-У вас много пластинок, - похвалила девушка хозяйку.
-Люблю музыку. Она порой помогает забыться от груза проблем. Вы где с Григорием Семеновичем познакомились?
-В Полоцке, - ответила Катя.
-Он писал мне о некой Кате, - начала издалека Туманова.
-Значит, все-таки писал, - не осуждала Григория Семеновича гостья.
-Это он вас имел в виду? Вы напомнили Григорию о его первой любви Кате Ереминой, нашей санитарке в госпитале.
-Я и есть Катя Еремина, - напомнила ей Екатерина свои паспортные данные.
-Я понимаю, что это непостижимое уму стечение обстоятельств. Каким образом вы нашли Коваля и самое главное для чего? Он пожилой человек и такое издевательство над его чувствами считаю неприемлемым, - выразила свою точку зрения Софья Егоровна.
-Никто и не думал над ним издеваться. Мне и самой было трудно это сделать, - ответила Катя, доставая из множества пластинок только одну, с нужной ей музыкальной композицией.
-Вы сказали, что ваши родственники живут в Полоцке? Это они вас познакомили с Григорием Семеновичем? – продолжала свой допрос пожилая женщина.
-Нет. Я познакомилась с ним сама. Это было жарким июньским днем. Я была голодна, мне было не куда идти, и я была сильно испугана. Я случайно оказалась рядом с госпиталем, а тут привезли раненных бойцов. Военврач Коваль подумал, что меня направили к нему на помощь из райкома ВЛКСМ и поэтому предоставил работу.
-О каких раненных бойцах идет речь? – не понимала собеседница.
-Бойцах РККА. Я случайно оказалась у госпиталя № 431 и благодаря стараниям Григория Семеновича стала санитаркой, правда ненадолго. Вспомните то лето 1941 года. Это ведь вы тогда накормили меня и дали кров, - заявила Еремина.
-Я? Ты вообще о чем? Какой 1941 год? Тебе сколько лет? – возмутилась Соня.
-Сейчас уже двадцать один, а тогда было двадцать.
-Значит, это о тебе писал Гриша? Называл тебясвоей Катенькой? Как ты могла так задурить голову старому человеку? Зачем это тебе?
Екатерина задумалась.
-Возможно, вы и правы, не стоило приходить к Грише. Но после того, как я вернулась домой, я не могла уехать в Москву не повидавшись с ним. Фактически, это ведь он спас мне жизнь. Когда за мной приехали из НКВД, это ведь вы по просьбе Коваля, вывели меня из госпиталя через прачечную, - напомнила Екатерина хозяйке эпизод из ее жизни. Софья Егоровна напрягла память.
-Я не помню, - призналась женщина.
-Не мудрено. Вы прожили большую сложную жизнь, в которой было много таких Кать как я. Разве всех упомнишь? Зато я все четко помню, потому-что в 1941 я прожила всего две недели и этого мне не забыть никогда. Можно, я поставлю пластинку? – попросила гостья. Соня кивнула головой, пытаясь достать из глубин памяти воспоминания о начале войны. Комнатусначала наполнил скрип иглы проигрывателя, бегущей по виниловой поверхности диска, а затем хриплый голос Леонида Утесова запел « Раскинулось море широко…».
-Это ваша любимая песня. По крайней мере, была на тот момент. Мы отмечали ваше день рождение, ели жареную картошку и слушали Утесова.
-Она мне до сих пор нравится, - призналась Софья Егоровна.
-В тот день вы научили меня пить медицинский спирт, - вспомнила Еремина еще один эпизод. Хозяйка усмехнулась.
-Ты многое обо мне знаешь. Это Григорий Семенович рассказал? Не могу понять, зачем?
-Значит, не верите, в перемещение во времени? – догадалась Катя.
-Ты хорошо выучила наши биографии и теперь манипулируешь, - трезво мыслила Туманова.
-Скажите пожалуйста в каком справочнике можно прочесть вашу биографию или того же Григория Семеновича? – обиделась Катя на такое недоверие.
-Самое главное зачем? – задала Катя важный вопрос.
-Григорий Семенович вел аскетический образ жизни, а по-простому, бедствовал. Ему катастрофически не хватало пенсии, и он приторговывал книгами из своей библиотеки. Из собственности у него была только квартира в старом доме, которая по меркам Полоцка ни какой ценности не представляла. Если я аферистка, то должна преследовать экономические цели. В случае Коваля это не работало. Возможно, в столице это бы имело смысл. Но методы? Например, если мне нужна ваша квартира, но это при живой наследнице,- подняла Екатерина палец вверх, привлекая внимание собеседницы.
- То стала бы я рассказывать такие небылицы, пытаясь втереться в доверие? Это не учитывая того, что я являюсь студенткой и учусь у вашей дочери. Значит, материальный фактор отпадает? – строила она логическую цепочку. Тумановой пришлось согласиться с такими доводами.
-Тогда зачем, ты это все выдумываешь? – последовал самый глупый в разговоре вопрос.
-Выдумываю? – разозлилась Еремина.
-Тогда посмотрите вот на это, - вытащила она из своей сумочки справку из 431 госпиталя.
«Настоящая справка выдана Ереминой Екатерине Семеновне в том, что она является санитаркой госпиталя №431. Военврач первого ранга Павлов», - прочитала текст, написанный на листе бумаги Софья Егоровна.
