Мэй, которому едва ли стукнуло десять лет, на полном серьезе помог встать взрослому волку, Алан испытал прилив благодарности и постарался не совсем наваливаться на волчонка. До дома Дженнифер и Мэя они добрели уже в сумерках, хозяйка радостно распахнула дверь, изменилась в лице и тоже подхватила Алана, с другой стороны от Мэя. Даже особенно объяснять ничего не потребовалось, а едва Алан попытался, на него тут же замахали руками.
В компании волчонка и его мамы, а также сделанного ее заботливыми руками пирога с рыбой, который Алан попросту говоря обожал — в этой компании видения сна окончательно отступили. Самочувствие наладилось, однако ближе к ночи Алану снова стало плохо. Наверное поглощать сущность древних ши — не самое полезное для здоровья занятие, особенно когда сам вдобавок проклят.
Джаред уже забыл, когда так в последний раз торопился вернуться домой. Вопреки всем своим правилам и принципам, советник не побрезговал загнать хорошую лошадку, лишь бы только оказаться в Черном замке нынешней ночью. Беспокойство за Алана не утихало, а насколько начальник замковой стражи бывает незаметен, Джареду объяснять не требовалось. Заползет в какой-нибудь угол, умрет потихоньку, и замок печально проглотит останки.
Джаред же с ума сойдет!
Договоренности с лесовиками, по счастью, дядя, обратив внимание на состояние Джареда, тоже перенес на сегодня, задумчиво приглядываясь к взвинченному советнику. Все обсудили, на Лес наложили наказание — и часть земель дома Огня вернулась дому, который, кажется, попросту истаивал. Однако громко выступать на собраниях двора им это не мешало. Дядя, конечно, тоже пошел на уступки, но благодаря Джареду, они были не так велики, чтобы по-настоящему разозлить Майлгуира. А потому новой войной будущее не грозило, и советник со всей возможной прытью вернулся в Черный замок.
Лошадка не выдержала тягот пути и испустила дух на полпути к замку, пришлось перекинуться волком, что Джаред не очень любил вне битвы. Белым волком он пробежал весь еловый лес, выскочил к замку и снова ускорился, едва переводя дыхание. Пришлось, правда, все одно перекинуться в ши, чтобы стража пустила его.
Взбудораженная его видом стража, конечно, пустила советника, засыпая тревожными вопросами: где свита, что с королем и почему советник вернулся так рано. Джаред великолепно заледенел, так, чтобы желание набрасываться на него поутихло, успокоил стражу еще парой фраз о самочувствии короля и месте пребывания свиты. А у советника тут осталось очень срочное дело. И давно ли патрули видели начальника замковой стражи?
Выяснилось, что Алан не мелькал по замку полдня тому как. Джаред припомнил состояние друга при отъезде — искать его имело смысл в бессознательном состоянии, конечно, никуда он не ходил. Советник прошел по внутреннему двору, проскользнул в черную пасть ворот и сосредоточился мыслями на своем друге, необходимости быть рядом с Аланом именно сейчас.
Он продолжал шагать, и в очередной раз сработала внутренняя магия замка — целеустремленный Джаред в один момент оказался где-то на третьем этаже, около неприметной двери. Игнорировать помощь замка было бы глупо, морозиться у дверей Джаред не умел никогда, наверное, сказывалась волчья наследственность, поэтому советник пару раз грохнул в дверь кулаком.
Кто здесь живет и как Алан тут оказался, пока Джареда не волновало, главное было — найти!
Створка распахнулась, за ней стояла, судя по силуэту в платье, волчица, за волчицей виднелся маленький волчонок. И оба они смотрели на Джареда очень круглыми глазами. Ну да, ну да, в дорожном плаще, запылившихся сапогах и весьма решительно настроенный Джаред должен был вызывать вопросы.
Ни одного слова, впрочем, он хозяевам сказать не дал.
— Алан тут? Он здесь? Тогда я войду! — Джаред не имел сил оставить волчице право выставить себя вон.
Тем более, что и она, и сын, смотрелись еще не ложившимися в постель и весьма встревоженными. Кивнули на оба вопроса, открыли дверь пошире, не собираясь препятствовать, похоже, узнали. А стоило Джареду войти, он тоже их узнал — Дженнифер и Мэй, который Гволкхмэй, но Мэй. Именно их портреты попадались периодически Джареду под руку, стоило заглянуть в гости к начальнику замковой стражи. Сам Алан, опять же, ненавязчиво делился рассказами об этих своих знакомцах, ему нравилось играть с мальчиком и беседовать с его матерью.
Джаред подозревал, что Дженнифер нравилась Алану не только как подруга, но удовольствия от собственно дружбы это не исключало. И раз они как-то нашли, привели и оставили у себя на ночь своенравного и неуловимого Алана, чувство это было обоюдным!
— Я не причиню вреда, не бойтесь, — это Джаред сказал именно для подобравшегося волчонка, засветившего желтыми глазами. — Я тут потому, что мне тоже весьма дорог мой друг. А ему сейчас плохо, это я знаю, не трудитесь объяснять. Скажите лучше, где он?
Дженнифер, бледная, как можно было теперь разглядеть, кивнула, покачала удрученно головой и поманила Джареда дальше, вбок, видимо, где была одна из спален, похоже, мальчика. Советник порадовался про себя, что хворого друга устроили со всем возможным удобством, а потом разглядел его и чуть не выругался сквозь зубы. Краше в гроб кладут!
