О боже. Он посмеялся. Над моей шуткой.
Допив пиво, ставлю бутылку на кофейный столик. Темную комнату освещает лишь огонь в камине.
– Что ж, я сожалею, что для вас обоих сегодняшний вечер не закончился лучше.
– Ты о чем?
– Последний шанс пригласить ночных посетительниц, – поддразниваю я. – Теперь всю зиму не с чем будет играть.
Несколько секунд Ной сидит молча с таким видом, будто над чем-то размышляет.
– Возможно.
Я прищуриваюсь.
Возможно…
– Ты прав. Вы ведь не можете быть единственными людьми на этой горе, да? – спрашиваю, кивнув. – Здесь должны жить и другие горцы.
Он устремляет взгляд на меня.
– Извини, что?
– Больше теплых тел, – поясняю я, сохраняя невозмутимое выражение лица. – Наверняка есть еще коттеджи, в которых зимуют другие мужчины, не так ли? Все в порядке. В тюрьмах такое случается – люди на время заточения становятся геями.
Его брови взлетают ко лбу.
– Извини, что?
Прежде чем я успеваю ответить, Ной бросается на меня, хватает за ноги, притягивает к себе и начинает тыкать пальцами под ребра.
Безуспешно пытаюсь сдержать смех.
– Перестань.
– Что ты сказала? – Он щекочет внутренние поверхности моих бедер, а я шлепаю его по рукам.
– Ну, ты немного метросексуал.
– И что насчет тебя?
– Что насчет меня? – Я сворачиваюсь в клубок, защищая живот от его пальцев.
– Я видел, как ты танцевала с Сэси на гонке. – Склонившись надо мной, парень продолжает атаку. – Может, однополая страсть заводит тебя.
Жалобно посмеиваясь, смотрю на него с мольбой в глазах.
– Остановись. – Отталкиваю его руки, однако Ной каждый раз возвращается обратно. – Все нормально. Вам ведь нужно как-то справляться с изоляцией, верно?
Он рычит, ловит мою ступню и щекочет подошву. Брыкаясь, громко смеюсь.
– Хватит!
Вдруг Ной подхватывает меня за воротник, усаживает к себе на колени, обвивает талию руками и шепчет на ухо:
– Хочешь увидеть, как мы на самом деле справляемся с изоляцией?
Улыбка сползает с моего лица, смех затихает. Я наблюдаю, пока парень пролистывает файлы в телевизоре и наконец-то кликает на один.
Моя задница плотно прижата к его бедрам, спина касается его груди, и я остро ощущаю тело Ноя под собой через тонкие ткани нашей одежды.
Черный экран погружает комнату в темноту, за исключением огня камина. Ной откидывается назад, утягивая меня с собой.
Я напрягаюсь.
Мягкое свечение снова озаряет помещение, но я боюсь поднять глаза, зная, что он включил.
Не могу смотреть. Однако уходить тоже не хочу.
Слышатся звуки поцелуев. И шум дождя.
Актерская игра ужасна. Мое лицо вспыхивает от стыда за них, только… Не знаю.
Все равно остаюсь сидеть на коленях у Ноя.
Герои – парень и девушка – подростки. Они целуются в машине. Судя по разговору, дождливой ночью в лесу. Одни, вдали от посторонних.
Или так им кажется.
Я поднимаю взгляд, постепенно фокусируясь на деталях порнофильма: стекла запотели, ливень барабанит по крыше машины. Вдруг вспыхивают лучи фонариков, и два копа стучат в их окно.
Ной держит меня, поглаживая большим пальцем тыльную сторону моей кисти. Мы не отрываемся от экрана.
– Нет, пожалуйста, – умоляет парень полицейских. – У меня нет столько денег. Я позже заплачу. Мы можем просто забыть об этом?
Очевидно, на этого неудачника выписано несколько ордеров за просроченные штрафы и страховку. Ему грозит арест.
Разумеется, дальше копы освещают фонариками салон машины и присматриваются к его маленькой подружке.
Коп № 1 склоняет голову набок, предлагая идиоту «карточку бесплатного освобождения от тюрьмы»[19]. Облаченные в форму офицеры вытаскивают девушку из машины, заставляют ее подчиниться. Бойфренд может идти домой, штрафы аннулируются, а ее папочке не придется забирать дочь из участка. Если она даст им то, чего они хотят.
Дождь пропитывает ее белую блузочку, которую она завязала под грудью. Соски и кожа просвечивают сквозь мокрую ткань. Полицейский голодными глазами пялится на них. У меня между ног начинает сладко ныть, пульсировать и теплеть.
– Вот чем мы занимаемся, – шепчет Ной мне на ухо. – Так мы пережидаем зиму, Тирнан.
Перевожу взгляд на Калеба. Лицо парня скрыто, но я вижу, как его грудь и живот поднимаются и опускаются в такт учащенному дыханию.
– И ты будешь заниматься тем же, – добавляет его брат.
С ними? Или…
Услышав треск разрываемой одежды девушки, опускаю глаза.
Дыхание Ноя становится прерывистым. Он двигается подо мной, его член твердеет и трется об меня.
Я шумно вдыхаю.
– Наверное, сейчас тебе лучше отправиться спать, – предупреждает парень тихо.
Ной осторожно сталкивает меня со своих колен, устраивается поудобнее, сползая ниже на сиденье. Офицер прижимает девушку к окну бойфренда; ее обнаженные груди упираются в мокрое стекло, чтобы он мог смотреть.
