Глотаю две таблетки «Аспирина», запиваю водой, после чего, миновав Ноя и Джейка, возвращаюсь в дом.
Пока мою руки, смотрю в окно. Ветви и иголки елей запорошены снегом, легкий ветерок поднимает в воздух взвесь снежинок с валунов около амбара и конюшни. С этого ракурса строение выглядит нормально. Я не вижу противоположную стену с выгоревшим углом. Слава богу, амбар по большей части по-прежнему пригоден для эксплуатации. Мальчики все утро разгребали обгоревшие доски, залатали повреждения, как смогли, используя имеющиеся у нас материалы, и выстлали пол свежим сеном.
Подхватив полотенце, замечаю мигающий красный индикатор на своем телефоне. Я выдыхаю, включив его. У меня пропущенный вызов от Мираи.
Если поговорю с ней, с чего лучше начать? С того, что я получила травму от падающих обломков во время пожара; с того, как за нами гналась полиция; или с того, что мне повезет выбраться отсюда следующим летом не беременной?
Нет. Я не готова впустить внешний мир обратно в свою жизнь, поэтому решаю проигнорировать звонок.
Однако, заметив дату на дисплее, сперва не верю своим глазам. Уже почти декабрь. Скоро Рождество.
Вновь подняв взгляд, наклоняюсь над раковиной и рассматриваю окружающий нас лес. Все хвойные похожи на рождественские деревья. Сомневаюсь, что Джейк увлекался украшением дома к праздникам, когда парни были детьми, но без ели наверняка не обходился. Он ведь не Гринч[28].
И я уверена, что добывал их мужчина у себя на заднем дворе.
Оттолкнувшись от стойки, чуть ли не бегу вприпрыжку к шкафу, достаю пальто, шапку и перчатки. Быстро одеваюсь, затем, скинув кроссовки, надеваю сапоги и обматываю шею шарфом. Мчусь через кухню в мастерскую, хватаю с полки для инструментов секатор и выхожу на улицу, прежде чем Джейк или Ной оторвутся от мотоциклов, чтобы засыпать меня вопросами.
Мороз щиплет щеки и нос. Небо затягивают облака, предвещая новый снегопад. Почему-то с моего лица не сходит улыбка. Проваливаясь в сугробы по колено, я взбираюсь на невысокий холм между конюшней и гаражом к самой идеальной сосне. Она привлекла мое внимание несколько месяцев назад, но заснеженной выглядит даже красивее. Пятиметровая, пышная внизу, с заостренной макушкой, идеальной для наконечника.
Только я ее не срублю и не попрошу Джейка об этом. Нет, это будет преступлением.
Хотя мне понадобится несколько веточек, которых на ней предостаточно.
Я подгибаю пальцы из-за холода – снег попал в сапоги – и отряхиваю ветви. Подавшись вперед, закрываю глаза. Аромат хвои напоминает о Нарнии[29] и Рождестве. Еще довольно живо представляется запах оберточной бумаги.
Протянув руку с секатором вверх, пытаюсь срезать сосновую лапу с одного из сучьев. Сжимаю рукоятки, безуспешно поворачиваю ее то влево, то вправо, но она заледенела.
Снег осыпается с иголок, попадает на обнаженную полоску моего запястья. Я буквально ощущаю привкус морозной свежести в воздухе. Скрутив ветку, опять дергаю. Внезапно кто-то тянется к ней из-за моей спины и срезает одним быстрым движением.
Резко поворачиваю голову и вижу Калеба. Он смотрит на меня сверху вниз. Нерешительность, обычно присутствовавшая в его взгляде, сменилась спокойствием. Парень вручает мне ветвь, и я ее забираю.
– Хотела сделать какое-нибудь украшение для дома, – говорю тихо.
Разумеется, Калеб ничего не отвечает. Ему безразлично, что и зачем я делаю.
Он срезает и протягивает еще одну пушистую веточку, снег с которой засыпает мои сапоги. Кивнув, принимаю ее. Открываю рот, чтобы поблагодарить его, но останавливаюсь. Вместо этого встречаюсь с ним взглядом и слабо улыбаюсь. Затем, не дожидаясь, когда парень уйдет, указываю на другую ветку. Калеб поднимает обе руки – я практически оказываюсь в его объятиях, – отрезает ее и тоже отдает мне. Указываю на отросток повыше. Парень снова орудует пилой над моей головой.
Мы двигаемся вокруг сосны, выбирая красивые длинные веточки с густой хвоей. Не знаю, долго ли продлится наше перемирие, однако уверена, что оно продержится дольше, если я не буду разговаривать.
Следующая ветвь ломается. Снег сыпется на меня, приземляется на ресницы, нос. Большой комок плюхается прямо на мою щеку. Поморщившись, отряхиваюсь и вытираю лицо. Я улыбаюсь, но не смеюсь. Не произношу ни звука. Подняв взгляд, обнаруживаю, что Калеб наблюдает за мной. Уголки его губ озорно приподняты.
Подхватываю ветку и замахиваюсь на него. Дернув головой, он уворачивается от снежной пыли, однако я замечаю его улыбку. Моя собственная меркнет, в глазах начинает щипать, пока я смотрю на парня. Впервые вижу на его лице нечто похожее на счастье.
Калеб устанавливает зрительный контакт, а я быстро моргаю, подавляя слезы. Понятия не имею, что со мной не так. Эта улыбка кажется красивой только потому, что прежде я ее не видела.
