— Ты закончила школу!
— Ваша Милочка может закончить вечернюю!
— И кем она будет?!
— А кем она так будет?! Она же не делает нихрена!
Шлеп!
Звонкая пощечина обрушивается на мою щеку, за которую я тут же хватаюсь и расширяю глаза. Нет, это не впервые, но я всегда реагирую одинаково: слишком живы воспоминания счастливой семьи, где детей не бьют и не шантажируют, чтобы получить желаемое. Эти воспоминания настолько яркие, что я до сих пор живу в той реальности, так и не привыкла ни к пощечинам, ни к орам…
Спасибо, мамуль…
— Ты будешь делать то, что я скажу, мерзкая девчонка! Мила будет заканчивать школу, а ты сидеть с ребенком! Ясно?! Или забыла, на чьи деньги ты живешь?!
Пошла-ты; пошла-ты; пошла-ты!
С глупой надеждой я бросаю взгляд на отца, но снова сталкиваюсь со стеной. Он просто сидит на диване, уставился в пол и молчит. Будет молчать. Он ничего не скажет — от этого обиднее всего…он за меня больше не заступится.
***
На мои восемнадцать лет, папа, путем нехитрых манипуляций и ловкости рук (если так можно назвать «ныканье» премии в носок»), дал мне пятнадцать тысяч. Я планировала купит себе что-нибудь «эдакое» — платье, например, или косметики получше? Может быть духи? Но сейчас мне плевать на все планы. Я вылетела из квартиры пулей, не закончив разговор, и теперь вот стою в подъезде у батареи и жду такси.
Слезы горькие глотаю.
Сейчас я не готова толкаться по общественному транспорту, потому что градус моего напряжения достиг отметки «я убью каждого, кто подойдет ко мне близко». Скажем так, такси — инвестиция в мое будущее, а то вдруг что? Может быть тупость не передается воздушно-капельным путем, но вот агрессивность еще как! Драки мне только не хватает, как на всяких идиотских видео с Ютуба.
Ну уж дудки!
Да и к тому же не хочу заявляться на праздник к близкому человеку, чтобы его ей изгадить. Надо успокоиться.
Спойлер: получается «так себе».
Я приезжаю к бару «Кит» на Невском не в таком бешенстве, но все еще на взводе, а когда захожу внутрь и Ника меня замечает, сразу считывает всё:
— Та-а-ак…что с настроением?
Отмахиваюсь.
— Не обращай внимания, пожалуйста. Мы сегодня тебя провожаем, это важнее!
Правда. Ника для меня, как настоящая сестра, и я люблю ее всей душой. Мы с ней познакомились еще в школе, когда она переехала к нам с Урала — ее отец какой-то крутой военный, — и сразу мы сдружились. Даже, можно сказать, «слепились». Я знаю ее родителей, она, к сожалению, не застала мою маму, и к еще большему, знакома с Инной. Но не смотря на хамство последней, Ника иначе ко мне не стала относиться, даже будто нас это как-то сблизило…и поэтому теперь мне так жаль, что у меня не получается отвлечься.
Я почти не участвую в разговорах, отказываюсь идти танцевать, просто сижу в углу и пялюсь в одну точку, ворочая в голове мысли. Пока подруга не подходит и силой не заставляет встать.
— Ник, ну куда ты меня ведешь? — устало «сопротивляюсь», а та прет, как танк к стойке и сразу выставляет пальчик, блеснув дорогими часами.
— Два Лонг-айленда!
— С ума сошла?! Я же улечу! — шиплю, стараюсь ее одернуть, на что Ника шикает.
— А ну! Чш! Или я сейчас текилу закажу!
Усмехаюсь — она ведь может! И заставит меня ее выпить! Непременно! Ника имеет странную способность толкать меня к безумствам с лозунгом «когда еще совершать ошибки?! Хочешь?! Делай! Хоть будет о чем в старости пожалеть!»
— А теперь рассказывай!
— Необязательно было уводить меня от всей твоей тусовки…
— Там слишком громкая музыка!
Кошусь на темный зал, где беснуются на танцполе люди, и где находится, собственно, наш столик, потом перевожу взгляд на подругу.
— А что рассказывать? Все, как обычно…
И я вываливаю «все свое обычное». Сдабриваю накопившееся за столько лет горячими эпитетами, на которые получаю смех, но расслабляюсь. Мне как будто из груди спускают спертый, горячий воздух, и в конце я уже почти спокойна…
— Представляешь? — горько улыбаюсь и мотаю головой, — Она залетела от этого кретина, а я теперь страдай! Это несправедливо!
— Ну…я надеюсь, что ты их послала?
— Еще бы! Учеба — моя мечта, Ник! А она стала угрожать мне деньгами...
— Ну...тебе же будут платить стипендию?
— Да, но до этого момента дожить еще надо, так что пора искать работу...Хотя бы на лето, чтобы подкопить и...черт...ну почему я должна жертвовать собой из-за чужих ошибок?!
— А…эм…аборт?
— Ты что! — отмахиваюсь и делаю большой глоток коктейля, — Она меня скорее на аборт от меня же отправит, чем свою Милочку…
Ника громко смеется, я поддерживаю тихо, но опять горько поджимаю губы и мотаю головой.
— Не понимаю я этого…ну хочешь ты с кем-то спать — флаг в руки, но почему нельзя пойти и купить презервативы?!
— Может он и купил? Правда в случае Васька я бы скорее поверила, что он на свою кочерыжку нацепил полиэтиленовый пакетик.
