(Ж. Делез. Четыре тезиса о психоанализе).
Я бы использовала при переводе данной цитаты вместо «бессознательное» — «психическое». Речь идет о некой коллективной душе. Термин «коллективное бессознательное» введен Юнгом и его переводчиками и потому понятен большинству моих коллег и тем, кто знаком с психологией. Для меня ситуация с сознанием и осознаванием неоднозначна и интересна. Но я не хочу запутать вас, читатель. Пользуйтесь любым удобным для вас словом…
Попробую объяснить, как я это понимаю. Но сначала про Делеза. Знаете, кто это? Современный нам Платон, Сократ, Ницше, Маркс, Юнг… Тот, кто открывает новые горизонты познания, философии, тот, кого необходимо и при этом практически невозможно читать.
Я так открыла, в том числе и благодаря ему, для себя еще одно дело старости. Опять отвлекусь. Во времена, когда не было интернета, у моего дедушки был шкаф с Большой советской энциклопедией. И когда в школе мне задавали сочинение или какое-то задание, требующее информации, я звонила дедушке, он выслушивал и брал полчаса-час, потом перезванивал. За это время он находил в энциклопедии нужные статьи и пытался сделать выписки для меня и перевести как-то на понятный язык.
Так вот примерно то же я пытаюсь делать с Делезом и др. Выбираю цитаты, пытаюсь их приблизить к «понимабельности» и рассылаю детям. Стараюсь по запросам, но иногда и (каюсь!) без.
Возвращаясь к цитате… У меня есть одна из базовых фантазий о целях и смыслах жизни… Что задача каждого человека — разобраться, подчистить, так сказать, сколько сможет, всяких психопроблем, комплексов, нарастить благородства, чтобы потомки могли выходить на следующие уровни. Каждый психоаналитик видит бесконечное повторение лично-родовых историй, передачу по наследству неразрешенных комплексов и проблем. Победив в физической эволюции, человечество вышло на эволюцию интеллектуальную и душевную. И если раньше родители должны были передать детям материальные условия выживания, затем старались обеспечить прогресс в образовании, то сейчас важно, чтобы каждое следующее поколение было счастливее, душевнее предыдущего. То есть каждый должен произвести, сколько сможет, психологической работы.
Но вот Жиль говорит о производстве бессознательного. И это уже новая задача, и она, кстати, для старости. Мне очень нравится эта задача, даже на уровне попытки ее постижения: творить бессознательное как социальную субстанцию. Это сродни творению мифов. Но даже еще покруче. И это зона работы стариков, за которую они вполне могут браться и быть ответственными…
Если термин «производство бессознательного» вам покажется мудреным, то есть более понятный многим вариант: создание/поддержание культуры. Повторю здесь уже приводимую ранее цитату А. Андреева (этнограф Андреев изучал благодаря записям своего деда и знакомству посредством их с живыми стариками во Владимирской области древнюю русскую культуру офеней и скоморохов).
«Народная культура — это не наука. Народная культурная традиция на самом деле — это не нечто абстрактное, а люди, простые люди, знающие что-то такое, чего остальные или окружающие не знают. Им этого достаточно, никаких попыток систематизировать, определять границы явления для того, чтобы ощущать себя выделенными из окружающего мира, чаще всего не делается. Да, это совсем не наука, которая в начале становления любой из своих отраслей озабочена тем, как выделиться и заявить о себе. У явлений народной культуры другие задачи, как и у самого крестьянского мира — выжить и жить, как это видят они. Для этого чаще надо не кричать о себе, а, наоборот, прятаться и прятать свою веру. Кстати, вера — для русского крестьянина — понятие не религиозное. Вера означает обычаи…»
А. Андреев раскрывает очень интересное понятие — свойство. Произнесите это слово с ударением на последнем, втором «о». Да-да, свойство Это и совокупность обычных свойств, но общих, и то, что является базой, тканью всякой культуры, народа, любой общности людей.
Я лично считаю, что из тезиса о культуре вполне можно убрать слово «простые». Культура народа, конечно, не только крестьянская, но и интеллигентская. Вера и обычаи, то, что я во многом отношу к благородству в любом сословии, совокупно рождает культуру народа.
У Натальи Ковалевой есть чудесный рассказ об этом — «Разноцветная кровь» (http://proza.ru).
Сейчас возник интересный феномен «молодежная культура». И она уже не является чем-то отдельным, это определение культуры вообще.
Этологи вообще говорят о новом эволюционном шаге. У всех приматов существует вроде бы правило обучения у стариков. Люди унаследовали это правило. Тот, кто дольше живет, должен лучше знать законы приспособления и у него стоит учиться, и потому авторитет должен выглядеть старым и солидным (белый парик, бесформенные балахоны). Это работало, пока человек жил в биосфере. Теперь же он живет в антропосфере, и лишь совсем недавно в новом времени возникли ситуации, когда молодые знают больше и лучше приспособлены. То же и в культуре. Для сближения с ней не так нужны накопленный опыт общения, чтения, слушания, который есть приоритет старости. Теперь важнее скорость доступа к скачиванию и распространению информации.
