Надо было раньше…или вообще «нет», но раз уж так? Что поделаешь.
Быстро стираю дебильную влагу с щек и киваю пару раз. Надо начать говорить. Надо начать! А у меня горло сдавило спазмом, сердце барабанит в висках и внутри мясорубка.
Сложновато сосредоточиться…
— Ты устала.
Еще как, черт возьми! Киваю, как дурная кукла-болванчик, Влад тяжело вздыхает.
— На тебя давит мой…статус.
Спасибо за такое аккуратное выражение действительности. Саркастично усмехаюсь, и так вдруг злюсь! Не статус на меня давит, черт возьми, а твоя сранная жена!
Резко смотрю в глаза, что сейчас темнее грозовой тучи, и выплевываю.
— Она приезжала к моему дому.
— Что?! В смысле?!
В коромысле, твою мать.
— Мне повторить? Я не хочу, но если надо — легко.
Довод поджимает губы, а моя злость тает. Он ведь не виноват, в самом деле. Не обманывал. Не скрывал. Ты согласилась, ты и отвечай. Хватит пытаться переложить все свои проблемы на чужие плечи. Пора взрослеть, раз ввязалась в такие взрослые отношения.
Вздыхаю. Снова туплю взгляд, снова хмурюсь.
— Она знает, что ты ей изменяешь, и ее этот факт не сильно удивляет.
— Что. Она. Тебе. Сказала?
По слогам. Мило.
Довод начинает сердиться. И я за ним гуськом, еще ухмыляюсь…
— Что она думала сначала, что ты меня трахаешь, но потом поняла, что это невозможно. Своим шлюхам ты апартаменты снимаешь, подарки дорогие даришь, широкие жесты любишь. Очевидно…— еще один смешок срывается с губ, когда я осматриваю стены квартиры, — …она хорошо тебя знает.
Непроизвольно рука касается кулона.
Черт. Черт-черт-черт! Как же больно! И я понятия не имею, что больнее: я не первая? Не единственная? Или что со мной также по накатанной? Одна и та же схема, одна круговая порука, только единственное остается неизменным — Ева.
Да. Вот оно самое больное — он от нее не ушел, и ради меня не уйдет. А я мечтала…это, кстати, самое тупое, что я могла сделать, после, конечно же, решения завязать отношения с женатым мужчиной.
Думать, что он бросит свою жену.
Женя, господи…это уже не просто жалко, это даже бессмысленно обсуждать, что еще хуже. Твою дурость даже обсуждать неинтересно, настолько она клиширована и жизнью заезжена взад и вперед.
Фу.
Влад начинает смеяться.
Потрясающе.
Я резко поднимаю глаза и мечтаю ему в морду дать с вертушки, а он ржет. Продолжает, закинув голову назад.
Ну ты и скотина, конечно…
Парочка живых эпитетов почти созрела на губах, а он вдруг резко хватает меня за руки и тянет на себя. Даже не успеваю сообразить, как снова оказываюсь в его объятиях, и меня снова бьет током, когда я чувствую его губы у себя на виске.
— Моя маленькая девочка…ревнуешь к прошлому?
Ты охренел?! Очень хочется спросить, но я снова не успеваю. Влад подцепляет мой кулон, слегка его поднимает и шепчет.
— Если я и люблю широкие жесты, то это, маленькая, уже дурость. Он стоит примерно, как неплохая квартира где-нибудь в спальном районе. Скажи мне, Жень, я похож на дурака?
Неожиданно.
Я застываю от шока, а шею дико тянет там, где ее касается цепочка. Еще бы. Целую квартиру носить на себе и не в зуб ногой. Только меня волнует, скорее, другое, и сейчас я наконец-то решаюсь об этом спросить.
Поднимаю глаза и шепчу.
— Ты не отрицаешь, что изменял ей?
— А смысл?
— И тебя это совсем не волнует?
Я жду, что Довод психанет. Искренне. Но вместо того, он слегка касается моей щеки и слабо улыбается.
— Нет. А тебя?
Да. Меня да!
— Почему ты ей изменяешь? Ты ее не любишь?
Я вижу, как взгляд его еще сильнее тяжелеет, и на этот раз я думаю, что он точно меня пошлет, но и тут попадаю впросак. Потому что слышу…
— Я любил ее когда-то. В самом начале, а потом…
Довод; пару лет назад
Я так спешу домой, что огибаю все пробки по обочине. Знаю, так делать нельзя, правила ПДД и все такое, но иногда я себе позволяю маленькие шалости. Сегодня тот день, когда я готов пойти и на большие.
Ева прилетела из Испании, куда отправилась в небольшой отпуск. Я не смог. Работа. Ее я люблю, но в этот момент возненавидел, однако есть и плюсы — дико соскучился по жене, а когда я дико по ней скучаю, потом у нас происходит атомный взрыв на простынях.
Откуда я планирую не отпускать ее упругую попку пару дней точно.
Великолепно.
Заскакиваю в магазин, чтобы купить любимые цветы моей любимой жены: голубые гортензии и белые розы. Это сочетание приводит ее в восторг, а какая-нибудь побрякушка доводит до первого оргазма. Ева любит украшения, и его я тоже забираю из магазина — золотые часы с бриллиантами, которые она так давно хотела.
Черт, малышка, я так по тебе соскучился.
Запах, тело, волосы. Я люблю ее полностью. Особенно сильно люблю, когда на ней черное, кружевное белье и стринги-ниточки, чтобы видно было очертание маленького, взрывоопасного бугорка.
Дурею.
