То как он меня называет.
Изумительная красота. Дух захватывает.
— Какая красота Айяз. Поможешь? — поворачиваюсь спиной и поднимаю волосы обнажая шею.
— С удовольствием, — вынимает украшение и опускает мне на плечи.
Горячие пальцы касаются кожи. Так интимно, романтично, возбуждающе.
Щелкает застежка. Ведет по линии ключиц руками и целует в шею.
Дотрагиваюсь подвески и улыбаюсь.
— Спасибо, — шепчу, боясь говорить громче, словно кто-то услышит.
— Ты прекрасна Айсель, — обнимает сзади и сжимает крепко.
От этой нежности хочется плакать.
— Там еще кое-что есть.
Заглядываю в коробочку и вижу там такой же маленький медальон похожий на этот. Только другая надпись.
«Айяз».
Беру его в руки и не успеваю ничего сказать, как он поясняет мне:
— Это для браслета.
Берет мою кисть и цепляет его.
Это будет моей памятью. Завтра и навсегда.
— Посмотришь остальное?
На дне коробки что-то еще. Касаюсь нежнейшего шелка. Достаю черное платье. Вышитое золотой нитью и стразами. Никогда не видела большей красоты.
— Айяз, — восхищаясь не могу подобрать слов. — Оно бесподобно.
Встаю на кровати и поднимаю его прикладывая к телу. Длинное в пол и по подолу тоже вышивка.
— Зачем оно?
— Вечером поедем в один ресторан. Тебе понравится, — встает ко мне и целует.
Отрываюсь от него, иду вешаю платье и возвращаюсь в постель, где меня ждет мой мужчина. Обнимает, когда я ложусь рядом с ним и закидываю ногу на него.
— К какому времени мне быть готовой?
— Часам к шести. Мы поедем в Барселону.
— Хорошо, — вожу пальцем по его груди. Ощущаю себя счастливой. Но этот горький привкус присутствует и не дает насладиться сполна моей радостью.
Пробирает морозной дрожью. Объятия усиливаются. Наверное, он думает о том же.
Как же так? Мы могли любить друг друга вечность и быть рядом. Но это решаем не мы. Хотя никто не помешает нам просто любить.
На расстоянии.
В объятиях других людей.
Вспоминая о прошлом и каждый раз улыбаясь.
— Айяз, то что произошло сегодня было ужасно.
— Айсель, я ведь извинился.
— Этого мало. Я работаю в среде не только женщин, но и мужчин. Мне нужно с ними общаться, ты что каждый раз будешь выводить меня из кабинета и шлепать на своих коленях?
— Ну ты же не будешь перед ними голая сидеть.
Я отрываюсь от его груди и сажусь.
— Айяз, я серьезно. Нам нужно договориться, а тебе пообещать, что такого больше не повториться. Я не останусь с тобой, зная, что не могу и шага ступить не опасаясь. Не нужно никаких правил. Я понимаю, что ты ревнивый…
— Какой нахрен ревнивый? — кричит он, усаживаясь рядом. — Ты лежала перед каким-то там чмом, а я должен спокойно реагировать? Ты моя женщина, это недопустимо.
— Значит я больше не буду твоей женщиной, я не хочу тебя бояться. И каждый раз думать правильно я поступаю или нет.
— То есть ходить в трусах, для тебя в приоритете?
— Нет, мне нужно доверие между нами.
— Я тебе доверяю, но вот это, — обводит меня руками по воздуху, — только мое.
— Да оно и так твое. Но так мы не договоримся, — качаю головой, понимая, что он останется непреклонен.
— Чего ты сейчас добиваешься? Скажи по пунктам что нужно тебе?
— Хочу, чтобы не было того, что произошло сегодня с утра.
— Не ходи голой по улице.
— Я была на пляже. Завтра мы пойдем туда, и я надену спортивный костюм, лягу под палящее солнце и стану обтекать потом, ты будешь доволен? Удовлетворен?
— Не утрируй Айсель.
— Айяз, так нельзя. Ты посмотри, как я одеваюсь везде. Ничего открытого. Пляж — это единственное место где я позволила себе подобное. А тот парень ясно понял, что я тут не для того, чтобы знакомиться. Да и кому я нафиг нужна? Осмотрись кругом, там гораздо больше того, на что можно посмотреть. Этот тип видимо немного слеповат.
— Не смей, — приближается и целует меня заваливая на спину, нависая надо мной. — Ты самая прекрасная женщина, что я видел.
Снова поцелуй. Покрывает ими мое лицо. Невесомо касаясь.
— Да я просто охренел, когда увидел тебя там, возле лифта.
— Я итак твоя, — шепчу ему в губы, — мне не нужно большего, тем более от других.
— Дело не в этом, — отвечает тем же шепотом. — Я просто не могу и не хочу думать о том, что тебя видит кто-то другой, кроме меня.
Какие ранимые слова. Ведь в итоге, он станет ласкать другую женщину изо дня в день, а я буду принадлежать другому мужчине, возможно каждый раз, вспоминая этот вечер и те, что были… что будут после.
Слезы катятся по щекам. Это не честно. Не справедливо.
— Что с тобой? — спрашивает, когда я всхлипываю.
— Мне страшно, — прошептала я. — Когда все закончится? Что будет потом Айяз?
