ческих жертвоприношений.
Так, чувствую, я уже совсем рядом.
Последний вопрос. В Инферно, когда орда демонов атаковала врата, направляли ее одаренные из клана Юсуповых. А безопасность одаренных обеспечивали неасапианты Некромикона. А как неасапианты Некромикона попали в Инферно?
Правильно, через открытую кровью жертвоприношений дверь. Так может эта дверь, дверь в Инферно, быть открыта в этом замке?
— Да к гадалке не ходи, — пробормотал я себе под нос.
Вот только что-то я еще во всей этой схеме упускаю. Что-то очень важное. Вот только что?
Николетта, которая все время пока я лихорадочно думал, молча (большое ей спасибо за это) стояла рядом. Почувствовав, что я немного расслабился, сжала мой локоть. Я посмотрел на нее, а она глазами показала в сторону входа.
Да, пора идти.
«Ты же мне расскажешь, что это за Инферно и что за жертвоприношения?» — щекоча губами ухо, беззвучно прошептала она.
«Да».
«Как обычно потом?»
«Да».
«Завтра?»
«Да, давай завтра», — машинально кивнул я.
— Ты знаешь такое слово как «маньяна»? — уже вслух поинтересовалась Николетта.
Еще бы я не знал такого слова. Маньяна — завтра по-испански. Довольно часто употребляется в смысле «никогда».
«Я же вам сказал завтра приходить, что вы все сегодня приходите?» — повторил внутренний голос.
— Завтра, — кивнул я, почувствовав вину перед девушкой.
«Если доживем», — попробовал я подумать не слишком громко. Но не получилось — Николетта услышала, и прочувствовала. Она как раз хотела шуточно и колко мне ответить, но после моего невольного комментария осеклась. И испугалась, уже нешуточно.
Мне же действительно очень уж сильно не нравится все вокруг происходящее. Как бы нас с Николеттой сейчас на сафари не отправили. Как с Зоряной полгода назад, и как с Самантой совсем недавно.
Вот только в первый раз я был настолько глуп, что прошел по категории «дуракам везет», ну а уже в случае с Самантой мы вдвоем кому угодно могли будки разнести. Там даже беспокойства не было никакого. Самая опасность — беседы с принцессой о судьбах мира, а не эти вот охотнички.
— Завтра. Хорошо, я поверила, — кивнула между тем Николетта.
Она напряглась. Мысли, которые я пытался скрыть, не прошли бесследно — и мое беспокойство и напряжение передались девушке.
— Завтра. По запросу. Все будет так, как ты захочешь, — попытался я ее успокоить.
— Как скажешь, — неожиданно крепко и доверчиво прильнула к мему плечу Николетта.
И только сейчас я понял, насколько сильно она боится. Место сказалось — удивившись искреннему доверию девушки, я, как бы это сказать… обратил на нее внимание. Больше, чем обычно. При этом гораздо глубже прочувствовал ее ранее скрытые эмоции. И понял, что никаких иллюзий Николетта не питает — она прекрасно помнит эмоции Доминики по отношению к ней. Помнит, что Доминика смотрит на нее как на инструмент, а не на живого человека. И свыклась, живя с этой опасностью… Сейчас просто более остро все это чувствует.
Так, стоп.
Место вокруг проклятое, жертвоприношения — а может быть Николетта ягненком на заклание?
Эти мысли у меня (все же полгода тренировок зря не прошли) получилось скрыть. Даже последнее предположение. Правда для этого пришлось применить запрещенный прием.
«…!» — мысленно и очень громко выругался я параллельно с тем, как подумал о возможном жертвоприношении Николетты.
— Что? — отреагировала она на мое внезапное ругательство.
— Да костюм узкий, прищемил немного… — поморщился я.
— Что прищемил?
— Да неважно, все уже нормально, не обращай внимание.
Ладно, бывало и хуже. Огонь ко мне вернулся, удача (я надеюсь) все еще со мной, за спиной у Николетты богиня Кали… А как она у нее за спиной, если место изолировано от мира? Нет там никого здесь и сейчас. Кали — богиня этого мира, в мертвом мире ее сила не работает.
Ладно, неважно. Все равно прорвемся — пообещал я сам себе.
Так как на смотровой площадке мы задержались, в парке людей почти не осталось. Несколько заходили в арку ворот замка, больше не видно никого. Мы последние, и светлячок уже выражал возмущение по этому поводу. И очень натурально показал радость, когда мы все же вернулись «на маршрут» с прежней скоростью. И в сопровождении провожатого мы двинулись в сторону арки в крепостной стене, где уже скрылись практически все прибывшие гости.
Не знаю, что за сумрачный гений проектировал этот замок, но то, что он гений — это точно. Потому что по мере приближения к крепостной стене замок словно нависал над нами. Все настолько продуманно, что из-за плотных лоскутьев тумана создавалось впечатление, что мы шагаем прямо в пасть чудовищу, которое простирает над нами свои загребущие когтистые лапы.
И еще с каждым шагом, приближающим меня к замку, я все сильнее чувствовал эманации смерти. Очень… очень сильно чувствовал. Как будто тысячи людей рядом беззвучно кричат от нестерпимой боли. Даже словами ощущение не передать, от которого холод по позвоночнику стылый. И теперь уверен — портал Некромикона в Инферно именно здесь. Может быть даже самый главный портал Некромикона в Инферно.
