где Щепкин играл Городничего, пришли Гоголь, Григорович, Тургенев. Гоголь пробыл за кулисами пять минут, передал Белинскому (Сергей Курилов) рукопись «Мертвых душ» и выразительно, с чувством сказал: «Надо писать хорошо, или лучше вообще не писать», «Если поступился правды, лучше сжечь написанное».

Все участники кружка Белинского одержимы идеей-фикс: нужно всячески шатать самодержавие и расшатывать его, ибо сила гения как раз и призвана расшатывать устои общества. Кто дорожит этими устоями и расшатывать их не склонен, тот охранитель, в общем, враг. Все разговоры писателей кружка Белинского, патриота, демократа, борца с царским произволом, исполнены революционного пафоса; Белинский – вождь трудового крестьянства, герой, недаром так часто в картине мелькают картины крестьянского бунта, и кажется, что литературный критик видит себя во главе движения, которое сметет всё на своем пути.

Что же касается Гоголя, он в этой компании самый тихий, застенчивый, меланхоличный, и Белинский, бесконечно любя Гоголя, переживает, что автор «Мертвых душ» не рвется на передовые рубежи борьбы с самодержавием, хотя, казалось бы, почему? Ведь это он написал взрывную комедию «Ревизор». К тому же почти все друзья его – мракобесы и святоши. И окончательно Гоголь разочарует неистового Виссариона, когда напишет «Выбранные места из переписки с друзьями»; реакция Белинского не заставит себя ждать и прогремит на всю Россию: за чтение этого запрещенного цензурой письма на собрании у Петрашевского Достоевский получит смертный приговор.

«Проповедник кнута, апостол невежества, поборник обскурантизма и мракобесия, панегирист татарских нравов – что Вы делаете? – писал Белинский 15 июня 1847 года из силезского Зальцбрунна, где пытался лечить больные легкие. – Взгляните себе под ноги: ведь Вы стоите над бездною… Что Вы подобное учение опираете на православную церковь – это я еще понимаю: она всегда была опорою кнута и угодницей деспотизма; но Христа-то зачем Вы примешали тут? Что Вы нашли общего между Ним и какою-нибудь, а тем более православною, церковью? Он первый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичеством запечатлел, утвердил истину Своего учения. И оно только до тех пор и было спасением людей, пока не организовалось в церковь и не приняло за основание принципа ортодоксии. Церковь же явилась иерархией, стало быть поборницею неравенства, льстецом власти, врагом и гонительницею братства между людьми, – чем и продолжает быть до сих пор. Но смысл учения Христова открыт философским движением прошлого века. И вот почему какой-нибудь Вольтер, орудием насмешки потушивший в Европе костры фанатизма и невежества, конечно, больше сын Христа, плоть от плоти его и кость от костей его, нежели все Ваши попы, архиереи, митрополиты и патриархи, восточные и западные. Неужели Вы этого не знаете?..»¹³.

В картине показано, что Некрасов первый оценил все последствия этого манифеста. Для Гоголя это было тягчайшее обвинение. Была задета основа основ: книгу, которую он считал лучшим своим произведением, критик порвал в клочья. Но Гоголь не поддался гневу; он не обещал одуматься или исправиться и вполголоса, почти что ласково, призывал критика не бросаться с головой в революцию. В течение полутора столетий подобные настроения ревдемовская идеология считала ретроградными, едва ли не мракобесными.

Но с сегодняшней точки зрения – время сильно переменилось – Гоголь был недалек от истины: идея «бросаться с головой в революцию» уже не владеет массами. Да и какая власть любит, чтобы творческая интеллигенция расшатывала устои общества? В картине Г. Козинцева есть сцена, где Николай I (Михаил Названов) через Бенкендорфа грозит Белинскому казематом Петропавловской крепости, но узнав, что критик серьезно болен, оставляет его на волю судьбы.

Фильм, с его наступательной революционно-демократической, в сущности, с большевистской программой, всецело стоит за Белинского, что совершенно понятно, если учитывать время создания картины. Поэтому авторы не стали разбираться, что же такое стряслось с великим писателем Гоголем, отказавшимся, вслед за кружком Белинского, расшатывать самодержавие. Личность Гоголя, его творческая и человеческая драма остались для фильма о Белинском тайной за семью печатями.

И снова Вицин в роли Гоголя – в картине, о которой уже говорилось в связи с Пушкиным, – «Композитор Глинка» (1952). Сцена крохотная, но важная: в кружке Глинки обсуждается вопрос, можно ли создать оперу на русской почве. Есть скептики. Но вот слово взял Гоголь: «Какую оперу можно составить из наших национальных мотивов? Покажите мне народ, у которого бы больше было песен? Наша Украина звенит песнями, по Волге, от верховья до моря, наливаются бурлацкие песни. Под песни рубятся из сосновых бревен избы по всей Руси. Под песни мечутся из рук в руки кирпичи и как грибы вырастают города. У нас есть из чего составить оперу!»

Гоголь – патриот, русофил, держится скромно, говорит вдохновенно; понятно, что он за создание русской оперы. Но – не больше. Минутный эпизод. Но почему-то картина числится в ряду гоголевских, биографических. По логике кинословарей, даже минутное появление исторического персонажа на экране позволяет числить картину по ведомству байопиков.

В 1976 году киножурнал «Ералаш» показал остроумный трехминутный сюжет «Чудное мгновенье» (режиссер В. Алеников)¹⁴. Он стоит того, чтобы быть процитированным целиком.

«Бабушка (обращается к внуку Пете, убегающему на хоккей): А картошку кто за тебя чистить будет?

Петя: Пушкин.

Бабушка: Может, хоть посуду помоешь?

Петя: Посуду Гоголь помоет. Николай Васильевич. А Лев Толстой пропылесосит. Граф. А ты пока в магазин сходи. Мне чехлы для коньков нужны.

Петя возвращается домой и видит дивную картину: Пушкин чистит картошку, Гоголь моет посуду.

Гоголь: Давно хотел поблагодарить вас, Александр Сергеевич, за подсказанные вами сюжеты «Ревизора» и «Мертвых душ».

Пушкин: Не стоит благодарности. Какие, право, пустяки!

Гоголь: Должен вам заметить, что сегодняшняя ваша идея про мытье посуды с помощью «Гигиены» не менее гениальна.

Лев Толстой, босой, пылесосит. Петя щиплет себя за щеку, не веря своим глазам. Лев Толстой вместе с Пушкиным и Гоголем передвигают бабушку, сидящую в инвалидном кресле.

Петя: А ты почему не в магазине?

Бабушка: А в магазин побежал Лермонтов, Михаил Юрьевич.

Лев Толстой: Все смешалось в доме твоем, Петруша.

Петя падает как подкошенный».

Остроумное разыгрывание на тему буквального прочтения идиомы «Пушкин сделает», распространенное на Гоголя, Лермонтова и Льва Толстого, с включением рекламы моющего средства, конечно, не претендует на статус историко-биографической картины. Для шуточного сюжета используются самые расхожие, уличные представления о писателях, в частности фольклор о босом Толстом («Жил-был великий писатель / Лев Николаич Толстой, / Мяса и рыбы не кушал, / Ходил по именью босой»¹⁵), о Пушкине, напевающем романс на музыку Михаила Глинки, о Гоголе с привычным Г. Вициным, отсылающим зрителя к другим его «Гоголям».

«Разные» Гоголи появлялись на советском экране и прежде – в легендарной музыкальной комедии Г. Александрова «Весна» (1947), и тоже на одну минуту. «Только в киностудии можно увидеть сразу двух Гоголей, да и то ненастоящих», – говорит режиссер будущей картины об ученых Аркадий Громов (Николай Черкасов) про двух артистов, загримированных Гоголями, и спорящих, как правильно читать гоголевские строки и где ставить ударение в слове побасенки или побасёнки: «Побасенки!.. – советует читать режиссер, – а вон протекли веки, города и народы снеслись и исчезли с лица земли, как дым унеслось все, что было, – а побасенки живут и повторяются поныне, и внемлют им мудрые цари, глубокие правители, прекрасный старец и полный благородного стремления юноша…»¹⁶.

Снова показаны Гоголи мелькающие, фоновые, вызванные на съемочную площадку, чтобы оттенить талант режиссера, который может выразительно, с листа, без репетиций, прочитать сложный, в сущности, поэтический текст, почти стихотворение в прозе. Рядовые Гоголи-артисты так не умеют… И это правда.

Вообще, складывается впечатление, что российскому кинематографу Гоголь полюбился как персонаж бытовой смеховой культуры – с ним можно разыгрывать сценки из повседневной жизни, приспосабливать к учебной дидактике, к школьной морали. Киножурнал «Ералаш», помня опыт 1976 года, снял еще один сюжет с великим классиком, под названием «Гоголь-моголь»¹⁷: на заставке – стакан с этим питьем: можно пить через соломинку.

Подросткам-семиклассникам (два мальчика и одна девочка) задано сочинение по русской литературе «Образ Чичикова», но писать крайне неохота. Зато они умеют вызывать духов путем верчения тарелочки.

«Вызываю дух Гоголя! Дух Гоголя, появись! Гоголь-Гоголь, появись!»

– Апчхи, – чихает дух Гоголя (Александр Лыков), появившись из воздуха. – Как вы мне надоели! Позавчера из 7 «б» вызвали, вчера из 7 «а», сегодня вы… Ну, сколько можно! Сочинение задали написать? Ну, если напишу, отстанете? Чуден Днепр при тихой погоде, – произносит дух Гоголя с интонацией, будто неприлично выругался.

Дух Гоголя садится за стол, решительно гасит свечу, отодвигает гусиное перо на подставке, открывает компьютер и начинает бесшумно стучать по клавишам. Но вскоре бешено закрутилась та самая тарелочка, и из ниоткуда появилась Алла Ивановна, школьная учительница, а после полуночи – сотрудница «Ночного дозора».

– Николай Васильевич, голубчик, я за вами!

– Ну вот, – притворно восклицает Гоголь. – На самом интересном месте…

– А вас, – приказывает Алла Ивановна ребятам, и глаза ее светятся нечеловеческим огнем, – я жду завтра, к первому уроку, с готовыми сочинениями.

