Планы — насмарку.
Охо-хо…как же он злился…Буквально кипел! До слез меня довел, придурок. Я тогда на себя все это приняла: мол, если бы не погнала его хрен пойми куда, ничего бы не случилось…Справедливости ради, Влад меня утешил. Он крепко обнял и сказал: ты ни в чем не виновата. Потом еще и объяснил. Дело вот в чем — мол, «когда что-то идет не так, когда мой мир рушится, а он может начать рушиться из-за малейшего пустяка, начинаю дико злиться. Особенно если понимаю, что ничего не могу изменить, как не стараюсь. Я должен все держать под контролем, маленькая, пойми»
Педант. Перфекционист. Конченный придурок. Но я тогда лишь улыбалась…шепотом то он добавил:
«К тому же...если честно, то я испугался. Мы чуть не разбились...ты могла пострадать...»
Он за меня переживал. Тогда казалось, что это правда — Влад сильно нервничал и несколько раз переспросил, не ударилась ли я чем-то. А эта его черта? Что ж, и она пришлась мне по вкусу. Подчеркивала серьезность, безумно привлекала, ведь что может быть лучше мужчины, который привык всегда все держать под контролем? Так он казался всесильным и невозмутимым. Словно он может руководить миром, как бог, которому абсолютно все по плечу.
Глупая-глупая девочка. Очарованная, по уши влюбленная малолетка. Я же тогда совсем не думала, что, возможно, притянула его так сильно, потому что изначально выбивалась из привычной схемы. И он не мог меня контролировать! Не мог просчитать мои поступки и слова! Он просто не мог! А все новое, как известно, кажется невероятно притягательным…но есть ли в этом чувства? Едва ли.
Сердце несогласно. Я пока еду и киплю всеми фибрами души, то и дело слышу, как где-то на задворках сознания, оно пылает и пульсирует: Влад тебя любил, не придумывай. Не подгоняй ситуацию под удобную тебе версию. Не перекручивай события. Все было не так. Он тебя любил. Любил…и ты это знаешь.
Однако, на этот раз я быстро заталкиваю все сердечное так глубоко, что когда выхожу перед его офисом, уже ничего не чувствую. Кроме предвкушения. И счастья. Да, счастья. Что наконец-то я, а не он, щелкнет оппонента по носу.
Сегодня выиграю я! И мне это известно. Иначе просто быть не может! Влад же вряд ли ожидает подвоха…
Ага. Зря. Зря ты, собака, все еще меня недооцениваешь.
Я намерено опаздываю на пятнадцать минут, чтобы выбить у него почву из под ног посильнее. Мне просто необходимо расшатать мрамор под его начищенными туфлями, понимаете?! Так он потеряет бдительность. Так он будет поглощен своими эмоциями. Так он будет кипеть — и его гнев сыграет мне на руку.
И, конечно же, в этом мой прагматизм работает на ура.
Когда я открываю дверь его кабинета, Влад стоит у окна. Опять же, его спокойная поза не говорит ровным счетом ничего. Не обманывайтесь — она эфемерна. Тот факт, что он сейчас похож на изваяние — ничто. Я чувствую, я знаю, как изнутри его в данный момент подрывают все бомбы мира.
Нравится, сука?!
Ухмыляюсь, а когда слышу тихий голос, ухмыляюсь только шире.
— Я сказал к восьми.
— Извините, часы сломались.
Захлопываю за собой дверь, отрезая любопытствующую секретаршу от доступа к тому, что здесь будет происходить сейчас.
Извини, подруга, но я жадная. Все, что он сейчас почувствует — мое. Он мне задолжал до последней капли своих эмоций.
Влад резко оборачивается.
Как я и говорила — глаза пылают, но стоит ему меня увидеть, как взгляд тут же становится удивленным. А еще шокированным. Но да, ему нравится то, что он видит.
Я знаю.
Еще в клубе я заметила, что тебе все еще нравится. У лодочного домика, когда ты снова утратил весь свой контроль? В копилку туда же. Я все еще могу крутить тобой, и как ты не отрицаешь — это так.
Кадык его дергается, стоит мне прикоснуться к пуговицам своего плаща. Я опять же ликую.
— Поговорим о важном, господин Довод?
Спрашиваю тихо, пока расстегиваю верхнюю одежду — он на меня смотрит зачаровано. А я подмечаю…
Он так изменился…
Знаете? Ты когда человека любишь и проводишь с ним много времени, быстро узнаешь его до последней запятой. Влад очень сильно изменился.
Первый шок от встречи растворился, и теперь я вижу четко. Внешне все также прекрасный, молодой мужчина, внутри стал совершенно другим. Он будто утратил всю свою уверенность, стал более резким, дёрганным и безумным. Да, безумным — это хорошее слово. Оно очень четко описывает его состояние, ведь даже сейчас, когда он старается держаться ровно, медленно занимая свое кресло — я вижу, как его буквально потряхивает.
Что с тобой стало? Глупо спрашивает сердечко. Что тебя так беспокоит?
Оно все еще уверено, что его что-то беспокоит — ха! Вы только посмотрите. Бьется быстрее, когда я не удерживаюсь и позволяю ему на миг взять верх. Тянется…хочет успокоить. Оно чувствует нерв, напряжение и какую-то дикую…тревогу что ли? Влад абсолютно точно встревожен, и дело не в моей маленькой хитрости. В чем-то другом. Очень похожим на состояние, когда ты что-то ищешь, преследуешь и пытаешься достать, но не можешь по любым причинам. От физических возможностей, до возможностей, который от тебя не зависят. Которые воздействуют извне.