Перемещаясь дальше, я кивком показываю, какую веточку срезать, и еще несколько поблизости от нее. Он кладет их мне в руки. Ветер усиливается, в небе гремит гром. По спине пробегает дрожь.
Обвив меня руками, он отдает очередную ветку. Я стою и жду следующую, но…
Ничего не происходит.
Закрыв глаза, чувствую, как невесомые снежинки падают на мои щеки.
Хочется обернуться.
И в то же время я не хочу этого делать.
Калеб меня пугает. Когда я занималась с ним любовью, мне казалось… Будто я никогда не проснусь.
Словно я зависла в невесомости. Мне это не понравилось.
И в то же время безумно понравилось.
Я чувствовала себя потерянной, но умиротворенной. Как будто плыла по течению. С Ноем и Джейком я могу представить будущее; знаю, что случится. А с ним – ничего. С Калебом невозможно спрогнозировать следующие пять минут, потому что чувства эволюционируют. Он меняет меня.
Боюсь, я потеряю точку опоры. Не хочу вновь стать такой, какой была прежде. Напуганной, чего-то выжидающей, неуверенной… Мне не хочется опять наделять кого-либо такой властью над моими эмоциями.
Парень просто стоит у меня за спиной. От его тепла волоски на задней поверхности шеи встают дыбом. Посмотрев на его руки, чувствую, как Калеб утыкается лбом в мой затылок.
В горле образуется огромный ком.
Но я все равно льну к нему. Кровь огненной лавой растекается по венам.
Так он со мной разговаривает.
Его горячее дыхание колышет мои волосы. Калеб медленно стягивает с меня шапку, отчего пряди спадают на лицо. Я напрягаюсь.
Вдруг он резким движением выбивает ветки из моих рук.
Весь воздух улетучивается из легких.
Хвойные лапы падают на землю, и я сжимаю кулаки. Пульс учащается, в животе будто торнадо кружит. Я не могу пошевелиться. Черт.
Его ладони скользят вниз по рукавам моего черного бушлата, пальцы впиваются в ткань. Мгновение спустя Калеб упирается рукой мне в спину и толкает вперед.
Судорожно вздохнув, спотыкаюсь в снегу. Из-за страха внутри все обрывается и одновременно разгорячается. Мир вокруг кружится. Я выпрямляюсь, собираюсь развернуться, однако он снова подталкивает меня, не к мастерской или дому, а… в сторону амбара.
Бросаю взгляд на закрытую гаражную дверь. Ной и Джейк, наверное, до сих пор там работают.
Парень опять толкает. И еще раз, пока я не трогаюсь с места.
Пар клубами вырывается изо рта, волосы спадают на глаза. Оглянувшись назад, вижу, что его взгляд прикован ко мне. Он следит за каждым моим шагом.
Не будь нежен. Не дай мне забыть, что я для тебя.
После очередного толчка все-таки быстро разворачиваюсь, готовая ответить тем же, но Калеб стремительно приближается и прижимает меня к стене амбара.
Таков уж он. Сначала как легкий бриз, через секунду – ураган.
Калеб делает то, что хочет.
Я едва дышу. Он нависает над моими губами, силой разжимает мои пальцы, срывает перчатки. Затем, расстегнув пуговицы, хватает за лацканы бушлата, дергает на себя и пытается поцеловать.
Только я отворачиваюсь.
Никаких поцелуев. Не в этот раз.
Усилив хватку, Калеб еще раз притягивает меня к себе, наклоняется, но я не уступаю, качая головой.
Нет.
Он хмурится, буквально испепеляя меня взглядом, обхватывает мою челюсть, заставляет поднять голову и обрушивается на мои губы поцелуем. Я стискиваю зубы. Несмотря на его яростный напор, не открываю рот и отталкиваю парня, зарычав.
– Уф!
Пошатнувшись, Калеб отступает на шаг. Когда я бросаюсь наутек, он снова ловит меня, одной рукой за пальто, другой за волосы и прижимает к себе. Его язык насильно проникает в мой рот. От контакта с влажным жаром по телу словно ударная волна проносится, колени подгибаются. Хочется обвить его руками.
Я хочу наслаждаться происходящим.
Однако все равно отворачиваю лицо. Он впивается губами в мою шею.
– Калеб, нет, – сдавленно произношу я.
Никаких поцелуев.
Распахнув дверь, он пихает меня внутрь амбара, заходит следом и снова ее закрывает. Я снимаю пальто, потому что колючая шерсть раздражает швы, оступаюсь и вырываюсь из его хватки. Резко втянув воздух из-за ноющей боли в руке, почти мгновенно о ней забываю. Быстро пячусь назад, но не могу посмотреть на него, даже стоя лицом к лицу. От одного взгляда на Калеба я потеряю самообладание – слишком сильно его хочу.
– Без поцелуев, – бормочу скорее себе, чем ему. – Пожалуйста.
Ты меня пугаешь.
Калеб неторопливо крадется ко мне. Бросаю обеспокоенный взгляд на дверь, которую треплет усиливающийся и завывающий снаружи ветер. Создается ощущение, будто меня замуровали. Мы здесь одни.
Пока он медленно наступает, я продолжаю пятиться. Врезавшись в деревянную балку, морщусь и огибаю ее. Я смотрю на ноги Калеба и вижу, как его сине-голубая фланелевая рубашка падает на пол. Следом летит черная футболка.
Остановившись, не поднимаю взгляд. Расстояние между нами сокращается. Обхватив мою талию рукой, он осторожно приподнимает меня, относит к стене и ставит на ноги.