Мы два года женаты, и говорят, что два года самые сложные. Хер. У нас все прекрасно, и это даже удивительно — я больше ни на кого не смотрю. В нашем обществе к любовницам относятся с пониманием, но в моей семье иначе.
Доводы не изменяют!
Так всегда говорит отец, если я завожу разговор о какой-то семейной чете, где это правило напротив действует, как главное. Ему это не нравится. Отец говорит, что такое поведение — неуважение к самому себе.
«Грязь разводить в собственной семье — последнее дело, Влад…» — и я в это, кажется, тоже верю, раз не женился так долго.
Не был готов, теперь не жалею. Ева — великолепно мне подходит. И в постели, и в жизни.
Черт, увидеть бы ее поскорее…
Захожу в нашу квартиру и слышу запах ее духов. Внутри все сдавливает, а на лице появляется улыбка. Девочка, я так по тебе скучал.
Раздеваюсь тихо, беру цветы и следую по следам шлейфа ее парфюма. Вместе с тем загорается мое нетерпение — аж мурашки взрываются салютами перед глазами, когда вижу приготовленное на шелковых простынях белье.
Для меня.
Знает, девочка, как порадовать — новый комплект с трусиками-ниточками, которые она, наверно, вряд ли успеет одеть.
Ну ничего. В другой раз.
Осматриваюсь и слышу всплеск воды — улыбаюсь. Ванна? Почему бы и нет? Оставляю цветы рядом с манящим комплектом, а сам поворачиваюсь в сторону приоткрытой двери. По пути расстегиваю рубашку и уже хочу толкнуть полотно, чтобы увидеть свою жену, как вдруг слышу…
— …Мариса, да я тебе говорю, прокатит! Таблетку выпей и все!
Замираю. Почему-то. Сам не могу себе объяснить, но замираю и прислушиваюсь, как будто чуйка по рукам и ногам связала, а теперь в рупор орет: тормози. Тормози, твою мать! Ты должен это услышать!
— Да ничего с тобой не случится! Это безопасный аборт!
«Аборт» — бьет наотмашь. Холод внутри раскаляется сильнее.
— Ну конечно, я делала!
Ебать…
— Да не знаю я от кого!
Ебать!
— Либо от Влада, либо от Димы.
Даже ебать не хочется.
Меня по башке, как шарахнуло, пока от стен отскакивает звонкий смех супруги. Весело ей. А мне сдохнуть хочется…
— …Нет, мы давно с ним не спим. Ты что? Я на идиотку похожа, чтобы продолбать такую жизнь из-за мелкой интрижки?! Да Влад никогда меня не простит, а еще почует! Я тебе клянусь! Он точно сразу поймет, если я ему изменю! Тогда, помнишь?! После моего дня рождения?! Он же начал подозревать…Нет, я точно решила, что изменять больше не буду! Чуть не попалась! А попалась бы, что?! Кольцо бы забрал, и что мне делать дальше?! Ждать Димку?! Еще и с пузом?! Он итак жениться не хочет, так еще и спиногрыз?! Аборт побыстрому и под венец. Тем более Доводы в разы богаче!
Сейчас; Женя
Я смотрю на него и не верю, что он это говорит. Не может быть! Но…
— Она...тебе изменяла?
— Судя по всему.
— А ты...
— За руку не ловил, но как раз на ее день рождения меня кое что напрягло.
— Что?
— Не могу объяснить. Просто она смотрела как-то... иначе.
— А кто такой Дима?
— Бывший ее. Один из.
— И ты... считаешь, что она тебя не любит? Так?
— Не знаю, Жень, ты мне скажи. Это любовь? Когда ты трахаешься в паре метров от меня, беременеешь возможно моим ребенком и делаешь "быстрый" аборт, потому что я богаче и я тебе предложение сделал, как придурок? Это любовь?
Нет, не любовь…
Опускаю глаза на его грудь, по которой провожу пальцем. Как…как можно променять его на кого-то? Я не понимаю…
— Не понимаю...
— Чего, маленькая?
— Как тебе можно изменить...
Влад тихо смеется и обнимает меня еще сильнее.
— Видимо, можно.
— Поэтому ты...так вечно психуешь?
— Это бьет по самооценке, особенно для мужчины, а когда я представляю, что тебе кто-то касается...Меня наизнанку выворачивает.
— А с ней? Тоже выворачивало?
— Не так.
Это приятно.
— И что было потом? — тихо спрашиваю, Влад вздыхает и расслабляется, уперев затылок в колонну.
— Я ушел.
— Вы расстались?
— Нет, я просто ушел. Не знал, что делать, поэтому сказал, что уехал в командировку, а сам трахался всю неделю на Барбадосе. Там как раз жил мой друг, и вот он любит...как там было? Широкие жесты?
— Смешно. Ха. Долго будешь скабрезничать?
Влад тихо, но в последний раз усмехается, потом целует меня в макушку и продолжает.
— С этого все началось.
— Твои измены?
— Да.
— Зачем?
— Что «зачем»? Кому мне верность хранить, маленькая? Этой продажной суке?
— Почему просто не развестись?
Влад загадочно улыбается и убирает волосы мне с лица, а потом касается губ. И наблюдает-наблюдает-наблюдает, как пальцем медленно проводит по ним…
— Хотел ее наказать. Поиздеваться. Отомстить. Обламывать ее — особый вид кайфа, которым я очень долго питался.
— Ты ее не любишь?
— Я же ответил.
— Разве?
Влад поднимает на меня пьяный взгляд, а его эрекция бьет в облаженную спину — отвлекает. Стоп! Нет! Ты впервые добралась до серьезного разговора и не смей! Ты услышала?! Не смей! Течь тут мороженным на солнце…