Поерзала бедрами в попытке сесть удобней и занять более равновесную точку. Между ног обожгло каленым железом, потому что при этом я четко ощутила, что в джинсах в Сатоева очень твердо и горячо. И много. Сглотнула, невольно пытаясь представить, и захотелось поелозить еще раз в чисто исследовательских целях – а то я там конца-края не нашла…
Хабиб прикусил мою припухшую губу, чуть оттянул зубами, рассылая по моему телу тонкие иглы болезненного удовольствия и отстранился. Его черный взгляд был совершенно пьяный, верхние веки потяжелели, прикрывая глаза, ноздри хищно подрагивали, рот расслаблен.
– Пусти…– упрямо повторила.
Отрицательно покачал головой и, смотря исподлобья, криво улыбнулся.
– Кончиш для мЭня и пАйдеш. Усего-то, Мадинка. Давай…
Задохнулась от возмущения. Ничего себе, дерзкий!
И в тоже время по телу прокатилась жаркая томительная слабость. Со мной никогда не разговаривали ТАК. Неожиданно это было очень горячо…Границы реальности стирались под давлением чужой, буквально осязаемой похоти, погружая меня в чувственный транс. Происходящее напоминало сон – душный, знойный, горько- сладкий. Пульс грохотал так сильно, что уши заложило и все тело потряхивало в такт.
Я что? Позволю…облизнула сухие губы, смотря Хабибу в глаза…позволю ему?
Но он ведь…не спрашивает…
Хабиб четко уловил момент, когда перестала дергаться, расслабила мышцы, и осталась только крупная возбуждённая дрожь. Хватка на моих запястьях ослабла, хоть и не исчезла совсем. В черных жгучих глазах мелькнуло насмешливое самодовольство, правда сменившись нетерпеливым предвкушением.
Вторая свободная рука поползла по моему поджимающемуся животу, задирая тонкий свитер до самой шеи. Оголенная кожа моментально покрылась мурашками и от прохлады, и от шероховатости его пальцев, скользящих по ней.
Шорох одежды, наше шумное дыхание и мой оглушающий пульс. Хабиб небрежно стянул вниз чашечки бюстгальтера, оголяя соски. Опустил на них взгляд. Как прикосновение. Наглое, оценивающие и едва ощутимое. Пульс загрохотал сильнее, по телу волнами пошли нервные колкие импульсы, не давая спокойно сидеть. Непроизвольно сжав сильнее мои запястья в своей руке, демонстративно лизнул большой и указательный пальцы и легонько выкрутил левый сосок. Вдоль позвоночника прошило током, болезненный импульс ударился вниз живота.
Его взгляд вновь метнулся к моему лицу, жадно ловя эмоции. Это было самое пошлое – вот так – глаза в глаза…Чуть оттянул затвердевшую вершинку и отпустил, сделал тоже самое с другой. Я чувствовала, как мокнет белье…И не могла не смотреть ему в глаза, покрываясь лихорадочным возбуждённым румянцем. Казалось, он чувствует тоже…
Невольно выдохнула с облегчением, когда Хабиб подался ко мне и вобрал левый сосок в рот, тем самым прервав наш зрительный контакт. Слишком это было остро.
Тут же прикрыла глаза, вслушиваясь в будоражащие ощущения. Наконец отпустил мои руки, и я смогла вцепиться в него как в спасательный круг – меня словно штормило. Пальцы сами собой заскребли по жесткому ежику на его крупном затылке, оглаживая, запоминая форму черепа, ноготками царапая кожу, притянули голову Сатоева ближе к себе. Мне нравилось, что он делал губами с моей грудью. Чувствительно, настойчиво, на грани болевых ощущений, но так хорошо…
Его руки уже нетерпеливо сминали мои бедра, разводили ягодицы и оттягивали пояс спортивных штанов вниз, пока правая ладонь Хабиба не добралась до кромки трусиков у меня на животе.
Между бедер сладко отчаянно закрутило, с губ сорвался жалобный всхлип, когда он, шумно выдохнув и отрываясь от моей груди погрузил в меня пальцы. И снова этот жадный взгляд в упор, впивающийся в каждую черточку моего лица. Всего несколько секунд, будто сделал снимок на память, но такой будоражащий.
Хотя я уже мало что понимала – все мои мысли и ощущения сосредоточились на его руке у меня между ног. Горячечный зуд стремительно рос, охватывая низ живота.
Хабиб вновь поцеловал меня, развязно, глубоко, влажно, повторяя языком танец двух пальцев во мне, которые я непроизвольно стала сжимать внутренними мышцами, ритмично подаваясь бедрами им навстречу и насаживаясь глубже…
Да…Вот так…Быстрее…
– Быстрее…Да-а-а…– неразборчиво застонала ему в рот, перехватывая мужское запястье и сильнее вдавливая в свой дрожащий живот. Тело начало рефлекторно напрягаться в предчувствии подступающего оргазма, – Да…Пожалуйста- пожалуйста-а –а
– Твою мат, – вдруг рыкнул Хабиб зло, убрал руку под мой непонимающий протестующий стон.
Я с трудом сфокусировала зрение на его перекошенном возбуждением лице. Что? Сатоев, ничего не говоря и сверля меня каким-то совершенно диким взглядом исподлобья, дернул рычаг сидения, отодвигая его до упора, приподнял меня со своих колен и потянул вниз мои штаны сразу с бельем
– Что ты? Что ты делаешь? – я протестующе вцепилась в одежду, которая была уже на середине моих бедер.
– А на чИто похоже? – немного дрожащим, хриплым голосом фыркнул Хабиб, – Трахнут тебя хочу! До колен спусти!
