— Что, малышка, не спится?
Вздрагиваю всем телом и резко оборачиваюсь на звук голоса. Это Ева. Она сидит за столом в углу, в темноте, а рядом стоит бокал. Он наполовину пуст, точно неполон, даже если ты законченный оптимист – он пуст и скорее всего не первый. Ева изрядно захмелела…
— Я праздную свой проигрыш, детка, — салютует мне бокалом и пьяно улыбается, опустошая рубиновую жидкость до дня.
Выглядит немного жутко.
Хмурюсь, смотрю на нее, жду подвоха, но его не происходит. Ева откидывается на спинку стула и тихо смеется, прикрыв глаза, а потом тянет.
— Ты, наверно, довольна собой, как никогда раньше…
— Я не…
Резким движением она выставляет в меня ладонь, а в полутьме ее глаза поблескивают злобой.
— Закрой свой рот, мне слушать неинтересно!
Хочется ответить грубо, чтобы не отходить от тональности, но я не могу. Как язык проглотила — просто стою, хлопаю глазами, снова стыжусь, а она снова ухмыляется…
— Не спеши радоваться, дорогая. Я проиграла сражение, но не войну. А если ты думаешь, что все кончено…что ж…тогда ты еще тупее, чем мне казалось.
Она поднимается на ноги, делает ко мне шаг и осматривает с головы до ног с острым пренебрежением и привычной ухмылкой. А потом двигается ближе и шепчет:
— Знаешь? Может это и хорошо, что так сложилось. Мы с Владом вспомним, как начинались наши отношения…Ты же не думаешь, что они закончены, так? Ооо…маленькая, несчастная зверушка, думаешь? Жаль тебя огорчать. Влад меня любит. Он и тогда любил, чтобы тебе не вешал на уши, ведь так и не развелся. А сейчас? Знаешь? Это даже забавно. Сама судьба поменяла нас местами: теперь ты будешь женой, и это, Женек, настоящая сатисфакция. Ты еще узнаешь, каково это быть на моем месте. Гарантирую. Не вешай нос! — она слегка задевает кончик моего носа и издает противный смешок, — Зато когда он не придет домой, ты точно будешь знать, в чьей постеле будет твой муж. Это, поверь мне, благо! Спокойной ночи…
Она уходит, слегка пошатываясь, а я еще долго смотрю на пустой бокал с остатками крови.
Моей крови.
Кажется, мне только что объявили войну, и, кажется, я ее проиграю…
Не должна так думать, но думаю…думаю-думаю-думаю и ужасаюсь. Все идет по спирали…и история циклична, даже если она обратно циклична…
Я думаю об этом с утра, когда меня красят, когда одевают, когда везут в место, где будет проходить конференция. Когда слушаю, как Влад рассказывает о трагедии...Думаю, когда он все объясняет, когда представляет меня, как свою супругу, когда крепко обнимает и, коснувшись губами виска, шепчет:
— Не волнуйся, улыбнись.
Я улыбаюсь и думаю по-прежнему об одном. Да и как не думать? Ева тоже рядом. Она ослепительно прекрасна, и она улыбается. Соглашается со всеми тезисами, а потом заявляет:
— Теперь, когда нам больше нет смысла прятаться, я смогу вернуться к делу, которое просто обожаю! Я снова буду моделью, так что...Влад, Женя...жду на показе! Ваша очередь меня поддержать!
Звонкий смех отлетает от стен, и я понимаю: мне совершенно точно объявили войну. В ход идет тяжелая артиллерия, а что я выкочу на поле боя? И есть ли мне "что" выкатывать? Это вопрос интересный, но еще интересней, есть ли в этом смысл? Я пытаюсь прочитать реакцию Влада, но не могу. Он снова Довод, он снова глухая стена, однако, мне кажется, что я вижу отблески злости в его глазах, когда он смотрит на Еву.
Это просто неприязнь или ревность?
Внутри сжимает и сковывает льдом, потому что, как и прежде, я боюсь узнать ответ на этот вопрос...
Глава 14. Сближение
Наша новая жизнь началась в тот же день, когда прошла конференция. Теперь мы живем вместе. И я не знаю, что чувствую по этому поводу.
Совсем не знаю.
Шикарная квартира на Арсенальной набережной встречала нас…достаточно странно, если честно. Котик, конечно, открыл рот и на все смотрел с восторгом, но мне было некомфортно в месте, где фойе выглядит, как президентский люкс в лучшем отеле Питера!
Чувствую себя лишней.
Влад, как рыба в воде.
Приятно за ним наблюдать в привычной обстановке, как в принципе всегда было приятно, но теперь я сама на другой ступени стою — это до сих пор странно. Жена. Я его жена...Женек остался в прошлом? А быть в шикарной квартире все равно не по себе...
Он сказал, что купил ее, чтобы вернуться домой. Логично, что жить на Крестовском он больше не хотел, после того, как в подъезде его чуть не убили — это вполне себе понятно, — но мне то что делать с этой информацией? Точнее с пониманием, что квартиру эту он выбирал для Евы. И выбирал ее с намеком на расширение внутри их маленькой ячейки общества…
Об этом мне никто не говорил, разумеется, но я не дура. Четыре комнаты: кабинет, две спальни, третья пустая, но в приятных, нежных оттенках — явно детская. Мне не по себе, что мой сын будет жить в комнате, где должен был жить гипотетический ребенок Влада от другой женщины, только я молчу.
Прикусываю язык, как говорится! И прикусываю его сильно.