-Думаете, подделка? – иронизировала гостья.
-Выглядит как новая, хотя столько лет прошло, и должна была пожелтеть, - упорствовала хозяйка.
-Это если бы я осталась в 1941 году и прожила до наших дней, но я там была всего две недели, поэтому и выглядит свежо, - пояснила Катя причину такого состояния документа.
-А теперь посмотрите на это, - пошла в ход и фотография.
-Ее для меня оставил на память Григорий Семенович.
Фото Туманова взяла обратной стороной к себе, а там была короткая надпись следующего содержания
«Буду я любить родная…
Катерина лишь тебя…
Катерина дорогая…
Катя, Катенька моя».
И внизу дата, причем свеженькая, от 1995 года. Софья перевернула фотокарточку.
-Узнаете? Это персонал нашего госпиталя в конце июня 1941 года, - прокомментировала Еремина. Она склонилась к хозяйке.
-Вот вы стоите. Это Галька Панферова. Беридзе, наш шоколадный доктор. Надька Синицына с «Мегерой». Это они на меня донос настрочили. Вот и Гриша. А кто рядом с ним? На чьи плечи он положил свои руки? – требовала ответа Еремина.
-Присмотритесь получше.
Студентка присела перед больной женщиной на колени и заглянула ей в лицо.
-Это я, Катя Еремина. Соня, неужели не узнала? – затормошила она Туманову за ноги. У Софьи скатилась горячая слезинка по щеке и упала на фото.
-Катя!? Я вспомнила тебя, - призналась женщина. Студентка обняла ее за ноги, а старушка погладила девушку по голове.
-Но разве так бывает?
-Если бы это не случилось со мной, то и сама не поверила бы, - произнесла Еремина.
-Гриша сразу мне поверил, как только я ему показала своего голубка. Смотри, - девушка стащила с плеча платье, оголяя плечо.
-Вот он мой голубок.
Старческие пальцы коснулись кожи гостьи. Кончики пальцев прошлись по шраму ниже наколки.
-Это память об обстреле. Помнишь, когда нас накрыла немецкая дальнобойная артиллерия, то выбило взрывной волной все окна в палате? Тогда кусочек стекла зацепил и меня. Кстати, это вы Софья Егоровна перевязали мою руку.
Женщина вытерла ладошкой набежавшие слезы.
-Все равно не могу поверить. Вижу, что ты, а в голове не укладывается.
-Как такое могло произойти? – не понимала такого феномена хозяйка.
-Я не ученый и не смогу ответить на этот вопрос, - поднялась на ноги Екатерина.
-Как же ты тогда выжила?
-Мне сильно повезло. Если все подробно рассказать, то книгу можно написать. Оказывается в мире очень много хороших людей, а они не дадут пропасть. Сначала я познакомилась с молодым лейтенантом, и он помог мне попасть в город.
-Постой. А как ты очутилась в сорок первом? – оборвала ее рассказ Туманова своим вопросом.
-Приехала к тетке в Полоцк погостить и отправилась с компанией на речку, а там дот со времен Великой Отечественной войны стоит. Зашла внутрь. Налетел какой-то густой туман, и вышла я из него в 1941 году 21 июня. Ни документов, ни понятия, что делать. А тут и сама война началась. Паника, эвакуация. Хорошо на пару дней добрые люди приютили, - она не стала рассказывать подробности о торговце желаниями и о своей молодой бабушке. Тут и без таких деталей голова пойдет кругом от такой информации.
-Пришлось поработать пару дней на создании оборонительного рубежа. Пока рыла противотанковые рвы, дом обокрали, и осталась одна и без еды. Так и прибилась к вам. Насчет документов соврала. Хорошо, что Гриша мне поверил. Да и вы заботу проявили. Я никогда этой доброты не забуду, - теперь уже у самой Кати глаза стали влажными.
-Думала, так с вами и останусь, но видно не судьба. Не понравился Наде мой голубок и белье, да еще эти рассказы о победе. Я ведь знала, как все обернется и смолчать не могла, а надо было. Вот так и раскрутилась на донос. Благо знакомый военный помог избежать знакомства с НКВД, и я вместо госпиталя оказалась на передовой.
- Прямо на передовой? – всплеснула руками Туманова.
-Возле того дота, через который и попала в военный Полоцк, - продолжала Еремина.
-Боже мой! Тебя ведь могли убить?
-Всех тогда могли убить, - философски ответила Екатерина.
-И что ты там делала? - интересовалась Соня.
-А что и в госпитале. Покалеченных бойцов перевязывала, да с поля боя раненных вытаскивала, - похвасталась Катя своими боевыми заслугами.
-Ты? – не поверила Соня, окинув взглядом не настолько мощную фигурку гостьи.
-Пусть и не так много. Троих спасла точно, - не соврала Еремина.
-Катька, Катька и как тебя на такое угораздило? Даже не верится, что студентка медицинского института способна на такое. Страшно, наверное, было?
-Еще и как, - не стала геройствовать девушка.
-О твоих приключениях родители-то знают?
-Конечно. Они у меня хорошие. Все мои родственники знают. Меня ведь после исчезновения всем городом искали. Да и обратно явилась я, как с маскарада.
Тут Екатерина не удержалась и рассказала со всеми красками, как она возвращалась к тете. Соня не удержалась от смеха.