И именно поэтому Занзибар — на первый взгляд жопа мира даже среди протекторатов, если уж говорить открыто, так важен для Некромикона. И не только для: именно поэтому сюда вдруг намылились Томми из ТРТР, ЧВК из корпорации Ганзы, которая является инструментом Европейского Союза. Именно поэтому сюда в срочном порядке заходит и СМТ, а если точнее — Каратели Легран. Причем заходит, выбирая любые пути — ведь якшаться с каннибалами тот еще… зашквар, по-другому и не скажешь. Который я на себя взял — хмыкнул я. Поднял, так сказать, не глядя.
И Ганза со своей ЧВК ТРТР, и СМТ со своей ЧВК Карателей очень вовремя сюда заходят. Последние понятно почему — скорее всего потому, что Маша смогла вытащить информацию из позвоночника тысячеликой Рыбки, или даже ее оживить.
Почему тогда Ганза возбудилась? Либо получили информацию после Хургады, когда Некромикон с падением одной из своих башен закачался, либо же действуют втемную, направляемые заинтересованными людьми.
Вот оно. Совсем недавно я думал о том, что упускаю совсем важное. И сейчас это догадка совсем рядом — только руку протяни. Поймать ее мне показалась настолько важным, что я снова приостановился, придержав Николетту. И обернулся, чтобы дрожащий светлячок не мозолил глаза и не сбивал с мыслей.
«Некромикон» — транснациональная корпорация. Эмили Дамьен — бывшая глава Дома де Лаллен, из новой знати. И находясь в правлении корпорации, лоббирует в Некромиконе она интересы Трансатлантического союза. Европейской его части, не североамериканской. Интересы которой — европейского лобби, в первую очередь ставит и СМТ. И обе эти корпорации вообще, по сути, две руки одного целого; я прекрасно помню, как рассказывала мне Маша о происхождении корпораций. О том, что Некромикон — это искусственно созданный французами в Африке конкурент для СМТ.
С этим ясно, дальше. Доминика Романо. Она из Флоренции. И ей насчет меня, в чем постепенно становлюсь все более уверенным, подсказал Алессандро Медичи. А Аллесандро Медичи — даже в роли аватара Астерота, это средиземноморская Торговая республика Амальфи, прямой конкурент Ганзы.
Вот что-то совсем важное рядом, причем важное, и такое элементарное. Совсем рядом, но все никак мне это не ухватить. Причем простое до невозможности — из разряда восточных мудростей, по типу «если хочешь научиться плавать — иди и научись плавать».
— Макс… — потянула меня за руку Николетта. Обернувшись, я увидел, что от ворот — к которым вел перекинутый через ров мост, к нам уже спешит неасапиант.
В парке мы уже точно остались последними. Опаздываем. Светлячок, кстати, улетел. Не справился с заданием. Бедный, как бы на утилизацию не отправили.
Светлячок улетел, а мы с Николеттой пошли навстречу к вежливо, но убедительно просившему нас поторопиться неасапианту. Также в черном наряде средневекового ополченца. Только за спиной у этого уже не меч, а компактный арбалет, а на бедре колчан с болтами.
Шагая к воротам, на ходу я пытался все же загарпунить так и непойманную догадку.
ТРТР — Транспортная полиция протектората Танганьика. Это частная военная компания корпорации Ганза, которая родом из Европейского союза. Внешне может показаться что там немцы на первых ролях, но на геополитике в гимназии нам доказали, что в Ганзе в первую очередь старая аристократия Бенилюкса рулит.
СМТ, Некромикон — корпорации-опора Трансатлантического содружества. Причем европейской его части. Франция, Испания. Одни новая знать, вторая старая аристократия. Если оценивать то, что видно. Если смотреть глубже, то здесь как минимум еще итальянцы из Торговой республики — Флоренция есть Флоренция.
И все три корпорации — Ганза, Некромикон и СМТ, входящие в десятку могущественных корпорация мира, собрались сейчас вокруг Занзибара, как будто обхватывая остров словно щупальцами.
Остров, который с недавнего времени контролирует пробританская администрация. Которая, кстати, опять же недавно вытеснила немцев. Эти-то понятно, почему не в теме — хотя вся остальная Старая Европа уже в сборе. У тевтонов исторически сложилось, что пока они педантично собираются и пытаются досконально понять, что вообще вокруг происходит, все их обгоняют на поворотах.
Догадку, кстати, я так и не поймал. Потому что громада крепости все сильнее нависала над нами. Подавляя и архитектурным решением, и усиливающейся аурой когда-то состоявшихся здесь смертей. У меня даже голова побаливать начала — словно от очень громкой музыки. Громкой, но беззвучной.
Неасапиант шел впереди, и вот уже мы с Николеттой зашли в длинный проход под стеной. Здесь все было освещено настоящими коптящими факелами, пламя которых отбрасывало на кладку стен причудливые тени.
И с каждым шагом мысли о разделе сферы интересов корпорациями и контролирующей их европейской знатью уходили на второй план. На первый же выходила неиллюзорная опасность моего здесь появления. Если кто-то уже знает, что я — Артур Волков…