Гоголь исчезает вместе с ней, компьютер взрывается, портрет Гоголя на стене показывает язык. Школьники растеряны. Мистика вышла боком.

Кажется, однако, что эта киношутка в очередной раз показала язык всем любителям влегкую поиграть с классиком.

Гоголь собственной персоной: реальный и мнимый

В середине восьмидесятых кинематограф решил наконец взяться за Гоголя всерьез. В 1984-м стартовал пятисерийный (385 мин) художественный фильм режиссера Михаила Швейцера «Мертвые души»¹⁸, с присутствием в кадре автора, Н.В. Гоголя, лицом которого стал Александр Трофимов, и созвездием советских актеров, среди которых были Александр Калягин (Чичиков), Юрий Богатырев (Манилов), Лариса Удовиченко (Манилова), Тамара Носова (Коробочка), Виталий Шаповалов (Ноздрев), Иннокентий Смоктуновский (Плюшкин), Вячеслав Невинный (Собакевич) и др.

К моменту работы над экранизацией поэмы Гоголя «Мертвые души» М.А. Швейцер был уже маститым режиссером, снявшим лучшие экранизации русской классики советского времени – «Воскресение» (1960–1962), «Маленькие трагедии» (1979); позже будет «Крейцерова соната» (1987).

Бережное, внимательное отношение к тексту, реалистическое видение романной структуры произведения, тщательный подбор актеров сказались и на экранизации «Мертвых душ», о которой можно говорить как об эталонной, с великолепной актерской игрой и замечательной музыкой Альфреда Шнитке, ибо это именно экранизация поэмы Гоголя, а не снятое нечто, «по мотивам», по игре воображения режиссера.

Первые кадры картины – сожжение чистых листов писчей бумаги (формата А4), которые стопкой лежат на столе у писателя: маленький костер из скомканных белых листов охотно горит на круглом металлическом подносе, и Гоголь греет над ним свои озябшие ладони. Потом открывает окна комнаты – там весна. К нему, одетому в черное, является двойник в белом и велит вставать и идти – спасать людей, их живые души, ибо спасти можно души живые, а не мертвые.

Так начинается картина о приключениях и злоключениях Павла Ивановича Чичикова, и вездесущий, невидимый свидетель то и дело (по нескольку раз за серию) являет свой лик с замечаниями «от автора» то сентиментальными, то ироничными, то ехидными, то саркастичными. Он размышляет о характерах людей, о России, обращает внимание на едва заметные детали и на важную подоплеку событий. Персонаж-рассказчик ведет повествование, порой глубоко сопереживая своим героям, порой подтрунивая над ними, порой откровенно, но беззлобно смеясь их нелепым выходкам. Он задается «вечными» вопросами: «Что думает дворовый крепостной человек, когда барин дает ему наставления?»; «Точно ли так велика пропасть, отделяющая Коробочку от нас?», «Всё может статься с человеком…» «Всё черствее и черствее становится жизнь…». Он то и дело восклицает, делает тонкие или лукавые замечания, пристально следит за ходом действия, не упуская ни одной мелочи. К последним сериям присутствие рассказчика, его комментарии и пояснения делаются даже избыточными, навязчивыми – словно он опасается, что его рассказ не так поймут или что-то важное упустят. Он держит зрителя в плену своей личности, не давая остаться наедине с провалившимся Чичиковым и его гонителями.

Образ автора «Мертвых душ» – это портрет интеллектуала, философа, мыслителя, знатока человеческих душ. Гоголь как биограф (а иногда и нянька) своих героев – на своем месте, но кто и каков он сам? Здесь есть здоровый скептицизм, есть насмешка над плутами и жуликами, но где чудаковатость самого Гоголя, его мистицизм, его загадка?

Картина Швейцера таких вопросов не ставила и ставить не должна была. Тогда почему эта в высшей степени достойная экранизация «Мертвых душ» попала в список биографических лент? Наверное, потому, что реальная биографическая история Гоголя не дается кинематографу.

Мелькнуло лицо Гоголя в исполнении Николая Бурляева в картине «Лермонтов» (1986), где Бурляев играет главную роль – Михаила Лермонтова: поэт читает в обществе стихи («С тех пор как вечный судия / Мне дал всеведенье пророка, / В очах людей читаю я / Страницы злобы и порока»). Лермонтов (Бурляев) читает стих, «облитый горечью и злостью», а Гоголь (Бурляев) молча внимательно слушает.

Эффект такой, будто поэт читает стихи самому себе.

Но вот картина режиссера Виктора Жилко по сценарию Владимира Сухореброго «Генеральная репетиция», снятая на киностудии им. А. Довженко по биографической повести Василия Петровича Авенариуса «Гоголь-гимназист» (СПб., 1897), стала приятным исключением. В.П. Авенариус (1839–1923) – писатель, поэт, автор популярных фольклорных сборников для детей и жизнеописаний писателей-классиков, создал в конце XIX века биографическую трилогию «Ученические годы Гоголя: часть I. Гоголь-гимназист; часть II. Гоголь-студент; часть III. Школа жизни великого юмориста»¹⁹. Спустя почти сто лет была экранизирована только первая часть трилогии²⁰, но и она, в отличие от всех предыдущих псевдобиографических картин, посвящена жизни Гоголя-подростка: известный писатель (Андрей Зайков) вспоминает о лицейских проказах пятнадцатилетнего Никоши (Александр Коптев) и его однокашников по Гимназии высших наук графа А.Г. Кушелева-Безбородко в городе Нежине, что в Черниговской губернии.

Время действия – декабрь 1823 года. Повесть рассказывает о сидевшем на задней скамейке гимназического класса бледнолицем подростке, с задумчиво-апатичным взором, с нависшими на лоб длинными белокурыми волосами и острым ястребиным носом. «По гимназическим спискам он значился Николаем Гоголем-Яновским; товарищи же и преподаватели называли его попросту Яновским. Ни тем ни другим, разумеется, и в голову не могло прийти, что из этого необщительного, ленивого и телом и духом человечка, напоминавшего о себе другим разве какой-нибудь не совсем безобидной шалостью, выработается великий писатель-юморист»²¹.

Гоголь не был прилежным учеником, но обладал прекрасной памятью и делал успехи только в рисовании и русской словесности. Когда профессора вызывали его к доске, окликая по фамилии Гоголь-Яновский, он отвечал: «Родовая моя фамилия – Гоголь, а Яновский – только так, приставка: ее поляки выдумали». Но «ленивец Яновский», «озорник Яновский» – эти прозвища приклеились к нему, казалось, навсегда. «Из вас, поверьте моей опытности, – говорил ему директор гимназии Иван Семенович Орлай, – ни великого художника, ни тем паче поэта dei gratia никогда не выйдет». Товарищи защищали Гоголя: «Я знаю Яновского с малых лет: сердце у него доброе. Но у него особенный дар подмечать все смешное, и он не в силах уже устоять…»

Гоголь, однако, несмотря на насмешливые отзывы, пробовал себя в сочинительстве: его стихотворная баллада «Две рыбки» повествовала о нем самом и о его любимом покойном младшем братце Ванечке, которого Никоша не мог забыть. Но прочесть ее публично у него так и не получилось: «Мы все тут и без того знаем, что баллада ваша из рук вон плоха. Но чем плоше, тем лучше: и нам-то веселее, и вам здоровее; как осмеют вас всенародно, так узнаете, по крайности, цену своему непризнанному стихотворству», – сказал один из профессоров. «Как ни плохи мои стихи, но смеяться над ними я никому не позволю…» – таков был ответ автора баллады, изорвавшего затем на мелкие лоскутки единственный список «Двух рыбок».

Подмечать все смешное – это был истинный дар Гоголя, осознанный еще в школьные годы, притом что сам он утверждал: «По природе-то я не комик, а меланхолик… этим я разгоняю свое тоскливое настроение». «Насмешливость вообще в натуре малороссов», – говорили преподаватели гимназии, и это было единственное извиняющее обстоятельство. Школьные провинности имели названия: «за небережливость казенных книг», «за нерадение к тетрадям», «за неопрятность», «за шум во время чтения Евангелия», «за крик во время рисовального класса», «за шалость и грубые шутки», «за неблагопристойность и драку», «за то, что шумел, бранился и давал дулю». Виновные оставлялись без булки, без чая, без одного, без двух блюд, или просто на хлебе и воде, стояли по часу, по два в углу, либо на коленях.

Словом, первая из повестей трилогии так подробно, так ярко описывала жизнь подростка Никоши Гоголя в Нежинской гимназии, что экранизации не пришлось искать специальный язык и особенные краски, чтобы взглянуть на мир юности писателя.

И все же фильм усложнил историю Гоголя-гимназиста: взрослый Гоголь трагически повторяет то, что происходило с подростком: та же мечтательная мрачность, та же отчаянная неуверенность в себе, в своих творческих способностях и в совершенстве своих сочинений. Писатель Гоголь, увидев в только что изданной книге свой портрет на развороте титула, приходит в ужас, вырывает его из книги и предает огню – ведь он не давал разрешения издателю печатать портрет. Мания огня, в котором горят рукописи, преследует Гоголя – и юного, и взрослого. «Все, что не получилось, должно сгореть» – это убеждение прочно утвердилось в сознании Гоголя с тех самых гимназических лет: всякий критикан, всякий завистливый однокашник могут поколебать в нем уверенность в своих силах. Он впечатлителен, раним, а критика больно жалила и метко била.

Зато как отрадно было уехать из гимназии на вакации в родное имение – к папеньке Василию Афанасьевичу (Богдан Ступка), красавице-маменьке Марии Ивановне (Наталья Шостак) и сестрицам. Повесть и фильм согласно показывают «Васильевскую Аркадию». «Сын, питавший к отцу глубокое почтение, можно сказать, благоговение, не находил ничего странного в этих вычурных, освященных уже временем названиях; а теперь, при виде грота дриад, лицо его приняло даже меланхолическое выражение: при самом входе в темный грот, укрытый под густой сенью лип и акаций, лежал большой дикий камень, на котором он, Никоша, играл когда-то еще трехлетним мальчишкой».

