Внутри. Там, где лежит труп А Гуана, остывая. Мои глаза открываются. Меня как будто ударило током. Все мои мышцы напряглись, и я превратилась в соляной столп.
– Внутрь? – пищу я.
Нейтан немного отступает назад. Он смотрел мне в глаза.
– Да, я подумал… – краснеет он. – Извини, если я действую слишком быстро…
– Нет! Нет, это не так. Я очень, очень хочу войти с тобой внутрь. Ты не поверишь, как много я об этом фантазировала. Это просто… Черт, вообще-то, я, похоже, просто заблокировала дверь. – Я хлопаю по карманам в поисках ключа-карты. Я даже не вру. В панике я закрыла за собой дверь, когда увидела здесь Нейтана, и забыла взять ключ-карту со стола.
– Ничего страшного, у меня есть ключ от всех дверей. – Он достает карту из своего кармана и улыбается. – Слушай, я знаю, что все происходит очень быстро, но я бы очень хотел просто сесть с тобой и поговорить, нам так много нужно наверстать, и, честно, знаешь, я до сих пор не понимаю, где мы ошиблись в колледже. Я чуть с ума не сошел, пытаясь понять, что сделал не так, и не хочу повторить эту ошибку сейчас.
– Это не так. Ты ничего не сделал.
На его лице появляется смущение.
– Я была слишком напугана, чтобы ехать с тобой на восток, и просто испугалась. Хотела остаться и помочь семейному бизнесу, но не хотела рисковать тем, что ты бросишь свою работу, так что… Да. Самая большая ошибка моей жизни. Поверь, я каждый день корила себя за то, что отпустила тебя.
Нейтан улыбается, и, боже, как же он красив. Как будто годы исчезли с его лица.
– Значит, я ничего не испортил?
– Боже, нет! Ты был любовью всей моей жизни. Я тоже хочу поговорить как следует…
Он машет карточкой-ключом у двери, прежде чем я успеваю сказать «но», и огонек над ручкой переключается с красного на зеленый. Нейтан открывает передо мной дверь. Мое сердце замирает. Все мое существо замерло. Но вместо того, чтобы войти, как я думала, Нейтан отступает.
Он видит мой изумленный, ошарашенный взгляд и горько улыбается.
– Ясно, что ты не уверена в этом, Мэдди. И я не собираюсь заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. У нас есть все время в мире после этих выходных, чтобы поговорить о нас. – Он берет мою руку, окутывая ее своим теплом, и подносит к губам. Мои колени превращаются в желе, когда он целует мою руку с изысканным благоговением. – Ты стоишь того, чтобы ждать.
Он заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо и проводит пальцами по моей щеке к шее, заставляя меня дрожать от удовольствия.
– После этих выходных я обещаю, что буду вся твоя, и обещаю, что расскажу тебе все о моей семье, и почему была такой дурой, что порвала с тобой отношения.
Улыбка озаряет его лицо, передо мной все тот же старый Нейтан, мальчик, в которого я так дико влюбилась несколько лет назад, и это похоже на восход солнца. Я снова целую его, сильно желая запомнить каждый восхитительный изгиб его рта, его притягательный вкус. Когда мы отстраняемся, у нас снова перехватывает дыхание. Я почти проскальзываю обратно в номер, когда его взгляд устремляется куда-то за мое плечо, и его улыбка застывает.
– Это?.. – Он хмурит лоб, вытягивая шею, чтобы посмотреть через щель за дверь. Когда он снова заговаривает, его голос теряет всю свою теплоту, и он смотрит на меня сверху вниз как на незнакомку. – В твоей постели парень?
В моей голове вспыхивает сверхновая звезда. О боже, он видел тело.
ОН ВИДЕЛ ТЕЛО.
Однако вместо взгляда ужаса на лице Нейтана появляется разочарование.
Он немного неловко смеется.
– Я думал, что ты ни с кем не встречаешься, но…
Он снова смеется, совершенно без юмора, и я не могу смотреть на выражение его лица. Он думает, что это предательство. Мое сердце сжимается. Какая-то часть меня настаивает, что так хуже, намного хуже, чем шок и ужас. Небольшая часть меня хочет крикнуть: «Нет! Это не парень! Просто какое-то свидание вслепую, которое я убила прошлой ночью; он ничего для меня не значит, клянусь! Я даже не знала его настоящего имени до того, как убила!» Но я остаюсь на месте, идиотски моргая, позволяя любви всей моей жизни думать, что я какая-то изменяющая стерва, которая будет целоваться с ним, в то время как все еще привязана к парню, который дрыхнет в моей комнате.
– В любом случае. – Нейтан улыбается мне такой улыбкой, которую обычно дарят слишком дружелюбному кассиру в «Трейдер’с Джо», чтобы заставить его перестать болтать. – Увидимся, Мэдди.
С этими словами он уходит. А я возвращаюсь в номер, закрываю за собой дверь и прислоняюсь к ней, слезы уже собрались в глазах. Моя грудь болит, как будто кто-то только что просунул железную палку, раздробив мои ребра, схватил сердце и вырвал его, но я ничего не могу сделать, чтобы остановить Нейтана.
22
Ма видит меня, свернувшуюся калачиком на другой кровати и плачущую, словно я только что посмотрела одну из ее корейских мелодрам.
– Мэдди? – Она спешит ко мне и слегка треплет меня за плечо. – Что? Что случилось? Почему ты плачешь?