Будто он лишился покоя…
Глупости!
Отрезаю решительно.
Это просто глупости! Единственное, что он потерял — это совесть! И те крохи сердечности, которые даже мой разум признает. Довод все-таки не монстр и не Бог, как бы не хотел обратного, и все человеческое ему не чуждо. Может быть с выборами какие-то накладки? Или контракты полетели к чертям? А еще вполне может быть, у него просто паста закончилась прямо с утра — вот он и психует! Говорю же, этого мужчину любая мелочь может выбить из колеи, так что жалеть его не смей! Он тебя три года назад не пожалел, когда обещал вернуться, но вместо счастливого будущего отмахнулся дерьмовой смс-кой, как в плохом анекдоте. Так что никакой жалости! Точка!
Плащ падает к моим ногам.
Я наклоняю голову на бок, он борется с шоком. Глаза вспыхивают, кадык снова идет наверх и опускается, а потом я слышу, как он прочищает горло, чтобы не выдать себя.
— Пытаешься выбить себе более удачные условия работы? Я…
— Я знаю, чего ты хочешь, — перебиваю его хрип и снова бешу.
Влад резко выдыхает, ноздри раздуваются, а меня только улыбает сильнее. Давай, сука, злись. Злись! Твоя ярость помешает увидеть то, что сейчас будет происходить прямо перед твоим блядским носом! Давай!
Делаю на него плавный шаг, слегка улыбаюсь. Слышу, как шумно он проглатывает слюну.
— Да ну?
— Это очевидно. То, чего ты хочешь. Хорошо. Я согласна. Но на моих условиях.
Кабинет обволакивает его тихий, хриплый смех. Стараюсь игнорировать мурашки, которые бегут по моей коже, потому что не хочу отпускать контроль. С меня хватит! Я достаточно уже натворила на пьяную голову, и теперь настало время пьянить его.
Еще одно слабое место Довода — он думает, что самый умный. Увы, это едва ли так. Иначе он вряд ли забыл об очень важной, народной мудрости: женщины в гневе — страшнее фурии.
Это так. Так, твою мать! Возможно, вы, ублюдки, сильнее нас физически, но ни один даже самый раскаченный мужик, рядом не встанет с женщиной по силе ее души.
Нравится кому-то или нет, но это тоже правда. Чаще всего, мужчина неспособен выдержать и половины того, что может вынести женщина. По ударам судьбы и способам их пережить мы уверенно лидируем, и это своего рода баланс вселенной: любой мужчина в схватке физической выиграет, но в ментальной? Охо-хо...никогда!
Мой папа тому живой пример: смерть любимой женщины его настолько подкосила, что он долгие годы пребывал в глубокой депрессии, и только рождение внука стало для него хорошим, шоковым разрядом. А могло бы и не быть так! Часто не бывает…Он просто сильнее многих, и ему удалось зацепиться за спасательный круг, который бросила судьба. Часто бывает наоборот.
Но я об этом думать не хочу, потому что этому ублюдку никаких кругов никто бросать не собирается, ясно?! Сегодня он поймет: не беси женщину, особенно ту, которой ты так жестоко разбил сердце.
Она разобьет тебе яйца!
И я ухмыляюсь, когда подхожу к его столу и присаживаюсь прямо напротив на краешек, приподняв брови.
Влад за мной пристально наблюдает. Кажется, он не может даже пошевелиться, хотя почему это «кажется»?! Не может. Он, как любой, другой мужик, во власти сисек и моей тугой попки. Ха! Неужели у Довода есть еще одно слабое место? А как же ваша жена, господин-будущее-политики? Наверно, постарела? Поплохела? Надоела? Снова. Но ничего. Мне до этого, объективно, дела нет. Не сегодня, по крайней мере. Все свое самобичевание я на потом оставлю. Знаю, что, скорее всего, будет дико стыдно, но это тоже потом.
Все потом. А пока…
— Это случится всего один раз. Сейчас. И ты подпишешь все мои документы, включая пустую форму с характеристикой. Я заполню ее сама, чтобы больше никогда не видеть твою рожу.
Влад часто моргает и резко поднимает на меня глаза.
— Нет.
Хрипло.
Но я и к такому повороту готова. Довод ненавидит, когда ему ставят условия. Он привык сам решать и определять свою судьбу, а еще он привык сам трахать.
Извини, малыш, сегодня никакой твоей доминации не будет. Я решаю. И ты прогнешься. При том, мы оба знаем, что ты прогнешься. Повыделываешься, но все равно примешь мои правила — ты их примешь. Я твой стояк уже чувствую.
Усмехаюсь, а потом тянусь к тонюсеньким лямкам, которые крепятся на «легкую» застежку на шее. Я ее открываю. Платье медленно струится по коже и опадает, оставшись на бедрах невесомой вуалью — твои карты биты.
Обнажена телом, но полностью закрыта душой. Я не тянусь к нему сейчас. Все, чем я тянулась когда-то под замком. Злость, даже ярость! И тонна обиды такой силы может закрыть на любые замки любую любовь. Какой бы сильной она не была — и меня сейчас действительно больше всего на свете заботит месть.
Я хочу отомстить за то, что он со мной сделал! Хочу и имею право на это! Законное! Не думаю о последствиях, не думаю о морали — мне правда насрать. Все, чего я хочу, это сделать ему больно. Как он мне сделал. И я этого добьюсь, даже если потом сгорю дотла — добьюсь. Со всем остальным разбираться буду позже, сейчас шепчу.