ные двери, выходящие на уединенную веранду… ванная комната… — Миновав ванную, они вошли в рабочий кабинет. Тут ощущался особый уют, который создавали стол, книжные полки, стеклянные шкафы с наградами и фотографиями хозяев дома в компании таких людей, как Лорен Баколл, Грегори Пек, Харрисон Форд и Том Хэнкс.
— Все просто обожают эти снимки — капелька Голливуда в старой серой Новой Англии, — рассмеялась Нина. — Ну как тебе такая планировка? Спальня-ванна-кабинет? Отличное место, чтобы перевести дух после ссоры с женой… или поселить родителей, если они вдруг нагрянут с нежданным визитом. Кстати, твои родители живы?
— Нет, они умерли, — ответил Алан, мысленно представляя себе, куда поставить кроватку Джулии, ее бюро и кресло-качалку. Они с Дианой займут комнату по соседству, чтобы всегда иметь возможность подоспеть к Джулии, если ей понадобится их помощь. Ванная комната была прямо здесь, на первом этаже, значит, Диане больше не придется носить Джулию по лестнице.
— Сочувствую тебе, — сказала Нина. — Что ж, вперед и наверх. На втором этаже…
— Этого достаточно, — сказал Алан. Глядя в окно, он гадал, будет ли Диана тосковать по болотам. Виды на гавань были совсем другими: постоянная суета, снующие туда-сюда катера, подгоняющий волны ветер, трепещущие полотнища флагов над лодочными мастерскими.
— Он тебя не устраивает? — спросила Нина. — Может, я могу еще что-нибудь тебе показать? У нас есть восхитительный перечень, давай пройдем за дом, там потрясающий…
— Устраивает, — сказал Алан. — Я покупаю.
— Покупаешь? — переспросила Нина. Как она ни старалась, ей не удалось скрыть свое удивление. Она даже не назвала ему цену, он не был на верхнем этаже, но, похоже, ему было все равно.
— Да, сейчас, — сказал он. — Хочу въехать до Рождества.
— До Рождества, — медленно улыбаясь и кивая, сказала она. — Будет сделано!
Они обменялись рукопожатиями. Теперь Алану предстояла поездка на работу, где его дожидались многочисленные пациенты. Но когда Нина достала мобильник и позвонила в свой офис, чтобы запустить начальную стадию оформления документов, Алан в последний раз окинул взглядом будущий дом Дианы.
Их дом.
Ночью Диане приснился Тим. Она стояла на палубе катера, который нещадно трепали волны. Это был шторм, жуткая буря, а океан превратился в темную, тягучую пустоту. Он напоминал скорее зыбучие пески, заглатывавшие все, что попадало на их зловещую поверхность. Диана испытывала ужас, потому что там был кто-то из тех, кого она любила. Хотя на лодке ей ничего не угрожало, она принялась звать на помощь.
— Пожалуйста, — кричала она. — Помогите мне, помогите!
Куда, куда подевались все дорогие ей люди? Удерживать катер на плаву было совсем непросто, и она боялась отрывать глаза от штурвала. Она заставила себя поверить, что они скрывались в каюте у нее за спиной. «Они» были собирательным образом, и она надеялась, что он включал Джулию, Люсинду, Эми и Алана.
Кто-то плюхнулся за борт. Из морских глубин появилась рука. Она была обмотана водорослями, и с нее стекала илистая грязь. Диана так испугалась, что чуть не обмочилась от страха. Были ли у нее силы спасти этого человека? Или же он утянет ее за собой? Она рыдала, стонала и уже хотела уплыть прочь. Но спокойный голос внутри нее сказал, что она должна остаться и следовать велению своего сердца. Тяжко вздохнув, отринув сомнения и уняв слезы, она перегнулась за борт, схватила кошмарную руку и почувствовала, как Тим тащит ее на дно.
Внезапно она проснулась.
Джулия билась в истерике. У Дианы сон как рукой сняло, и она, дрожа, поднялась с кровати. Джулия надула в постель, вдобавок у нее был сильно заложен нос. Диана приступила к еженощным процедурам по уходу за дочерью.
— Мааа! — вопила Джулия, громко всхлипывая, будто тоже видела плохой сон.
— Тише, тише, любимая, — прошептала Диана. — Мы в безопасности, на суше, мы вместе.
Джулия вяло ворочалась, словно что-то причиняло ей неудобство, но она никак не могла понять что именно. Она побледнела, и Диана взяла ее ладошки в свои руки, пытаясь их хоть немного согреть. Они были ледяными, словно она только что купалась в открытом море.
— Она в порядке? — раздался из коридора голос Люсинды.
— Похоже на то, — кивнула Диана, растирая Джулии ручки. — Нам приснились дурные сны, и мы обе проснулись.
— Расскажешь мне свой?
— В нем был Тим, — поежившись, сказала Диана, повернувшись к матери. — Он пытался утащить меня в воду.
— Ты была на катере, а он в море? — спросила ее мать.
— Да. Должна ли я жалеть его? Что, если это какое-то знамение?
— Жалеть Тима? — переспросила ее мать.
Диана обхватила себя руками. Ей тоже было холодно. Как ручкам Джулии, как человеку, прошедшему сквозь настоящий шторм. От батарей исходили потоки тепла, но Диана по-прежнему мерзла. Она закрыла глаза и подумала об Алане. Она знала, что он спас бы ее и никогда не бросил. Он сделал бы все, что было в его силах.
