— Ерунда.
— А еще он как-то говорил, — не успокаивался Влад, — что война делается не на передовой, а в тылу. Вот и делает, мне кажется.
На хрустевшего маринованным огурчиком Стаса этот довод произвел убедительное впечатление.
— Предлагаю его дернуть и расколоть под стволом.
— Под кленовым? — поинтересовался Сергей.
— Под автоматным.
Денис, доев курицу, вытер жирные пальцы о газету.
— Если он не расколется, что будем делать?
— Застрелим, — сказал Макс.
— Стаса, — добавил Андрей.
Сергей поправил:
— Мистера Антишерлока. У него, что ни мысль, то мудрость. И надо было для этого в Школе милиции учиться.
— И, все же, дернуть его нужно, — неожиданно для всех заключил Денис. — В лес, конечно, не повезем, но…
Каждый подозреваемый должен быть тщательно отработан — это аксиома любого расследования. Другой вопрос — каким образом? Здесь Сергей был абсолютно прав. Для выбора способа проверки требовалась помощь такой хитрой науки, как ОРД.
С утра БТР стоял невдалеке от штаба, затесавшись между военными Уралами и Камазами. Рядом, по дорожке, прогуливался сонный Влад, у бронированной кормы переминался с ноги на ногу хмурый Сергей.
— Не видать? — спросил он, зевнув.
— Нет.
— Опаздывает сундук.
— Еще без десяти девять.
— Все равно опаздывает. С петухами должен приходить.
— О, появился, — прошептал Влад. — Вон, со свертком подмышкой. Все, я убежал, пока не заметил.
Сергей, стукнув каблуком по броне, вразвалочку направился к прапорщику. Сидевшие в десантном отсеке Денис и Макс, припали к триплексам.
Народу у штаба было немного, поэтому Сергею пришлось поторопиться, что б успеть подойти к одному-другому вояке, прежде чем обратиться непосредственно к «объекту». Вопросы, которые он задавал штабистам, были односложны: «Извините, не подскажете? Впрочем, уже и сам вижу». Это было нужно для того, чтобы у прапорщика не зародились сомнения в случайности встречи.
— Извини, земляк, не подскажешь, где здесь оружейный… нет, продовольственный склад?
Аккуратный прапорщик, увидев перед собой небритого запыленного бойца, явно прибывшего с передовой, участливо спросил.
— Так, все-таки, какой нужен склад?
— Я и сам не знаю, — растерянно сказал Сергей. — С одной стороны — продовольственный, но с другой — оружейный. Тут такое дело, может, чего присоветуешь. Я только из Грозного. У нас там проблемы с колбасой. Ну, как, проблемы — нету ни хрена. Зато с оружием, наоборот, полный порядок, в том числе, и с трофейным. Мужики, говорят, Серый. Меня Серегой зовут. Поспрашивай, говорят, у земляков, не устроит ли кого бартер: мясо — на железо. Вот ты мне и скажи, у кого можно на этот счет поинтересоваться.
Аккуратный прапорщик, задумавшись, достал папироску.
— С оружием, понимаешь, связываться, того… опасно.
— Опасно воевать, остальное — мелочи, — Сергей вытащил из кармана пачку сигарет, специально зацепив зеленую духовскую ленту с арабской вязью посредине. — Вот, зараза! Прилипла, — ругнулся он, собираясь засунуть ее обратно, но, чуть помедлив, передумал. — Держи, друг, фронтовой трофей на память.
Блеснув мутным глазом, прапорщик осторожно, словно змею, взял ленточку в руки, восхищенно ее рассмотрел и шустро запихнул в карман, будто опасаясь, что отберут.
— Пошли, поговорим…
Денис отпрянул от триплекса.
— Кажется, клюнул.
— Думаешь, точно рассчитали? — спросил Макс.
— Вечером узнаем.
— Как ты узнаешь, если Серега встречу только назавтра назначит?
— Ну, и что.
— Да то, что приведет этот прапор с собой фээсбэшников и нахлобучат они нашего оруженосца по самую маковку.
— Судя по характеристике Влада, сундук, нормальный, а не припадочный.
— В смысле?
— Ну, где ты видел прапорщика, который собственную выгоду на галочку для фэбсов променяет?
— А если, это агент?
— Тем более. Стал бы настоящий шпион с подобной мутью связываться?
— Не знаю… может, и стал бы, чтоб себя положительно высветить.
— Настоящий агент ни под каким видом не захотел бы попадать в поле зрения фэбсов, ни под плохим, ни под хорошим. Он, после первых же слов об оружии, должен был откреститься от Сереги, как от черта с рогами. Особенно, в нынешнем положении.
— Ты считаешь — это пустышка?
— Почти уверен.
— Почти?
— Вечером точно скажу…
Денис собрался закурить, но, увидев возмущенные глаза Макса, откинул бронированную дверцу и вылез на улицу. Погода стояла туманная. Чиркнув зажигалкой, он добавил к небесным облачкам еще одно, дымное… На раскрытие дела оставалось ровно два дня. Срок небольшой, но проблема не в нем. Масса времени уходит впустую. Скудная информация не позволяет работать на полную ногу: не над чем думать, нечего проверять, некуда ехать. Партия Сергея практически сыграна. Исход ее предельно ясен — пустышка. Теперь нужно двигаться дальше. Но, куда? За что цепляться? Перебирая в уме варианты ответов, он непроизвольно подошел к группе разведчиков, стоявших у своей БРДМки в компании водителей Уралов. Последние, выделяясь среди бойцов, как мазутные пятна на асфальте, внимательно слушали рассказы героев о ратных подвигах.
