― Дэн, так и будешь там стоять?
Я тут же бросаюсь к ней и подхватываю на руки.
― Малышка! ― шепчу я.
Поцелуй, который мы с ней делим, мягкий, но настоящий, ожидаемый, поражающий своей чувственностью. Есть в нем что-то вечное, как будто мы прошли сквозь тысячи жизней только для того, чтобы оказаться в этом моменте, чтобы в наших губах встретились все наши ожидания и мечты.
Она отстраняется, и на её щеках появляется лёгкий румянец. Такой Вику я видел не часто: слегка смущённой, будто она не знает, как я к ней отношусь и не понимает, что может вертеть мной как хочет.
― Что?
― Что ты о нас думаешь? ― задаёт она вопрос с хитрой улыбкой.
Я прищуриваюсь, делая вид, что думаю, обнимаю её за талию.
― Я думаю, что мы дома, ― снова коротко целую её и продолжаю. ― Хочу, чтобы ты здесь задержалась не просто на ночь, а на всю жизнь. Хочу обсуждать с тобой проекты, жаловаться на коллег, делиться мечтами… всего хочу, Вика, всего и только с тобой.
― Давай сделаем это, ― тихо шепчет она и закрывает глаза для нового поцелуя.
Спустя пару минут наши обнажённые тела переплетаются в волнах шёлковых простыней моей кровати. Мы перекатываемся из одной части к другой, смеёмся, кричим, цепляемся друг за друга, как безумные. Её рыжие волосы рассыпаются по моей постели, и я не могу насмотреться на неё ― эта реальность лучше любой картины.
― Дэн… ― Вика сидит на мне и нежно стонет, в то время как я облизываю её соски и всаживаюсь всё глубже, сжимая её бёдра руками ― Д-э-э-н…
― Да, малышка, ― шепчу, не отрываясь от своего занятия.
― Кто эта девушка?
― Что? ― я резко отстраняюсь. ― Какая девушка?
Она показывает на стену за моей спиной. Пару секунд я прихожу в себя, а потом вспоминаю, что в моей квартире висят не только бездушные абстракции, но есть и портреты, которые я рисовал не кистями, а сердцем.
― Неужели непохоже вышло? ― задаю вопрос, а сам жду пощёчины, ведь это похоже на какое-то извращение.
― Рыжие волосы, зелёные глаза, грудь… ― Вика наклоняет голову, задумываясь и рассматривая картину. ― Грудь можно было бы и побольше сделать. ― шутит, и это хорошо.
― В любом случае, оригинал во всех смыслах лучше, это — всего лишь фантазия плохого художника, ― говорю я, продолжая наслаждаться её телом.
― Я видела её у тебя в комнате, но она была чёрно-белая… ― Вика продолжала смотреть на картину, никак не реагируя на мои попытки вернуть её в царство оргазма.
― Обещай, что не бросишь меня, ― прошу я, пересаживаясь так, чтобы тоже видеть картину.
― А должна?
― Всё возможно. Обещай, что не вылетишь отсюда, обзывая меня маньяком и извращенцем.
― Обещаю! ― она заливается смехом.
― У меня не один твой портрет ― я рисовал тебя почти каждый вечер с момента, как увидел.
Вика удивлённо замирает, медленно отводит взгляд от картины и переводит его на меня.
― Я тебе сразу понравилась? ― задаёт вопрос, на который, мне кажется, ответ не требуется.
― Да, я увидел твои невероятные волосы на фоне исторической лепнины нашего университета и влюбился в это произведение искусства. Эта картина навсегда останется у меня в памяти.
― Ты был всё это время так близко, но при этом так далеко… ― Вика тянется к кулону и интуитивно начинает его теребить. Я давно заметил у неё такую привычку.
Вика замечает, куда я смотрю, и спешит одёрнуть руку.
― Прости! Я… это подарок твоего брата, но он… ― она тянется чтобы снять его, но я не позволяю.
― Оставь…
― Думала, тебе может быть неприятно, просто…
― Просто он тебе очень подходит, ― киваю я с нежной улыбкой и добавляю. ― Я помог его выбрать для тебя.
Вика прячет грустную улыбку.
― Вот почему мне он так понравился. Ты знал меня лучше, чем мой парень.
― Теперь я твой парень, ― пресекаю я возможность снова свернуть разговор в неуместное русло. Не сейчас. Не тогда, когда она сидит на мне обнажённая и стонет моё имя. МОЁ.
Вика понимает, что, несмотря на отсутствие всякой ревности к покойному брату, я не в восторге вспоминать его каждый раз, когда будет вставать наше прошлое. Она весело облокачивается на мою грудь и снова возвращается к картине.
― Так почему именно этот портрет? Считаешь его самым удачным?
― Не существует удачного, все и близко не передают твоей красоты.
― Напрашиваешься на комплименты? ― она улыбается, а я, не помня своего имени, залипаю на её губы.
