Дотла — страница 37 из 41

— Нельзя упустить то, что тебе изначально не давалось, Матвей — закатываю глаза и обхожу его, ещё не зная, с чем мне придется столкнуться.

Весь мой скромный рабочий угол обставлен высокими красными орхидеями, причем всё выглядит так, будто кто-то заранее знал сколько и каких размеров нужны цветы, чтобы гармонично заполнить периметр и создать ощущение цветочного сада.

— Кто это принес? — поворачиваюсь к Матвею.

— Я не знаю, это уже было, когда я пришел, скорее всего твой поклонник вызвал флористов, чтобы они сделали всё по красоте.

Прохожу вглубь и замечаю на своем столе конверт в цвет орхидей. Мне не нужно знать, кто отправитель цветов, на сто двадцать процентов я уверена — это Дэн. Единственное, что меня пугает, так это точность его широких жестов. Он не просто знает, где я работаю, он знает, как выглядит мое рабочее место, а значит следит за мной, подкупает мое окружение и застает врасплох своими эффектными ухаживаниями.

— Не хочешь узнать, кто этот гений, миллиардер, плейбой, филантроп? — улыбается Матвей, подпирая стеклянную стену.

— Спешу тебя разочаровать — это не Тони Старк, поэтому расходимся. — я машу ему кистью руки, показывая, что мне нужно личное время и пространство.

Матвей понимает и возвращается на своё рабочее место, а я падаю в кресло и начинаю крутить конверт в руках.

— Что на этот раз?

Открываю и достаю сложенный пополам плотный лист и открытку.

Я знаю, ты в бешенстве.

Но сразу скажу, что не собираюсь просить тебя о свидании, я просто хотел сделать тебе приятное. В конверте ты найдешь именной сертификат на авиабилеты и мою любимую гостиницу в Риме. Ты можешь сама решить, когда полетишь туда и увидишь своими глазами невероятную архитектуру этого города. Помню, ты много говорила о том, что это будет первое место, куда ты рванешь сразу после окончания университета, надеюсь ты исполнишь свою мечту и воспользуешься моим подарком.

p.s. По прежнему люблю тебя, Д. К.

Закрываю открытку, сворачиваю сертификат и убираю в выдвижной ящик стола. Я не хочу ни о чём думать или что-то решать: пока у меня есть работа, я могу держаться от Дэна на расстоянии и продолжать игнорировать его попытки расположить меня к себе.

* * *

Дни проносились один за одним, я продолжала существовать в своем выстроенном безопасном пузыре: рисунки, чертежи, ночи за монитором и поздние завтраки в любимой кофейне, как единственная радость в жизни. Я закрылась от всех, не ходила на свидания, не заводила подруг. Мне было весело в компании коллег, но, когда они планировали поход в бар или вечеринку у кого-то дома, я как правила появлялась там чисто символически, выпивала один-два бокала и уходила ещё до начала настоящего веселья.

Хватит с меня вечеринок! Я так наелась всего этого шума в университете, что сейчас, всё чего мне хотелось — тишины и одиночества. Медленно, но верно я превращалась в сорокалетнюю деву: осталось кота завести и обзавестись годовым запасом вина.

Бывали вечера, когда мне до ужаса не хватало Эммы. Раньше даже не осознавала насколько сильная у меня с ней связь. Это была не вынужденная дружба, просто потому что мы ментально сошлись, делили одну комнату в общежитии и слушали одну музыку. Мне не хватало разговоров с ней, её саркастичных шуток, острых метафор, даже недовольного лица и закатывающихся глаз. Она никогда не строила из себя кого-то, не пыталась казаться лучшей версией себя, её честность и открытые эмоции безумно подкупали. Хотелось тянуться за ней, познать такую же уверенность, чтобы принимать себя настоящую и не пытаться ничего изменить.

Я скучаю по Эмме.

С этими мыслями я тянусь к телефону, чтобы подсмотреть её социальные сети. После случившегося она перевелась в московский университет и планирует закончить учебу там. Танцы, танцы и ещё раз танцы… Эмма почти не делится личными событиями, выкладывает свои выступления и выступления команды с которой выступает, ни одного поста о том, как она устроилась, где живёт, нравится ли ей новые преподаватели, нашла ли подруг?

Чувство ревности сковывает внутренние органы. Наверняка, сейчас она с какой-нибудь условной Викой делит комнату и обсуждает всё на свете: от косметики до глобальных планов открыть многопрофильный культурный центр.

Это была наша мечта!

Эмма тоже сломлена. Вероятно, она чувствует себя также паршиво, как и я, ходит по новым коридорам словно зомби и избегает всякого общения с людьми.

«Как ты?» Читаю отправленное несколько дней назад сообщение и под воздействием нахлынувших эмоций отправляю ей новое:

«Я скучаю, Эмс. Ответь, когда будешь готова.»

Я знаю, что не получу ответа ни на один свой вопрос или мольбу скрасить моё одиночество и пообщаться. Возможно, она мне никогда не ответит, но я всё же теплю в своей душе надежду, что когда-нибудь раны затянутся и мы снова сможем стать друзьями.