Папенька, романтик старой школы, содержал домашний любительский театр, где ставил пьесы собственного сочинения и где его сын пытался пробовать свои силы как комический актер. В те каникулы Никоша заметил, что папенька, моложавый 44-летний мужчина, был уже тронут смертельной болезнью, так что когда вскоре его не станет, гимназист испытает серьезный нравственный перелом. Картина, бесхитростная и безыскусная, без лишенных смысла новомодных перевертышей, тем не менее выполнила свою задачу – получился полноценный киноэтюд «Гоголь: юные годы».

Двадцать лет спустя киношный Гоголь-подросток (Александр Паламишев) снова отправится на каникулы в родную Васильевку – теперь уже только к маменьке (Алена Бабенко) и сестрам, ибо папеньки уже не было в живых. Российской четырехсерийной художественной картине режиссера Константина Худякова «Марево», снятой на киностудии «Мосфильм», путешествие юного Гоголя в родовое имение понадобилось для воплощения его сновидений и фантасмагорий²². Собственно, фильму дан ясный подзаголовок: не биография Гоголя, а фантазии на темы его произведений.

Все перемешано в этой картине: Мария Ивановна на прогулке с сыном и дочерью встретят якобы соседей и якобы знакомых – Афанасия Ивановича Товстогуба и его жену Пульхерию Ивановну, двух трогательных старичков, а также Ивана Ивановича Перерепенко с Иваном Никифоровичем Довгочхуном, задушевных друзей, живущих через забор. После прогулки, окунувшись в холодную реку, гимназист заболевает и в горячечном бреду к нему приходят персонажи его произведений, которые будут написаны через десятилетие. В бреду возникает марево, густое переплетение реальности и фантазии. Героев Гоголя играют прекрасные актеры – Юрий Стоянов и Федор Добронравов, Алиса Фрейндлих и Олег Басилашвили, но сам юноша, в чьем сновидении мирно жили, ели-пили с большим аппетитом, вдохновенно ссорились и мирились персонажи его будущих произведений, пролежал в горячке все каникулы, маменька насилу его вылечила, вымолив перед иконой Богоматери. Перед отъездом сына в Петербург она скажет ему, чтобы писал не про какого-то там непонятного Ганса, а про тех, кого знает, про соседей и близких. И уже садясь в экипаж, чтобы двинутся в дальнюю дорогу, юноша встретит незнакомца, который отрекомендуется Башмачкиным, Акакием Акакиевичем (Виктор Сухоруков) – повесть «Шинель» будет написана спустя 15 лет, в 1841 году.

То есть, режиссер намеревался снять (и снял!) искусный мини-сериал по гоголевским «Старосветским помещикам» (1835) и «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» (1834), но изобразил дело так, будто его занимает исключительно юность автора, которая здесь оказывается просто предлогом, сценарной уловкой.

В 2008 году, к 200-летию со дня рождения Гоголя, вышла на экраны драма Дмитрия Демина «Гоголь: Портрет загадочного гения», где в роли этого самого гения снялся Владислав Ветров. Анонсы картины весьма красноречиво описывают феномен загадочности: «Отступник и святой, певец женской красоты и монах в миру, не знавший семейного счастья, он умел смеяться сквозь слезы и плакать сквозь смех. Гоголь остается загадкой для всех живущих на этом свете. Все события и места, связанные с именем Гоголя, полны тайных знаков и смыслов, которые предстоит расшифровать. В Москве, в старинном особняке на Никитском бульваре, Гоголь провел последние дни своей жизни. Сохранилась комната, в которой он умер. В ней соберутся все, кто хорошо знал Николая Васильевича: писатели Тургенев и Аксаков, граф Александр Толстой, Мария Ивановна Гоголь – мать писателя, красавица Александра Смирнова, врачи и священнослужители. Они будут вспоминать своего великого современника»²³.

Трудно, однако, назвать эту картину биографической драмой, во всяком случае – художественной, игровой драмой. Артисты (А. Толубеев, И. Охлобыстин, А. Леонтьев, Д. Спиваковский и др.), загримированные под друзей и знакомцев Гоголя, появляются в кадре, чтобы прочитать отрывки из его писем к ним или отрывки из их писем к нему. Порой промелькнет лицо под вуалью некой «таинственной незнакомки» (при многозначительном закадровом комментарии), но приоткрыть тайну жизни и смерти загадочного гения, как обещала картина, не получилось, хотя было много гоголевских цитат-признаний: «Имя мое после меня будет счастливее меня», «Настоящее мое призвание монашеское», «Спал и видел себя мертвым», «Душа томится земным бытием, а тело помнит о цветах и солнце». Картина лишь обозначила те тайны, которые издавна связаны с именем Гоголя, включая тайну его захоронения и его могилы, но раскрыть их ни режиссеру, ни артистам не удалось.

Название картины Наталии Бондарчук «Гоголь. Ближайший» (2009)²⁴, снятой на киностудии им. А. Довженко и тоже приуроченной к 200-летию со дня рождения писателя, уже содержит в себе режиссерский ключ к трактовке образа. Фильм начинается с закадрового предисловия: на картине знаменитого русского художника Александра Иванова «Явление Христа народу» изображен в том числе и Н.В. Гоголь. Художник и писатель жили в одно и то же время в Риме, где познакомились (1837) и подружились; однажды у Иванова получился эскиз странника с острыми чертами лица – и лицо это повернуто ко Христу. Художник не просто «использовал» оригинальное лицо, но и сделал его фактически центральным персонажем картины, выбрав особое место на ней для своего друга: странник испытывает мучительный страх и переживание своей греховности при известии о появлении Мессии. За странником, в чьем облике угадывались черты Гоголя, закрепилось название – «Ближайший ко Христу».

Н. Бондарчук исходила из того реального факта, что за столетие не было снято ни одного фильма о жизни Гоголя. Мотивация режиссера: элементы его биографии освещались в некоторых картинах, но еще никто не осуществил попытку перенести на экран его таинственную и трагическую жизнь. Жанр картины близок к мистической драме, биография писателя рассматривается сквозь призму религиозного миросозерцания писателя, что было невозможно в атеистическое советское время. Фильм направлен на раскрытие духовных исканий Гоголя – православного христианина.

Гоголь в исполнении артиста Евгения Редько – не душевно больной, как о нем думали многие его современники, а душевно страждущий. В то же время зритель видит два образа: молодого, радостного, задорного весельчака, когда он пребывает в своем малороссийском раю, с маменькой (Валентина Теличкина), сестрами и крестьянами, и странного, боязливого, богобоязненного человека средних лет, которого пугает живая жизнь, живые женщины, всё плотское и земное. «На всё воля Божья» – это, условно говоря, слоган картины: как заклинание эти слова повторяют в каждый момент бытия едва ли не все ее персонажи. Да и как Гоголю не верить в волю Всевышнего, когда в Оптиной пустыни, куда он пришел паломником, монахи своими молитвами, без врачебной помощи, за одну ночь спасли девочку-крестьянку от гнойной раны на ноге с симптомами гангрены.

Его и самого одолевают мысли о монашестве, а также мистические видения, апокалиптические сны. Куда девался добрый молодец, готовый пуститься в пляс при звуках милой сердцу народной музыки? Почему, уехав из родных мест, он потерял вкус к жизни, вплоть до полного отказа от нее? Почему духовные искания и путь ко Христу в случае Гоголя оказались поиском пути к смерти? Почему, наконец, он, великий художник, доверился ржевскому малограмотному протоиерею Матфею Константиновскому, который требовал отречься от Пушкина, убеждал Гоголя: «Истина от Бога, искусство от человеков» и побудил (фактически вынудил) сжечь главы второго тома «Мертвых душ»?

Картина, как и другие до нее, не только не отвечает на эти «проклятые» гоголевские вопросы, но и не ставит их. Скорее, можно говорить об их имитации. Н. Бондарчук так и не определилась в своем отношении к протоиерею – кем он был: фанатиком, погубившим писателя и сочинение, которого ждала вся Россия, или святой праведник, облегчивший измученному Гоголю уход из жизни, которого он так жаждал.

Можно понять режиссера, снявшего в картине нескольких членов своей семьи, но вызывает оторопь «прекрасная няня» (Анастасия Заворотнюк) в роли знаменитой подруги и собеседницы Пушкина, Жуковского, Лермонтова, Гоголя А.О. Смирновой-Россет, так и оставшейся здесь «няней». Удручает назидательная интонация картины, обильное цитирование учебных текстов, высокопарный слог, пафосность, напыщенность, ложная возвышенность. Из-за фальшивой интонации главный герой получился в конце концов фигурой деревянной, ходульной.

В очередной раз жаль Гоголя – очевидно, одного поклонения режиссера образу «Ближайшего» недостаточно, чтобы биографическая картина о реальном его прототипе выглядела убедительно и достоверно.

И вот, наконец, нашумевшая трилогия 2017–2018 гг. режиссера Егора Баранова по идее Александра Цекало, где имя «Гоголь» стоит в начале всех трех названий («Гоголь. Начало»; «Гоголь. Вий»; «Гоголь. Страшная месть»)²⁵ и где Гоголь (Александр Петров) – молодой ясноглазый красавец, лишенный, в отличие от всех предыдущих воплощений, своего характерного портретного атрибута – длинного острого носа. Но, как окажется, его лишат не только острого носа, но и собственно его личности.

Фильм ужасов, мистический триллер, детектив – всё это жанровые характеристики трилогии, и всё это освещается именем писателя, которого, по замыслу кинопроизводителей, судьба накрепко связала с густой чертовщиной, ожившими мертвецами, уродами и страшилищами, и еще с демоническим Темным Всадником – слугой дьявола и прочей очень-очень нечистой силой.

Итого: много красной и черной крови, которая вытекает и сочится отовсюду; много живых и мертвых голых женских тел; много ведьм и колдунов разного возраста и калибра (здесь ведьма живет в каждой живой женщине – в каждом углу по ведьме), много разнообразных водоемов, а в них – русалок и утопленниц; встречаются отвратительные сельские чудища, один взгляд которых способен высосать душу смертного (Вий). Молодой писарь Гоголь-Яновский из Петербурга, страдающий непонятными для медицины припадками, может запросто проникать в потусторонний мир и общаться с его обитателями. Это свойство помогает ему считывать смыслы таинственных знаков и расследовать загадочные убийства молодых девиц, которые тут, в Полтавской губернии, на хуторе близ Диканьки, исчисляются многими десятками. Это свойство должно помочь ему написать повести о страшных событиях на этом самом хуторе.

