Шумно выдыхаю, когда она убирает волосы наверх и ловко закалывает их ручкой, потом откидываюсь на спинку стула и смотрю в потолок.
Нет. Ты сегодня с утра решила поиграть с огнем, хорошо. Мой сладкий мотылек. Хорошо.
Время вышло, я готов признать: больше нет сил растягивать, Ев-ге-ния.
Женя
Кое как мне удается справиться с эмоциями и даже взяться за работу. То и дело дергает, если честно. Довод сегодня явно не в духе. То тут резко стукнет клавой, то громко цыкнет. Наверно, и на Олимпе бывают тучи.
Вздыхаю. Мне то откуда знать? С мачехой не пересекалась всю неделю, Милу не видела — и это уже благо. Первая уехала с бабкой «оздоравливаться» в Старую Русу, а вторая все никак со своим Васькой разобраться не может. Вообще, меня, конечно, поражает отношение ко всей сложившийся ситуации. То есть, я должна была бросить учебу, а Инна не может даже отменить поездку. Слышала, как она выговаривала своей такой же токсичной подружке, что «давно обещала свекрови», а по факту просто планы не готова была рушить.
Зато мои — всегда за добрую душу. Я же для нее всегда человек второго сорта, ну и плевать! Зато она не знает, что я нашла работу, и думает, что как только деньги у меня кончатся, приползу вниз брюхом челом бить.
А то как же.
Не могу нарадоваться, представляю, как вытянется ее круглая физиономия, когда она поймет, что я не собираюсь прогибаться. Даже если из дома выгонит — плевать. Пожить мне тоже есть где. Так то!
Уделала считай.
Вот бы еще продержаться хотя бы пару месяцев здесь…И дело тут не только в моих чувствах к начальнику. По крайней мере, я так думала, когда пришла на работу, но ближе к вечеру перспективы стали туманными еще по одной причине.
Внезапной такой.
Я уже привыкла, что Довод постоянно с кем-то говорит по телефону или что-то печатает. Вообще, иногда мне кажется, что он — киборг. Человек так много работать просто не может! Но он может. Так сосредоточен, отдан делу на сто процентов — понятно почему он миллиардер. Этой многозадачности и потрясающей работоспособности остается только завидовать, да учиться. Хотя бы исподтишка. Я напрямую до него докапываться не решаюсь и никогда, наверно, не решусь, но кто мне запретит подглядывать? И мотать на ус? Никто. Этим я и занимаюсь.
Сегодня, так как мой скромный бюджет летит уверенной скоростью к отметке «бедственное положение», обед я взяла из дома. Бутерброд с сыром, яичко варенное и чай в термосе. Позорно немного, но что поделать? Съедаю все быстро, чтобы не заметил, но куда там? Как только закрываю термос, слышу усмешку в спину.
— И ты пала жертвой стереотипов?
Не поняла. Пару раз моргаю, оборачиваюсь, Довод на меня пялится, по привычному и любимому откинувшись на спинку кресла.
— Простите?
— Ешь мало.
Краснею мгновенно. Да какая тебе вообще разница?! Так и хочется ему средний палец показать и отметить очевидное: не все могут позволить себе те блага, которые можешь ты. Но я разумно решаю промолчать. Отворачиваюсь обратно к папке вместо того и киваю.
— Да, я пала жертвой стереотипов.
До конца не понимаю, конечно, о чем конкретно речь, да и соглашаюсь ядовито, хоть и обещала себе молчать, но выходит покорно. Почти покорно, и он это чувствует.
Снова слышу мягкий смех.
— А ты дерзкая.
— Вам кажется.
— Да что ты?
— Вы сегодня не в настроении?!
Боже! Жень! Ну договорились же! Закрой-свой-рот! А куда там. Сказанное — сказано, Довод собой доволен, как будто только этого и ждал.
— С чего ты взяла, малышка?
— Женя.
— Малышка-Женя.
Резко оборачиваюсь и хочу сказать пару ласковых, но вдруг мой телефон коротко вибрирует. Ну что еще то?! Опускаю глаза и застываю.
Сообщение из банка.
ИЗ БАНКА!
С полной, обещанной суммой на счете.
Тут же вся моя злость растворяется, и я резко вскидываю взгляд, а он по-прежнему улыбается.
— Вы…отправили мне деньги?
— Ты же работаешь.
— Но…разве зарплату отправляют не в конце месяца?
— Какая разница? — хмыкает, — Ты никуда до конца месяца не денешься.
В фразе слышится что-то «еще», но что? Я правда не могу нащупать, просто чувствую это какими-то внутренними вибрациями, которые скачут рядом с благодарностью, как резвые пони: он понял. Знал, что у меня проблемы и помог, даже не смотря на то, что я не просила.
— Спасибо, — тихо вырывается, Влад тут же смягчается.
При том без "будто". Я вижу в нем мягкость сейчас, что толкает меня на безумства. Может выяснить, что значат его эти фразочки и сообщение? Да! А что я, собственно, теряю то?! Надо все выяснить! Мне надоело ходить вокруг да около и ничего не понимать, как истукану с деревянной башкой!
Только вот стоит мне открыть рот, как меня прерывает мелодия.
Ту-ру-ту. Ту-ру-ру
Звонок его телефона избавляет меня от необходимости продолжать этот разговор, потому что я все еще не уверена, что это адекватно. В смысле надо. В смысле позволительно. Наехать на миллиардера? По поводу чего? Может мне вообще все кажется, и нет во всем нашем общении ничего такого?!