— Так! Так-так-так! Дженнифер, он вообще ел?
По мертвенной бледности было непохоже, но советник мог ошибаться. Если не ел, надо было хоть водой напоить — иначе откуда у этого полутрупа возьмутся силы вернуться к жизни?
— Откуда вы знаете мое имя? — женщина подобралась в удивлении, волчонок тоже снова оказался рядом, глядя на Джареда оценивающе.
Советнику захотелось выругаться еще более отчетливо.
— Я знаю, что вас зовут Дженнифер, а вот этого сорванца — Мэй, потому что Алан мой друг и я видел, как он рисует ваши портреты! Еще вопросы? Если да, запомните и отложите на потом. Кто его нашел и как он себя вел? Ел? Давно спит?
Оба — волчица и сын — расслабились, да, портреты явно были им знакомы. Дженнифер немного сбивчиво от волнения ответила, что Алана нашел Мэй, полдня где-то с ним гулял, может быть, просто вел, а потом они поужинали, причем Алан был спокойнее обычного. А вот едва пробило полночь, Алан не просто уснул, он как-то сразу провалился в бред, и теперь едва слышно шепчет какие-то странные имена.
Джаред смерил Алана взглядом, решил, что хуже не будет, отправил женщину к очагу за чаем, сладким и не очень горячим, а мальчишку попросил остаться и рассказать подробности. Джареда при этом глодало подозрение, что Мэй и так бы остался — попросту не доверяя чужому волку, пусть и признав в нем советника.
Едва Мэй начал рассказывать, что запнулся о ногу Алана, заподозрив в дяде камень, как тут же осекся. Да, Джаред мог его понять! Чего волчонок ни ожидал от советника, точно не скидывания плаща, сапог и залезания на кровать! Джаред переступил через Алана, сел поудобнее у стены, примерился и перехватил друга поперек туловища. Подтянул к себе на руки, обнял, прислушиваясь к магическому фону: вокруг Алана бушевал ураган.
— Что же ты на этот раз с собой сделал, а? — Джаред отогнал подступающее отчаяние, аккуратно перехватил друга и кивнул примолкшему Мэю. — Ты его нашел, потом что?
Выяснилось, что потом Мэй согревал Алану правую руку, уж очень она была холодная. Алан обещал послушать про древних волков — и Мэй воспользовался случаем, чтобы рассказать, слишком неуютно было сидеть возле какого-то каменного дяди в тишине. Потом Алан уснул, бормотал «эркарт» или «эрхарт» и что-то про еду, что кого-то надо съесть, проснулся посвежевшим, и они вернулись домой. А потом — вот. А потом пришел советник. И тут мелкий пакостник опять заблестел на советника Благого двора желтыми хищными глазами.
Джаред мимоходом восхитился наглостью карапуза, погладил Алана по волосам и прижал голову к своему плечу — чтобы послушать, какой именно бред гложет душу начальника замковой стражи. Мэй при этом никуда не уходил и продолжал сверлить Джареда недружелюбным взглядом.
— Не смотри так, волчонок, я беспокоюсь не меньше твоего.
Вернувшаяся с чаем Дженнифер тоже ошарашенно застыла, и Джаред сам перегнулся через Алана, чтобы забрать чашку. Перевел взгляд на лицо друга и зачем-то попытался объясниться.
— Иногда, когда ему совсем плохо, живое тепло помогает, а еще помогает, что его ждут обратно, это помогает всегда и всем, — Джаред с трудом сглотнул ком в горле, подхватил Алана под затылок, приподнимая так, чтобы пить было легко.
— Дайте я помогу, — Дженнифер оказалась рядом, забрала чашку, прислонила к губам, осторожно наклонила.
Заботливым жестом огладила худую щеку, тыльной стороной свободной ладони провела по лбу, проверяя, есть ли жар — и Джаред поклялся себе, что обязательно найдет время обстоятельнее познакомиться с друзьями Алана. Лишь бы было, кому их обстоятельно знакомить!
Когда общими усилиями Алан выпил сколько-то чая, Дженнифер отстранилась, не решаясь, не осмеливаясь или просто не собираясь отсаживаться, так и осталась рядом, отдала кружку Мэю, а пока мальчик бегал, села поудобнее и взяла Алана за руку. Джаред не воспротивился — живого тепла не может быть много.
Алан как будто среагировал, забормотал что-то про древнего, любопытство, поглощение и загадочного Эрхарта, всколыхнувшего что-то в цепкой памяти советника. Что-то читанное давным-давно и столь же прочно позабытое. Следовало потом наведаться в библиотеку. Друг бредил, его ауру, и без того прибитую проклятьем, вихрило во все стороны, посреди ночи Дженнифер выгнала Мэя спать, а потом ее сморило тут же, где она сидела. И Джаред почти не удивился скрипнувшей двери — волчонок спать и не думал, будто стражник на ночном дежурстве. Заметил, что Джаред обратил на него внимание, зашел обратно, не таясь, уселся на покинутое место и еще с полчаса сверлил Джареда желтыми глазами. Потом сморило и его.
У самого советника день тоже выдался со всех сторон нелегким, но спать не хотелось, хотелось, чтобы Алан очнулся. Ближе к утру, не верящий своему счастью советник пронаблюдал, как темно-серые глаза приоткрылись щелочками и вместо уже привычного «Эрхарт» услышал тихое и разборчивое «Джаред».