― Уверен, Денис с радостью тебя подменит, ― усмехнулся я.
Всё-таки удобно, когда твой брат встречается с подругой твоей девушки и ты всегда можешь попросить его о помощи.
― Малыш… ― я снова протянул коробку, продолжая обнимать со спины. ― Прости меня.
Она сдалась, открыла подарок, и я тут же вернул руку ей на живот, притягивая ближе, будто боюсь, что исчезнет. Кладу голову ей на плечо, чтобы видеть реакцию.
― Крылья? ― произнесла она удивлённо с мягкой улыбкой.
― Да, расправленные и свободные, ― кивнул я, не отрывая взгляда от её лица.
Я долго ломал голову, какое украшение ей подарить. Сначала думал серьги, но никак не мог понять, какого плана украшения она носит: обычно в мочках ушей у неё гвоздики и миллион колечек по краю уха. Продавщица сказала, что эта хрень называется «каффы» и их нужно мерять, так как не всегда подходят. Потом думал о браслете, но тут вмешался Денис, которого я попросил подвезти меня в ювелирный, и ткнул в эти крылья. Он сказал, что Вика напоминает ему Феникса со своими рыжими волосами, и я не нашёл контраргумента, потому что уже понял: это именно то, что нужно.
― Красиво. ― тихий восторг сорвался с её губ, согревая моё сердце.
― Самое красивое в этой комнате ― ты, ― произнёс я, сгорая от желания залезть к ней под одежду.
Она повернулась ко мне лицом.
― Больше никогда так не делай, ― сказала она серьёзно, и я сразу понимаю, о чём она.
― Никогда, ― шепчу, искренне веря в свою клятву.
Мы застываем в моменте. Сверкающий изумруд в её глазах все глубже затягивает меня в этот вязкий омут чувств, из которого мне всё сложнее выбраться. Я всё ещё прижимаю её спиной к своей груди и смотрю из-за правого плеча. Она бросает взгляд на мои губы и… Это же сигнал к действию, верно? Целую…
Целую медленно, с оттяжкой, будто хочу раздразнить её, но на самом деле извожу себя. Она — мой лучший наркотик, самый сладкий яд, от которого я не против погибнуть, только бы не прекращать его пить. Моя. Может, и ненадолго, но моя. Увеличиваю напор, лишая нас обоих воздуха. Обхватываю рукой её подбородок, слегка надавливая на горло. Ещё увеличиваю напор, всё теснее прижимаясь к ней.
― Заводишь меня… как подростка порнуха, — прошептал я ей в губы и вновь набросился на них.
― Ста-а-а-с… ― стонет она, а я забываю, как дышать.
Мы валимся на кровать, утопая в сладкой, тянущей боли внизу живота. Отбрасываем все условности, обиды, невысказанные претензии. Мы горим — нет, я горю. Каждый грёбаный раз готов умирать за эти глаза, стоны, за её тихое «Стас».
Я люблю её. Как же, чёрт возьми, люблю!
Глава 26Рождественское чудо
Вика
Настоящее
На дворе ноябрь, а это значит, что мы все дружно можем забыть про золотую осень, потому что этот месяц официально выкуплен маркетологами под рекламную компанию Нового года. В магазинах уже играет «Jingle Bells»[1], будто мы в Штатах, а не в России, продаются новогодние игрушки, а на билбордах и экранах крутят новогодние ролики крупных брендов. Не спорю: атмосфера сказочная, вот только для девушки, родившейся в месте, где температура не опускается ниже пятнадцати градусов, Санкт-Петербург кажется беспощадно холодным городом. Но я не жалуюсь: лучше свободной в холодном Питере, чем взаперти где-то на побережье Средиземноморья.
Проходя по оживлённой улице со множеством ресторанов, я самопроизвольно захожу в La Luna.
Интересно, Румянцев ещё работает здесь?
― Добрый день! У вас забронировано? ― приветливая девушка на ресепшен тут же подходит ко мне с планшетом.
― Нет, я хотела бы выпить кофе или чай.
― К сожалению, все столы заняты. Могу ли я предложить вам кофе с собой? ― девушка вежливо задаёт мне вопрос, но я не сразу отвечаю ― ищу глазами Женю.
― Скажите, а Евгений Румянцев ещё работает? Полгода назад был у вас официантом.
― Евгений Витальевич? Да, только он теперь наш менеджер. ― девушка приятно улыбается.
― А он сегодня работает?
― Да, пригласить?
― Было бы здорово! ― я довольно киваю и ожидаю, когда мой хороший друг выйдет ко мне и объяснит, с чего вдруг он решил бросить престижный университет и посвятить себя сфере общепита.
Через пару минут я вижу улыбающегося Жеку, который идёт ко мне в стильном деловом костюме с распахнутыми для объятий руками.
― Кого я вижу в наших широтах! ― он обнимает меня.
― Привет, красавчик! Ты похорошел! ― обнимаю я его в ответ и глажу по отпаренному пиджаку. ― У вас аншлаг, поздравляю.
― А, это? Да, ни минуты свободной. ― он задумчиво окидывает взглядом ресторан, затем ловит проходящего мимо официанта, что-то тихо ему сообщает о столике у окна, тот кивает, и Женя снова возвращается ко мне. ― Извини, там просто стол уже десять минут расчёт ждёт. Если сейчас не принесут чек, то, боюсь, наш парень останется без чаевых.
― Заботишься о своих парнях. ― я поднимаю большой палец вверх в знак уважения к его труду.
