Однако когда он нажал на сообщение, оно было не о Блэр. Фелиция Белл уволилась.
Директор по маркетингу.
Может ли быть совпадением, что та же самая женщина, которая пыталась обвинить Блэр, покинула компанию? Может быть, она пыталась отвлечь внимание от собственной деятельности?
И в одно мгновение все, что он знал об утечке информации, встало на свои места, с Фелицией в центре.
Она не поехала на конгресс красоты в Майами, хотя это была самая крупная маркетинговая инициатива года для компании. В то время он думал, что это странно, но Фелиция часто получала бесплатный пропуск, потому что была подругой его мамы.
Закрывая ноутбук перед посадкой, он мысленно стукнул себя по голове, зная, что должен что-то сказать Блэр, прежде чем она сойдет с самолета и — он боялся — навсегда исчезнет из его жизни.
Лукас поднялся со своего места, чтобы сесть через проход от нее. Он не мог больше откладывать это.
— Блэр, нам нужно поговорить.
Его сердце заколотилось, когда она холодно взглянула на него.
— Думаю, для одного вечера разговоров более чем достаточно.
Лукас ненавидел себя за то, что причинил ей боль.
И боже, он ненавидел дистанцию, которую установил между ними. Он решил поговорить о более практическом вопросе.
— Как ты думаешь, у Фелиции Белл есть ключ от косметического шкафа?
Ему нужно поговорить об этом с отцом. Он подаст на него в суд.
У Лукаса не было ни малейшего шанса допустить, чтобы его матери причинили боль. Если уж на то пошло, после того, как Лукас обошелся с Блэр сегодня вечером, ему нужно было доказать самому себе, что может быть лучшим человеком, чем его отец.
Он точно не показал этого сегодня вечером, когда действовал из собственных интересов, вместо того чтобы думать о Блэр. Ему следовало полагаться на то, что он знал о ней, а не на страх, который испытывал из-за возможного предательства.
— Она директор по маркетингу, — автоматически ответила Блэр, даже не потрудившись взглянуть на него, когда огни Манхэттена заполнили окно справа от нее. — Конечно, у нее есть ключ.
Лукас закрыл глаза, позволяя грузу неудач свалиться на его плечи.
— Это она украла образец.
— Ты уверен? — спросила Блэр, наконец-то обратив на него настороженный взгляд. — Потому что сегодня вечером ты обвинил меня в том же самом и был не прав. Следующий человек, которого ты обвинишь по ошибке, может воспринять это не так хорошо, как я.
— Мне очень жаль. Сожалею больше, чем ты думаешь. — Когда она не ответила на его извинения, он рванул вперед, желая хотя бы прояснить вопрос о ее работе. — Пожалуйста, будь уверена, что твоя работа в «Дешаме» никуда не делась. Как и твое место в особняке.
Молчание длилось так долго, что он не был уверен, ответит ли она. Но когда самолет коснулся земли, она наконец посмотрела на него спокойно.
— Спасибо, что сказал, что я могу остаться. Но завтра я подам заявление об уходе…
— Блэр, пожалуйста, передумай.
— Нет.
Взгляд, который она бросила на него, холодный и решительный, так отличался от теплого, податливого взгляда женщины, которую он знал, что стыд и сожаление только сильнее накапливались в нем.
Он кивнул, понимая, как сильно облажался.
— На этой неделе я подам заявление об уходе, но мне понадобится больше времени, чтобы решить, где жить. Однако я поговорю об этом с твоей матерью, когда полностью объясню ей свое поведение. — Блэр отстегнула ремень безопасности, и самолет медленно вырулил на взлетно-посадочную полосу аэропорта Тетерборо. — Не сомневаюсь, что она, по крайней мере, выслушает меня.
Поражение лишило его воздуха.
— Выслушает, — согласился Лукас, понимая, что его мать справится с этим гораздо лучше, чем он. — Но я надеюсь, ты дашь мне возможность все объяснить.
Самолет резко остановился в наступившей тишине. В иллюминатор он видел, как наземная команда приближается к самолету.
— Как будто ты дал мне шанс? — Блэр печально покачала головой и встала, закинув сумку на плечо. — Болезнь моей матери научила меня, что жизнь слишком коротка, чтобы проводить ее с людьми, которые в меня не верят. Я показала тебе, какой я человек, Лукас. Мне очень жаль, что я не пришла к тебе раньше по поводу запроса информации о «Дешаме», но ты мог бы по крайней мере выслушать меня.
И, не сказав больше ни слова, Блэр направилась к выходу и спустилась по металлической лестнице.
Лукас был удивлен, какой силы опустошение обрушилось на него. Как будто всему его миру пришел конец.
Глава 12
Блэр возвращалась в Бруклин из Катскилл. Тана вела машину, Сэйбл сидела рядом. Подруги настояли на совместной поездке к ее матери, а Блэр была слишком вымотана, чтобы спорить.
— Выкладывай. Что произошло во время вашей поездки в Майами?
Блэр еще мгновение смотрела в окно на движение на Палисейдс-паркуэй, не зная, как начать объяснять ссору с Лукасом. Она боялась, что если заговорит об этом, то расплачется и никогда не перестанет.
