Ректор ее перебил:
– Мне без надобности их приветы. Я недостаточно ясно в тот день выразился? Вы меня теперь всей семьей будете преследовать?
От волнения драконица теребила изящную бусину на поясе – так, не ровен час, и оторвет! А я ей тогда руки оторву. Видят бесы, никто на свете не удержит. Ее глаза заметались, но когда взгляд снова споткнулся об меня, она произнесла спокойно и холодно:
– Ведьма, будь любезна, оставь нас.
Ну точно, я пустое место! Таракану бы уделили больше внимания. И это довело мою злость до пика, оттого-то я и не стала сдерживаться:
– Ты кем себя возомнила?! Ты же что угодно могла выбрать, но почему-то захотела именно мое? А у нас тут, между прочим, важный разговор, но ты врываешься и меня же прогоняешь? Иор, подтверди!
От такого хамства черные глаза Леонтины расширились. Но Сат неожиданно подыграл мне сквозь прорывающийся смешок:
– Действительно, студентка Райнус. Мы как раз ужин планировали, а твои «приветы» точно подождали бы до завтрашнего дня, когда мы увидимся на лекции. Надуманная причина для вечерней встречи. Как Ирис должна это воспринимать, если не посягательством на мое время, которое принадлежит ей?
– Именно! – я порадовалась поддержке, хотя не вполне ее поняла.
Ректор что-то еще добавил:
– Ирис, в пятницу или субботу? В «Снежной птице» места надо заказывать заранее.
– Именно! – поддакнула я снова и тотчас об этом забыла, ведь еще не до конца излила гнев на Леонтину: – Ты всегда так наряжаешься для обычного сообщения? Тебе красный даже не идет! Ну как же обидно-то, а! Я ведь больше такого не найду… – аж плакать от осознания захотелось, и, вполне возможно, я злобно шмыгнула носом.
Студентка Райнус хлопала глазами, пока Сат настойчиво выпроваживал ее из кабинета. Затем вернулся и по какой-то неведомой причине ухохатывался возле окна. Наверное, перед уходом все же следует прояснить ситуацию, чем я спешно и занялась:
– Я про платье!
Эйр немного успокоился и уточнил:
– А-а, это оно? Я даже не заметил, во что она была одета. Значит, невелика потеря. – Он оценил, как я скривилась, и попытался утешить: – Что ж поделать, Ирис, у вас с Леонтиной просто вкусы совпадают. Видимо, не только в одежде. Как ты «мое» кричала-то, не хуже влюбленного дракона.
– Вы о чем? – нахмурилась я.
Однако вместо ответа он вновь подошел к своему столу и добыл в ящике еще монету. Протянул мне со словами:
– Плата за очередную услугу, даже если ты не хотела ее оказывать.
Денежку я все же взяла и пошла на выход, поскольку уже остыла и смогла сообразить, как моя отповедь выглядела в глазах драконицы. И в чем заключалась услуга – тоже не секрет. Леонтина явно жаждала внимания ректора, а теперь решила, что он на романтические ужины со мной ходит и защищает от любых нападок своих же соплеменниц. Не побрезговал ведьмой – или что-то наподобие того. Пусть сам это и расхлебывает, а мне давно пора бежать.
Но вдогонку Сат со смехом заметил:
– Если хочешь знать мое мнение, то тебе больше подойдет зеленый шелк. Начинай хотеть в эту сторону.
Да что он понимает? Дело ведь не в этом безупречном тончайшем нежнейшем бархате, а в символе! Хотя и в бархате тоже. И как только мне понадобятся его советы о выборе платьев, я обязательно… обойдусь.
Валиса не смогла проигнорировать мой вид, когда я вошла в общую комнату:
– Что сквасилась, выскочка всего факультета? Опять со своим брезгливым ухажером поссорилась?
С ним я как раз сегодня и не ругалась. Тьфу, с ректором, а не с ухажером! При такой постановке вопроса не грех и запутаться. Перед сном утешалась мыслью, что у меня снова имеется одиннадцать золотых монет – целое состояние! Немного поною и выдумаю новую цель.
К сожалению, расхлебывать последствия пришлось не только Сату Дикрану. Уже через день перед ужином я увидела Андая, который махал руками, привлекая мое внимание. Я незаметно отошла от девчонок в безлюдный коридор, где и узнала причину его желания наконец-то поговорить:
– Наш факультет уже сутки мусолит эту новость! Одна драконица запустила слушок – и я бы не обратил внимания, но когда прозвучало твое имя, то уже не мог успокоиться. Ирис, что у тебя с профессором Дикраном?
– Ничего, – ответила я. – Леонтина неправильно поняла, когда забежала на нашу консультацию. Андай, как ты можешь во мне сомневаться?
– Я и не сомневался, – маг сразу отступил и заговорил менее эмоционально: – В тебе – ни на секунду. Но о нем такого же не скажу. Да, он отменный преподаватель и любимец студентов, однако не перестает быть эйром. А те используют людей и выбрасывают. Да и как твой жених мог отнестись к подобным сплетням?
Я устало поморщилась и вспомнила о своей обиде:
– Жених? А то ведь уже из головы вылетело! Ты за несколько недель мне даже слова не сказал. Начинаю подозревать, что мама права была – как только ты попал в компанию своих, обо мне забыл.
