— Я вел себя, как гандон, когда вы познакомились. Закрылся, замуровался, шел на поводу у матери, у жены, а на дочь свою совсем перестал внимания обращать. Женя очень напоминала мне ее мать, и это било сильно.
— Мне жаль, что ваша жена умерла.
Слабо улыбается.
— Мне тоже. Но это не давало мне никаких прав вести себя, как эгоистичная сволочь. Женя потеряла маму, которую очень любила, а потом лишилась и отца. Если честно, то я себя виню за все, что случилось, не меньше, чем тебя, — он поднимает твердый взгляд, который я принимаю с достоинством, киваю.
— И я не против.
— Хорошо, что не пытаешься бодаться. Я тебя убить хотел.
— Понял уже.
— Ты бы тоже этого хотел, если бы твоя дочь прошла через такой же ад.
— Не отрицаю.
— Поэтому ты еще жив.
Странный разговор.
Константин, кажется, думает также, поэтому снова принимается за игрушки…и рассказ.
— Когда она вернулась домой, в тот вечер я узнал, что у меня будет внук. А потом она плакала часа четыре не переставая. И еще три года не переставая. Всегда скрывала это, делала вид, что все хорошо, но я же отец. Я чувствую.
Кажется, я тоже. Ощущение давки внутри усиливается, а он снова смотрит на меня без тени улыбки. Серьезно так. Твердо.
— Она ждала тебя, Влад. Все эти три года не переставала ждать. Злилась на себя, но продолжала ждать и любить. Я знаю, что ты не виноват в том, что случилось, и я очень надеюсь, что ты действительно хотел расстаться со своей женой, но…
— Но? — хрипло спрашиваю.
— Но это было тогда. Сейчас ты ее не помнишь.
— У меня есть к ней чувства, Константин. Сильные. Я объяснить этого не могу, но…
— Слишком много «но» в этой истории, ты не находишь?
Не нравится мне, куда идет этот разговор, поэтому я хмурюсь и тихо спрашиваю.
— Чего вы хотите?
— Уберечь свою дочь, раз тогда не смог. Если ты не готов быть ей верным и преданным мужем, не пудри мозги моей девочке. Прими решение.
— Какое решение?
— Я видел вас с твоей женой.
— Она уже не моя жена.
— По документам — да, и твой поступок благороден, только вот он не отменяет правды.
— И какой же правды?!
— Такой, где легко что-то сказать, но гораздо труднее сделать.
— Я не пустослов!
— А я и не это имею ввиду. Тебя вырвали из привычной жизни, на голову свалился ребенок, которого ты не знаешь, женщина, которую ты любил, но этого не помнишь. Я понимаю, как такая ситуация может запутать, и мне жаль, что с тобой это произошло, только вот кто подумает о Жене? Ей тоже сложно.
— Я этого не отрицаю.
— И снова: я знаю. Поэтому и прошу: прими решение. Туда или сюда. Она или твоя Ева. Если второе, скажи об этом прямо. Не привязывай ее еще сильнее, Довод. Моя девочка сильная. Она с этим справится. Но вранье? Это ее уничтожит. Я прошу тебя так не поступать. Настоятельно.
Слегка усмехаюсь.
— Угрожаете?
— Именно, — усмехается в ответ, — Я все еще знаю, где найти стаю собак, чтобы скормить ей твои останки.
Вроде и шутка, а с долей правды, только я улыбаюсь сильнее. Нет, Константин — мужик шикарный. Понятно, откуда такая Женечка мне на голову свалилась: правдивая, честная, спесивая и гордая, но совершенно особенная малышка.
И при одной мысли о ней, нежность берет за душу, так что я уверенно киваю.
— Я не собираюсь врать ей.
— Верю, но определиться все-таки стоит.
Он закрывает рюкзачок, закидывает его на спину и разворачивается в сторону выхода, а когда одевается, на миг тормозит и смотрит мне в глаза уже с открытой, понимающей такой улыбкой.
— Кстати, о ее характере я не шутил. Бывает дрянным, тут уж ничего не сделаешь, только понять и простить. Единственное, могу дать совет: дай ей остыть. Психоз закончится, там и поговорите. Пока это абсолютно бессмысленно — кусаться будет отчаянно и жестоко. Только больше рассоритесь.
— Хороший совет.
— А главное бесплатный, — он ударяет меня по плечу и тихонько посмеивается, — Терпения тебе, Влад. И удачи, — а потом тише, — Тебе она явно пригодится…
Глава 16. Девичник; часть II
Влад
Я много думаю о том, что сказал мне Константин, и чем дольше это тянется, тем больше внутри растет протест.
По началу я пытался сбросить ощущения на тот факт, что он полез в мою постель без мыла, а этого я не приемлю от слова «совсем» и даже для отца ставлю четкие рамки. Тут совершенно незнакомый мне мужик! Взялся судить о моих отношениях и чувствах! Какого хера?!
Только дело то не в этом. Пытайся притворяться сколько хочешь, но мое нутро все на дыбы становится не из-за непрошенных советов, их оно как раз признает и почти смиряется. Меня бесит намек. Точнее даже прямое руководство к действию: отпусти Женю.
Не могу!
Тягу к маленькой я не выдумал. Меня к ней на аркане тащит, за нутро. Что-то берет его за груди и вбивает в себя с силой Геркулеса! Как объяснить иначе — не знаю, но это наваждение реальное. Странное, непонятное, сильное…при этом я ее почти не знаю, но знаю как будто абсолютно полностью! И мне без нее плохо.