Это было так больно. Потому что, хотя она могла бы сказать Лукасу, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на недоверие — и она верила в это, — последствием этого заявления была бессонная ночь слез.
— Я ждала этого вопроса. Но неужели вы поехали со мной только ради этого разговора?
— Блэр, мне очень нужен день, чтобы выбраться из города. Это было правдой. — Голос Таны был необычайно серьезным, заставляя Блэр задуматься, что случилось. Но прежде чем она успела спросить, Тана продолжила: — У меня есть отличная видеозапись оленя за домиком твоей мамы. И снимки, которые я сделала, когда ты наносила ей макияж, оказались очень хорошими.
Глаза Блэр защипало в сотый раз за день, но на этот раз не из-за Лукаса. Она будет дорожить видеоклипами своих друзей с матерью. Это был замечательный визит, и ее мама, казалось, наслаждалась обычной встречей с друзьями Блэр. Она и забыла, как ее маме нравилось быть рядом с молодой энергией.
— Спасибо. — Она выудила из сумочки салфетку и вытерла глаза. — Я рада, что мы поехали вместе.
— Мы тоже, — заявила Сэйбл. — Итак, что произошло в Майами? Мы видели в Интернете твои фотографии с Лукасом на конференции, и мы обе согласились, что ты выглядишь готовой родить от него детей.
Блэр не смогла удержаться от смеха.
— Может, и была. Но это было до того, как все взорвалось.
Не в силах больше сдерживаться, она провела следующие двадцать минут, делясь всем. Она начала с собственного беспокойства из-за того, что услышала о компании «Твое лицо», их неоднократном предложении шпионить за «Дешам косметике» за солидную зарплату, ее отказе, внештатной работе, которую она приняла, и о том, как она запуталась с соглашением о неразглашении. Потом она рассказала, что случилось с Лукасом, пропустив самые пикантные моменты, но честно признавшись, что влюбилась в него. Пока он не разбил ей сердце своими необоснованными обвинениями и готовностью поверить в самое худшее.
— О, дорогая. — Сэйбл погладила ее плечо. — Мне очень жаль. Неудивительно, что ты так расстроена.
Тана тихо выругалась и замедлила ход, когда они выехали на встречную полосу, чтобы пересечь мост Джорджа Вашингтона.
— Я предупреждала его, чтобы он не трогал тебя. Ты проходишь через слишком многое, чтобы справиться с этим.
— Что ты будешь делать?
— Я не знаю пока. Но, очевидно, я больше не могу работать в «Дешаме». Я подала заявление об увольнении в отдел кадров и написала Сибил об этом. С тех пор я не открывала свою электронную почту.
— Сибил будет разочарована. Она казалась такой восторженной по поводу того, как хорошо ты там устроилась. Но ты невероятно талантлива, Блэр, и любая компания была бы счастлива заполучить тебя. Но что теперь?
Вездесущая тревога по поводу оплаты медицинских счетов матери вспыхнула с новой силой. Неужели она действительно только что уволилась с работы, когда отчаянно нуждалась в этом доходе? Как она могла позволить эмоциям взять над ней верх?
— В том-то и проблема. Я с трудом могла позволить себе мамино лечение, даже имея работу в «Дешаме». Возможно, я как-то выкручусь, но мне все равно будет не хватать денег каждый месяц. — При таком раскладе она даже не сможет заплатить за жилье.
— Тебе нужно мыслить масштабно, — задумчиво произнесла Тана, уверенно ведя машину в потоке.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Блэр.
— Тебе нужно что-то большее, чем обычная работа. — Тана посмотрела на нее с водительского сиденья. — Тебе нужен серьезный потенциал для заработка, и быстро.
— Ладно. Но что? — Она чувствовала себя не способной планировать свое будущее, когда настоящее высасывало из нее саму жизнь.
Она достаточно боролась, чтобы поддержать маму во время лечения, так что у Блэр не было эмоциональных ресурсов для борьбы с болью потери Лукаса. Последствия этих событий совсем не вдохновляли творческого гения на новую охоту за работой.
— Что-то, где ты можешь быть сама себе хозяйкой, — предположила Сэйбл с заднего сиденья.
Это предложение зажгло в ней искру, хотя вряд ли казалось осуществимым.
— Высокий процент новых предприятий терпит неудачу в первый же год, — сказала она им, вспомнив это из своих курсов в колледже. Возможно, ей и пришлось рано бросить учебу, чтобы сосредоточиться на маме, но она с энтузиазмом слушала уроки предпринимательства. — Если уж на то пошло, могут потребоваться годы, чтобы начать зарабатывать на жизнь таким образом, даже если продержаться на плаву первые двенадцать месяцев.
— Если у тебя есть правильная идея в нужное время, это не займет так много времени. — Сэйбл передала планшет на переднее сиденье. — Пролистай. Многие компании продемонстрировали большую прибыльность еще до того, как на борт поднялись капиталисты.
— Это аномалии. — Блэр просмотрела имена, некоторые из них были известными, некоторые — совершенно незнакомыми.
— Это рискованные люди с хорошими идеями. — Тана свернула в переулок, чтобы пересечь мост Александра Гамильтона, и Блэр поняла, что время по дороге домой пролетело незаметно. — И у тебя уже есть хорошая идея.