Но отголоски сна никак не желали выпускать ее из своих холодных объятий.
Она знала, что это была ошибка из ее прошлого, часть которого вызывала у нее чувство, которое было сложно выразить в словах. Чтобы любить Алана, ей ничего не оставалось, кроме как бороться с печалью и страданиями. Она расплакалась, жалея, что увидела во сне Тима. И горюя о том, что на ее жизнь оказала неисправимое влияние такая трагическая первая любовь.
Эми сидела в школьном автобусе. Она дописала свой рассказ и теперь направлялась к Диане, чтобы распечатать его на принтере. Эмбер ехала тем же автобусом, всячески допекая ее. Но Люсинда дала Эми полезный совет: «Всегда носи с собой книгу, и когда ты чувствуешь себя неуютно, просто окунись с головой в интересную историю».
Эмбер и Дэвид подкалывали Эми. Они перешептывались и тыкали пальцами, и она слышала, как они чехвостили ее почем зря. Эми это злило, но она старалась не показывать виду. Она была в новой школьной одежде и туфлях, полученных в подарок от Дианы с Люсиндой, а доктор Макинтош купил ей тетрадки, карандаши и ручки.
В кармане своего ранца она хранила пригоршню ракушек и стекляшек, оставшихся от тех песчаных замков, которые они с Джулией строили летом. Недавно она открыла для себя творчество Маделейн Л'Энгл и уже прочла половину ее романа «Скачок во времени». Когда Эмбер и Дэвид начали кидаться в нее фантиками от жвачек, Эми притворилась, что читает, хотя на самом деле думала о конкурсе коротких рассказов.
Эми придумала новую концовку своей истории: теперь мать Кэтрин выходила из депрессии, тем самым давая всем надежду на светлое будущее. В заключительной сцене Дики исчезал навсегда. Она отослала его в Калифорнию на новую работу, но потом разорвала эти страницы.
За свои поступки Дики должен был оказаться в тюрьме. Он бил своего щенка, бил мать Кэтрин и саму Кэтрин. Он был плохим человеком, и в рассказе Эми ему доставалось по заслугам. Мона, искалеченная сестричка Кэтрин, только-только училась ходить без посторонней помощи.
На последней странице Кэтрин, Мона и их мать, которую звали Бет, сидели на пляже и возводили песчаный замок. Песок был мягким и белым — хоторнский песок. В море пели дельфины, и можно было расслышать их музыку. Конечно, замки могли исчезнуть под сильным напором волн, но вот любовь оставалась навсегда. У матери были румяные щеки, и ее волосы ниспадали на плечи золотым дождем.
Ага, значит, в рассказе мать Кэтрин получила волосы Дианы.
— Чур меня! — рассмеялась Эми. — Ведь это просто вымышленная история!
— Чё? — спросила Эмбер.
— Э, ничего, — смутившись, ответила Эми.
— Бубнит что-то себе под нос и сбивает людей с ног, — сказала Эмбер, рисуя на своем запястье шариковой ручкой. — Такая вся взрослая стала.
— Я же извинилась… — сухо ответила Эми.
— Пожив с идиоткой, она сама насквозь пропиталась идиотством, — сказал Дэвид. Эми смерила его спокойным взглядом, словно выражая ему свое сочувствие по поводу смерти его любимого червячка.
Эми не терпелось победить на конкурсе. После этого довольно легко было представить, как ее стихи и рассказы попадают в известные журналы. Эмбер откроет свежий номер «Семнадцати», а там будет рассказ Эми о ее лучшей подруге, которая стала поганой ябедой. Дэвид пролистает свои глупые музыкальные журналы, вроде тех, что читал Бадди, и увидит фотографию группы «Аэросмит», которая благодарит Эми за разрешение использовать один из ее стихов в качестве основы для их последнего хитсингла.
Выскочив из автобуса в Галл-Пойнте, Эми и не подумала оглядываться. Она сломя голову рванула прямиком в мастерскую и выдохнула, только увидев внутри Диану и Джулию. Испытав огромное облегчение, она была готова кричать от радости.
— Привет, — сказала Эми, открыв дверь, и ее тут же облобызал обезумевший от счастья Орион. Она подошла к Джулии и обменялась с ней взмахами рук.
— Как дела в школе? — спросила Диана из-за верстака.
— Хорошо, — ответила Эми. — Получила четыре за научный тест. Но это достойная четверка — 88 баллов.
— Так ты точно попадешь в почетный список, — сказала Диана.
— Надеюсь, — просияла Эми.
— Я пошумлю немного, — предупредила Диана, включив пилу.
Эми поиграла с Джулией, но та выглядела слишком уставшей. Она не хотела шевелить ручками и постоянно склоняла голову на левое плечо. И опять, как и во время прошлой их встречи, Эми забеспокоилась. Она поглядела на Диану, словно спрашивая у нее, что было не так, но Диана надвинула на глаза защитные очки и сосредоточенно вырезала доску своей ленточной пилой.
Шум стоял неимоверный. Врубив магнитофон, Диана во все горло орала песни. Эми подкатила к столу коляску Джулии и достала из ранца свою тетрадку. Она посмотрела на Диану, желая получить разрешение на работу. Диана показала ей большой палец, и Эми приготовилась. В школе у них были компьютеры. Она знала, как ими пользоваться, но ей еще не доводилось заниматься чем-либо подобным. Она никогда не набивала в текстовый файл собственноручно написанный рассказ. Сидя перед монитором, она ощутила комок в горле.