Шутка звучит так вовремя и так складно, что я начинаю смеяться в голос. Не знаю, может это алкоголь действует? Но меня окончательно отпускает… а ее телефон коротко вибрирует.
Пока я снова тянусь к коктейлю, подруга вдруг хмурится, потом цыкает, а потом закатывает глаза.
— Что такое?
— Да Светке плохо! Я схожу, окей? Проверю.
— Да, конечно.
— Сиди здесь!
— Сижу-сижу!
Отдаю ей честь, как дочери генерала, на что она слегка пихает меня в плечо и сбегает. А на меня снова накатывает весь тот пласт несправедливости и дикой злости.
Поворачиваюсь к бару лицом. Все бесят! Не хочу ни на кого смотреть! И так грустно вдруг становится…папа так и не сказал ни слова…
— Похвальная мечта.
Вздрагиваю от глубокого, красивого голоса, который звучит совсем рядом по левую руку от меня. Хмурюсь. Когда смотрю на владельца — притихаю окончательно.
Какой красавчик…
Мужчина явно многим старше меня. И выше меня. У меня вообще рост чуть выше среднего, но у этого определенно «не» чуть. На вскидку метр девяносто? Ну…наверно, если глазомер не подводит. Он абсолютно точно не подводит в определении ширины его плеч — очень. Красивый, синий костюм с красным галстуком отлично их подчеркивает и «как бы» намекает, что тело у него в принципе «атлетическое». Волосы красивые…черные, как смоль, под цвет и густые брови, и щетина, выбритая ровно под «линеечку». А губы? Ого…пухлые, верхняя чуть больше. Нос прямой. Линии скул четко очерчены, и ресницы — их будто приклеили! Как опахала, блин.
Че-ерт, серьезно! Какой красавчик…аж дар речи пропадает, точнее как? Он бы непременно снова канул в «небытие», если бы не одно «но» — Лонг-черт-его-дери-Айленд.
— Простите, вы это мне?
Мужчина ухмыляется, потом плавно поворачивается ко мне, и я замечаю явно дорогущие часы на правом, крепком запястье. Но когда я сталкиваюсь с омутом его черных глаз — уже плевать на все. Они затягивают…
— Тебе. Долго думала.
— Я просто не ожидала! — ершусь от насмешки — он улыбается, показывая ровный ряд белоснежных зубов.
Как будто хищных каких-то…внутри как-то странно все переворачивается от этой мысли…
— Сочувствую такой несправедливости.
А я сочувствую себе, потому что снова ловлю ступор. Не понимаю. О чем речь?
Вопрос будто на лбу у меня отпечатывается, так что мужчина, сделав глоток из гранёного стакана с янтарной жидкость и парочкой кубиков льда, поясняет.
— Я про твою ситуацию. Это прискорбно.
— Подслушивал что ли?!
Какая наглость! Сегодня что день тех, кто хочет довести меня до белого каления?!
— Ты громко рассказывала.
Отбивает ловко. Ну и?! И что с того?! Необязательно комментировать и вообще! Я…я…ааа! Не знаю, что сказать в ответ. По нему видно сразу, что любой мой аргумент он использует против меня, и в результате дурой будет ваш покорный слуга, поэтому я лишь фыркаю и отворачиваюсь. Но он решает иначе.
На барную стойку вдруг ложится красивая, черная визитка с золотым тиснением, а он двигается ближе ко мне и шепчет на ухо. Мне сердце мешает услышать, что он конкретно говорит, но глаза видят тонкий шрифт и отпечатывают его на той стороне черепа:
Владислав Довод
Генеральный директор компании «Лотос»
В этот момент можно смело считать, что я пропала. Это точка отсчета до того момента, как мне в башку прилетит обратка от собственных, глупых решений.
Глава 2. Удачное знакомство
Довод
Я люблю своего отца, но иногда, после встречи с ним, я хочу напиться до состояния полного невменоза.
Помню, на первом курсе менеджмента, мы разбирали некую очень популярную концепцию, которая, наверно, известна каждому хотя бы «понаслышке». Пирамида Маслоу. Нет? Вы далеки от этого? В двух словах и коротко: это иерархия потребностей человека. Сначала идет физиология, то есть еда, крыша над головой, сон, секс. Дальше безопасность: потребность чувствовать под ногами твердую почву, то есть иметь какое-то постоянство и гарантии будущего. Социальная принадлежность — семья, дом, друзья. Признание и уважение — и без сноски ясно, что это. Самореализация, что тоже, думаю, понятно.
К чему этот экскурс? Да к тому, что моя семья не нуждается ни в чем, но, как человек очень богатый, мой отец имеет ряд амбиций, которых не смог добиться сам, но хочет воплотить в жизнь через меня. Я не против. Самореализация дело полезное, нужное, и в ней у меня тоже есть свои интересы, только вот иногда раздражают методы, которые применяются для ее достижения.
— …Она — совсем не то, Влад, — говорит, сидя в кожаном кресле напротив огромного камина, — Это проблема. Реши ее.
Меня бесит все в этой фразе, начиная с тона, будто я щенок какой-то. Отец это знает. Ему также известно, что не смотря на мой вполне себе «юный» возраст в размере полных тридцати лет, я фору по силе характера дам многим его товарищам. Да и ему тоже. Перевожу опять же кратко: давить на меня бесполезно. Я решаю, что делать в моей жизни и как ее строить. Еще короче? Выбирай выражения, когда лезешь в мою постель.