С удачей у меня отношения интересные – иногда загнав в полную задницу, она мне начинает понемногу помогать. Вот и сейчас, череда стоп-кадров второго карателя прервалась, и он рухнул на землю. Я тут же выпустил в него остатки магазина, потом – одной очередью, еще один – доставая их с пояса лежачего подо мной бесчувственного первого карателя. Второму, который до меня не добежал, целился в правую ногу, чтобы повредить сервоприводы экзоскелета.
По-прежнему не желая никого убивать.
Просто потому, что я просто устал оставлять за собой след из трупов. Пусть даже они и возникают не из-за моей кровожадности, а по своему собственному желанию.
«А давай убьемся об Артура Волкова, что-то жить надоело? А давай!»
Эти двое хотя бы без оружия, и стрелять сразу не стали.
Впрочем, мое человеколюбие похоже начало подводить меня под монастырь. Выбить экзоскелет у дальнего бронекостюма не получилось, он уже тянулся за оружием, а каратель подо мной начал шевелиться, приходя в себя.
В условиях цейтнота разум иногда придумывает удивительные идеи. Третий и предпоследний доступный мне магазин я выпустил карателю в голову, заставив взвыть его энергоблок, удерживающий энергию щитов. И торопливо отложив пистолет-пулемет, сорвал с пояса лежащего подо мной оглушенного тела две толкушки – нелетальные гранаты с отталкивающим импульсом, после чего засунул обе под него же, под кирасу с обоих сторон. Оставшихся двух секунд мне хватило, чтобы подхватить и перезарядить лежащий рядом пистолет-пулемет и успеть вцепиться в выемку доспеха на спине лежащего подо мной уже активно зашевелившегося бойца.
В глазах потемнело от перегрузки, когда мы вместе с почти пришедшим в себя карателем взлетели вверх. Перевернувшись в воздухе, я осмотрелся и увидел, что летим мы неожиданно туда, куда надо. Вновь удача повернулась ко мне лицом: потому что, взлетев вверх и в сторону, мы с оглушенным бойцом пролетели над зеленой лужайкой и приземлялись сейчас на прозрачные квадратные секции, спрятанные среди кустов.
А что значат эти стеклянные секции на склоне искусственного холма? Правильно, это значит, что лечу я прямо на подземный гараж – догадался я. И уже в полете перехватил пистолет-пулемет, выпуская короткую очередь как раз в ту секцию, в которую мы летели.
Каленое стекло рассыпалось мириадами осколков, превратившись в мелкую крошку. Еще одна удача – остались бы там острые осколки, я бы мог несколькими частями вниз приземлиться.
Каратель, кстати, по-прежнему был подо мной. Я его словно летающего дракона оседлал. И бесчувственный (вновь) каратель, оглушенный взрывом сразу двух толкушек в стыках своего доспеха, причинил немалый вред длинному красному лимузину, на который мы приземлились – оставив на крыше машины немалых размеров вмятину.
И судя по отсутствию движений, моя «воздушная лошадка», после того как у него в стыках бронекостюма взорвались две колотушки, наконец-то снова вырубился. Но оставался еще тот, кто сверху – а это значит, что у меня по-прежнему в распоряжении считанные секунды.
Отбросив бесполезный пистолет-пулемет (патроны кончились), я спрыгнул с поврежденного красного лимузина и осмотрелся. Машин вокруг полно, причем не только транспорт понаехавших на вечеринку гостей. Гараж внушительных размеров, и большая часть здесь машины явно коллекционные. Самые разные модели, от забавного кургузого и лупоглазого Пинцгауэра, похожего на УАЗ-буханку, только квадратную, до Роллс-Ройса Серебряный призрак. Отдельным рядом стояли мотоциклы, квадроциклы и…
– Бинго! – даже закричал я. Причем уже на бегу, потому что увидел именно то, что мне нужно. И вновь подумав о том, что поставив меня в неудобную позу, Фортуна наконец решила разрешить мне сменить позиции, даже поворачиваясь более удобно.
Потому что я уже подбежал к ряду из трех однотипных, но разноцветных аэроскутеров – зеленого, белого и красного. И было самое чудесное, что могло меня здесь ждать. Если не брать, конечно, конвертоплан с командой эвакуации из бешеного взвода штабс-капитана Измайлова. Но такой вариант сегодня точно не предусмотрен.
У ряда аэроскутеров замялся на долю мгновения – думая, на который садиться.
Все три – одинаковая модель. По виду напоминают нечто среднее между мотоциклом, квадроциклом и гидроциклом. Шире мотоцикла, но уже квадроцикла; колеса четыре, но они не широко расставлены, как у квадроцикла, так как сдвоенные. И каждая пара просто кажется одним большим и широким колесом. Такой мотоцикл переросток, или поджавший внутрь под себя колеса квадроцикл. Корпуса аэроскутеров шире, чем у мотоцикла, и чуть-чуть уже, чем у стандартного квадроцикла. Еще и обтекаемые, по форме напоминая корпус гидроцикла, только с воздухозаборниками.
Все потому, что задача этой штуки – летать. По сути, это упакованный в большую обертку реактивный ранец-переросток. Жутко дорогая штука – не в вопросе стоимости, а в вопросе приобретения на нее лицензии. А здесь таких, кстати, целых три, выставленные причем в виде итальянского флага. Забавно.
