Как описать это чувство иначе, я не знаю, но на меня будто вдруг обрушиваются тонны воспоминаний разом.
Они придавливают меня к земле. Размазывают по ней, и я вижу…
Единственный, совместный Новый год; Влад
Мы идем по длинному «коридору» деревьев в Летнем саду. Они украшены яркими огоньками, и все вокруг будто искрится, а еще пахнет горячим шоколадом, как в детстве, и я улыбаюсь. Рядом со мной моя маленькая Женя. Она держит меня за руку в своих пушистых варежках, а сама что-то без устали тараторит.
Такая красивая…
На ней светлая курточка и шапка с помпоном, который больше, чем ее голова. Глаза красивые — они здесь самые яркие лампочки, и я невольно засматриваюсь, а потом и не сдерживаюсь. Притягиваю ее к себе и целую нежно, но с напором. С каким-то отчаянием.
Я не могу тебя потерять! Не могу! И я сдержу данное тебе слово. Это не брошенное на ветер обещание, клянусь! Я разведусь. Ради тебя, ради нашего будущего, которое я вижу так ярко, так четко…
Счастье. Дом на берегу Финского залива, но не Лисий нос. Что-то другое. Что-то теплое и уютное, что-то семейное. Такое нам нужно. Потому что я четко вижу рядом с тобой трое, а может и четверо общих деток! Которые будут похожи на тебя, маленькая, только на тебя…
— Ты чего это? — задыхаясь, шепчет она с улыбкой, касаясь моей щеки ручкой, — Что на тебя нашло?
Я просто счастлив с тобой, Жень. Как же я, черт возьми, счастлив. Как никогда в жизни «до» не был, и как никогда уже не буду без тебя.
Ласково убираю волосы с ее лица, улыбаюсь в ответ и жму плечами.
— Просто захотелось. Ты против?
— Нет… — хихикает она, — Мне нравятся такие внезапные столкновения…
Только вот внезапные ли? Думаю я, глядя ей в глаза. И правда. Внезапные ли? Какова вероятность, что я замечу кого-то в толпе так, как заметил тебя? Что пойду за тобой? Что буду идти, пока не добьюсь? И буду делать это снова и снова, если потребуется? Я ведь не такой мужчина. Я не романтик — логик. Обычно не видящий смысла, теперь я гляжу на него и не уверен, что найду хотя бы крупицу разума в том, что на связывает.
Это ведь судьба…
В этот момент Жене на носик падают две крупные снежинки, которые словно обнимают друг друга крепко-крепко и таят одновременно. Они созданы друг для друга.
А я вижу в этом еще один знак: мы, как эти две снежинки, тоже созданы друг для друга. Два человека, дополняющих и открывающих в сердцах что-то новое, доселе неизвестное, но чистое и вечное, как мои к тебе чувства.
— Хочешь горячего шоколада? — хрипло спрашиваю, а она молчит, но глаза ее горят, как сотня звезд, собранных вместе в огромный букет счастья.
— Вообще-то…я бы хотела кое чего другого.
Женя притягивает меня к себе и целует еще раз, на этот раз страстно, и я понимаю окончательно: мы точно наше отражение, наше продолжение и наше целое.
Судьба…
Сейчас
— …Это все моя вина… — издалека слышу тихий голос Жени, которая снова всхлипывает и держит меня за руку, — Я виновата! Нельзя было вываливать на него все это дерьмо за раз и…
— Женя, успокойся, пожалуйста.
Мама отвечает ей мягко.
— Сейчас придет врач. Все будет нормально…
Врач? Сначала не понимаю зачем, но по своему состоянию, которое схоже с самым ярким похмельем, до меня почти сразу доходит, что дело все в обмороке. Я снова в него грохнулся.
А она испугалась.
Черт!!!
Так. Ладно. Мне нужна всего минутка, чтобы собраться. Как в картотеке, я перебираю последние воспоминания.
Контракт. Ее слезы. Конференция и прорыв стены в моей голове. Внезапный и оглушающий…сильный.
Я вспомнил?
Снова роюсь в памяти, а там нахожу картинки, отнятые у меня так вероломно. Я не уверен, что это все, но я точно вспомнил что-то!
— Я так волнуюсь…почему он не приходит в себя? — снова Женя, которую теперь я слышу еще четче.
Обморок отступил окончательно, я снова в себе. Толща воды схлынула, и я чувствую ее теплую ладошку на своих пальцах, а потом горячие губы. Она ее целует, шепчет…
— Влад, пожалуйста…пожалуйста, приди в себя…пожалуйста… Не оставляй меня. Пожалуйста…
Приоткрываю глаза.
Мне не хочется ее пугать. Тише, девочка. Я здесь.
Но она пока не видит, что я вернулся. Мама видит. Она подается на меня, но я слегка мотаю головой и указываю подбородком на дверь.
Кивает.
— Жень, я отойду, ладно? Посмотрю. Может быть доктор уже приехал…
Маленькая ее не слышит. Она продолжает шептать молитвы, и мама бросает на меня еще один взгляд, чтобы получить подтверждение, что со мной все хорошо.
Киваю.
Уходит.
Мы остаемся наедине.
Я слышу тихие слезы своей девочки. Своей жены! Да…моя мечта все-таки стала реальностью, и я улыбаюсь.
Касаюсь ее волос.
Она правду говорила. Я не до конца разобрался во всем этом хаосе, но точно помню момент, как увидел ее длинные волосы и завис.
Малышка-Женя…
Она резко поднимает голову.
— Привет… — шепчу ей.