«Положу тебя на колени, а потом отшлепаю, как капризного ребенка.»
Слова, выбитые на экране моего сотового и внутри черепной коробке, однако, согласиться с этим не могу.
Я тут же краснею и опускаю глаза, но опять же ненадолго.
— Да, Ева.
И все. И я не человек, а локаторы, настроенные услышать хотя бы обрывок разговора между женатыми людьми, чтобы вбить себе в голову действительность: женат. Он, твою мать, женат! А сообщение — это просто сообщение…
Но как-то получается с натяжкой…
— Я сказал тебе все! — повышает голос, я невольно хмурюсь.
Всегда спокойный Довод теперь выведен из строя всего одной, короткой фразой. Взгляд — холоднее льда, губы — тонкая нить. Он смотрит в экран компьютера, а будто «просто так», чтобы хоть куда-то смотреть, и ручку сжимает не вальяжно, как обычно, а с остервенением.
Мда. Буря в Раю?
Жень! Тебе то какое дело?!
Заставляю себя вернуться к папке, но вдруг звучит гулкий удар о стол, от которого вздрагиваю, а потом еще один — и я снова оборачиваюсь.
Довод так резко встал и отошел к окну, что его кресло шандарахнулось о стену.
Ничего себе. Вот это страсти-мордасти. Интересно, а это нормально…так бурно выяснять отношения? Наверно, да…и о чем они говорят? Я понять не могу, слышу только, как он цедит.
— Еще раз для особо одаренных: нет! Знаешь, что такое нет?! Или мне повторить на других языках?! НЕТ!
Звонок отбит, трубка ухает на стол, а Влад тяжело вздыхает и трет глаза основаниями ладоней.
Мне его в этот момент почему-то очень жаль. Наверно, неприятно ссориться с любимым человеком?
Эх, и правда. Куда ты лезешь, Женек, посмотри: он же переживает из-за недомолвки. Значит дорожит. Значит любит. Конечно, любит! Ева его — настоящая красавица, а еще славиться добрым сердцем! Ее в прессе только и описывают, как щедрую женщину с огромным сердцем.
И да, я узнавала. Стыдно не стыдно, но удержаться не смогла — прочитала про нее все, что смогла найти и все фотки пересмотрела…
— Как она меня задолбала… — вдруг шепчет Довод, уперевшись лбом в стекло, — Никогда не выходи замуж, Жень. Это ярмо на шее, и ничего хорошего в таких узах нет — один головняк.
Неожиданное откровение меня неподдельно окрылило. Я его, конечно, не ожидала, однако приятной волны внутри скрыть не смогла. Значит…не любит?
Я хотела уже поинтересоваться, к чему он это сказал, но не смогла. Довод медленно повернул на меня голову и опалил таким взглядом, от которого я только и смогла, что проглотить плотный ком, а еще сжать коленки посильнее.
— Забавно, как кто-то может быть так благодарен копейкам, а кто-то не ценить золотые горы. Меня это всегда поражает, Жень...
По телу прошла рябь «того самого» происхождения, прямо как сегодня ночью во время моего сна о нем. А он еще шаг на меня делает, не отрывается ни на миг, и все — поплыла: меня с силой окатило жаром, а еще нетерпением. Будто сейчас что-то грянет. Что-то, чего я по-прежнему не понимаю. Или притворяюсь, что не понимаю?
Но увы и ах, не судьба. Или слава богу? Я так запуталась во всех тех чувствах, которые из меня рвутся, что не знаю…не знаю, как честнее будет сказать. Чтобы не быть лгуньей хотя бы в своих собственных глазах…
Из приемной донесся громкий стук, потом крик, а потом мне удалось разобрать брань:
— А ну отошла с дороги! Ты что?! Забыла с кем разговариваешь?!
Довод тут же закатил глаза и вернулся на свое место, и как только лениво подтянул кресло к столу, дверь его кабинета так резко и сильно распахнулась, что я вздрогнула.
Мамочки.
Это же она…
Ева.
Во плоти.
С досадой мне приходится признать, что она действительно невероятно красива, только вот ехидство настырно зудит, что на фотках девушка выглядит лучше. Мне бы отмахнуться от таких мыслей, как от настырной мухи-цокотухи, но я не могу пошевелиться. Смотрю на нее во все глаза и, если честно, нехило так тушуюсь.
Госпожа Довод пышет праведным гневом, и разрази меня гром, но я попадаться под ее тяжелую, наманикюренную ручку вообще не хочу. От слова «совсем».
— Как ты посмел?!
Первое, что я слышу.
Мда. Любовь? Какая любовь? Так разве любят?
Снова глупости в голову полезли, как безбилетные пассажиры на экспресс «мой женатый начальник, которого я хочу и точка». Ишь, ты посмотри, а надежды я не теряю явно, ведь не могу не признать, что довольна. Да, черт возьми, я довольна, что в Раю не все спокойно. Даже если это мимолетное недопонимание — мне плевать. Я рада, что у них все не так сказочно, как рисуют таблоиды.
Гореть мне за такие мысли в аду. Но они есть, и я не могу это игнорировать, как меня игнорирует чета высоко привилегированных. Довод спокойно занимает свое место, потом усмехается и жмет плечами.
— Очень просто. Пояснить? Один звонок — проблемы нет.