Запрыгнув на ближайший, красный аэроскутер, я одним движением вскрыл панель, избавился от блока навигации, трех предохранителей, утвердил ноги на подножках и нажал кнопку пуска. Работает, надо же – мельком удивился я. Нет, я знал, конечно, что заработает – но я знал это памятью Олега, а не собственным опытом.
Сдвоенные колеса, которые могли крутиться и двигать аэроскутер по земле как мотоцикл, разошлись в стороны и приняли горизонтальное положение, раскрываясь. Загудел двигатель, и аэроскутер поднялся на метр над землей. Вообще, в помещение машина по идее не могла так сделать, на подобное стоит программный запрет. Стоял – до того, как я вырвал все нужные предохранители.
Едва раздался переливчатый сигнал готовности машины к полету, а замки ножных зажимов щелкнули, в гараж забежало сразу несколько человек. Местные охранники, с оружием наготове. С парализаторами, не с боевым оружием – мельком отметил я.
– Wypierdalaj! – крикнул я охранникам в этот на польском очень некультурно и нецензурно.
Ничего особого этим выкриком сказать не хотел, как не хотел и никого обидеть. Смысл крика был в самом крике – заорал первое, что пришло в голову. Потому что на меня смотрели несколько парализаторов, и возможности пролететь по гаражу к выбитому стеклу у меня просто уже не было.
Одновременно с криком дернул руль на себя – он здесь чуть плавал в пространстве, как и у гидроцикла. Нос аэроскутера резко поднялся вертикально вверх, и я выкрутил до упора ручку газа. Потолок прыжком приблизился, и я откинулся назад, всем телом потянув на себя руль, а после – почти сразу, закричал от усилия и вернулся в прежнее положение, вдавливая руль в обратно корпус, отжимая обратно штурвал.
Это описывать долго, а так действо уместилось в считанные доли секунды. И аэроскутер, повинуясь движениям, взвыл двигателем и моментально словно подпрыгнул, переворачиваясь вверх ногами. Взлетая к квадратным секциям стеклянной крыши, которую я и собрался пробить. И для этого я стартанул с места и разогнал машину так, что выбил стеклянную панель потолка днищем машины, перевернув и себя и прыгнувший вверх аэроскутер вниз головой.
Прозрачная потолочная секция, кстати, не разбилась – квадрат закаленного стекла просто отлетел в сторону, выбитый из металлической рамки. Оказавшись на свежем воздухе, я с трудом вернул аэроскутер в вертикальное положение – ручка газа так и откручена до упора, потому что по мне уже стреляли. Так что двигался я сейчас быстро и хаотично, как воздушный шарик, который надули и отпустили, не завязывая.
Пролетев между накрытых столов, эхом услышал удаляющиеся крики. Буквально кожей чувствуя направленные в меня стволы парализаторов, вновь вложился в руль. И, помогая себе корпусом, заставил аэроскутер стремительным штопором ввинтиться в небо. Уходя, таким образом, из зоны поражения, поднимаясь метров на пятьдесят.
В глазах вновь потемнело от перегрузки, но зато разряд в спину или силовая сеть мне больше не грозили.
-..а-ать! – только и сказал я, когда краем глаза увидел сбоку приближающуюся тень. Набрав высоту, совсем забыл о том, что уходя из зоны поражения охраны, я вышел и из бесполетной зоны на Вилладжем. У меня просто оперативной памяти не хватало, в условиях быстроты происходящего, просчитывать свои действия хотя бы на следующий шаг вперед. Пусть этот шаг и умещается даже не в минуты, в секунды. Или даже в доли секунды.
Так что сейчас я, взлетев ввысь над вечеринкой и покинув купол безмолвия, оказался как на ладони у наблюдателей ЧВК Легран – и сейчас ко мне приближался конвертоплан без горящих бортовых огней, зато с явно заметным черным щитом с красным крестом.
Вновь понимая, что счет идет на доли секунды, я потянул руль вперед. Аэроскутер, перевернувшись через себя, развернулся носом к земле, но некоторое время все еще летел задом и вверх, по инерции разгона. Ровно до того момента, как я снова не выжал газ на максимум.
Приборная панель подсветилась красным – сообщая мне как рулевому, что я совершаю очень опасные маневры. Но аэроскутер послушно рванулся вниз, возвращаясь к земле. В животе ухнул комок невесомости, из горла вырвался крик, но я не успел. Меня как котенка, которого человек взял за холку, встряхнуло – уже набрав скорость, аэроскутер резко затормозил и зависая в воздухе, остановился.
Я при этом с размаха влетел в руль, хорошо если ребра не сломал. И если бы не ножные крепления, вылетел бы по направлению к земле, как камень из пращи – очень уж жестко меня остановили.
Сильный удар грудью в приборную панель неожиданно словно вбил в сознание понимание произошедшего: аэроскутером я управлял без авторизации, так что перехватить контроль дистанционно – дело пары секунд. Что и сделали только что те, кто находятся на приблизившемся конвертоплане, массивная туша которого уже была рядом. Машина подлетала медленно, развернувшись боком – для того, чтобы можно было забрать и меня и аэроскутер через боковую десантную дверь.