— … И, короче, мы как дали сразу из всех стволов, от духов только фарш остался.
— А наши?
— Ни царапины.
— Повезло.
— На то мы и разведка. Опа, командир опять с этим ботаником идет.
— Почему с ботаником — лох?
— Не. Мы в прошлый раз с ним в Червленую ездили, так он там пол дубовой рощи перекопал.
— На фига?
— Корни какие-то целебные искал. Домой целый мешок веток привез. Ботаник.
От крыльца к БТРу шагали высокий разведчик и рыжий капитан. Денис, обогнув задний борт Урала, заспешил к своей машине.
Макс лежал на сиденье, звонко храпя. Андрей тихо сопел в кресле наводчика.
— Подъем, сонное царство, враг подступает.
Макс, не прекращая храпеть, нащупал рукой автомат.
— Ты еще выстрели во сне.
— Эта была просьба или совет? — вяло уточнил Андрей.
Денис, схватившись за ручку-трос, громко захлопнул бронированную дверцу.
— Охренел, что ли? — подскочил Макс.
— Военный будильник. Доброе утро, ребята.
— Военный будильник — это гаубица под окном, а то, что сделал ты, называется — пакость. Занесен в черный список. Чего такой бодрый — в табаке конопля попалась?
— Знаешь, кого сейчас встретил?
— Маму?
— Че несешь, какую маму?
— А от чего здесь еще можно радоваться?
— Да, нет. Ты послушай. Я когда у Влада список брал, то попросил его показать всех сослуживцев, аккуратно так, издалека. В общем, кроме прапорщика, там был старлей, на хачика похожий, и рыжий капитан. Он еще к нам на базу приходил, о потерях в Грозном рассказывал.
— Когда?
— В первый же день. С дезертирами еще разговаривал, или, кто они, я не знаю.
— Ну?
— Так вот, оказывается, он с разведчиками мотается в Чечню по каким-то делам.
— Молодец, не очкует.
— Согласен. Но я подслушал один интересный разговор. Бойцы рассказали, что этот самый капитан, перекопал под Червленой пол дубовой рощи. Коренья какие-то искал.
Макс протер глаза, окончательно проснувшись.
— Не пойму я тебя, и что? Поехал мужик с разведчиками на дело, заодно накопал полезных корешков. Другие вон на козлов охотятся, рыбу гранатами ловят. И что здесь подозрительного?
Денис немного сник. Информация, казавшаяся интересной еще минуту назад, теперь приобрела тусклый будничный оттенок.
— Действительно, вроде бы, ничего.
— Вот именно. Ты, вижу, зашпионился, братишка. Скоро будешь подозревать всех, кто зубы по утрам не чистит.
— Да, есть такое. Это, наверное, от недостатка информации — не за что цепляться. Кстати, у меня прапрабабка родом из Червленой. Линейная казачка.
— Что значит, линейная.
— Значит, что на Кавказской Линии жила. Может, проскочим, посмотрим на мою историческую Родину?
— Так ты кавказец? — воскликнул Андрей. — Вот он, где шпион окопался!
— Нет. У меня прапрадед драгуном был.
— Ладно, уговорил, — сжалился Макс. — Только Серегу дождемся.
— Само собой. И остальных с базы захватим.
БТР шел по трассе, как крейсер по штильному морю. Туман волнами разбегался по сторонам, выплескиваясь на леса и разрезанные каналами поля. Два могучих двигателя и 8 широких колес несли бронированный корпус с грациозной мощью. Ни крутые ухабы, ни глубокие рытвины не беспокоили тяжелую машину. Она их попросту не ощущала. На башню можно было смело ставить стакан воды в полной уверенности, что из него не прольется ни капли. Мягче шел, разве Мерседес по автобану. Со скоростью 100 километров в час к обеду добрались до Червленой.
— Прямо по курсу село, — глядя в прицел, крикнул Андрей.
— Тормозим на окраине, — предупредил Денис, взявший на себя роль старшего.
Машина, сбавив обороты, плавно съехала на обочину. Собровцы выскочили из десантного отсека, ощетинившись автоматами. Здесь была уже чеченская земля.
— Ну, вот она, твоя историческая Родина, — кивнул Стас на Червленую, серой кляксой вытянувшуюся вдоль реки.
Денис смотрел на селенье с каким-то странным, до этого незнакомым, чувством. Будто бывал он здесь когда-то, видел эти деревянные домики, узкие улочки, сады, голые сейчас, но, вероятно, очень красивые летом. Не раз он слышал от своей бабушки (а та, от своей) рассказы об удивительных людях, некогда живших в Червленой. О том, как воевали они с горцами, как помогали русским солдатам, предоставляя им свой кров, делясь хлебом, заботясь о больных и раненых. О том, как выходившие из Чечни войска встречала вся станица. Что сам атаман кланялся солдатам в пояс, благодаря за доблесть, за стойкость, за пролитую в боях кровь. С трудом верилось в подобное почтение. Сегодняшней России такое вряд ли снилось.
— Что, расчувствовался? — ехидно щурясь, спросил Стас. — К сохе потянуло?
— Не-а, к сабле, — неожиданно для себя ответил Денис. Почему, на ум пришло это слово, он и сам объяснить не мог.