В целом получился трехсерийный ритуальный танец с бубнами и барабанами вокруг раннего творчества Николая Васильевича Гоголя. Задаваться же вопросом, какое отношение имеет этот успешный бизнес-проект (существенные кассовые сборы, о которых пишет даже Википедия²⁶, – главное достижение трилогии) к личности и судьбе писателя Гоголя, с его реальной биографией и духовной драмой, нет никакого смысла. Так же как нет смысла говорить о пристегнутых к трилогии карикатурных Пушкине и Лермонтове, которые зовут Гоголя войти в их братство, чтобы вместе бороться с тайным обществом графа Бенкендорфа. Потому что тогда – для начала – придется привлечь документальные разыскания о жизни автора «Вечеров на хуторе…», из которых станет очевидным, что следаком-дознавателем он никогда не был. «Булгарин действительно предлагал Гоголю устроить его в III Отделение, но Гоголь не захотел “послушаться его советов” и предпочитал воздержаться вовсе от поступления на службу, до тех пор, пока Тро-щинский не устроил его в департаменте государственного хозяйства. Только в покаянном письме к матери пришла ему в голову мысль, не последовать ли совету Булгарина; однако, в конце концов, мысль эта не была реализована»²⁷.

Но кому есть дело до реальных фактов, когда так велик соблазн пустить главных классиков русской литературы по ведомству дьявольщины, а заодно и сыска, дабы именно оттуда они черпали свои фантазии.

Итак, художественная гоголиана началась и пока что заканчивается фильмами-ужасами: «Вий» – это победное знамя на здании под названием «Гоголь-кино». Ноу-хау в том, что пресловутые ужасы паразитируют на легендарном имени и вынуждают его, гениального писателя Н.В. Гоголя, быть проводником нечистой силы в мир людей, его героев. До сколько-нибудь полноценного биографического образа автора «Вия» российский художественный кинематограф в лице его актеров (Лопухова, Консовского, Вицина, Лыкова, Трофимова, Бурляева, Зайкова, Коптева, Паламишева, Ветрова, Редько, Петрова) пока что, как ни грустно это сознавать, не дорос.

Достоверна ли документальная гоголиана?

Документальное кино в России обратило свое пристальное внимание на судьбу Н.В. Гоголя поздно – только в начале 2000-тысячных, успев снять за десятилетие семь картин (2001–2009), приуроченных по большей части к 200-летнему юбилею писателя.

Мотивация документалистов не отличалась оригинальностью: Гоголя по праву считают самым загадочным русским писателем, все его сочинения пронизаны тайнами и мистикой, его имя и его судьба окружены мифами и легендами, его кончина породила слухи, похожие на фантастический детектив. Все это подогревает интерес к личности Гоголя, мимо которых не смогло пройти документальное кино, попытавшееся раскрыть тайны его личности. Правда, разговоры о гоголевских тайнах давно уже стали общим местом как в литературе, так и в художественном кинематографе, а документальное кино вспомнило о них совсем недавно – ближе к громкому юбилею, что и понятно.

Старт был дан автором ЖЗЛ-ской биографии Н.В. Гоголя (первое издание вышло в 1979 году) И.П. Золотусским, создавшим первый полнометражный (52 мин) документальный фильм сразу о двух великих писателях – «Двух гениев полет. Н. Гоголь и Ф. Достоевский»²⁸. В кадре – автор и ведущий картины и его вступительное слово: «Этот фильм о двух, может быть, самых загадочных гениях русской литературы. Один из них заставлял нас громко смеяться. Другой смеялся гораздо меньше. В его голосе слышалась боль, потому он исследовал боль сознания или хождения души по мукам. Их имена в истории русской литературы стоят рядом… Строптивый наследник хочет сорвать связывающие их узы… Но он не может этого сделать, ибо ничто великое не может уйти в прошлое – оно продолжается. Об этом наш фильм».

В основе концепции картины – даже не само соперничество, а тень соперничества двух гениев, причем, понятно, что не Гоголь видит в Достоевском соперника (он старше Ф.М. на 12 лет и заявил о себе в литературе, когда Ф.М. было всего 6 лет), а Достоевский в Гоголе. Герой первого произведения Достоевского «Бедные люди» Макар Девушкин вступает в горячий спор с автором «Шинели», не понимая, зачем нужно такое писать? Для чего? Как после такого можно жить, тихо и смирно, воды не замутя? Зачем подсматривать за человеком в его норе – как он ест, с кем пьет, что переписывает? «Прячешься иногда, прячешься, скрываешься в том, чем не взял, боишься нос подчас показать – куда бы там ни было, потому что пересуда трепещешь, потому что из всего, что ни есть на свете, из всего тебе пасквиль сработают, и вот уж вся гражданская и семейная жизнь твоя по литературе ходит, всё напечатано, прочитано, осмеяно, пересужено!» (30, кн. 1: 63).

Девушкин не только порицает Гоголя и его «злонамеренную книжку», но и хочет переделать, переписать ее. «Я бы, например, так сделал…» – таким стал его способ чтения. «А лучше всего было бы не оставлять его умирать, беднягу, а сделать бы так, чтобы шинель его отыскалась, чтобы тот генерал, узнавши подробнее об его добродетелях, перепросил бы его в свою канцелярию, повысил чином и дал бы хороший оклад жалованья…» (Там же).

Но в творческий спор вступали не только герои. Кружок Белинского объявил автора «Бедных людей» «новым Гоголем», однако Достоевскому этот титул, видимо, не слишком льстил, даже поначалу, ибо быть новым, то есть вторым, Гоголем ему явно не хотелось, а хотелось все попробовать, найти свой путь в литературе и утвердиться на нем – и это было не самое плохое применение творческого честолюбия. (Замечу, что роман прочел и Гоголь, написавший А.М. Вьельгорской из Генуи 14 мая 1846 г.: «В авторе “Бедных людей” виден талант, выбор предметов говорит в пользу его качеств душевных, но видно также, что он еще молод. Много еще говорливости и мало сосредоточенности в себе: все бы оказалось гораздо живей и сильней, если бы было более сжато»²⁹).

За первую же пробу («Двойник») его автор был уличен в измене гоголевскому направлению, в передразнивании и пародировании Гоголя, в искажении реализма. Роман «нового Гоголя» с «натуральной школой» был прерван в самом начале пути.

Не раз Золотусский как «член партии Гоголя» упрекнет Достоевского за строптивость, за измену учителю (мучителю), за творческие поиски на иных, не гоголевских, путях, за Фому Опискина, героя «Села Степанчикова», где так явственно ощущается пародирование гоголевских «Выбранных мест…» Золотусский настойчиво стремится сблизить гениев, как бы кто ни пытался их отдалить друг от друга: их квартиры в Петербурге не случайно были всегда в соседних домах, в двух шагах, везде, где бы ни жил Достоевский, в его квартирах висел портрет Гоголя, они никогда не встретились при жизни, хотя могли – это было бы так просто.

Итак, картина Золотусского про двух гениев – это история схождений и расхождений Достоевского с Гоголем, это творческая перекличка и полемика, явная и подспудная, пространство противостояния, это спор на вершинах мысли, где у них был шанс сойтись, – и, по убеждению автора картины, они сходились.

Но можно ли считать эту картину биографической в жанровом смысле слова? Скорее нет, чем да. Отдельные фрагменты судьбы двух писателей, их парадоксальная невстреча в жизни, хотя посмертно их имена (как и адреса проживания на петербургских улицах) стоят рядом, их творческая полемика, их пути в истории литературы – фильм об этом. И уж скорее в картине больше затронуты черты личности Достоевского – его писательское самолюбие и честолюбие, которые действительно были огромны и которых он не скрывал, ибо они были двигателем творческой работы. Да и как же писателю без самолюбия и честолюбия? Можно ли вообще видеть в них изъян писательского дарования?

Кроме того, можно ли утверждать, что фильм приоткрыл тайны личности двух гениев? Скорее нет, чем да. Особенности творческих почерков – да, приоткрыл. Но к тайне личности хоть Гоголя, хоть Достоевского автор картины, не в упрек ему будь сказано, даже и не прикоснулся.

Кажется, без слова «тайна» не может обойтись ни одна картина о Гоголе. Фильм Ильи Иванова берет в свою орбиту целых три тайны Гоголя, так и называя свое произведение³⁰. Анонс прост: «Николай Васильевич Гоголь, пожалуй, самый загадочный русский писатель. Все его творчество пронизано мистикой и тайнами. Существует множество мифов и легенд о жизни Николая Васильевича, а его смерть окружена и вовсе фантастическими слухами»³¹.

Исторический детектив – такое жанровое определение присвоено картине, и действительно, автор с первых кадров берет быка за рога – начиная фильм с эксгумации тела Гоголя в 1931 году, когда стала перестраиваться Москва и могила писателя оказалась помехой на пути строительства. Тело Гоголя покоилось на территории Свято-Даниловского монастыря 79 лет, с 1852 года, но пришли новые времена…

Вместо предисловия: «Мне страшно касаться этой темы. Не надо было эти могилы копать, не надо было эти могилы вскрывать, не надо было глумиться… Это плохо…», – говорит Александр Калягин, один из участников картины, лучший из кинематографических Чичиковых (фильм М. Швейцера). Присутствовавшие на событии известнейшие деятели советской культуры не удержались от разграбления могилы – хватали на сувениры все, что плохо лежало, а плохо лежало все. Но еще прежде (?) кто-то (?) выкрал (?) из могилы Гоголя его голову – то есть череп, и подозрения авторов фильма указывают на русского купца, мецената, собирателя театральной старины, создателя частного литературно-театрального музея А.А. Бахрушина. И это опять большой (и больной) вопрос.