В первое мгновение Женя ловит ступор. Она часто моргает, пока с ресниц капают огромные слезы. Приходит в себя тоже резко. Вскакивает, смотрит на дверь. Наверно, хочет позвать на помощь? Но хрен тебе! Ты не уйдешь!
Я тяну ее на себя, а когда ощущаю ее тело в своих руках, прикрываю глаза и вдыхаю родной запах.
Сладкий.
Корица. Что-то молочное. Как свобода, как детство.
— Влад…надо позвать…
— Ничего не надо, просто не уходи… — улыбаюсь, касаясь губами ее виска, — Просто не уходи…
— Но ты упал в обморок…
— Помнишь, ты спрашивала про мою татуировку? — игнорирую ее, Женя напрягается.
— Эм…
— Я сказал, что она сделана в честь каникул с Евой?
Напрягается сильнее.
— Это ложь. Еще одна ее ложь. Я помню, как мне снился сон о том, как я гулял в саду зимой. Помню взрыв счастья и любви в своей груди. И помню две снежинки, которые вызвали этот самый взрыв. Она сказала, что это наши воспоминания, но знаешь что это было на самом деле?
— Что?...
— Наша с тобой прогулка в Летнем саду три года назад, когда я сорвался прямо из самолета и приехал к тебе. Потому что просто физически не смог оставить свое сердце так далеко…
Тишина и ступор.
Я знаю, маленькая, сам в шоке. Но я помню…помню! Конечно, это не тот момент, когда я в тебя влюбился, но он очень знаковый. Думаю, что рано или поздно я найду и остальное, а пока...
Женя медленно привстает, уперевшись рукой в подушку рядом с моим лицом, смотрит мне в глаза. Не дышит. Ее сердце сейчас колотится так быстро…
Волнуется.
Не надо, маленькая. Не переживай…
Улыбаюсь и касаюсь ее щеки пальцами.
— Такое странное чувство… — шепчу глухо, — Мы виделись сегодня с утра, но я как будто не встречался с тобой сто лет. Так соскучился…
— Ты…ты помнишь?
— Не уверен, что помню все, но я точно что-то вспомнил, маленькая…
В глазах моих позорно зреют слезы. Совсем не мужественно, и я раньше скорее бы сдох, если бы такое со мной случилось особенно при ком-то, но сейчас и это меняется.
Потому что я в безопасности.
Рядом мой надежный тыл. Женщина, которая никогда и ни за что меня не предаст, потому что любит; а она любит. Она родила моего сына, не смотря на все то, что свалилось ей на голову. Она хранила мне верность. Она только меня в сердце берегла! И я ее берег. Просто не знал об этом, но берег так бережно…так тщательно…
— Знаешь, о чем последнем я подумал, когда падал тогда у своей квартиры? — хрипло спрашиваю, Женя всхлипывает в ответ и слегка мотает головой.
Не плачь, пожалуйста, маленькая. Не плачь…
— Я думал о тебе. Помню, как страшно было тебя не увидеть больше. И помню, как боялся, что ты разозлишься…я ведь нарушил обещание. Не вернулся скоро. Сейчас…можно я вернусь сейчас, Жень? Еще не слишком поздно?
— Влад…
Черт.
Страх подпрыгивает в груди, и я быстро вытираю со своей щеки след от душевной смуты, а потом хмурюсь.
— Знаю, что я облажался, Жень. Мне давно надо было развестись и плюнуть на эти сранные выборы. Если бы я мог отмотать время назад и выбрать тебя, я бы выбрал тебя не задумываясь! Прости меня. Если ты захочешь, чтобы я подписал контракт, чтобы чувствовать себя в безопасности — я это сделаю, но не проси меня не бороться. Ты сказала, что долго сражалась — права, слишком долго. Теперь моя очередь, и я буду за тебя сражаться. За нашу семью! Я не отступлю. Позволь мне пригласить тебя на свидание, позволь создать для тебя дом, позволь дать тебе защиту и любовь. Позволь сыграть для тебя свадьбу…Я сделаю тебя счастливой, Жень, и я клянусь, что ты никогда не будешь жалеть, что дала мне шанс. Всего один шанс, маленькая…
Женя молчит, а я дышу часто, так как тараторил похуже пулемета.
Скажи что-нибудь. Я прошу тебя. Скажи, не молчи. Твое молчание убивает…
Тут я вспоминая, как сам часто делал также. Как не мог подобрать слов, как ловил ступор, и теперь я понимаю, что же она в действительности чувствовала…
— Чего ты улыбаешься? — тихо шепчет, я жму плечами, обнимая ее за бедра.
— Раньше не понимал, как молчание накручивает в сложных ситуациях…
Женя издает смешок.
— Да…оно здорово раздражает, но ты как-то попросил меня не делать выводы раньше времени.
— Правда?
— Да. Сказал, что если ты захочешь что-то сказать — скажешь, и чтобы я не придумывала за тебя реплики.
— Дельный совет, но на практике сложно-применимый.
— Совершенно точно…
— Обещаю, что больше так делать не буду — нагнетать и тянуть паузу.
— Потому что сейчас сам придумываешь за меня реплики?
— Совершенно точно, — а потом вдруг добавляю, — У нас будет еще один ребенок...
Маленькая театрально откашливается.
— Вообще-то...вполне возможно сразу два.
— Близнецы?
— Пока это только предположения. У меня очень высокие показатели, а это характерно для близнецов...
Близнецы...
— Было бы здорово, если бы это были девочки...— в памяти всплывает имя, — Лера...Мы хотели назвать нашу дочь Лерой, да?