А потом происходит чудо.
На сороковой минуте наш полузащитник перехватывает мяч в центре поля и даёт длинную передачу. Мяч летит высоко, описывая дугу, и приземляется прямо к ногам Лукаса.
– Беги! – рычит Стас, поднимаясь с места.
Сын не медлит ни секунды, подхватывает мяч и ведёт его до самых ворот.
Трибуны замирают.
Лукас обводит последнего защитника, остаётся один на один с вратарём. Тот выбегает навстречу, пытаясь сократить угол. Мой мальчик делает финт вправо, затем мягко переводит мяч влево и…
Гол!
Нет, не так. ГОЛ!
Стас орёт что-то нечленораздельное, подпрыгивая на месте. Я закрываю лицо руками – от облегчения, от гордости, от переполняющих эмоций.
Лукас стоит посреди поля с поднятыми руками, а его команда облепливает его со всех сторон и валит на траву.
– 1:1! – объявляет судья, показывая на табло.
Финальный свисток звучит через секунду. Ничья. Но для нас это настоящая победа.
Я кричу от восторга, сердце колотится от непередаваемого восхищения моим мальчиком. Хочется кричать на весь стадион: «Это мой сын!», «Мой сын забил решающий гол!» Стас рвёт глотку, выкрикивая: «Чемпион!», а я поддерживаю на португальском, сообщая сыну, что он самый лучший! Мы прыгаем на месте, сбивая дыхание от обрушившегося на нас ликования, от опьяняющего чувства победы.
Куртов на эмоциях обхватывает меня за талию и начинает кружить.
– Это мой! Это мой мальчик! – орёт он, всё сильнее закручивая меня, так что мне кажется – мы вот-вот завалимся на неудобные пластиковые сиденья и раздробим себе все кости.
– А ты… – Стас наконец-то ставит меня на место, его щёки пылают румянцем, а глаза горят. – А ты моя женщина! – мозолистая рука нежно царапает мою щёку, и я не успеваю осознать происходящее, как его горячие губы встречаются с моими.
Волнительно, чувственно. У меня выключается мозг, поцелуй длится пару секунд – всего два-три требовательных волнообразных движения губ, соприкосновение языков в жарком танце и резкий обрыв этой томительной пытки.
Я быстро отворачиваюсь, краснея от того, что позволила случиться этому на детском матче, однако вместо осуждающих взглядов вижу только милые улыбки.
Да вы издеваетесь?
Лукас смотрит на нас с лучезарной улыбкой и показывает два больших пальца вверх. Поворачиваю лицо к Стасу и понимаю, что сын показывает «класс» ему, а тот отвечает кивком головы и слегка машет рукой.
– О господи, это… – хочу быстро прервать эту их, теперь уже не тайную, договорённость, но Стас не даёт мне сказать, хватает за руку и ведёт к выходу.
– Куда ты меня тащишь? – пищу я, закипая с каждой секундой всё сильнее.
– Нам нужно поздравить сына, прежде чем он уйдёт с тренером на разбор полётов.
– Откуда ты знаешь, что будет этот разбор полётов?
– Ты что? Не поняла ещё? – Стас резко останавливается, поворачиваясь ко мне лицом. – Наш сын только что завоевал себе путёвку в большой спорт, футбол больше не хобби – это его будущее. Теперь будет всё по-взрослому: мы будем мотаться по всему миру за ним, урывать минутки до и после игры, чтобы обнять звезду футбола и пожелать удачи, спросить, хорошо ли он ест и есть ли у него девушка. Понимаешь? С этой самой минуты он не только наш Лукас – он ресурс, потенциал, талант, за которым будут гоняться скауты со всего мира.
– Ты забегаешь вперёд, – испуганно пытаюсь осадить мечтательного Стаса, который уже расписал будущее нашего сына на пятнадцать лет вперёд.
– Просто запомни этот момент.
Мы стоим посередине туннеля, из которого со всех сторон выходит толпа. Вокруг нас суета, и мы явно мешаем потоку людей, но Куртова это, кажется, не волнует – он слишком занят мечтами о славе нашего сына.
– Какой момент?
– Этот… – Стас берёт мою руку в свою и кладёт её к себе на грудь. Под ладонью чувствую, как бешено колотится его сердце. – Момент, когда я клянусь тебе, что никогда и никуда больше не отпущу тебя. Вы – моя семья! Ты и Лукас – самые важные люди в моей жизни, поэтому пойдём, поздравим нашего сына, пока его не разорвали на части в раздевалке.
Я ничего не понимаю – слишком много эмоций и событий слились в одну неразделимую массу в моей голове. Просто позволяю вести себя в неизвестном направлении, всё ещё переваривая обрушившуюся на меня информацию. Тепло его ладони на моей руке, запах его одеколона, смешанный с адреналином победы и внезапного поцелуя, – всё это кружит голову сильнее местного портвейна.
Глава 43. Не все пороки лечатся
Стас.
Поздравив Лукаса с победой и пожав руку тренеру, мы покидаем стадион. Сегодня мой сын ночует вместе с командой – у ребят запланирована целая программа. Завтра утром их ждёт экскурсия по футбольной столице: они посетят музей легендарного клуба «Порту», где увидят все трофеи, включая Кубок европейских чемпионов, прогуляются по историческому стадиону «Драгау», где когда-то играли такие звёзды, как Деку и Рикарду Карвалью. Тренер обещал показать им тренировочную базу взрослой команды – если повезёт, мальчишки даже смогут понаблюдать за тренировкой настоящих профессионалов и, возможно, получить автографы своих кумиров. После обеда – прогулка по старому городу с рассказами о том, как зарождался португальский футбол. Только вечером команда вернётся домой, в Эрисейру, уже с новым пониманием того, что футбол может стать не просто игрой, а судьбой.
