Глава 6
Через два дня, вечером, Блэр ехала в аэропорт на заднем сиденье большого внедорожника с молчаливым шофером. Настроение у нее было неважное: пришел очередной счет на лечение матери, который она не знала, как оплатить.
Сегодня днем ей снова позвонили с ее бывшей работы — из фирмы «Твое лицо». Блэр уже готова была разразиться гневной тирадой с громким отказом от шпионажа, но оказалось, что ей предлагали совершенно другую работу: сделать макияж для редакционной фотосессии.
Блэр нервничала. Ей не нравилось, что придется работать на фирму отца Лукаса, который так некрасиво пытается поступить с бывшей женой. Она беспокоилась за свою работу в «Дешам», поскольку Лукас ищет шпиона, а работа на бывшего работодателя ставит ее в достаточно странное положение. И все же у нее не было выхода, потому что счет на лечение надо оплачивать, поэтому она согласилась.
Лукас встречал их в аэропорту около частного самолета. Прочие сотрудники компании улетели еще утром, но Блэр, как личному гостю Лукаса, выпала удача лететь с максимальным комфортом. Ее нервы напряглись при мысли о том, как много времени они проведут вместе в дороге в эти выходные. Лукас опередил шофера, чтобы открыть ей дверь.
— Привет, Блэр. — Он протянул руку, чтобы помочь ей выйти из машины, и от тепла его пальцев у нее перехватило дыхание. — Ты прекрасно выглядишь.
— О… Гм. Спасибо. — Она посмотрела на свое белое платье с коротким вырезом и пару красных босоножек на каблуках, завершающих наряд. — Я не очень хорошо понимаю свои должностные обязанности, но надеюсь, что не промахнулась со стилем одежды.
Она очень нервничала накануне и три раза полностью меняла наряд.
— Расслабься, никаких должностных обязанностей у тебя нет. Просто отдохни во время этой поездки, хорошо? Ты слишком много работала.
Они направились к самолету. Сопровождающий катил тележку позади них, поэтому Блэр не оставалось ничего, кроме как сосредоточиться на Лукасе.
Лукас предупредил Блэр, что они смогут поужинать на борту самолета, и все же Блэр была крайне удивлена, увидев рядом фургончик доставки продуктов из самого престижного ресторана.
У Блэр сбился шаг, Лукас это сразу заметил. Даже грохот колес тележки, полной багажа, прекратился.
— Что случилось?
— Это наш самолет? — спросила она, оглядывая взлетно-посадочные полосы и удивляясь, почему еда из ультраэксклюзивного ресторана должна быть частью их полета.
Губы Лукаса дрогнули.
— А куда еще я мог бы тебя отвезти?
— Ох. Когда ты сказал, что мы можем поесть во время полета, я представляла себе холодные сэндвичи и пакет орехов. — Она продолжала идти, переоценивая поездку и то, что она означала с точки зрения ее отношений с Лукасом. Этот жест — если она правильно его истолковала — создавал романтическую атмосферу. С другой стороны, может быть, ему просто нравилось хорошо питаться. — Я даже испекла пироги с малиной. Знаешь, на всякий случай, если альтернативой будет упакованное печенье, которое сломается и рассыплется еще до того, как ты его откроешь.
Блэр что-то бормотала. Но ее нервозность усилилась. Возможно, Лукас почувствовал это, потому что его ладонь легла ей на спину. Он наклонился и заговорил ей на ухо:
— Я просто хотел сделать тебе что-нибудь приятное. Я рассчитываю только на то, что ты расслабишься в течение следующих нескольких дней. Найти шпиона — дело второстепенное.
Его слова вызвали дрожь, пробежавшую по ее шее и позвоночнику. Должно быть, он почувствовал дрожь там, где его пальцы легли на ее поясницу. Но он отпустил ее только тогда, когда они достигли красной ковровой дорожки у основания узкой лестницы самолета. Отойдя в сторону, Лукас жестом пригласил Блэр пройти вперед. Его забота о ее чувствах с тех пор, как он узнал о болезни ее матери, только усилила влечение, с которым она боролась с момента их встречи.
Блэр направилась вверх по металлическим ступеням в роскошный мир сверхбогатых, которые могли позволить себе такие вещи, как частные самолеты и индивидуальное питание из лучших ресторанов Манхэттена. Когда глаза привыкли к более тусклому внутреннему освещению салона, она увидела кожаные кресла и диван, который стоял параллельно проходу. Из открытой двери в хвостовой части самолета виднелся свежий цветочный букет возле раковины туалета.
Немного ошеломленная тем, что это будет ее поездка в Майами, Блэр провела пальцем по тисненой серебряной пластине с надписью «Бомбардир Челленджер-350». Но каким бы впечатляющим ни было это зрелище, она не могла не думать, что сумма, потраченная только на эту поездку, наверняка покроет счет на лечение ее матери.
Вскоре ее догнал Лукас.
— Давай сядем здесь, чтобы Родон мог принести еду до того, как мы взлетим.
Они прошли к задним сиденьям. Лукас расстегнул пиджак. Она смотрела на его движения, как зачарованная. Тело под пиджаком было настолько притягательным, что ей хотелось коснуться его прямо сейчас.
