По факту он вообще ничего не сделал. Это моя реакция ненормальная. Я думала, что давно справилась с этим…
Я начинаю плакать сильнее.
– Прости… Прости за это. Я думала, что смогу спокойно рассказать, не ожидала, что будет такая неправильная реакция, – говорю я.
– Здесь нет “правильно-неправильно”, малыш. Ты так чувствуешь, и это нормально.
– Я не хочу ничего чувствовать, – шепчу я.
– Знаю. Я хочу тебя обнять, можно?
– Нет.
– Хорошо, тогда, может, отпустишь чемодан? Просто поговорим.
– Хватит разговаривать со мной, как с душевнобольной, Меркулов. Просто маленький срыв, а ты едва смирительную рубашку на меня не надел, – фыркаю, вытирая слезы со щек.
Отпускаю ручку чемодана и сажусь прямо на пол. Марсель тут же забирается мне на колени. Я обнимаю любимый комочек, чувствую, как чернота уходит из моей души. Игорь тоже садится на пол.
– На самом деле я помню не все. Лишь обрывки, но они сводят с ума, – начинаю тихо рассказывать, почесывая Марса, он придает мне силы. – Моя психолог сказала, что так бывает. Это нормальная реакция нашего мозга. Так даже лучше. Но иногда накатывает. Я помню их смех, запах сигарет и алкоголя. Помню, как от них пахло эксклюзивным парфюмом… Когда слышишь про такие случаи, то думаешь, что с богатыми такого не может произойти. Особенно со мной. С Эсмирой, мать ее, Имановой, – громко смеюсь. – Но ведь и мой ублюдочный муж и его друзья не пальцем деланые. Родители шишки. Они… Они осквернили не просто мое тело, они разорвали на части мою душу. Убили меня. Я… Я поэтому не могу детей иметь. А я была беременна… – говорю и закрываю лицо руками, начинаю плакать.
А потом… Потом слышится звук битого стекла. Я вздрагиваю и плачу сильнее. Игорь орет раненным зверем. Звуки крушения номера пугают до одури. Марсель сбежал, а я боюсь просто пошевелиться. Не знаю, сколько это продолжается, Игорь просто сходит с ума.
Когда все стихает, я продолжаю.
– Никто не знает, кроме Теомана. Я… Я ему позвонила. Он все решил. И меня отвез в больницу, сделал так, чтобы никто ничего не узнал. Не знаю, зачем тебе рассказала. Иногда просто накатывает. Когда я счастлива, мне становится страшно. Я готовлюсь к худшему. Я не достойна быть счастливой. А ты… Ты найди себе нормальную девушку, которую не имели толпой. Ты достоин большего.
Игорь резко выдыхает и опускается передо мной на колени.
– Я слышал твои слова. Слышал, как ты призналась мне в любви. И я понимаю, что ты сейчас делаешь. Спасибо, что доверилась, малыш. Что я могу сказать? Это пиздец. Я хочу убивать. Хочу откопать этих ублюдков, убивать медленно, раз за разом. Но я очень горд тобой. Ты не жертва, ты пережившая насилие.
Его слова отдаются теплом где-то внутри меня. Он не жалеет меня, а гордится.
А потом он хватает меня пятерней за скулы и заставляет на себя смотреть.
– Ты думаешь, я не понимаю, что ты делаешь? Сказала о своих чувствах и испугалась? Ждешь чего-то плохого? Что можно ждать от такого ублюдка, как Меркулов? Думаешь, что после твоих слов случится что-то плохое? Ты права, – сжимает мой подбородок сильнее.
Сердце бьется о ребра испуганной птицей, а по коже бегут мурашки. Таким я Игоря не видела никогда.
– Знаешь, что случится? И это пздц как плохо. Я отвечу на твои чувства. Я забираю твою любовь, а взамен отдаю свою. Люблю я жадно, ненасытно, маниакально. Ты встряла до конца своих дней.
Я моргаю один раз, другой.
Он только что признался мне в любви?
Таким неромантичным способом? Он просто угрожал мне любовью. В стиле Меркулова.
– Я тебе не противна? После всего, что рассказала?.. – шепчу я. – Ты захочешь меня после такого?
Он берет мою ладонь и кладет себе между ног. Я в шоке. У него каменная эрекция.
– Я всегда хочу тебя, малыш. Готова к тому, что я тебя сейчас отлюблю по самые яйца?
Я смеюсь. К такой любви я готова.
Глава 25
Последние дни в Испании были чудесными. Мне кажется, я за всю жизнь не была так счастлива, как там. Счастье разное есть, но когда рядом любимый человек и все взаимно – это магия. Та самая, о которой снимаю фильмы и пишут книги. Она действительно есть.
Мы много разговаривали и занимались сексом. Временами я впадала в некое пограничное состояние, накатывала паника, но Игорь здорово со всем справлялся. Вытаскивал меня к себе. Он мой маяк. И я крепко за него держусь.
В одну из ночей я дополнила свой рассказ об изнасиловании. Я призналась в том, что убила двоих дружков мужа, а его не смогла. И во мне не было ни капли сожаления. Ни тогда, когда я спускала курок, ни сейчас. Таких мразей не должна носить земля. И у меня четкое ощущения, что я не первая, кому они сломали жизнь.
Меркулов слушал внимательно, но я видела, что ему тяжело. Он злится. Не на меня. Нет. Он хочет причинить уродам вред. Ему ненавистна мысль, что меня обидели. Это ли не любовь?