До гостиницы мы идём молча. Вика не позволяет взять её за руку, закуталась в свою шёлковую накидку, спрятав руки подмышки. Я даю ей возможность всё ещё раз осмыслить, принять реальность, где мы вместе навсегда. Мне надоели эти качели – очевидно же, что мы созданы друг для друга.
Заходим в отель, поднимаемся на свой этаж и так же молча идём по коридору. Я забронировал соседний с ней номер, поэтому терпеливо жду, когда она выскажет мне за сталкерство.
– Стас, куда ты идёшь? – она устало и резко вздыхает, преграждая мне путь.
– К себе в номер, – я показываю ей ключ-карту с номером, отличающимся на одну цифру.
– Понятно. Ещё скажи, что сделал всё это не специально?
– Не скажу. Я взломал систему бронирования отеля и посмотрел, какой номер тебе дали.
Она усмехается, скрещивая руки на груди.
– И что об этом думает твоя подружка?
Снова она упоминает какую-то подружку. Если бы я не знал, что Дэн сейчас в Москве со своей девушкой планирует свадьбу, то решил бы, что она нас снова перепутала.
– У тебя какие-то галлюцинации? – я всматриваюсь в её зрачки. – Мне вполне хватает тебя.
– Стас, я не в настроении разгадывать ребусы. Прекрати эти игры и просто отпусти, правда… – она качает головой и обессиленно опускает руки. – Я так устала от всего этого.
– От чего? Я, кажется, чётко дал понять, чего хочу!
– Издеваешься?
– Нет, я искренне пытаюсь понять, чего ты хочешь? – наши голоса становятся громче.
– Чего я хочу?
– Да! Скажи мне, чего ты хочешь! Только не говори, чтобы я оставил тебя в покое – я точно знаю, что это ложь!
Вика начинает трясти головой из стороны в сторону и пятится назад к своему номеру.
– Нет, я не поведусь на это снова… – она тычет в меня указательным пальцем и достаёт ключ-карту, чтобы открыть дверь.
– Так просто уйдёшь? – я уже кричу на весь коридор, потому что меня тоже, пиздец, как накрывает.
– Да, я ухожу, Стас! Ухожу! – она юркает в номер, но не успевает закрыть дверь – я ловлю её и откидываю обратно.
– Вика, что, блядь, происходит? Почему ты ведёшь себя так, будто между нами ничего не произошло! – я вхожу в её номер, уже полный решимости устроить качественный скандал.
– Это твои правила, Куртов! – не уступая мне в громкости, выпаливает она и со всей злости бросает сумку на пол. – Твои! Ты сбежал утром, как после случайного секса! Вёл себя так, будто между нами ничего не было! Улетаешь в Москву и прилетаешь вместе с девушкой, с которой мило воркуешь и выбираешь свадебный декор!
Я не сразу нахожу, что ответить. Она приревновала меня? И думала, что я охладел, в то время как я просто пытался поступить правильно и впервые в отношениях с ней не давить?
– Ты про Катю? Моего проджект-менеджера?
– Я не знаю, кто она, Стас!
– Я тебе только что сказал, кто она. Катя живёт в Германии, я предложил ей приехать отдохнуть в Португалию и заодно обсудить со мной рабочий проект – мы делаем приложение для свадебного агрегатора.
– Неважно, мне плевать, Стас. Я не…
– Тебе не плевать! – подхожу ближе и обхватываю за талию. – Тебе не плевать на меня, ты не хочешь, чтобы я держался подальше, не ждёшь от меня поведения английского лорда. Я ничего не сделал после нашей крышесносной ночи, потому что думал – ты взбесишься! Я не убил твоего мачо в баре, потому что хотел показать тебе, что я изменился! Я не трахнул тебя в первый день, как приехал, потому что люблю тебя! И хочу гораздо больше, чем секс на одну ночь! Как ты не можешь этого понять? Я, блядь, люблю тебя все десять лет, с той самой грозы, когда впервые поцеловал тебя!
Она смотрит на меня испуганно, словно оценивает степень моего безумия.
Отпускаю её. Делаю шаг назад, чтобы не сорваться и не натворить глупостей. На языке секса мы не умеем общаться, это уже поняли. Нам нельзя трахаться до того, как мы не произнесем голосом что это будет для нас значить.
– Надеюсь, мы всё выяснили. Я хочу быть с тобой, хочу быть с сыном. Дальше тебе решать, что делать с этой информацией, – набираю в лёгкие воздух. – И прости меня за то… что не дал понять тебе этого раньше. Не все пороки лечатся. И я неизлечимо болен тобой, я бы хотел, чтобы это было не так. Правда, хотел бы больше не причинять тебе боль, но, видимо, не умею по-другому.
Я быстро разворачиваюсь и ухожу. Чтобы дать ей время и пространство, не хочу превращать этот момент в банальную прелюдию к горячему сексу. Не хочу обесценивать сказанное стонами и жаркими поцелуями, которые сотрут смысл каждого произнесённого слова.
Не оборачиваюсь – знаю, что если увижу её лицо сейчас, то сорвусь. Вернусь, прижму к себе, и всё растворится в жарких объятиях. Но мне нужно гораздо больше, чем секс. Мне нужна жизнь с ней – настоящая, честная, без недосказанности и страхов. И для этого она должна сделать выбор сама, без давления, без меня в непосредственной близости.