— Тише, громкая моя, — он приложил палец к моим губам. — Я не могу тебя отпустить. Ты стала мне слишком дорога. Но и обманывать не стану, — качает головой в разные стороны, — только не тебя. Все закончится и только тебе решать, когда именно. Снова. Либо сейчас, либо через время, когда мой отец займется моей жизнью. Ты ведь знакома с правилами моей семьи? Ты понимаешь меня?
Эта дорога обречена на развилку, в таком коротком пути. Когда наступит тот момент, мы пойдем своими дорогами, будто никогда и не существовало «нас».
Мой разум вопит как сумасшедший, а сердце рвется наружу к тому, кого так сильно полюбило. Понимаю, что сейчас мне нужно решиться на один из вариантов, но мое тело стало ледяным, а мысли убежали далеко вперед, в то время, когда я останусь одна и жуткая боль сковала тело. Это будет больно. И весь мир беспощаден к нам двоим, но прямо сейчас, здесь, в этой ночи, я просто не готова и не способна его отпустить. Я не могу быть тем самым палачом и не могу убить это чувство. Пусть время решит все за нас, когда бы не настал этот момент, но только не сейчас. Я не смогу жить, не обретя его любовь и не почувствовав ее.
— Понимаю, — целую его в грудь.
— Знаю, что это эгоистично, нежная. Но иначе я просто не могу. Одно твое слово, сейчас или потом, и я приму твой выбор.
Это счастье, лишь короткий миг, но он наш. Я проживу его, даже зная, что потом не смогу восстановить свою душу, которую доверяю ему сейчас в этот самый миг.
— Подумаем обо всем потом, — он ложится на спину, а я устраиваюсь у него на груди.
Меня дурманит происходящее и одновременно хочется плакать, потому что это он, тот самый, желанный и любимый мной мужчина, которого я с радостью полюбила и дарила бы себя, всю свою жизнь. Я бы хотела его оберегать, но мне уготована маленькая роль в его жизни. Слишком несущественная, чтобы быть правдой.
Мы еще поплатимся за свои решения. Но все это будет потом.
Я уснула или быть может задремала, не знаю. Не уверена в этом. Но могу поклясться, что мне не послышался тихий шепот:
— Я бы хотел, чтобы все было иначе. Я виноват перед тобой, нежная. УхИббука Айсель. (араб. — люблю тебя).
Хочется повернуться и переспросить. Услышать не шепот, а громкие слова. Но я лежу и медленно уплываю в сон, а боль разливается внутри меня, переплетаясь с этим горьким счастьем.
Любит…
Глава 19
Проснулась ближе к двенадцати. Покрутилась в кровати, не найдя в ней Айяза и решила, что пора бы вставать, и заняться поиском хорошего салона красоты. К такому платью что он подарил, я обязана выглядеть на все двести из возможных ста.
Приняла душ, оделась и вышла в гостиную номера, там же чуть и не упала. Все поверхности были заставлены цветами. Пол, тумбы, комод, журнальный столик, абсолютно все было в вазах с цветами.
— Господи, — воскликнула, прикрывая рот руками, — какая красота.
Повернула голову в сторону открывающихся дверей на террасу и увидела Айяза.
— С днем рождения Айсель.
Пробралась к нему и кинулась на шею с визгом, расцеловывая его.
— Спасибо большое.
— Ты достойна гораздо большего, — рассмеялся он.
Какой же у него завораживающий смех.
Подхватил меня на руки и понес за столик к нашему завтраку. Посадил к себе на колени, не дав пересесть на соседнее место и начал предлагать вкусности.
Было столько всего. Фрукты, ягоды, тосты, яичница, йогурт, что разбегались глаза и проснулся зверский аппетит.
— Ты меня балуешь, — проговорила, не заботясь об этикете, с набитым ртом.
— Имею право. Моя женщина обязана быть счастливой и сытой, особенно в такой день, — поцеловал в плечо, и мы продолжили трапезу.
После завтрака еще немного поговорили о работе. Я узнала, что Воронцову светит около десяти лет. Другим от года до пяти. Еще новостью стало, то что Света уже ищет замену себе, чему я огорчилась. И, так как я отключила любые доступные посторонним людям контакты, мне звонила в офис Марина. Но обсуждать эти темы дальше не стали.
Я переместилась на лежак переодевшись в купальник, выискивая салон, который за дополнительную плату примет меня уже в ближайшие два часа.
Айяз лег на диван и работал на своем ноутбуке.
Не могла отвлечься от мыслей о вечере. Что задумал этот мужчина, ведь для меня уединение и время проведенное вдвоем в этом номере уже подобно празднику. Но отказываться от приглашения была не намерена. Имею право в конце концов.
Когда я договорилась о времени со студией красоты на три часа дня, я поняла, что мне остается час на принятие ванны и прочего, чтобы уже не возвращаться сюда сегодня до отъезда.
Айяз ко мне не присоединился, и я была этому рада. Мне нужно рассчитать каждую минуту. Взяла платье, туфли, сумочку, а он заказал мне машину, сказав, что будет ждать ровно в шесть.
Меня распяли словно звезду. Девочки трудились словно бьюти-пчелки. Пилили, красили, стригли и снова красили. Благо никакой депиляции мне не нужно было, так как я уже давно пользуюсь услугами лазерной терапии.
Волосы оставили распущенными и завили на концах объемными локонами, а с правой стороны закололи, убирая их назад.