В воскресенье мы приземлились в аэропорту, и Игорь отвез меня к себе. У него квартира в центре города. Я первый раз была у него дома.
– У тебя прям миленько, – подразнила его.
– Нравится? Переезжай, – говорит, обнимая меня со спины.
– Что? Ты шутишь? – сердце начинается биться быстрее.
– Нет. Я серьезно. Мы уже все выяснили. Поехали за остальными вещами.
И, не давая мне даже подумать, Меркулов потащил меня прочь из квартиры.
Вот мы уже в машине, едем по улицам города. А я все еще прийти в себя не могу. Он предложил жить вместе? Я не готова! Или готова? Я не знаю. Кажется, я сейчас сойду с ума.
– Игорь, тебе не кажется, что ты торопишь события? – спрашиваю я.
– Нет.
– Но мы же не можем… А вдруг мы не сойдемся в быту? Знаешь, сколько ссор бывает на этой почве?
– Будем мириться, малыш. Грязно и пошло.
– Не может все сводиться к сексу!
– Почему?
– Ну, все надо решать.
– Эсмира, ты пытаешься меня отговорить или себя?
– Я не пытаюсь никого отговорить.
– Мы вместе. Нам все в кайф. Какого черта мы должны жить раздельно? Если тебе так будет комфортней, я могу к тебе переехать. Но от моего дома нам двоим до офиса добираться быстрее.
Он прав. Я даже пешком могу ходить на работу. Я ничего не отвечаю, отворачиваюсь к окну. Внутри столько мыслей. Я реально даже не думала, что мы когда-то будем жить вместе! А ведь это не просто шаг вперед – это прыжок в бездну.
Игорь съезжает с дороги и поворачивается ко мне.
– Вслух, малыш. Давай. Ты же знаешь, я не умею читать мысли. А то бы с удовольствием забрался в твою голову.
Я тихо выдыхаю и тоже поворачиваюсь к нему.
– Мне кажется, что все происходит очень быстро. Ты прешь как танк, а я не успеваю за тобой.
– Тебе страшно? – мягко спрашивает.
– Да. Но не ты меня пугаешь. Наверное, мне еще трудно осознать, что все по-настоящему. Нельзя же вот так взять и перестать бояться, понимаешь? Я люблю тебя, Игорь. Но прости, я дефектная, – шепчу в конце.
– Блть, малыш, никогда так не говори! – произносит таким тоном, что я даже не спорю. – Это нормальные чувства. Любая на твоем месте испытывала бы замешательство. Но я не умею по-другому. У меня либо все, либо ничего. С тобой я хочу абсолютно все. Меня не устраивает встречаться по квартиркам и проводить несколько часов в день вместе. Я хочу просыпаться среди ночи и натягивать тебя на свой член, а утром вставать от минета. Я хочу знать, как прошел у тебя день, и обсуждать твое любимое шоу. Хочу, чтобы шерстяная жопа эта драла диван и орала. Я все это хочу с тобой. Я не хочу ждать. Хочу каждую твою секунду.
На глаза выступают слезы. Я тянусь к Игорю и целую его. Мое сердце просто разрывается от любви к этому мужчине. Любовь никогда не проходит. Мое сердце выбрало его, когда я была маленькой девочкой, и всегда будет принадлежать только ему.
– Хорошие аргументы, – хриплю я. – Особенно про натянуть среди ночи.
Он смеется и целует меня в кончик носа.
– Раз мы все решили, поехали.
Мы доехали до моего комплекса, зашли в лифт. О, что там началось. Игорь не мог просто держать свои руки при себе. Я шикала на него, угрожала, но сдалась. Я думала, что он возьмет меня прямо там. Он целовал меня так глубоко, что не хватало воздуха. Трогал, гладил, кусал.
Мы буквально вывалились из лифта. Я стояла, прижатая его телом ко входной двери, и не могла ее открыть, руки не слушались. Меркулов толкался в мою попу внушительной эрекцией, показывая, что мы сейчас точно не вещи собирать будет.
– Хочу тебя, малыш, – шептал на ушко, покусывая мочку. – Пососешь мне? Хочу твой рот, а потом киску, – накрывает ладонью меня между ног.
Я стону и наконец-то открываю дверь.
Как только оказываемся внутри, буквально набрасываемся друг на друга. Между нами все искрит, шипит, плавится. Игорь разрывает на мне платье, пуговицы летят в разные стороны. Мой рот наполняется слюной, стоит подумать, что я сейчас опущусь на колени и возьму его в рот…
Меркулов стягивает чашечки лифчика вниз и кусает соски. Я кричу от остроты ощущений. Кажется, я сейчас сойду с ума.
– Трахни меня, – хнычу. – Я хочу тебя, Игорь. Пожалуйста, – умоляю.
– Эсмира, – слышу голос и холодею.
Внутренности скрутило от ужаса. Возбуждение сняло рукой. Я поднимаю взгляд и встречаюсь глазами со старшим братом.
Глава 26
В жизни я творил много дерьма. Но никогда не придерживался девиза: что посеешь, то и пожнешь. Я привык брать абсолютно все. Если передо мной ставили блюдо, то жрал столько, пока не чувствовал, что еще немного, и я лопну. Не люблю полумер.
Я много учился и работал, чтобы быть там, где сейчас нахожусь. Никто не знает, чего мне стоило вывести бизнес на легальный уровень. Сколько я пахал и терял.
Я человек принципов.
Однажды я решил оставить прошлое далеко позади и никогда к нему не возвращался. Но потом в моей жизни появилась Эсмира Иманова. Снова.