– Да не забыл я, любимая, не забыл! – он сжал меня в горячих объятиях, но притом осматривался, как бы нас не увидели. – Сама же понимаешь, что пока и у тебя, и у меня руки связаны. И все скоро стихнет, если ведьмы не ответят на последнюю проделку наших!
С чего это вдруг ведьмы должны остановиться? Мы просто хорошую идею пока не разработали! Вот пусть мерзавцы, которые все начали, и трясутся от страха, не зная, с какой стороны прилетит.
Я немного отступила, чтобы заглянуть в такие знакомые голубые глаза – и после долгой отстраненности они показались мне чужими. Спросила напрямик:
– Андай, кто из магов подкинул нам пирожные? Назови имена. Обещаю, тогда другие не пострадают.
– В каком это смысле? – Он свел брови к переносице. – Намекаешь, что сама во всем этом участвуешь?
Я после недолгого размышления решила открыть половину правды:
– В последний раз меня коснулось, причем сильнее, чем остальных девчонок. Как же мне теперь не отомстить своим же обидчикам? Предлагаешь проглотить?
Он нервно усмехнулся:
– Да, Ирис, проглотить! Неужели ты дальше своей гордости ничего не видишь? Я не назову тебе имена зачинщиков, как и ты не назовешь своих. Лисы подзуживают, несколько наших просто развлекаются – и никто из них не собирается всерьез вам вредить! Да если бы захотели, маги размазали бы вас по стенке, потому что наши силы несравнимы!
– Ты только что назвал всех ведьм ничтожествами? – уточнила я.
Андай перехватил меня за плечи, склонился к уровню глаз и затараторил:
– Нет, конечно, я просто излагаю факты. Любимая моя, разве ты не видишь, к чему это приведет? Они воюют, но поссоримся мы, если станем участвовать! Хочешь, я прямо сейчас всем расскажу, что ты моя невеста? Пусть хоть языки прикусят – и плевать, как мои сокурсники это воспримут. Зато, очень на это надеюсь, тебя в следующий раз не тронут. Но и ты со своей стороны пообещай, что не станешь играть в эти игры!
Спустя столько времени я все-таки «любимая». Валиса когда-то говорила, что для их расы важны препятствия. До слухов о ректоре Андай будто знать меня не знал, а сразу после вспомнил, как сильно я ему дорога. Что-то неправильное происходит между нами, но я пока не нащупала четкое определение. Тем не менее наши отношения важны – и он прав в том, что нельзя ругаться из-за ерунды. Ответить я не успела – и даже была благодарна за это Гантеру, который подлетел к нам с гортанным воем:
– Отойди от нее, скользкий гад! Ирис, он тебя обидел?
Я покачала головой и поплелась в столовую. Если Андай не верит сплетням, то плевать, что думают остальные. Поболтают между собой и успокоятся. И все же девочкам я помогу – кстати, совсем не по той причине, что они без меня не справятся. Просто давеча мне было сказано, что змеи гораздо сильнее ведьм – надо хорошенько щелкнуть их по носу. Не помешает это откровение и моему жениху – пусть не забывает урок, раз мы собираемся прожить долгую и счастливую жизнь вместе.
Глава 17
На первую подвальную практику мы гордо шествовали под изумленным взглядом госпожи Рейно. Она, конечно, знала про ремонт, поэтому ей хватило краткого объяснения Валисы:
– Мы контрольную профессору Дикрану завалили! Идем отрабатывать.
Комендант причмокнула и задала риторический вопрос:
– А что, классы над землей уже закончились?
Не знаю, что конкретно ее удивило – то ли радостный вид «должниц», то ли кастрюли и котелки, которые мы одолжили в столовой, некоторые из них были доверху наполнены мешочками с засушенными травами. Любопытная у нас контрольная, если ее приходится отрабатывать именно так.
Ректор присоединился к нам чуть позже, когда мы уже устали восхищаться изменениями – теперь здесь было светло, чисто и уютно, из коридора вели незапертые двери в большие и маленькие помещения. Мебели пока не хватало, чтобы в каждый закуток поставить, однако для присутствующих и ее было в избытке. Мы осмотрели лишь десять первых залов. Сат спускался по лестнице как раз в тот момент, когда я выражала свое мнение – для него, собственно, и говорила:
– Десятилетиями заброшенные помещения облагородили за несколько дней. Если это было так просто, то почему не сделали раньше? Не иначе, драконья жадность заканчивается там, где начинается драконий интерес.
– И тебе добрый вечер, студентка Мартос, – Он улыбнулся, подходя. – Объяснение простое – я ведь не ректор, чтобы заниматься расточительством академического бюджета. Но когда прикинул, сколько мне придется заплатить из собственного кошелька за ремонт, то расходовать академический бюджет как-то сразу стало проще.
Валиса пихнула меня локтем и сказала то, о чем и я подумала:
– То есть драконья жадность не заканчивается. Ирис, ты этим предположением нанесла ему оскорбление!
Сат не выглядел обиженным. Я давно заметила, что все упреки в свой адрес он воспринимает или с весельем, или с полным равнодушием – верный признак незыблемой самооценки. Его можно с ног до головы бранными словами облить – и даже отряхиваться не придется, само отлетит. Эх, мне бы так научиться, тогда и с Валисой общаться стало бы гораздо проще.