* * *

Майский Петербург всегда был для меня особенным. Этот город, с его вечной меланхолией и богатой историей, словно отражал моё внутреннее состояние. Но в мае он начинал оживать, пробуждаться от долгой зимней спячки. Лёгкий ветерок с Невы приносил запах влажной мостовой, а редкие солнечные лучи, пробиваясь сквозь серые облака, словно пытались напомнить о том, что и я могу расцвести.

Год назад я встретила Стаса, помню, как точно в такой же прекрасный день я перегруженная учебой столкнулась с причиной моей внезапной тахикардией. Стас тогда заставил прогулять меня пару, вытянул в кофейню и пригласил на свидание. Правда, потом про него забыл. Надо было ещё тогда всё пресечь и всего бы этого не было! Он был бы жив! Все мы были бы живы!

Новая вспышка гнева гасится осознанием того, что ничего уже не исправить. Мне до сих пор больно, но эта боль уже не такая острая, как раньше. Она стала тише, мягче, словно сам город помогал мне залатать кровоточащие раны. С каждым днём я замечаю, как распускаются первые листья на деревьях в Летнем саду, как золотые купола Исаакия отражают свет вечернего солнца, как оживают набережные и наполняются смехом и голосами прохожих. Город ожил, задышал и я училась это делать вместе с ним.

Я остановилась у Михайловского замка. Его величественные стены будто шептали мне о том, что даже самые мрачные истории могут закончиться светом. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула — воздух был свежим, чуть прохладным, но наполненным обещанием перемен.

«Хватит прятаться, Вика!»

Внутри меня что-то щёлкнуло. Может быть, это было солнце, которое наконец-то выглянуло из-за туч, или же просто усталость от одиночества. Но я поняла: пора открыться этому миру. Пора отпустить прошлое. С этими мыслями я свернула в небольшой переулок и оказалась перед дверью атмосферного двухэтажного ресторана. Это место давно притягивало меня своей впечатляющей витриной и романтичным интерьером, но раньше я всегда проходила мимо, мне не с кем было делить столик, предназначенный для двоих, но сегодня всё иначе. Я распахнула дверь и вошла.

Тёплый свет лампочек обнял меня, а лёгкий аромат кофе и ванили успокоил сердце. Увидев Матвея, я помахала ему рукой и направилась вглубь ресторана. Лицо парня осветилось улыбкой, когда он увидел меня.

— Отлично выглядишь, Рапунцель!

— И тебе привет, заноза! — хихикнув присела я напротив своего кавалера. — Чтобы ты знал, Рапунцель — длинноволосая блондинка.

— А кто тогда рыжая кучерявая?

— Мерида! — я рассмеялась, и потянулась за меню.

Мы начали с хорошей ноты, возможно всё получится. Всё должно получится!

— Итак, что будешь пить? — Матвей всматривается в барное меню, пока я пытаюсь понять, чего хочу съесть.

— Мне всё равно, — меланхолично отвечаю я и тянусь за стаканом с водой.

Матвей отличный парень, его интеллектуальный юмор сразу подкупает: он может поговорить на любую тему и, несмотря на происхождение из очень консервативной петербургской интеллигенции, он очень простой и веселый. Проблема лишь в том, что почти каждая тема, шутка, жест, момент отдается в моей памяти непрошеным флэшбэком. Он выбирает вино — и я невольно вспоминаю свидание на крыше со Стасом, рассказывает про работу — перед глазами Денис с его потрясающими идеями, делится происхождением своей татуировки, и я знаю, что дальше последует вопрос о причине появления моего рисунка на спине.

И что я ему отвечу? Что набила дракона в порыве яростного бунта? Чтобы разозлить и без того неуравновешенного парня, который впервые меня ударил? Кстати, я случайно переспала с его братом, потому что не смогла их отличить. Блестяще!

— Вик, — Матвей откладывает меню и глубоко вздыхает — Давай начистоту, ты согласилась сходить со мной на свидание, чтобы попытаться забыть его?

— Кого его?

— Того, кто постоянно устраивает из нашего офиса ботанический сад, и чьи сообщения ты отчаянно пытаешься игнорировать.

— Никого я не игнорирую! — защищаюсь я.

— Вика, я не против стать для тебя новым этапом, но быть запасным вариантом мне не подходит.

Вика, не сдавайся! Ты здесь для того, чтобы открыться новым отношениям!

— Матвей, вот ты сам себе придумал проблему. Я согласилась сходить с тобой на свидание, потому что это… это… — я теряю мысль, потому что истинная формулировка не для его ушей.

Я согласилась на ресторан, потому что дальше вести монашеский образ жизни стало просто невозможным, стоит выйти из заточения и, хотя бы попробовать с кем-то пообщаться.

— Это? — продолжает за меня Матвей испытывающее изучая взглядом.

— Это правильно!

— Правильно? — он переспрашивает, улыбаясь уголком губ.

Матвей и правда привлекательный парень, я знаю, он нравится нашему ассистенту, но он её в упор не замечает — зациклился на мне, сложной и запутавшейся девчонке, которая сама не знает, чего хочет.

— Да! Я уже полгода никуда не хожу и ничего кроме работы не вижу, — выпаливаю ему уверенной интонацией и продолжаю свой словесный взрыв. — Ты пригласил — я согласилась, потому что я знаю, что ты не маньяк, не бандит, не состоишь в мафии и у тебя нет брата-близнеца, который может выдать себя за тебя и затащить меня в постель!