Как вовремя! Я спешу открыть дверь и отхожу в сторону, пока посыльный заносит весь наш багаж в номер. Я взяла с собой лишь небольшую сумку для ночевки, но моя мама и ее сестры – хронические барахольщицы, и через несколько минут наша комната заполняется огромными чемоданами. Я даю посыльному чаевые, и он уходит.
Затем я поворачиваюсь, ухмыляясь, и говорю:
– Ладно, все, что нам нужно сделать, это положить тело в один из этих огромных чемоданов и завалить его камнями. И тогда вечером мы… – Я запинаюсь. Что мы? Заберемся с тяжелым чемоданом на вершину утеса и сбросим его вниз на скалы? Украдем яхту, доплывем на ней до середины Тихого океана и выбросим его за борт? Все эти вещи просты в теории, но я собиралась произнести их вслух, и это звучит нелепо. Как бы мы смогли донести его до вершины скалы в полной темноте? Это чревато несчастным случаем, который только и ждет, чтобы случиться. А кража яхты? Я даже не знаю, с чего начать, и, даже если нам удастся каким-то образом заполучить в руки ключи, никто из нас не умеет ей управлять. Это вообще так называется? Управлять? Или кататься? Безнадежно.
– Мы – что? – спрашивает ма с огромными глазами в ожидании моего ответа. Я не могу заставить себя признать, что понятия не имею, что нам делать дальше.
На мой телефон приходит СМС, и я хнычу, вспоминая, что опоздала в номер для новобрачных.
Себ [11:35 AM]: О, кто-то рассказал невесте о том, что жених и приятели мертвецки пьяны, и она отправила подружку невесты в номер жениха.
Себ [11:36 AM]: Оооо, она реально на них наехала. Они полные идиоты, клянусь.
Себ [11:40 AM]: ОМГ, оказывается, они закончили пить только где-то в 9 утра. Неудивительно, что эти придурки до сих пор в отрубе!!!
Мэдди [11:41 AM]: Значит ли это, что у меня есть еще время, прежде чем мне нужно будет спешить в комнату невесты?
Себ [11:41 AM]: Да. Не думаю, что она закончит в ближайшее время. Но ты пропускаешь хорошее шоу.
Мэдди [11:42 АМ]: Скоро приду.
Я убираю телефон обратно в карман, пока мои мысли вихрем проносятся мимо, и со щелчком, который почти слышен, все встает на свои места. Потерявшие сознание шаферы. Ящики с алкоголем на кухне. Все началось с коктейльного часа, как только остальные гости прибыли.
– Вот оно! – восклицаю я. Все три женщины недоуменно смотрят на меня. – Я справлюсь! Забудьте о багаже и прочем. Мы спрячем его у всех на виду. Мы притворимся, что он один из пьяных гостей, и потом ночью, пока все будут заняты на приеме, сможем отвести его на пирс. Никто не вспомнит про какого-то пьяного парня. Когда берег будет чист, мы бросим его в воду. Даже если его вынесет на берег, они просто подумают, что он напился, упал с пирса и утонул.
– Разве они не смогут определить, как долго он был мертв? – спрашивает четвертая тетя. – В криминальном сериале они могут сказать, ты же знаешь.
– Ну, технически, он был мертв всего лишь… не знаю, менее десяти часов? Он ведь не был трупом, когда мы положили его в холодильник. – Мой голос обрывается, потому что, честно говоря, вся эта ужасная ситуация ошеломляет. Бедный парень. Он был дерьмом, но не заслуживал такой смерти.
– О! Да, да, хорошая мысль, Мэдди. Да, это как одна из тех рыб в ресторане, знаешь, которые живые в резервуаре, а потом их убивают прямо перед подачей. – Мама замолкает, когда замечает наши пустые взгляды. – Не берите в голову.
Мне нравится, что она хотя бы пытается помочь.
– В любом случае, уверена, что пребывание в воде некоторое время испортит судебно-медицинское расследование, тем более, что погода в последнее время такая жаркая. Ура, глобальное потепление, – слабо подбадриваю я. – Плохо для окружающей среды, хорошо для убийц.
– Это неплохая идея, – говорит старшая тетя.
– Это неплохая идея, но мы застряли здесь, не можем выбраться с острова, не привлекая внимания, так что выбора нет. Ладно, Мэдди, молодец, мы согласны с твоей идеей.
Мне приходится сдерживать гордую улыбку. Обычно практически невозможно получить одобрение от старшей тети, и на мгновение у меня возникает желание похвастаться этим перед Сел. Потом я понимаю, что никогда никому не смогу этим похвастаться. Я же не могла позвонить Сел по «Ватсапп» и сказать: «Старшая тетя одобрила мою идею утилизации трупов!!!»
Не могу поверить, что я сижу сейчас и мысленно хвастаюсь этим. Должно быть, у меня обезвоживание.
– Мы, наверное, должны избавиться от холодильника. Может, сделаем отвлекающий маневр?
– Что за отсекающий маневр? – спрашивает старшая тетя.
– Отвлекающий маневр. Это что-то вроде приманки, которая вводит людей в заблуждение. Например, мы наполним холодильник настоящей едой, так что, если у кого-то возникнут подозрения – а в вестибюле было полно заселяющихся людей, – мы всегда сможем сказать: «Нет, здесь просто еда, видите?»
Старшая тетя кивает.
– Хорошо, да, хорошая идея этот отсекающий маневр. Я схожу на кухню и принесу остатки ингредиентов.
– Давайте сначала вынесем его тело, а потом я должна пойти в комнату невесты, чтобы сделать фотографии.
Мы все встаем, настроение в номере омрачается, и мы собираемся вокруг холодильника.