Я сама подписала все документы, сама на все согласилась, сама встала рядом с ним перед журналистами. Я все сделала сама, как и в тот раз, и, как в тот раз, я по-прежнему не знаю, правильно ли поступаю.
Остается только надеяться.
Да и потом, другое напрягает меня гораздо сильнее: общение с сыном, а точнее полное его отсутствие. Влад ни разу так и не взял ребенка на руки, и хоть мы живем вместе уже несколько дней — он делает вид, что его вообще не существует.
Это обижает меня куда сильнее. Особенно больно, когда я вижу, как Котик на него смотрит и тянется, но не решается подойти, ведь не видит обратной реакции.
Ее и правда нет.
Влад много работает, долго пропадает в кабинете или вне дома, а когда приходит, на ребенка даже не смотрит. Мне кивает и снова растворяется в квадратных метрах этого лабиринта.
Я начинаю думать, что он жалеет.
Вообще, справедливости ради, Влад ведь не только Котика игнорирует, но и меня. А я сижу в квартире, как в клетке. Решено было пока меня не выпускать, чтобы улеглось, и если мы с ребенком гуляем, то исключительно во внутреннем дворике дома. Тут охрана, камеры, сотрудники, которые все поголовно подписали контракты о «неразглашении» — здесь бояться нечего.
Но и легче не становится.
Мне сложно.
А его нет…его вечно нет! Даже когда он рядом — его нет…Закрадывается гадкая мысль, что, возможно, я действительно ошиблась. Прошлого не воротишь. Не переиграешь. Наши отношения тогда были «невозможными», а теперь, когда против них еще и сама судьба, куда я полезла?
Опять…
Куда я полезла?...
Вздыхаю и снимаю малыша со стульчика. Мы только что поужинали вдвоем, я выслушала очередную истерику из разряда: «хочу, чтобы деда меня кормил!», убрала ее последствия. Котик не понимает пока ничего, но он взволнован. Чаще капризничает, ведет себя плохо, плачет... и мне это совсем не нравится. Я все силы прилагаю, чтобы успокоить сына, поэтому и сегодня, уже по-привычному, несу его в гостиную, где собираюсь включить любимый мультик про синего пришельца Стича, поиграть и извиниться в который раз за то, что жизнь его больше никогда не будет прежней.
Но резко останавливаюсь в проходе. На диване сидит Влад в компании своего компьютера и каких-то бумаг, а я теряюсь, но он сразу поворачивает на меня голову.
Значит, бежать некуда.
— Я хотела поставить ему мультик, — выпаливаю, указываю на аккуратно сложенные игрушки подбородком, — И поиграть…
— Вперед.
Эм…
Теряюсь.
— А…ты будешь здесь?
— Со стороны кабинета шумно. Что-то грузят.
Теряюсь еще больше.
— Но…тут тоже тихо не будет?
— Женя, иди уже и делай, что хотела, — устало цыкает, утыкаясь в монитор, — Хватит болтать.
И правда. Он же говорит, но…нет, не могу! Почему-то ступор. Мне по глупости кажется, что если Котик сейчас помешает ему, он и близко к сыну не подойдет, поэтому я отступаю на шаг в сторону своей спальни.
— Да…я у себя тогда поставлю, не будем тебе мешать…
— Вы не мешаете, — с укором смотрит на меня, — Просто делай, что ты хотела, и хватит уже припираться!
Немного обидно.
Разве он не понимает, почему я себя так веду?! Да и пошел ты! Хочешь?! Получай!
Фыркаю и захожу в гостиную, сажаю сына на пушистый ковер, а сама поворачиваюсь к телевизору и быстро нажимаю на нужные кнопки. Котик с интересом поглядывает на Влада. Опять. Влад его игнорирует. Опять! И это меня дико бесит!
Я, громче чем того хотела, рассыпаю игрушки сына и киваю.
— Построим что-нибудь?
Он мне сразу очаровательно улыбается.
Только на этом все. Больше от него никакой реакции. Ничего не работает.
Ничего. Мать. Его. Не. Работает.
Как бы я не пыталась увлечь Котика любимыми кубиками, сколько бы не спрашивала про машинки — его здесь нет. Он уставился на Влада, как зачарованный, а потом уверенно потопал в его сторону.
О нет! Провал!
Я сразу подаюсь вперед, чтобы поймать ребенка, как вдруг слышу тихое:
— Пожалуйста, не трогай его. Не забирай…
И застываю.
Влад…наблюдал за нами? Он...притворялся?
Внезапно меня настигает такая глупая правда: он наблюдал, притворялся, что занят — просто делал вид! Но зачем?
Следом накрывает правда горькая: потому что боится. Сын свалился на Влада, как снег на голову. Не то, что я, у которой было девять месяцев привыкнуть к тому, что он у нас появится.
Ну я и идиотка…
Совсем об этом не подумала! А теперь так стыдно…
Влад боится ребенка, которого совсем не знает, а я ведь помню, как в принципе к детям он относился раньше. Довод говорил, что когда-то хотел их, потом отрекся от этой идеи, но все чаще думает, что было бы неплохо завести парочку. Со мной. Только он совершенно не знает, как с ними общаться…
«Я тоже не знаю…» — с улыбкой шептала я ему, пока он обнимал меня в нашем Лисьем носу, — «Разберемся вместе?»
Тогда мы поклялись на мизинчиках, что однажды действительно разберемся вместе, а я…просто бросила его! Так сильно закопалась в своих загонах и бросила! Черт…