Наверное, она могла бы долго стоять так, любуясь на него, но самолет немного качнулся, и морок спал. Блэр опустилась на ближайшее кожаное сиденье. Осторожно поставила свою сумку у ног, так как в ней лежали пироги, которые она испекла. Разглаживая подол платья на коленях, напомнила себе, что не должна глазеть на него. И она определенно не заслуживала такого королевского обращения.
Особенно когда не была с ним откровенна. Но она исправит это, помогая ему найти шпиона.
Блэр подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лукас скинул пиджак, оголив свои сильные руки, прежде чем положить серую шелковую ткань на диван напротив их мест. Затем он закатал рукава рубашки, обнажив предплечья, которые были дико сексуальными. Мышцы на них напряглись, пока он двигался, разглаживая и заправляя белый хлопок с военной точностью. После он наклонился вперед, чтобы нажать кнопку между их сиденьями и освободить гладкий складной стол, так что появилась зона для еды.
Только тогда он сел напротив нее, его золотисто-карие глаза остановились на ней и каким-то образом заставили все ее нервные окончания покалывать одновременно. В этот момент Блэр поняла, что ей выпало ужинать с чертовски соблазнительным мужчиной…
Никогда ни одну из своих девушек Лукас не заставлял нервничать, но он был уверен, что именно это случилось с Блэр по пути к самолету.
Причину он понять не мог, и это сильно изводило его, но, к его облегчению, во время ужина Блэр расслабилась. Была причиной тому вкусная еда — устрицы, утиная грудка и другие изысканные блюда — или дело в хорошем вине? Лукас надеялся, что не только ужин помог ей, но и он сам немного успокоил ее.
— Думаю, настало время для твоих пирогов, — сказал Лукас в конце ужина.
Официант убрал со стола и тактично удалился.
— Есть пирожные вместо десерта от шеф-повара? — искренне удивилась Блэр.
— Я никогда не пробовал твою знаменитую выпечку, а сейчас мне выпал такой шанс.
— Как? — слегка опешила Блэр. — Я думала, что накормила всех сотрудников уже десяток раз.
— Я все время опаздывал. На прошлой неделе я почти успел взять шоколадное пирожное, но помощница моей матери меня опередила. Притом у нее был такой вид, что за пирожное она готова если не убить, то оторвать мне руку — точно.
Блэр рассмеялась, и этот звук был для Лукаса лучшим, что произошло за вечер. Он мысленно поморщился от воспоминаний, почему на самом деле не хотел пробовать выпечку Блэр — он ведь полагал, что это манипуляция, подкуп, попытка всех расположить к себе. После того как он узнал о болезни матери Блэр, все перевернулось. Он очень хотел, чтобы эта поездка стала для Блэр отдыхом, отдушиной.
Блэр достала контейнер с выпечкой. В этот момент подошел официант с подносом профитролей и бутылкой шампанского. Он налил шампанское в бокалы и удалился.
Лукас многозначительно посмотрел на коробку с вкусностями, которую Блэр так и не открыла.
— Надеюсь, ты не откажешь мне в возможности попробовать то, что испекла?
Она покачала головой, светлые волосы скользнули по ее обнаженным плечам. Лукас увидит этот образ, когда закроет глаза сегодня вечером.
Он взял один малиновый пирог.
— Ух ты. Они выглядят как произведение искусства.
Сама Блэр взяла один из покрытых шоколадом профитролей на серебряном подносе между ними.
Она осторожно откусила кусочек десерта. Звук удовольствия, который она издала, взбудоражил и возбудил Лукаса. Он стиснул зубы, чтобы у него не отвисла челюсть от сексуального зрелища, которое она представляла, сама того не подозревая.
Черт.
Вожделение вновь проснулось. Долгое мгновение Лукас дышал, борясь с желанием смахнуть остатки еды и взять Блэр на столе. Когда он наконец заставил свои мысли вернуться к десерту, вцепился в пирог с большей силой, чем это было необходимо, сбив при этом пару ягод. Вкус десерта был невероятным.
— Теперь я понимаю, почему весь офис с нетерпением ждет день выпечки.
— Я сейчас от твоих комплиментов упаду в обморок, — пошутила Блэр.
— Честно говоря, я был близок к обмороку, когда услышал звук, который ты издала, откусив первый кусочек.
Кивнув в сторону тарелки с профитролями, он с удовлетворением заметил, как она покраснела.
— Проведя много дней за выпечкой, я не могу отделаться от мысли, что идеальная выпечка — это источник блаженства.
Он хотел продолжить расспросы о других потенциальных источниках личного блаженства для нее, но видел, что она взволнована, и не был готов настаивать на очевидном влечении.
Пока.
— Где ты научилась печь? — спросил он вместо этого, желая использовать это время, чтобы узнать о ней больше.
— Моя мама — шикарный повар. — Она промокнула губы льняной салфеткой и сделала глоток воды из стакана. Что-то в ее неторопливой манере двигаться заставило его подумать, что ей нужно собраться с духом, чтобы поговорить о своей больной матери. — Мама недолго училась на кондитера, прежде чем родила меня. Она надеялась когда-нибудь открыть собственный ресторан. Но со временем эта мечта поблекла. Воспитание ребенка требовало больше времени и дохода, чем позволяло обучение, особенно после того, как мой отец ушел.