Душа ноет и скучает. Она три года без нее томилась и скучала, а когда я узнал всю нашу историю — будто спазм отпустило. Мне стало легче.
Доказательство на лицо: я, как придурок, проверяю свой телефон в миллионный раз, а когда не обнаруживаю сообщений от этой спесивой девчонки — морщусь от мощного толчка в самое сердце.
Не пишет.
Обиделась.
Непонятно на что вообще! Еще и в позу встала, говорить отказывается! Невозможная!
Хочу закатить глаза, но как раз в этот момент телефон коротко вибрирует, и я резко смотрю на экран.
Ева
А в сообщении фотка в шикарном белье. Черное кружево, игривый взгляд в зеркало, интимная полу-тень.
Следом еще одно сообщение:
Ева
Ой, прости 😁 Это не тебе ) 🥰
Щурюсь. Может быть, я и ударился головой, но не лишился ума.
Мне.
Это сообщение адресовано именно мне, тут без вариантов вообще. Я по белью это сразу понимаю — мне такое нравится. Именно черное. На ней.
Что это? Попытка спровоцировать? Я ведь по идеи должен ревновать? И да, я чувствую раздражение. Поэтому ничего не отвечаю, только телефон отшвыриваю и хмурюсь.
Манипулировать мной вздумала? Да хер тебе. Пошла ты!
К сожалению, мое недовольство не остается незамеченным.
— Что такое? — тянет Даня, откинувшись на спинку кресла, — Не в духе совсем…
Показываю ему средний палец, а в словах за меня отвечает Никита.
— Наверно, он не в духе, потому что поссорился с женой?
— С какой именно? — подначивает Стас, а мне так хочется встать и каждому хорошенько вдарить, что кулаки непроизвольно сжимаются.
— Отвалили! Хватит совать свой нос в мои дела!
Повисает пауза. Я зло кручу стакан, наблюдаю, как воронка из янтарной жидкости закручивается, и мне так сильно хочется верить, что она унесет всю смуту из моего сердца куда-нибудь подальше, да только она ее, кажется, напротив подначивает.
И я не выдерживаю.
— В смысле поссорился с женой? — смотрю на Ника, он тихо усмехается.
— Ты же не хотел, чтобы кто-то лез в твою жизнь?
— Ответь на вопрос! Много прошу что ли?!
— Ну…она сегодня приехала к нам вся на нервах, потом они умотали с Никой в СПА раньше времени.
— Очень информативно. Я знаю о ее перемещениях и спрашивал не об этом!
— Ооо…тебе нужна информация… от инсайдеров?
— Ник, серьезно. Пойдешь к алтарю с разбитой мордой!
Смеется уверенней, потом откидывается на свою спинку и жмет плечами.
— Знаю кое что.
— Ну?!
— Поговаривают, ты слишком пристально смотрел на Еву.
— Так она из-за этого психанула?!
— Ну…я точно не знаю, они с Никой только сегодня будут обсуждать, но моя вчера всю дорогу тебя поносила по чем зря.
— То есть это ей показалось, что я смотрел на Еву «слишком пристально»?
— Раз ты поссорился с Женей, то не только ей.
— Боже, какой бред… — закатываю глаза и устремляю их к потолку.
А может и не бред? Наверно, я и правда облажался. Ну да. Признаю. Возможно, я позволил себе лишнего, но черт! Она была так похожа на ту себя из далекого прошлого, которое для меня то гораздо ближе.
Я не помню, как мы жили в браке. Не помню плохого. Я его как будто и не переживал! Линейность моей жизни была нарушена. Из нее украли пару сотен важных моментов, и это сложно принять в одночасье.
Едва ли тебя, дорогой, это оправдывает.
Знаю.
Я не хотел обижать Женю, так просто получилось…
Тяжело вздыхаю и массирую виски, на что Стас сразу реагирует.
— Что такое? Тебе плохо?
Громко цыкаю.
Чрезмерная опека семьи иногда меня просто душит! И я смотрю на него с укором, на что сразу получаю смешок и поднятые ладони.
— Да ладно-ладно. Понял. Замолкаю.
— Спасибо.
— Вопрос можно?
Нет. Я не хочу на них отвечать, потому что примерно представляю о чем эта хитрая морда спросит меня, но пасовать не привык. Киваю.
— Ну.
— Ты правда заглядывался на Еву? После всего?
Бам! Вот вам! Пожалуйста! И объяснить — не объяснишь. Не поймут. Да и можно ли их винить? Если я сам до конца не понимаю.
Чувство такое, будто к Еве я тянусь, как к чему-то привычному, знакомому. Разум к ней тянет. Сердце смотрит в другую сторону. Оно реагирует на Евгению так ярко, что порой мне кажется, я рядом с ней задыхаюсь.
Абсолютно лишаюсь сознания.
Пру, как пьяный. Как под гипнозом. Будто она меня околдовала! Не могу сопротивляться совершенно! Только и хочу, что касаться ее постоянно. Даже сейчас я сижу в компании мужиков в загородном клубе, а подушечками пальцев ощущаю нежный шелк ее кожи.
Я ее хочу.
Но это что-то большее, чем обычное желание.
Моя душа к ней рвется, а без нее разрывается на части.
И это так странно! Любить того, кого не знаешь — невозможно! Еву я знаю. Это логично. Но почему тогда я не верю ни одному ее слову? А Жене верю абсолютно? У меня даже на мгновение не появляется сомнений в том, что она говорит.