– Открывай, – велит четвертая тетя.
– Почему я открываю? Ты открывай! – возмущается ма.
– Я открою, – говорю я. Это должна быть я. Это мой косяк. Самое меньшее, что я могу сделать, это открыть чертову штуку. Я подхожу к нему, и, когда протягиваю правую руку, клянусь, мурашки ползут вверх по коже. О боже, вот оно…
Я поднимаю крышку и отпрыгиваю назад, дрожа.
Ма и тети наклоняют головы вперед.
– Насколько все плохо? – спрашиваю я, стоя у них за спиной. – Он… Фу, он уже воняет?
– Хм, – хмыкает четвертая тетя.
– Хм, – повторяет старшая тетушка.
– Мои лилии, – вздыхает ма.
Это невозможно. Я проталкиваюсь мимо них и смотрю. И, ну, могло быть и хуже. Первое, что я заметила, – это бледный покров его кожи. Чего и следовало ожидать. В теории я знала, что он вряд ли будет розовощеким, но увидеть его вживую все равно немного шокирует.
– Хорошо. Давайте сделаем это, – щебечу я.
Никто не шевельнулся.
Старшая тетушка отдает приказы:
– Третья сестра, бери левую руку, четвертая – правую руку, Мэдди, ты берешь левую ногу, я беру правую.
Мы все соглашаемся с ней.
Слава богу, что есть старшая тетя. Но никто из нас не двигается, даже старшая тетя. Никто не хочет прикасаться к трупу. Старшая тетя хлопает в ладоши и кричит:
– Поживее!
И мы все бросаемся вперед. Вот оно. Я не позволяю себе засомневаться и хватаю одну из ног прямо под коленом.
О боже, о боже, я прикоснулась к ней. Аргх. Что бы я ни думала о трупах и ощущениях от них, прикосновение к настоящему трупу в миллион раз хуже. Должно быть, наступило трупное окоченение, потому что он очень жесткий. Такое ощущение, что он напряг все свои мышцы. Хотя неправильно вообще думать, что он что-то мог напрячь.
– Так, теперь поднимайте, – командует старшая тетушка, и мы, как один, делаем это.
И тут А Гуан срыгнул. Мы все вскрикиваем и роняем его, сбивая друг друга в попытках от него отцепиться. Мы столпились в другом конце комнаты, задыхаясь и глядя на открытый холодильник.
– Он жив? – кричит четвертая тетя.
– А Гуан, это я, тетя Натася. Эй, А Гуан? Ты проснулся или нет? – спрашивает ма, маниакально улыбаясь, как будто он может видеть ее оттуда.
Я первая понимаю, что произошло.
– Думаю, это был просто запертый внутри него воздух. Это часть процесса умирания.
Они все смотрят на меня со смесью ужаса и благоговения.
– Мэдди, откуда ты знаешь такие вещи? – интересуется ма.
Я пожимаю плечами.
– Интернет? Не знаю, есть много случайной информации, которую можно найти, просто просматривая веб-страницы. Или, если точнее, вечера, проведенные за картофельными чипсами и «Реддит».
Старшая тетушка кивает, все еще выглядя шокированной.
– Очень хорошо, Мэдди, ты так усердно учишься.
И снова часть меня хочет воскликнуть: «Старшая тетушка думает, что я усердно учусь!» Хотя и маленькая часть. Крошечная.
Когда старшая тетя произнесла это, ма практически загордилась собой, а четвертая тетя закатила глаза.
– Хорошо, давайте сделаем это снова, – говорю я, ободренная своими знаниями.
– И не удивляйтесь, если он снова срыгнет. Или пукнет.
Ворча, мы все на цыпочках возвращаемся к холодильнику. Я думаю, мы все идем на цыпочках, потому что, хотя и понимаем головой, что я права насчет газов из мертвого тела, все еще немного боимся, что он выпрыгнет из холодильника и, даже не знаю, нападет на нас за то, что мы его убили.
Я понимаю, что это бессмыслица, но трудно оставаться логичным, когда речь идет о перемещении парня, которого я убила накануне вечером.
– Ладно, итак. Всем взять по конечности.
И на этот раз они действительно делают то, что я им сказала. Не думаю, что я когда-либо приказывала старшей тете делать что-либо раньше, и, когда она взяла правую ногу А Гуаня, это было невероятно. Мы поднимаем его еще раз, и на этот раз, слава богу, никаких звуков он не издает. Пошатываясь, мы подходим к ближайшей кровати и опускаем его на нее, а затем отступаем назад и смотрим на проделанную работу.
– Если мы хотим замаскировать его под пьяного гостя, нам придется немного почистить его.
К счастью, на нем не так много крови. Лишь немного засохшей сбоку, от уха до шеи. Как только мы ее уберем и наденем на него солнцезащитные очки и костюм, он будет выглядеть соответствующе.
Костюм. Солнцезащитные очки. Где, черт возьми, мы их возьмем?
– Нужно одеть его поприличнее, – говорит ма, будто читая мои мысли.
– Одеть его красивее? Ты имеешь в виду, одеть его в костюм? – спрашивает четвертая тетя. – А где мы возьмем костюм?
– Неплохая идея, – одобряет старшая тетя. Она достает откуда-то зубочистку – у старшей тети всегда с собой зубочистки – и начинает чистить ею ногти. Сахар и мастика всегда застревают у нее под ногтями, что вполне логично. Обычно, видя, как она чистит ногти, меня немного выворачивает, но на данный момент это на удивление… успокаивающая картина. Словно мир вокруг мог рушиться, на моей кровати мог лежать труп, а тетя так и продолжала бы чистить ногти.