Участники картины – режиссер Юрий Любимов, литературоведы Юрий Манн и Владимир Воропаев, писатель Юрий Нечипоренко, известные врачи и эксперты обсуждают историю скитания тела главного мистика XIX столетия по местам захоронений как тайну, стоящую в одном ряду с другими мистическими загадками. Герои Гоголя знают что-то такое, чего не знают его читатели (а Гоголь видел своих героев воочию, перевоплощался в них, входил в транс, говорил, что персонажи высасывают его, забирают все силы). Гоголь зачем-то сжег второй том «Мертвых душ» и еще что-то, о чем мы не знаем даже, существовало ли оно вообще. Гоголя мучил страх быть погребенным заживо, его тело не поспевало за духом, ресурсы тела исчерпались прежде, чем ресурсы духа – тело сжигается духом. Памятники Гоголя называют блуждающими – им не стоится и не сидится на месте, притом что при жизни Гоголь не хотел для себя никаких памятников… Тайн набирается куда больше, чем три.

Картину завершает тот, кто ее начал, – Александр Калягин, признавшийся, что Чичиков, которого он сыграл в 1984 году, – это образ непостижимой глубины; читатель видит только его поверхностную, бытовую сторону, не проникая в сердцевину. «Чичиков помогал мне выживать… Мертвые души для меня как Библия» – дорогое и тоже загадочное признание замечательного артиста.

«Личность Гоголя для меня – за гранью. Потемки. Не понимаю, многое не понимаю». Таков честный вывод картины – устами А. Калягина и, надо полагать, фильма в целом: тайны зафиксированы, перечислены, но не разгаданы. Да и возможно ли? Да и стоит ли? Неразгаданная тайна манит и притягивает взоры – разгадка девальвирует тайну и все, что с ней связано.

Но соблазн писать о тайнах Гоголя преследует документальное кино, сделавшись его идеей-фикс. «Тайны века. Николай Гоголь. Тайна смерти», «Гоголь. Тайна смерти», «Гении и злодеи. Николай Гоголь» и многое другое со сходными названиями гуляет в просторах Интернета. В них – про страх Гоголя быть похороненным заживо, про то, что он утратил интерес к своей внешности, перестал ухаживать за своим телом – не умывался и не причесывался, ничего не ел и не пил. Про ужасные обстоятельства насильственного лечения – с сажанием пиявок на нос и мушек на затылок, насильственным раздеванием и опусканием в ледяную ванну, обматыванием мокрыми полотенцами, кровопусканием, обливанием головы холодной водой и обкладыванием ног горячим хлебом; про завещание не хоронить его, пока не появятся признаки разложения, и про следы этой ужасной возможности: при вскрытии могилы кому-то показалось, что крышка гроба сдвинута, стенки гроба исцарапаны. Документалисты гадают, что же случилось с Гоголем, и ставят диагнозы – помешательство, маниакально-депрессивный психоз, нервическая горячка, отравление каломелем (хлоридом ртути), тяжелая инфекция, малярия, летаргия.

Версии выдвигаются и опровергаются – тайны личности обращаются в тайны гроба и загробного существования: кинематограф вообще ставит под сомнение, что на новом месте, куда якобы перенесли тело Гоголя, находится именно его прах. И конечно, всех волнует судьба черного надгробного камня («Голгофы»), которая при перенесении могилы на Новодевичье кладбище не понадобилась для памятника Гоголю, после чего его выкупила Е.С. Булгакова и установила над могилой своего мужа. Кинематографу нравится рифма: камень с могилы писателя, который сжег свое неопубликованное сочинение, поставлен на могилу другого писателя, который устами дьявола провозгласил в своем культовом романе: «Рукописи не горят».

Тайны смерти – лакомый сюжет для документального кино: в нем пробуют себя как новички, так и маститые авторы.

Картина «Гоголь и ляхи» (2009)³², тоже снятая к 200-летнему юбилею писателя, – снова про тайны гроба, с теми же, уже знакомыми, участниками – Воропаевым, Манном, Золотусским, Калягиным. А еще – с А. Пороховщиковым, Д. Черным, В. Гуминским, Б. Соколовым… И снова про соревнование памятников, про вкусы Сталина, которому нравились одни памятники и не нравились другие, нравились одни гоголевские персонажи, но не нравились другие. И снова – про тему страха у Гоголя, которая на самом деле есть тема Страшного суда, ибо Гоголь писал о том ревизоре, который каждого ждет за гробом. И снова – про смерть Гоголя, про то, как он изнурял себя постом и молитвой, как фактически убил себя, подражая монашеским подвигам веры. И снова – про психиатрический диагноз как причину смерти и страшные легенды про украденную из могилы голову, про возможную летаргию, про захоронение и разграбление могилы; среди грабителей – известнейшие имена: Тынянов, Сельвинский, Тышлер, Вс. Иванов, В. Лидин (взявший на память жилет Гоголя, чтобы потом его ткань пустить на переплет для раритетного первого издания «Мертвых душ»). И снова про то, что гроб с телом Гоголя так никуда и не перенесли – на Новодевичьем кладбище, по мнению монахов Даниловского монастыря, праха Гоголя нет, а остался он в Даниловом монастыре, уйдя глубоко под землю. Правда, эти сведения ничем не подтверждены и передаются изустно, то есть надо верить им на слово.

Но при чем здесь ляхи в названии картины? Они оказались здесь как-то совсем сбоку: тема ляхов (поляков), врагов малороссийского казачества, имеет прямое отношение к повести «Тарас Бульба», которую сейчас на Украине переводят с русского языка на «рщну мову», заменяя везде слово «русский» на слово «украинский» или вовсе избегая «русского следа». Мотивация переводчика: якобы слишком украинской показалась «великорусам-белинским» первоначальная редакция повести, опубликованная в сборнике «Миргород», и они стали требовать, чтобы Гоголь «усилил общерусский идейный смысл». Он это сделал, пишет переводчик повести, и эти «самовольные вкрапления» «задевали за живое даже мою еще школярскую гордость». «Ну, не міг я зрозуміти, чому це наші козаки помирають за “русскую землю”, а щирий козарлюга Бульба, згоряючи в лядськім вогні, пророкує: “Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из Русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..”»³³.

Финальная фраза повести («Что, взяли, чертовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь на свете, чего бы побоялся козак? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из Русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..») звучит в украинском переводе облегченно: «Чорт забирай! Та чи е щось на свт таке, чого побоявся б козак?»³⁴. И все.

В фильме тема творческих редакций «Тараса Бульбы», куда Гоголь вносил ту или иную правку, затрагивается столь же поверхностно, что и в предисловии переводчика к своему переводу. Текстологическая работа, тщательное сопоставление всех редакций повести, авторизованная гоголевская версия (которая полностью опровергает доводы украинского переводчика), в картине отсутствует, что и понятно: это не формат кинематографа.

Но даже ляхи не додумались так переводить «Тараса Бульбу», которого они сильно не любят.

Тайны Гоголя на службе кинематографистов

Эксплуатация в документальном кинематографе гоголевских тайн, породившая множество почти одинаковых историй с одним и тем же набором сюжетов, была в разгаре юбилейного сезона 2009 года однажды видоизменена, во всяком случае стилистически – это уже не были привычные «говорящие головы» и давно знакомые документальные кадры из старой кинохроники с видами двух кладбищ. В документальной двухсерийной картине Леонида Парфенова «Птица-Гоголь»³⁵, которая названа биографической и посвящена вроде бы писателю Н.В. Гоголю, главным героем оказывается не столько Гоголь, сколько сам Парфенов, автор и ведущий. Уже в первом кадре он предстает перед зрителем с малым птахом из семейства нырковых в руках – это и есть Гоголь, птичка из породы уток. В последнем кадре снова явится та же птичка в руках ведущего – он эффектным жестом выпустит ее лететь на все четыре стороны, чтобы закольцевать сюжет. Однако фамилия писателя давно заслонила имя птички, осталось только выражение – «ходит Гоголем», то есть поводя плечами из стороны в сторону. Так именно и прошелся, по мнению ведущего, писатель Гоголь по русской и мировой литературе. Так, подражая птичке, прошелся и Парфенов по гоголевскому жизнеописанию.

Авторское вступление про птичку оказалось и в самом деле оригинальным – никто до Парфенова (и после него) показать на экране «Обыкновенного гоголя» не додумался. Можно было, конечно, выжать из птаха куда больше полезной информации – она обильно приведена даже в Википедии: «Bucephala clangula – птица семейства утиных, нырковая утка средней величины с большой округлой головой, коротким клювом и контрастным черно-белым оперением. Распространена в зоне лесов северного полушария… гнездится в дуплах деревьев по берегам лесных водоемов…»³⁶.

Однако дальше все пошло по накатанному. После пробега по портретам отца-матери Гоголя в действие вступили артисты и певцы – Олег Табаков (чтобы читать отрывки из писем Гоголя и к Гоголю), Земфира (чтобы читать отрывки из произведения Гоголя), Лия Ахеджакова и Богдан Ступка (чтобы показывать отрывки из спектакля «Старосветские помещики»), Евгений Миронов (чтобы рассказывать о Хлестакове и показываться в этой роли), Александр Калягин (чтобы рассказать о своем Чичикове, как уже много раз рассказывал в других фильмах), Марина Неелова (чтобы предстать в роли Акакия Акакиевича Башмачкина, из «Шинели»).

Коронный номер фильма («неповторимая авторская стилистика», как сообщают анонсы) в том, что его ведущий – везде и всегда явлен собственной персоной: в Васильевке – имении отца Гоголя, в Нежине, где учился Николай: Парфенов сидит в креслах студенческого театра, где Гоголь смешил публику до колик и слез, Парфенов едет в экипаже по улицам Петербурга, бродит по Зимнему дворцу, где кузнец Вакула нижайше просил у русской императрицы черевички для своей дивчины – теперь эти черевички в руках у Парфенова; он же раскатывает тесто для вареников, которые так любят окунать в сметану и затем ловить ртом гоголевские персонажи; топит кошку, как когда-то подросток Никоша; гуляет по Невскому проспекту, по маршрутам гоголевских героев. С особенным энтузиазмом автор и ведущий фильма показывает те места Европы, куда смог добраться его герой – в Париже и в Риме; так же, как Гоголь, он пьет воду из фонтана Треви («римской минералкой» из Fontana di Trevi вспоены «Мертвые души», напоминает ведущий), он и кофе пьет, и наслаждается итальянскими десертами в кофейне Antico Caffe Greco, куда любил захаживать Гоголь и отдыхать в знаменитом зале на диване.