― Сам был таким, и если не держать команду, то никуда далеко не уедешь: они разбегутся, а новых грамотных официантов не так-то просто найти.
― Понимаю…
― Ты как вообще здесь? Зашла перекусить?
― Хотела погреться, — хихикаю я, пряча нос в шарф, ― а у вас всё занято.
― Слушай, у меня сейчас… ― Румянцев задумчиво смотрит на часы ―…У меня есть минут десять, давай кофе выпьем за баром?
― Будет замечательно!
Сдав верхнюю одежду, Женя проводит меня к атмосферной барной стойке, проходящей вдоль всего ресторана. Здесь много дерева, ярких акцентов и зелени, свисающей прямо с потолка. Приглушённый свет и мелкие фонарики придают месту праздничное волшебство. Кажется, здесь можно снимать как фильмы в стиле «Убийство в восточном экспрессе», так и семейные рождественские мелодрамы.
― Невероятно атмосферно, здесь всё… ― я подвисаю, пытаясь подобрать в своей голове верный термин.
― В испанском стиле, не ломай голову, ― усмехается Женя, поднося чашку к губам.
― Точно! ― щёлкаю я пальцами, смеясь, потому что и без него было понятно, что в испанском ресторане будет испанский стиль. ― Испанская эклектика, ― киваю я, продолжая рассматривать всё вокруг: винтажные предметы интерьера; колбы, стоящие над баром, которые делают его похожим на мастерского Франкенштейна.
― Она самая, ― кивает Женя. ― Рассказывай, как учёба? Как все наши, никого не отчислили, надеюсь?
― Кстати, об этом! Ты вообще объяснишь, почему ушёл?
― Нашёл себя в другом, ― улыбается мой друг, будто это самый очевидный ответ.
― В ресторанном бизнесе? ― я недоверчиво поднимаю бровь, хоть и не считаю, что это ниже его достоинства или что-то вроде того.
Но ведь архитектуру не бросают просто так: чтобы только поступить на нашу специальность, нужно много учиться и работать.
― Не совсем, ― цокает он. ― В фотографии. Забыла, что я снимаю?
― Да, но я думала, это хобби.
― Это уже не совсем хобби: я уже активно беру заказы, также постоянно снимаю для социальных сетей этого ресторана и продолжаю здесь работать на полную ставку. Когда прикажешь учиться?
― Да ты несерьёзно! ― я рада за друга, но всё ещё не согласна с его решением отказаться от образования.
― Вика, расслабься, я выбрал то, что меня вдохновляет. Если тебе так будет легче, то я поступил на заочное отделение в экономический университет на гостиничное дело.
― Ого!
― Сама знаешь, архитектура отнимает слишком много времени, её невозможно ни с чем совмещать. Отказываться от фотографии мне не хотелось, поэтому сделал выбор и… ― он встаёт с места, раскрывает руки и начинает крутиться вокруг своей оси, демонстрируя мне себя. ― Только посмотри, куда он меня привёл!
Я заливаюсь смехом и аплодирую ему как суперзвезде.
― Спасибо, спасибо! ― Женя карикатурно кланяется, кивая головой, и усаживается обратно на стул.
― А ты как? Всё ещё встречаешься с… ― вижу, как ему неудобно задавать данный вопрос.
― Да, мы всё ещё вместе, ― киваю я, вспоминая нашу последнюю неприятную встречу.
― Он всё ещё… кхм. ― Румянцев прочищает горло, ёрзает на стуле и снова продолжает. ― Он до сих пор позволяет себе подобное, как было в нашу последнюю встречу?
― Женя…
― Вик, прости, я, возможно, лезу не в своё дело, но я видел слишком плохие примеры и должен убедиться.
― Нет, у нас уже всё хорошо, ― киваю я, заверяя его в том, что и правда счастлива со своим парнем, в последнее время как никогда.
― Ты его не прикрываешь? ― он недоверчиво склоняется ко мне. ― Такие, как он, не меняются!
― О Боже, и ты туда же! ― я закатываю глаза, вспоминая слова Эммы.
― И я? То есть я не первый, кто тебе такое говорит? Вика, это опасно. Я знаю, что он умеет быть заботливым и внимательным, но это всё маска, поверь, не ты первая, не последняя, кто попадается на это лживое обаяние.
― Румянцев! Ты говоришь о моём парне, которого видел один раз в жизни! ― я закипаю.
― Мне достаточно было его неадекватной реакции.
― Ты не понимаешь… ― я трясу головой, не зная, как донести ему то, что чувствую и вижу в глазах Стаса. — Он изменился, и это не моя надуманная фантазия, а чистая правда.
― Ладно… ― он отступает. ― Извини, я просто посчитал своим долгом предупредить и сказать, что ты можешь всегда на меня положиться. Не бойся, звони мне, если вдруг что-то понадобится.
Я молчу, не отвечаю ему на доброту, потому что злюсь. Обдумываю его предложение насчёт звонка, и тут мне приходит в голову безумная идея. Вероятно, я играю с огнём, но, кажется, это хороший шанс проверить, насколько изменился Стас, и заодно показать Жене, что меня не нужно спасать.
― Подожди минутку. ― Я достаю телефон и звоню своему парню.
Стас берёт трубку с первого гудка.
― Вика? Привет!
― Привет… эм… Скажи, ты занят сейчас?
― Еду домой, ты что-то хотела?
― Да, не мог бы ты забрать меня?
― Конечно, из университета?
― Нет, я в ресторане с другом. ― на этих словах моё сердце начинает биться в груди как сумасшедшее. ― Ж