― Мы можем вернуться к нашему занятию? Я дико тебя хочу, ― сообщаю ей, указывая на свой стояк.
― С каких пор ты спрашиваешь? ― она снова заливается смехом, а я валю её на кровать, накрывая своим разгорячённым телом.
Сейчас она уже не просто девушка в моём доме. Она — мой дом. Та, без которой нет укрытия и убежища. Взгляд на её лицо приносит покой моей душе, а прикосновение её рук заставляет мир вращаться правильно. Понимаю, что теперь, наконец, ничего не сдерживает нас от будущего, которое начнём мы сегодня, сейчас, в этом месте, построенном из камня, но наполненном любовью.
Эпилог
Вика
Год спустя
Столица погрузилась в искрящиеся вечерние огни. Я вышла из офиса и глубоко вдохнула воздух, пропитанный выхлопными газами, дорогими духами, историями успеха и разбитыми надеждами. В этом воздухе было слишком много всего, но я безумно его полюбила: такой разный и не идеальный. Мне нравится моя жизнь: весь день наполнен интересными задачами, бесконечными линиями моих проектов, творческими спорами с коллегами. Москва другая, но не менее интересная, чем Санкт-Петербург. Обожаю чувство, когда ты выходишь, охваченная приятной усталостью, и понимаешь, что сделала сегодня максимум, стала на шаг ближе к заветным целям.
Я всегда мечтала об успешной карьере архитектора, а после моей проектной работы над жилым комплексом мне предложили постоянное место в компании в московском офисе. Денис поддержал меня и переехал вместе со мной. Моему мужчине удаётся найти высокооплачиваемую работу в любом городе, а может, он просто очень талантливый?
Сейчас я работаю над проектом современного детского сада, над которым ломаю голову уже несколько недель.
«Пока не взглянешь на данную задачу, как мать, не поймёшь, что именно нужно. Могу с этим помочь, кстати».
Я вспоминаю недвусмысленные намёки Дениса, который уже не в первый раз клонит к тому, что хочет двигаться дальше. Однажды мы не всерьёз спорили из-за какой-то ерунды, и вдруг он заявляет, что женится на мне, чтобы я не смогла дать показания в суде против него. Я, конечно, рассмеялась, восприняв это исключительно как шутку, но тут заметила его пронзительный взгляд. А потом ещё фраза, которая заставила моё сердце сделать кульбит в груди:
— Я и правда этого хочу, Малышка. — с этими словами он чмокнул меня в висок и ушёл на пробежку, а я так и просидела всё утро, уставившись на чашку кофе, обдумывая его слова.
Мы уже год вместе, и это мои самые долгие отношения. Я люблю его безумно, страстно, без тормозов. У меня, как обычно, не получилось идти размеренно ― я прыгнула в эти отношения с головой.
Сегодня мы запланировали ужин в новом ресторане, но, так как мой парень любит засиживаться допоздна на работе и потом долго и упорно извиняться за опоздание, я решила сыграть на опережение ― приехать к нему в офис и вытянуть из-под завала задач самолично.
В его офисе уже пусто и темно. Очертания мебели в стеклянном кабинете Дениса можно было распознать только благодаря свету от ноутбука. Его на месте не оказалось: видимо, отбежал что-то распечатать на первый этаж, где находилась собственная типография их агентства.
«Я у тебя в кабинете. Жду»
Отправляю сообщение и подхожу к панорамным окнам в пол. Красиво! Этот город всегда меня завораживал своей неугасающей энергией. Бывает, вот так смотришь на эти бесконечные дорожные развязки, по которым, будто по артериям, мчатся автомобили, сливаясь в одну огненную полосу, и хочется стать одной из них. Хочется обрести такую же скорость, чтобы разгоняться и достигать желаемого в секунды. Ярко! Мне нравится жить ярко, строить карьеру днём, заниматься страстным сексом ночью. Денис щедро одаривает меня оргазмами, но в последнее время слишком много работает. Поэтому я здесь стою, прислонившись к холодному окну лбом, и прокручиваю в голове варианты, как может закончиться сегодняшний вечер.
― Ты всё же выбрала не того брата…
Его голос. Такой знакомый и такой невозможный. Моё сердце замирает, мурашки пробегают по телу, парализуя каждую клетку. Это не трепет ― это страх. Или у меня галлюцинации? Кажется, я в секунду опьянела, теряя почву под ногами. Медленно поворачиваюсь, надеясь, что ошиблась.
Он стоит, как всегда, уверенный и непобедимый. Живой. Всё так же прожигает меня взглядом своих глубоких тёмно-коричневых глаз, подпирает дверной проём и искрит своей фирменной колкой улыбкой плохого парня.
― Ты? ― слова вырываются из меня еле слышно, дрожащим шёпотом, потому что голос предательски застрял в горле.
― Я скучал, Кузнечик!
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