Фильм Парфенова нашпигован картинками, вывесками, предметами быта и одежды, виньетками, рисунками, отрывистыми уличными панорамами, кадрами из старых фильмов, как немых, так и звуковых, как имеющих отношение к жизни Гоголя (например, немой «Пушкин и царь», где на одну минуту появляется и Гоголь), так и не имеющих к Гоголю никакого отношения (например, «Граф Монте-Кристо» с Жаном Маре, про парижский период Гоголя). Все это мельтешит и мелькает, кружится и вертится, чтобы до отказа наполнить кадр, в котором доминирует бойцовская речь ведущего – ему надо верить на слово, времени для размышления не остается. Вокруг Земфиры летают белые чистые листы бумаги, она выхватывает какой-нибудь из воздуха и без всякого выражения на невозмутимом лице читает цитату. Парфенов же не может пропустить Ниццу, куда тоже ездил Гоголь, скитаясь по Европе, и останавливается в тех же гостиницах, а еще варит макароны al dente и сам трет на терке сыр пармезан, демонстрируя рецепт любимой Гоголем пасты, готовит жженку – и тоже онлайн, пьет минеральную воду в Зальцбрунне, откуда Белинский писал письмо Гоголю, показывает тот самый почтамт и тот самый почтовый ящик…

Но – гастрономическое краеведение (кулинарные приключения по гоголевским местам), в котором, несомненно, преуспел Парфенов, никак не помогает ему понять творчество Гоголя последних лет. К «Выбранным местам…» он подходит как к скверному анекдоту, как к чудачеству, почти как к придури писателя. «Куда девался великий юмор?» – картинно восклицает ведущий и называет своего героя «Маниловым христианства». Опять же, по примеру предшественников, он обильно цитирует письмо Белинского, демонстрируя кадры из картины 1951 года «Белинский», где критик яростно нападает на любимого прежде Гоголя, но не дает Гоголю ответить. Парфенов тоже лишает Гоголя возможности ответить.

Почему с писателем случилась идейная метаморфоза – Парфенову неважно: во всяком случае, никаких вопросов по этому поводу у автора фильма не возникает. Картина вообще обошлась без гоголевских тайн и загадок, утонув в бытовых, географических, краеведческих наблюдениях ведущего, работающего как журналист-эквилибрист: он откровенно любуется собой и своей ловкой манерой скороговорения. Сожжение рукописи «Мертвых душ» обошлось в фильме без священника Матфея Константиновского (он даже не упомянут); духовная драма писателя стала в картине очередным фактом чудаковатости писателя (ну, совсем с ума съехал!). Всё понятно и прозрачно: Гоголь (уже в финале картины) вдруг стал осознаваться ведущим совсем не как писатель-реалист, а как модный и актуальный авангардист, родоначальник обэриутов и абсурдистов. Впрочем, этот сюжет тоже подан скороговоркой, как вообще весь парфеновский 148-минутный «Гоголь».

Но юбилейная страда продолжилась еще одним экспериментом. Телеканал «Культура» показал двухсерийный фильм (78 мин) режиссера Артура Виденмеера «Гоголь. Прощальная повесть» (Часть первая. Следствие; Часть вторая. Суд)³⁷, сделанном в документально-игровом жанре. Анонс картины совершенно стандартен: «Фильм рассказывает о духовных исканиях самого загадочного русского писателя – Николая Васильевича Гоголя. В его текстах присутствуют фантасмагория и назидание. В его жизни свобода и независимость таланта сочетается с верой в христианские догматы и сомнениями в них. В основе фильма – переписка Гоголя с близкими друзьями. Реконструированы эпизоды из жизни писателя и интеллектуальные споры, которые он вел со своими корреспондентами»³⁸.

Однако анонс этот имеет очень косвенное отношение к тому, что на самом деле происходит в картине. Человек Гоголь (Евгений Воскресенский) обвиняется судьей следственного департамента (Евгений Воскресенский) в том, что он убил писателя Гоголя (Евгений Воскресенский). Сценки, в которых свидетелями защиты и обвинения предстают: мать Гоголя Мария Ивановна (Виктория Толстоганова) и другие знакомые ему дамы, Священник вообще и о. Матфей Константиновский в частности (Борис Плотников), Друг и многие иные друзья Гоголя (Евгений Герчаков), а также фантасмагорический Пушкин (Александр Лырчиков) в полушутливой, полусерьезной манере решают, можно ли судить Гоголя-писателя, или судить его не за что и незачем. Следствие и суд, инсценированные по переписке Гоголя и воспоминаниям современников, пытаются понять, почему он надолго уезжал за границу, прятался ли там от себя и своих героев, или, напротив, обретал там себя и высокий дух своих сочинений. И почему никогда не женился, и почему никого из женщин как будто не любил, жил аскетом, монахом. И что за душевную болезнь, приступ которой проявился первый раз в Риме, пережил он. И опять здесь много Рима (любят документалисты ездить по местам Гоголя, особенно в столицу Италии), и опять – Caffe Greko с чашечкой кофе за столиком под портретом великого соотечественника.

Участники «следствия» и «суда» искренне пытаются разгадать, что же побудило Гоголя отказаться сочинять повести в духе его молодости, с юмором, сатирическим обличением пороков общества, и начать писать назидательно, с проповедями и учительством, из-за чего от него отвернулись даже те, кто его почитал и любил. Интонация картины, уважительная и сочувственная к Гоголю страдальцу и страстотерпцу, искупает беглость сюжета, неровность и клочковатость повествования, а кадры, повествующие о пребывании Гоголя в Иерусалиме, стояниях и молениях, внушают почтение к авторам картины, честно рассказавшим об очарованиях и разочарованиях Гоголя в Святой Земле, о его холодности и бесчувственности у Гроба Господня.

Авторы картины рискнули ответить – устами фантастического Пушкина – и на главный вопрос гоголевской драмы: зачем писатель сжег второй том «Мертвых душ». «Понимаете, была мечта: создать храм. Написать книгу как Евангелие, на все времена, для всех, для каждого. Он попробовал, дерзнул. И сжег. Не получилось то, что хотел. Вот и сжег, спасая тем себя как художника. И душу свою спас».

Ясная, как белый день, разгадка, и только человек масштаба Пушкина мог отважиться на столь честный ответ – хотел Гоголь, но не получилось.

Так ли это на самом деле – не берется решить ни один суд.

Юбилейные гоголевские киносостязания увенчала грандиозная десятисерийная картина (250 мин) режиссера Виктора Спиридонова «Оправдание Гоголя»³⁹ с автором и ведущим Игорем Золотусским. Все тексты Гоголя – из пьес, повестей, писем – звучат в фильме в исполнении Алексея Девотченко – искреннем и вдохновенном, безупречно артистичном. Фильм насыщен музыкой (композитор Евгений Дога), поэзией и чудесами. Сериал, как сообщает анонс, – был задуман «не как биография писателя или анализ его произведений, а как попытка отыскать истину, разгадать тайну личности Гоголя, приоткрыть историю его души».

Игорь Золотусский ведет повествование пылко и пафосно, стремясь защитить Гоголя от всех нападок, оградить от клевет и обвинений (хотя двухсотлетняя история бытования Гоголя в русской и мировой культуре доказала, что он не нуждается в оправданиях, ибо прочно укрепился на Олимпе искусств). Но у Золотусского свои резоны. Гоголь – дитя пламенной любви к нему его родителей, и потому смех Никоши, названного в честь Святого Николая Угодника, – полон симпатии и любви к самым его странным и диким персонажам. Никогда Гоголь зло не смеялся, смех его был добрым, утверждает автор фильма. Если не любить Собакевича, Коробочку, Ноздрева, перо выпадет из рук, ибо надо помнить, что в их душах погребены лучшие чувства.

Всякий, кто хоть с самого краю задевает Гоголя – Достоевский ли (устами Макара Девушкина), Розанов ли, писавший, что Гоголь в своих сочинениях изобразил нравственных уродов (хотя Розанов сказал о Гоголе много прекрасных и восторженных слов), Константин Леонтьев, считавший (?), что Гоголь «и сам нравственный урод», – получает страстную отповедь Золотусского: «Не ведали что творили». (Кажется, однако, что автор фильма сильно преувеличивает негатив, чтобы иметь возможность с еще большей горячностью прославить своего героя: ведь с критикой «Шинели» выступает не Достоевский, а его несчастный герой, Макар Девушкин, Золотусский же как будто не видит разницы.)

Во всяком поступке (или только помысле) Гоголя, даже в таком дурном, как утопление кошки в пруду в бытность его подростком, ведущий находит позитивную сторону – ведь мальчик истово жаждал наказания, его мучил сильнейший страх ада. С необыкновенным воодушевлением автор фильма говорит о главной мечте Гоголя: оказать неоценимые услуги государству, принести добро человечеству. Золотусский разоблачает главную ложь о Гоголе – будто он только злой гений, только сатирик, обличитель человеческих пороков.

Линия «Гоголь-Пушкин» тоже полна драматизма: они разошлись из-за публикаций Гоголя в «Современнике», и Гоголь, уезжая из России, не простился с главным поэтом своей жизни и своей страны, полагая, что виноват именно поэт. Потом очень жалел об этом, а фильм, который стопроцентно сочувствует именно Гоголю, вынужден говорить о размолвке двух гениев осторожно и уклончиво. То же – очевидное – и о сюжетных заимствованиях: «Даже если Гоголь берет что-то у Пушкина, он выдает в свет свое. Даже если Пушкин берет что-то у Гоголя, он выдает в свет свое, пушкинское. Так, Пушкин никогда не написал бы гоголевского “Ревизора”, а Гоголь никогда бы не написал пушкинского “Евгения Онегина”».

Фильм не зря носит название «Оправдание Гоголя»: автор стремится оправдать каждый шаг Гоголя, в частности, его постоянные отъезды из России в Европу. Что это было? Бегство? Расчет? Желание разгулять петербургскую тоску? Золотусский настаивает: Гоголь ездил по европейским столицам не как турист, ибо он не был туристом, его путешествия были вхождением в панораму европейской мысли, европейской культуры, а главное: «неземная воля направляла его путь». Но знакомство с корифеями мысли давало неожиданный результат: Гоголь не воспринял Байрона, не оценил Вольтера, поразившись гордыне фернейского философа, но зато всем сердцем обратился к Руссо: «Выбранные места…» стали ответом на «Исповедь» Руссо.