Я поднимаю голову и вижу ее круглое, изрезанное морщинами лицо, чего просто не могу вынести. Новая волна слез вырывается из меня, и я лепечу:
– Прости меня, прости, мама. Мне так жаль.
Слишком много всего. А Гуан. Помощь ма и ее сестер с А Гуаном без единой жалобы. И то, что на самом деле я хочу уйти из семейного бизнеса уже несколько месяцев. И, конечно же, Нейтан. Я встретила свою половинку в колледже, бесповоротно влюбилась и никогда не говорила об этом ма. Глупо, но это похоже на самое большое предательство. А теперь я снова его потеряла.
– Просто, – я вздыхаю, – все стало таким запутанным. И мне так жаль, что я втянула тебя во все это.
Она выдыхает.
– Ай. Конечно, я сама во все это ввязалась. – Она делает неопределенный жест в сторону А Гуана. – Я твоя мать. И должна защищать тебя.
– Но в том-то и дело, ма. Я не хочу, чтобы ты меня защищала. Ты делала это все время, и я благодарна, но хотела бы, чтобы я не была такой никчемной, понимаешь? Я бы хотела, чтобы тебе не нужно было меня защищать.
Ма одаривает меня легкой грустной улыбкой и кладет руку мне на щеку, чего она так давно не делала, что я уже и не вспомнила бы.
– Ты не никчемная. Ты просто случайно убила человека. Не повезло. Может случиться с каждым.
Это заставляет меня смеяться, несмотря ни на что.
– Не думаю, что случайное убийство своего кавалера – это то, что может случиться с каждым, ма. – Я вздыхаю. – Я не была честна с тобой, и со всем тем, что происходит, не знаю, будет ли у меня шанс рассказать тебе правду о Нейтане, так что… Я хочу рассказать тебе, ма. Не хочу больше ничего от тебя скрывать.
Мамино лицо озаряется светом, унося с собой годы, и она выглядит такой молодой и энергичной, будто ей двадцать с небольшим лет, и она полна огня и смеха.
– Да, – говорит она. – Расскажи мне.
Несколько минут спустя мы сидим на балконе, держа в руках кружки с горячим чаем.
– Я встретила Нейтана на первой неделе учебы в колледже. Это была любовь с первого взгляда. Знаю, звучит старо как мир, но так оно и было.
Она смеется.
– Знаешь, я встретила твоего отца на свадьбе. Он все улыбался и улыбался мне, а я была так раздражена. И спросила в итоге: «Эй, зачем ты на меня смотришь? Можешь перестать смотреть?» А он сказал, что ему нравится смотреть на красоту. И все, БАМ, влюбилась.
Мысль о том, что папа и мама были молодыми и влюбленными – самая горькая и самая сладкая.
– Как ты все еще можешь говорить о нем с такой с любовью, после всего того, что произошло?
– О, Мэдди. Потому что у меня есть ты. А твой папа был очень добрым с самого начала. Всегда слушал меня, очень хороший человек. Трудно быть хорошими друг для друга. Да, все кончилось печально, но это хорошо, у нас есть ты, и этого достаточно.
Я протягиваю руку и сжимаю ее ладонь. Она гладкая, более гладкая, чем моя, и я вспоминаю ощущение из детства, когда она гладила мои волосы, а я плакала у нее на коленях после издевательств других детей или неудачной контрольной.
У моей мамы всегда были такие гладкие руки, но сейчас я вижу на них морщинки и пигментные пятна, и это так печально. Когда она успела состариться?
– Так что случилось с этим мальчиком?
Я вздыхаю.
– Все. Он был моим всем, и думаю, что именно это пугало меня больше всего. Мне было восемнадцать. Я не была готова найти свое все, понимаешь? И, конечно же, семейное проклятие.
– Какое семейное проклятие?
Я уставилась на нее.
– Ты знаешь, то, которое забрало всех мужчин в нашей семьи! Вы со всеми тетушками упоминали об этом, когда я была ребенком. Вы говорили: «Ах, мы такие невезучие, мы прокляты, что наши мужья покидают нас».
Ма смеется.
– Ты имеешь в виду благословение семьи?
– Что?
– Ох, сначала мы называли это проклятием, потому что да, конечно, нам было грустно, что наши мужья покинули нас. Но через несколько лет мы поняли, что на самом деле это было не проклятие. Это семейное благословение. Из-за того, что твой папа бросил меня, я стала еще ближе к твоим тетям. И они тоже стали ближе друг к другу, потому что у них нет ни мужа, ни сына. А ты – они видят в тебе свою дочь. Как будто ты растешь с четырьмя матерями. Это благословение, Мэдди. Мы благословлены, у нас очень близкая семья.
Мои глаза наполняются слезами. Все эти годы я никогда не смотрела на это так, но мама права. Я выросла с четырьмя матерями, и это действительно было удивительно. В моей жизни было так много любви, которую я принимала как что-то само собой разумеющееся.
– Ты права, мама.
– И в любом случае, это не проклятие забрало твоего папу. Мы просто не поладили, это нормально, живем дальше. И с твоими тетями то же самое. То же самое с твоими дядями. Может, сначала сердце болит, но потом, через некоторое время все становится нормально. Не упускай любовь только по той причине, что ты думаешь, будто в нашей семье проклятие, глупышка. Я думала, ты более образована. – Раздается смех. Моя суеверная мать корит меня за веру в проклятия. Жизнь не может быть более странной. – Так вот почему ты никогда не рассказывала мне об этом Нейтане?