Тоже сползаю на диван, хотя должна уйти. Я…
Мужчина стягивает с девушки шорты, разрывает блузку, сдвигает трусики в сторону и, схватив за волосы, входит в нее.
Она всхлипывает с виноватым и застенчивым видом, однако не возражает. Кадр переключается на парня в салоне машины, который уставился на ее раскачивающиеся сиськи, пока девчонку трахают у него на глазах.
Оглянувшись на Ноя, вижу, что он не смотрит фильм. Он следит за мной.
– Последний шанс, – приглушенно произносит парень, поглаживая свой член через брюки. – Ты должна уйти.
Но я не хочу. Мои щеки вспыхивают. Я натягиваю одеяло на свои ноги и не разрываю зрительного контакта с ним. Ной дает мне еще несколько секунд – убеждается, что я уверена в своем решении.
На его губах играет улыбка, только от привычного юмора не осталось и следа. Сейчас он возбужден. Мышцы парня напряжены, глаза пылают. Он понимает, что мы вот-вот переступим черту.
Удерживая мой взгляд, Ной запускает руку под свои черные штаны, гладит себя, ждет моей реакции. Когда я не предпринимаю попыток уйти, он обнажает свой член.
Я смотрю на его руку. В животе мгновенно вспыхивает жаркий вихрь, порхают бабочки.
Черт.
Он твердый и большой; отблески огня танцуют на его массивной головке. Ной снимает футболку, облизывает свою ладонь, трет себя вверх-вниз, снова и снова, не сводя глаз с меня.
– Хочешь посмотреть? – шепчет парень еле слышно.
Да. Его красивое тело буквально сияет, мышцы перекатываются, и я облизываю губы, желая лишь одного. Мне просто хочется смотреть.
Улыбнувшись одним уголком рта, парень отворачивается обратно к телевизору. Я наблюдаю за происходящим в фильме и за ним, отчего мое сердце колотится быстрее и сильнее. Откинувшись на подлокотник дивана, ощущаю скользкую влажность у себя между бедер. Стоны девушки, кряхтение копа, дыхание мальчиков наполняют наше замкнутое пространство. Грудь Ноя блестит от пота.
Девушку используют довольно жестко. Первый коп кончает в нее, сжимая груди, после чего второй сразу же бросает ее на заднее сиденье, расстегивает брюки и наваливается сверху. Теперь его очередь.
Бойфренд смотрит в зеркало заднего вида. Нога девушки перекинута через спинку переднего сиденья, чтобы раскрыть ее шире. Полицейский совершает резкие толчки, резко врываясь в ее тело раз за разом.
Часто, поверхностно дышу. Сладкое томление пульсирует глубоко внутри меня. Внизу живота ноет. Я покусываю нижнюю губу, заметив увеличивающуюся выпуклость под джинсами Калеба.
Боже.
Опустившись еще ниже, ложусь и сжимаю бедра вместе из-за дискомфорта. Ной перетягивает мою ногу через свои колени, одну руку кладет на мое бедро, а другой продолжает мастурбировать, закрыв глаза.
Коп садится и притягивает девушку к себе. Оседлав его в обратной позе наездницы, она раскачивается вверх-вниз, смотрит на отражение своего дружка в зеркале.
– Шлюха, – рычит он, однако явно видно, что его это возбуждает.
Девчонка закусывает нижнюю губу, пряча улыбку.
Стоны, вскрики, шлепки плоти о плоть; ее мокрые волосы липнут к коже. В итоге бойфренд перенимает эстафету у второго копа. Мне едва удается вздохнуть, каждый сантиметр моей кожи оживает, нервные окончания пылают. Мной овладевает непреодолимая нужда. Не сдержавшись, я надавливаю основанием ладони на свою киску.
Меня будто электрический разряд пронзает. Я испускаю хриплый стон.
Под одеялом просовываю руку в свои шорты, потом в трусики и играю с клитором. Калеб начинает тереть свой член через джинсы, Ной дразнит себя неспешными, протяжными движениями, втягивая воздух сквозь зубы. Он заводится еще больше.
Приподнимаю рубашку; шерстяное одеяло приятно царапает соски. Я немного приспускаю шорты для более удобного доступа.
Закрыв глаза, предаюсь фантазии. Позволяю себе стать частью происходящего вместе с ними, пользуясь тем фактом, что никто не заставит нас остановиться.
Погружаю пальцы внутрь, распределяю влагу по клитору, тру его все быстрее и быстрее, представляя чей-то рот у меня между ног, который лижет меня, пробует на вкус.
Я раскачиваюсь вперед-назад, мечтая о его губах. Его голова там, внизу. Он берет то, что хочет, и говорит мне, какая у меня сладкая киска.
О боже. Поглаживаю себя еще сильнее, почти не обращая внимания на сквозняк или на то, что одеяло сползло. Мне все равно. Плевать.
Мои бедра двигаются, кожа сосков напрягается от холода. Выгнув шею, ввожу палец наполовину в себя, дрожу от удовольствия.
Господи… Это так приятно. Я прикусываю уголок рта, желая большего.
Мне нужно больше. Я…
Внезапно замечаю отсутствие звуков. Фильма больше не слышно, ни стонов, ни криков девушки. В комнате тихо. Продолжая себя тереть, моргаю и открываю глаза.
Ной с Калебом смотрят не в телевизор, а на меня.
Резко вздохнув, останавливаюсь.
Моя челюсть отвисает. Я опускаю взгляд и вижу, что одеяло упало на пол. Ной по-прежнему сидит рядом, только он перестал мастурбировать, а Калеб встал с кресла и наблюдает за мной.