Фильм шестой «Пророку нет славы в отчизне» оставляет двоякое ощущение: обаяние Парижа вызывает отторжение и у Гоголя, и у автора фильма (они всегда совпадают в своих впечатлениях и оценках) – оба осуждают буржуазный комфорт и все материальное, которое заслоняет от человека духовное, но искусство Парижа и его театры доставляют истинное наслаждение. Вообще авторская интонация, по большей части нарочито торжественная, проповедническая, в конце шестого фильма обретает естественный звук: 1837 год, Гоголь узнает о гибели Пушкина и осознает сиротство – и свое, и всей русской литературы. Теперь он должен взять на себя ответственность и за нее, и за судьбу России. Сможет ли? Потянет ли?

В фильме седьмом «Родина души», где Гоголь (и Золотусский) приезжают, наконец, в Рим, показаны прекрасные панорамы улиц и площадей, виды домов, где селился писатель и где писал «Мертвые души», и то самое Caffe Greco, мимо которого не смог пройти ни один кинобиограф Гоголя. Не прошел и Золотусский; но – надо отдать должное его скромности – он ведет подробный рассказ из знаменитой кофейни, но не соблазняется здешней чашечкой кофе, ароматным сувениром, переключая внимание зрителя на историю отношений Гоголя и художника Александра Иванова, которая стала историей создания картины «Явление Христа народу» и воплощением образа «Ближайшего», в начале работы поставленного спиной ко Христу, а на последнем этапе повернутого лицом к Спасителю. Золотусский видит в этом долгожданное и окончательное обращение Гоголя ко Христу.

Последние два фильма – не столько о жизни Гоголя, сколько о смерти, о ее неумолимом приближении, с мыслью: «Может быть, моя смерть сейчас полезнее, чем моя жизнь». Его преследуют неудачи, на него ополчились критики и читатели, его не понимают и травят. Впереди всех – Белинский. Золотусский трактует спор Белинского с Гоголем самым радикальным образом – как движение от Бога к дьяволу, который затронул всю либеральную, прозападную Россию. В стремлении безусловно оправдать Гоголя и в этом споре, увидеть в его «Выбранных местах…» не падение (как о том написал в своем письме Белинский), а взрыв высокой мысли и горячего чувства, всегда быть ЗА Гоголя, а не ПРОТИВ него, автор бывает и резок, и несправедлив к оппонентам Гоголя. «Книга эта спасла Гоголя и продлила ему жизнь» – таков завершающий вывод автора фильма.

Страстная адвокатура Золотусского игнорирует, к сожалению, известные факты. Роковое сожжение глав второго тома «Мертвых душ», по Золотусскому, есть решение только самого Гоголя, почувствовавшего, что он написал НЕ ТО. Отчаяние и боль художника за свое неудавшееся творение толкнули его прибегнуть к огню, как он это делал всегда. Он хотел, чтобы «Мертвые души» подняли читателя на одну ступеньку ближе к Богу, но понял, что задание не получилось. Роль священника Матфея Константиновского не была выяснена: он вообще не упомянут в фильме. Почему? Из политкорректности? Не потому ли, что вмешательство духовника в работу художника дискредитирует духовника и ставит вопрос о правомерности подобного вмешательства?

Итак, путешествие фильма по гоголевским местам (особенно подробное в странах Европы – Франции, Швейцарии, Германии, Италии, а также в Израиле), эффектные постановочные кинокадры с ведущим на фоне известных зданий и пейзажей действительно не делают десятисерийную картину биографической. Это скорее размышления автора с весьма определенной – сугубо религиозной – тенденцией о стремлении Гоголя к духовному совершенству.

«Это высшее оправдание, которое Гоголь искал всю свою жизнь, – оправдание перед Богом. Он говорил, что нельзя входить в храм неряшливо одетым. Гоголь хотел предстать перед Богом с чистой душой». В фильме Золотусского Гоголь-христианин победил Гоголя-художника и не смог больше жить. Но всегда ли статус христианина и статус художника несовместимы? Или это был единичный случай Гоголя? Фильм оставляет этот напрашивающийся вопрос без ответа.

Итог попыткам запечатлеть жизнь Гоголя в жанре биографии «подвел» В.В. Розанов – подвел в том смысле, что опередил эти попытки на целое столетие. В статье 1902 года, написанной задолго до кинематографической гоголианы, Розанов писал: «Гоголь – пример великого человека. Выложите вы его из русской действительности, жизни, духовного развития: право, потерять всю Белоруссию не страшнее станет. Огромная зияющая пропасть останется на месте, где стоит краткое “Гоголь”. Сколько дел, лиц исторических, сколько течений общественных и духовных явлений, если вырвать из них “Гоголя” и “гоголевское”, получит сейчас другое течение, другую формировку, вовсе другое значение. Гоголь – огромный край русского бытия. Но с чем же он пришел к нам, чтобы столько совершить? Только с душою своею, странною, необыкновенною. Ни средств, ни положения, ни, как говорится, “связей”. <…> Гоголь – великий творец-фантаст; но припомним же, сколько в нем было преднамеренности, обдумчивости, сколько было дальновидной хитрости в его хилом и странном тельце.

Биографы гадают и, по всему вероятию, никогда не разгадают Гоголя. А есть что разгадывать. Все знают о его скрытности и притворстве; но нельзя же отрицать, что в творчестве своем он был безмерно искренен, горел, пылал в нем и не притворным смехом, и не притворною любовью. И все-таки общее резюме о нем биографов: “Гоголь молчалив и загадочен, как могила; ничего в нем не понимаем”. При бесспорной искренности его творений, к которым мы так мало имеем окончательного “ключа”, остается думать, что Гоголь принадлежал к тем редким мятущимся и странным натурам, которые и сами от себя не имеют “ключа”. “Посланец Божий” – вот ему и всем таким имя»⁴⁰.

Таков был пример розановской антиномии, двуликости: шквал ненависти и презрения к миру Гоголя, в котором Розанов усматривал один злобный смех и дьявольщину. «Появление Гоголя было большим несчастьем для Руси… В Гоголе было что-то от трупа…»⁴¹.

А наряду с этим – «посланец Божий»…

«Гоголь жжот!»

Гоголевские тайны и загадки вошли сегодня в большую моду – на них строятся культурные шоу, уличные перформансы, интеллектуальные посиделки.

Читаем объявление на уважаемом литературном портале:

«Обратимся к сверхталантливому и предельно загадочному герою – в годовщину сожжения Гоголем второго тома “Мертвых душ” состоится НОЧНАЯ ЛЕКЦИЯ “ГОГОЛЬ ЖЖЁТ”. Вместе с писателем Владиславом Отрошенко восстановим ход событий и сделаем попытку понять логику этого поступка. Случившегося, кстати, неподалеку, на Никитском бульваре.

На живом огне второго тома сварим чай.

11 февраля 1852 года в Москве на Никитском бульваре Николай Васильевич жёг.

Жёг книгу.

Жёг души.

“Мёртвые души”.

Второй том.

Как это было?

В камине? В топке? В печке? В самоваре?

Пил при этом чай или вино?

Пускал слезу или безумно хохотал?

Был в приподнятом настроении или в подавленном?

С чьей помощью?

Сожалел ли потом?

Но главное: ЗАЧЕМ? И что представлял собой второй том? Что мы потеряли? Что недополучили?

Что потеряла Россия в ночь с И на 12 февраля 1852 года, когда Гоголь сжег драгоценную рукопись? И потеряла ли? Каковы были причины смерти автора “Мертвых душ”? В чем заключается уникальность гоголевского мироощущения, его жизненного пути и способа ухода из жизни? Отвечая на эти вопросы, писатель Владислав Отрошенко детально исследует все обстоятельства жизни Гоголя, в том числе и мистические, которые привели к самому значительному и трагическому событию в истории русской и мировой литературы»⁴².

Ночная лекция имеет и коммерческую составляющую:

«Каждый билет обеспечен чаем и чайным мороженым:

СТАНДАРТ-БИЛЕТ включает в себя чаепитие с коллекционным чаем и шарик чайного мороженого – 888 рублей;

в СТАРШИЙ БИЛЕТ входит чаепитие с коллекционным чаем и три шарика чайного мороженого – 1200 рублей.

Число билетов ограничено (их не более 30).

Полная гарантия присутствия на лекции в камерном зале чайной – заблаговременное приобретение билета. Это возможно в кассах клуба на Покровке 27 и Тверской 6 или через онлайн-сервис продажи билетов Timepad»⁴³.

Таким образом, тайны сгоревшей рукописи вместе с тайнами смерти – вполне себе товар; вместе с шариками мороженого и чаем, сваренном на живом огне «Мертвых душ», и он хорошо продается.

«Гоголь жжот» – стал интернет-мемом, темой актуальных музыкальных композиций. Так, в богатом репертуаре вокалистки рок-группы «Муха» «Саши Ч» (Александры Чугуновой) есть песня «ГОГОЛЬ ЖЖОТ».

Поднимите веки, он идёт!

Гордый, как весенний ледоход,

Вечный, как программный ревизор,

Нужный, как широкий кругозор.

Он оставил пухлые тома,

Нам подкинул пищу для ума.

Актуальней всех журналов мод.

Каждый школьник знает: Гоголь жжот!

Тень, чья-то рука

Дулей трясёт

Нам свысока

Всем врезал пинка

Тот, кто рожден

В день дурака!

От Диканьки до Кавказских гор

Помнят этот профиль до сих пор,

Хоть прошло уж полных двести лет,

Как произвели его на свет.

Гоголь «Мертвых душ» спалил секрет —

Google нам не сможет дать ответ.

Продолженья ждали, только вот

Сиквела не будет: Гоголь жжот!

Тень, чья-то рука

Дулей трясёт

Нам свысока

Всем врезал пинка

Тот, кто рожден

В день дурака!

Ел ли Гоголь гоголь-моголь?

Или моголь ел его?

Гоголь мог бы взять бы Нобель

Нобель – это ого-го!