– Мы…Мы так не договаривались! – мой голос дрожал ещё сильнее.
Я дико хотела его сейчас, и даже не только его. Просто дико хотела…
Но…!
Но ведь это уже прямо настоящий секс с незнакомым мужиком! Я…Я итак уже пала ниже, чем за все предыдущие двадцать восемь лет! Это как-то…Я не могу!
– Я не могу! – взвизгнула вслух, цепляясь за штаны как за свой последний оплот добродетели.
– Я те щас не смогу! – рыкнул, хищно улыбаясь, Сатоев и отвесил мне тяжеленный шлепок по заднице.
Я возмущенно взвизгнула. А потом возмущенно охнула, когда Хабиб играючи выдрал штаны с трусами из моих пальцев и спустил до колен. И издала какой-то уж совершенно невообразимый звук, когда он крутанул меня к себе спиной, сбивая мне бедра и коленки о руль, торпеду, передачу и дверь, и заставил усесться ему на пах голой попой.
– Хор-р-роша тИ, Мадинка, – прорычал мне в ухо, обдавая жарким влажным дыханием.
Буквально улегся мне на спину своей немаленькой грудью, вынуждая максимально прогнуться и упереться в руль. Мозолистые огромные ладони жадно сдавили бедра, растягивая в стороны покрывшиеся мурашками ягодицы. Я рвано выдохнула, ощущая, как пока еще через грубую ткань джинсов в них упирается что-то горячее и точно очень большое. В чувственном бессилии прикрыла глаза. Как там Сатоев говорит? Твою мат…
Сатоев потянулся вбок и открыл бардачок, влажно дыша мне в затылок и царапая нежную кожу шеи своей короткой густой бородой. Другая его рука при этом мяла мою грудь, ни на секунду не отпуская.
На соседнее пассажирское сиденье упала большая открытая пачка презервативов. Я скосилась на картонную коробку – супертонкие, ХХХL. Ну, польстить себе все любят, да…Но в горле все равно сразу стало сухо, голова легонько закружилась и тело заколотило нервным возбуждением с новой силой.
Словно во сне наблюдала, как Хабиб ловко отрывает один серебристый квадратик от ленты. Вздрогнула, когда чуть отодвинул меня подальше от своего паха и вжикнул молнией. Ощущала, как двигается при этом его рука, прижатая к моим голым ягодицам. Характерный звук разрываемой обертки запустил волну колких мурашек вдоль позвоночника, осевшую между ног влажным невыносимым зудом. Опять его двигающаяся ладонь, задевающая мою поясницу, когда он раскатывал презерватив. Дыхание сперло, внизу живота лихорадочно запульсировало. Какие-то секунды до…
– Иды суда, – хриплый чувственный шепот в самое ухо.
Его рука на моей груди обняла крепче, притянула к себе, приподнимая повыше. И из моего горла вырвался сдавленный стон, когда я ощутила, ЧТО упирается мне между ног. Непроизвольно конвульсивно дернулась. Это…Это что?
– Ха…Хаби-иб…– то ли запищала, то ли заскулила, вцепляясь одной рукой в руль, а другой в его предплечье, крепко фиксирующее меня.
– НЭ чЫрЫкай, т-ш-ш-ш… – рыкнул Сатоев совсем неразборчиво и толкнулся внутрь, придерживая меня за бедро.
Воздух вышибло из легко словно от удара в солнечное сплетение. Хабиб толкнулся глубже, шепча что-то про то, что я очень сладкая и молодЭц…В уголках глаз мгновенно выступили слёзы, пальцы впились в оплетку руля до побелевших костяшек. Невероятное чувство натяжения… Будто тебя решили надеть на Царь -пушку. Предупреждать надо… Тело лихорадило в жарком ознобе, волнами прокатывающемся вверх- вниз. Еще толчок – чуть глубже.
– О-о-ох…– я шумно выдохнула, прикрывая трепещущими ресницами глазами. Это просто невозможно переносить молча…
Рука Сатоева оставила в покое мою грудь и переместилась на шею, заставляя откинуться назад и чуть повернуться. Наши губы встретились, его язык проник в мой рот.
Еще толчок.
– Расслабься… – тихий хриплый голос Хабиба звенел от напряжения.
Я едва заметно кивнула и послушно обмякла в его руках. Толчок, и твердые мужские бедра вжались в мои ягодицы. Внутри распирало до звезд перед глазами. Мышцы рефлекторно пытались сжаться, но я даже не ощущала, получается хоть чуть- чуть или нет. Все ниже талии будто онемело, и в тоже время ощущение горячечного зуда между ног опять стало стремительно нарастать, только трансформировавшись во что-то невыносимо сладкое и болезненное. Хабиб качнул бедрами, медленно и глубоко, отрываясь от моих губ и целуя в шею. По телу побежали чувственные мурашки. Это было так хорошо…
Остро, пронзительно…Подалась вперед, повисая на руле и окончательно сдаваясь. Мерные толчки, постепенно ускоряющиеся, стремительно вводили в чувственный экстаз. Наше шумное прерывистое дыхание смешалось, звуча в унисон, окна безбожно запотели, ощущение невероятного распирания и этого ритмичного движения во мне сводило с ума. Даже руки дрожали, безвольно повисшие на руле…
Быстрее -быстрее- быстрее…Стоны переросли в всхлипы, напряжение внизу затягивалось узлом. Хабиб снова схватил меня за грудь, больно и похоже непроизвольно сильно сжимая, уткнулся губами мне в затылок в линию роста волос, хрипло шепча что-то. Другая рука сжала бедро, жестко фиксируя и не давая отстраниться.