Я говорю здесь не только про интернет и микросхемные приборы. Дети индиго, дети нового века, при определенной поддержке мудрее и «знающее» своих родителей и их родителей.
Что же делать старикам? В чем теперь их роль?
Опять процитирую Андреева:
«Деды. Их обычаи заставляли их прятаться, исчезать от глаз наблюдателей и даже доброхотов. Я ходил к ним семь лет, но мне ни разу не разрешили ни фотографировать, ни записывать на магнитофон и даже вместо имен требовали использовать прозвища…»
Большинство детей и внуков не имели интереса и потому касательства к тайным знаниям стариков, приезжали к ним сажать и собирать картошку, отдохнуть, за грибами походить. А как известно, Знающий не учит, если не выспрашивать, не иметь сильного устойчивого интереса. Это часто ведет к тому, что знание пропадает, но зато реже выхолащивается. При этом старики общались и с детьми, и с внуками, просто умели «поворачиваться к каждому одной какой-то своей частью». Эдакая многогранность.
Тут еще, конечно, и вопрос — кто зачем пришел. Ведь в одной и той же сказке или песенке каждый услышит свое…
Старики «прячутся» без обиды и умысла. Они просто хранят и не навязывают.
Ведь суть вовсе не в том, чтобы следующие поколения «учились бы, на старших глядя», а в том, чтобы соединить, интегрировать новое и старое в одной культуре.
Внуки
Всякий, у кого уже имеются внуки, согласится со мной, что это ни с чем не сравнимое переживание.
Мой папа обожает поговорку: «Любите внуков — они отомстят вашим детям за вас». А я предпочитаю так: «Любите детей — они подарят вам внуков».
А ведь это чудо что такое. И она так прекрасна — связь через поколение.
У так называемых архаичных народов (индейцев), говорят, есть традиции: до 15 лет у человека нет имени, в 15 он его получает, а в 45 — отдает и снова становится безымянным. Отданное имя могут дать подростку. Заметьте, что у нас есть нечто похожее. Достигнув определенных высот и стряхнув с себя лишнее, можно постепенно утратить имя и стать Бабушкой. А имя действительно часто переходит к внукам. И на них играет новыми красками.
Свое отношение к внукам я излила в стишке «Внук. Луке»:
Внук смотрит на меня,
Как юная и радостная вечность.
Ему уже брать Мир на днях,
А он решительно беспечен.
Он светел, радостен и чист,
Хоть грязью вымазаны ноги.
Он здесь по делу, я теперь — статист.
Ему немного надобно подмоги.
А я? Что делать мне теперь?
Смотри — всего-то и осталось:
Счастливой быть, приоткрывая дверь
Хрустальную в неведомую старость.
Я уже неоднократно здесь упоминала Луку. Да и Даниил уже подарил мне необъятное счастье. То ли еще будет. Они не только источник смыслов и радости, но источник мудрости. Именно их встречаешь на пути в гору. Дети там, в долине, на них лишь смотреть. А внуки весело играют на спуске, порой обдерут коленку или задумаются… Они играют часами во что-то свое, а потом вдруг «баушка!» — и ты становишься единственным и самым счастливым человеком на свете.
Внук Лука в 3 года: «Бабушка, я боюсь тебя». Без видимых причин. И я вспоминаю опять свою горячо любимую нежнейшую бабушку Розу, которую звала Киса вместо имени. При этом одним из любимых развлечений была просьба снять очки и попугать, «показать Бабу-ягу». Бабушка без очков почему-то казалась мне очень страшной. Может быть, стариковские глаза — сузившиеся, бледные, устремленные в неведомую даль.
Присматривать
Очень полезное слово и занятие.
«Король-шаман», японский аниме-сериал. Там, правда, стариков нет. Но не могу не рекомендовать его. Смотреть я не смотрела, но прослушала саундтрек почти полностью, пока смотрели мои ребята. Хорошие идеи (за минусом, пожалуй, рекламы гамбургеров), хорошие шутки. Мальчик-шаман участвует в поединке шаманов за звание короля. И вот один из героев говорит: каждый тут сражается за свой интерес, для блага или во имя спасения своего народа. Один, если победит, восстановит город, другой вернет лес своему народу. «А я что буду делать?» — спрашивает Е (Йо), главный герой без рода-племени. «А ты будешь присматривать за всеми». Лучше и не скажешь.
Или вот, например, что делает Господь Бог? Помните «Брюса Всемогущего»? Он присматривает за всеми. Пожалуй, нет мудрее и важнее задачи.
Ну а уж аниме «Аватар. Легенда об Аанге» не превзойден для меня в этой теме. Обязателен для просмотра стариками. Там чудесный Клуб Белого Лотоса. Его члены — старички — обожают чаепития и какую-то замысловатую настольную игру. За всем этим они присматривают, ну и поддерживают, конечно, детей в их работе по самопознанию и спасению мира от безобразий, обретению баланса королевств и стихий. Тамошние старики (не все, конечно, а те, что в Клубе) большие мас