Гоголь-моголь пассадобль

Пассадобль не мог его

Гоголь могль, только много ль?

Гоголь могль ого-го!⁴⁴

В клипе, снятом к песне «Гоголь жжот» («GOGOL JJOT»), молодой, одетый в длинный темный плащ-накидку, длинноволосый и длинноносый артист в кроссовках, косящий под Гоголя, бегает по Арбату, пристает к прохожим, лезет к ним обниматься, стреляет у девушек сигареты и курит, сидя на корточках, пританцовывает, показывает язык, подметает возле уличного туалета, куда его не пускают без денег, мочится рядом, хулиганит, прыгает через турникет в метро, засыпает на плече у пожилой женщины, а потом остается спящим на сиденьи в вагоне метро.

В общем, Гоголь ЖЖОТ: что на языке интернет-сленга означает: круто загнул, классно написал, отлично пошутил. («“Аффтор жжот!” – довольно сказал Петров, перелистывая последнюю страницу “Анны Карениной”»; «Надо маме сказать, чтобы мне книгу про Муму купила, все говорят, что аффтор жжот, а я еще ни ухом ни рылом»⁴⁵.

Превращение Гоголя с его сакральными тайнами в Гоголя то ли профанного, то ли сильно облегченного («Гоголь-light») идет в современной культуре полным ходом.

Примечания

1 Розанов В.В. Гоголь // В.В. Розанов. Мысли о литературе. М.: Современник, 1989. С. 279.

2 Золотусский И.П. Гоголь. М.: Молодая гвардия, 2000. С. 511.

3 Сытин ИД. Жизнь для книги. М.: Политиздат, 1960. С. 49–50.

4 См.: Гинзбург С. Кинематография дореволюционной России. С. 116.

5 См.: Зоркая Н.М. История советского кино. СПб.: Алетейя, 2005. С. 38–39.

6 «Мертвые души». Россия. 1960 // https://www.youtube.com/watch?v= oYeEHbuciOw (дата обращения: 25.02.2017).

7 «Дело о “Мертвых душах”». Россия. 2005 // http://seasonvar.ru/serial-1253-Delo_o_Mertvih_dushah.html (дата обращения: 26.02.2017).

8 «Дело о “Мертвых душах”». Мини-сериал // https://www.kinopoisk.ru/ film/161164/ (дата обращения: 27.02.2017).

9 Бердяев ИЛ. Русская идея. СПб.: Азбука-классика, 2008 / http://az.lib.ni/b/berdjaew_n_a/text_1948.shtml (дата обращения: 11.01.2019).

10 «Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». СССР. 1941 // https://yandex.ru/video/search2filmIdM 4841738643797497477&text=%20 194l&noreask=l&path=wizard (дата обращения: 11.01.2019).

И «Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». СССР. 1959 // https://yandex.ru/video/search?text=%201959&path=wizard&noreask=l&filmId=9374068054778576016 (дата обращения: 13.01.2019).

12 «Белинский». СССР. 1951 // https://yandex.ru/video/search?text=%Dl%84%D0 %B8%D0%BB%Dl%8C%D0%BC%20%D0%Bl%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0 %BD%Dl%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%201951&path=wizard&noreaskM&fil m!d=7478594649433350557 (дата обращения: 13.01.2019).

13 Н.В. Гоголь в русской критике. Сборник статей. М.: ГИХЛ, 1953. С. 243–252.

14 Ералаш. 1976. № 9. «Чудное мгновенье» // https://www.youtube.com/ watch?v=Uh6JWCdk7rI (дата обращения: 14.01.2019).

15 См. тексты и варианты дворовой песни «О графе Толстом, мужике не простом», которую распевали в электричках попрошайки // http://a-pesni.org/dvor/tolstoj. php (дата обращения: 14.01.2019).

16 Гоголь Н.В. Театральный разъезд после представления новой комедии // Н.В. Гоголь. Собрание сочинений: в 9 т. М.: Русская книга, 1994. Т. 3–4. С. 443.

17 Ералаш. 2007. № 206. «Гоголь-моголь» // https://yandex.ru/video/search7filmld = 15511792858176153894&text=2007noreask= 1 &path=wizard (дата обращения: 12.01.2019).

18 «Мертвыедуши». СССР. 1984 //https://www.youtube.com/watch?v=385ezj2KUc8 (дата обращения: 17.01.2019).

19 Авенариус В.П. Ученические годы Гоголя // http://dugward.ru/library/avernarius/ avernarius_uchenicheskie_gody_gogolya.html (дата обращения: 18.01.2019).

20 «Генеральная репетиция». СССР. 1988 // https://www.youtube.com/watch?v= nr5yXUZ_rcA (дата обращения: 18.01.2019).

21 Авенариус В.П. Гоголь-гимназист //http://az.lib.rU/a/awenarius_w_p/text_0090. shtml (дата обращения: 18.01.2019). Все цитаты из повести приводятся по этому источнику.

22 «Марево». Россия. 2008 // https://www.youtube.com/watch2v4NHU5BAFdiDo (дата обращения: 19.01.2019).

23 «Гоголь. Портрет загадочного гения». Аннотация // https://www.kino-teatr.ru/ kino/movie/ros/hud/93125/annot/print/ (дата обращения: 20.01.2019).

24 «Гоголь. Ближайший». Россия. 2009 // http://kino-history.net/gogol-blizhayshiy (дата обращения: 20.01.2019).

25 «Гоголь. Начало». Россия. 2017 // http://kinoo2019.ru/filmy2017/2771-gogol-nachalo.html (дата обращения: 25.01.2019).

26 См.: Гоголь (телесериал) // https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%BE%D0 %B3%D0%BE%D0%BB%Dl%8C_(%Dl%82%D0%B5%D0%BB%D0%B5%Dl%8 l%D0%B5%Dl%80%D0%B8%D0%B0%D0%BB) (дата обращения: 25.01.2019).

27 Гиппиус Вас. Документы о службе Гоголя в департаменте Государственного хозяйства и публичных зданий // http://gogol-lit.ru/gogol/delovye-bumagi/ dokumenty-o-sluzhbe-v-departamente-gosudarstvennogo-hozyajstva.htm (дата обращения: 29.01.2019).

28 «Двух гениев полет. Н. Гоголь и Ф. Достоевский». Россия. 2001 // https:// predanie.ru/gogol-nikolay-vasilevich/video/8725-dvuh-geniev-polet-n-gogol-i-f-dostoevskiy/ (дата обращения: 01.02.2019).

29 Гоголь Н.В. Собрание сочинений: в 9 т. М.: Русская книга, 1994. Т. 9. С. 676.

30 «Три тайны Гоголя». Россия. 2007 // https://russia.tv/brand/show/brand_ id/ЮЗЗО/ (дата обращения: 01.02.2019).

31 Там же.

32 «Гоголь и ляхи». Россия. 2009 // https://yandex.ru/video/search?text=%DO% B3%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D 1 %8C%2 0%D0%B8%2 0 %D0%BB%Dl%8F%Dl%85%D0%B8%20%Dl%81%D0%BA%D0%B0%Dl% 87%D0%B0%Dl%82%Dl%8C%20%D0%Bl%D0%B5%Dl%81%D0%BF%D 0%BB%D0%B0%Dl%82%D0%BD%D0%BE&path=wizard&noreask=l&filmId=8281590026069295968 (дата обращения: 02.02.2019).

33 «Тарас Бульба». Переклад на украшську мову Василя Шкляра // http://www. e-reading.club/bookreader.php/1002629/Admin_-_Taras_Bulba.html (дата обращения: 03.02.2019).

34 Там же.

35 «Птица-Гоголь». Россия. 2009 // https://yandex.ru/video/search?text=%DO% BF%Dl%82%D0%B8%Dl%86%D0%B0-%D0%B3%D0%BE% D0%B3%D0%BE%D0%BB%Dl%8C%20%D0%BB%D0%B5%D0%BE%D0%BD% D0%B8%D0%B4%20%D0%BF%D0%B0%Dl%80%Dl%84%Dl%91%D0%BD%D 0%BE (дата обращения 04.02.2019).%D0%B2%202009&path=wizard&noreask=l& filmId=14469513104660011871 (дата обращения: 03.02.2019).

36 Обыкновенный гоголь // https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9E%D0%B1%D1 %8B%D0%BA%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%Dl%8 B%D0%B9_%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%Dl%8C#cite_ref-l (дата обращения: 04.02.2019).

37 «Гоголь. Прощальная повесть». 1-я и 2-я серии. Россия. 2009 // https:// www.youtube.com/watch2vMeXIFXQaQFw;https://predanie.ru/gogol-nikolay-vasilevich/video/8722-gogol-proschalnaya-povest-2-ya-seriya-sud-kultura-2009/ (дата обращения: 05.02.2019).

38 «Гоголь. Прощальная повесть». Информация о фильме // https://www.kino-teatr. ru/doc/movie/ros/80380/annot/ (дата обращения: 06.02.2019).

39 «Оправдание Гоголя». Россия. 2009 // https://yandex.ru/video/search?text= %D0%BE%D0%BF%Dl%80%D0%B0%D0%B2%D0%B4%D0%B0%D0%BD %D0%B8%D0%B5%20%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%Dl% 8F%20%Dl%84%D0%B8%D0%BB%Dl%8C%D0%BC%202009&source=qa&oo_ type=film (дата обращения: 07.02.2019).

40 Розанов В.В. Гоголь // В.В. Розанов. Мысли о литературе. С. 277–288.

41 Николюкин А.Н. В.В. Розанов – литературный критик^Там же. С. 25.

42 Ночная лекция Владислава Отрошенко «Гоголь жжёт» // http://www.yppremia. ru/novosti/nochnaya_lekciya_vladislava_otroshenko_gogol_zhzht/ (дата обращения: 08.02.2019).

43 Клуб «Чайная высота. Дом чая и мороженого» // https://www.facebook.com/ events/1395991993868932/ (дата обращения: 08.02.2019).

44 «Гоголь жжот» // https://ok.ru/video/1518470430 (дата обращения: 09.02.2019).

45 Модные слова // https://xn—8sbfgflbdjhf5alj.xn – plai/1666-afftor-zhzhot-chto-znachit.html (дата обращения: 09.02.2019).

Часть II