Выговорившись, Риго встал у открытого окна и с грустью посмотрел на улицу. Праздник жизни теперь не для него, из всех радостей осталось вино. Глядя на кружку, он не заметил, как к нему подошел Тимур. Несильный удар в голову отправил захмелевшего пенсионера в забытье.
– Приступим, – пробормотал ударивший, содрав с жертвы штаны и достав из кармана пробирку с кровью драконы. – Ты уж извини, но на разговоры нет ни сил, ни желания. Первым делом втирания…
Через несколько минут с втираниями было закончено, Тимур достал вторую склянку и, по капле, влил половину ее содержимого в рот «больного», вторую половину щедро размазал по лицу и шее друга.
– «Худой», что ж ты врал, что легче перышка? – крякнул «доктор» от натуги, подхватив безвольного пациента на руки. – Пошли в постельку. Сон, чтобы ты знал: лучшее лекарство! – продолжил он, переведя обморок несложным заклинанием в здоровый сон.
Дорога к спальному месту изобиловала множеством препятствий в виде огрызков каких-то фруктов и пустых винных бутылок. Возле самой кровати «носильщик» чуть было не навернулся вместе с грузом на пол, спасло только то, что помятое ложе с несвежим бельем было рядом, и похрапывающий объект заботы упал на кровать. «Объект» зевнул, потянулся всем телом и повернулся на правый бок, молодецкий храп заставил дрожать стены заведения.
«Доктор» несколько минут постоял рядом с кроватью, наблюдая, как с правого бока пациента отваливаются целые шматы сухой кожи. Настойка из крови дракона делала свое дело. Тимур почувствовал легкое покалывание в подушечках пальцев и ладонях. Навтирался – кожа на его кистях шелушилась и становилась мягкой и розовой, как у младенца. Нехорошо, следующий раз следует быть осторожным, иначе… С кровью драконов следовало быть предельно аккуратным, в малых количествах она способствовала заживлению тяжелых ран и врачевала самые немыслимые недуги, но, как всякое лекарство, имела обратную сторону. Стоило перебрать с дозой, и из чудодейственного лекарства получался не менее чудодейственный яд. Больше двух-трех раз прикладываться к этому «источнику» было нельзя. Каждый прием оставлял свой след, выражавшийся в накапливании этого самого яда. В какой-то момент наступало пресыщение, и человек умирал. За все нужно было платить. Тимур потер ладони и порадовался что вторичное воздействие невелико. Не хотелось бы устроить свидание с Хель в самом начале жизненного пути. Стоит прислушаться к советам и инструкциям Ланирры. Дракона была предельно серьезна, описывая применение крови, и все время косилась на Фриду. Крылатая донорша никак не могла взять в толк, почему вампирша не умерла? От того количества крови, которое досталась девушке, могла «щелкнуть хоботами» пара-тройка взрослых барлов…
– Надо сходить за продуктами, – воспоминания о безумном голоде, скрутившем внутренности бывшего узника в тугой комок после приема чудодейственной настойки, подсказали, что проснувшийся «пенсионер» захочет есть не меньше чем голодный сул. Тимур накрыл храпуна простыней и вышел в коридор. – Вызови горничную, – приказал он вахтенному.
– Одну минуту, – тот посмотрел на младшего офицера и через переговорник вызвал горничную.
На вызов явились две девушки.
– Навести порядок. Мусор выкинуть. Полы помыть. Офицера не трогать, он будет спать еще около трех часов. Ничему не удивляться, рой-дерт обработан магической мазью от ожогов, отшелушивающаяся старая кожа – это нормально. Подготовьте сменный комплект постельного белья и проветрите помещения. Китель погладить. К моему возвращению комната должна блестеть, как полированное яйцо. Все понятно? – рублеными фразами выдал Тимур короткий инструктаж. Девушки синхронно кивнули. – Действуйте! – С последним напутствием на стол легли две золотые монеты достоинством по три звонда. Да, много, но теперь можно быть уверенным, что горничные отработают задание со всем рвением и даже сверх того.
Марика сидела на скамье, расположенной в дальнем конце школьного парка, и под мерный шум фонтанов перелистывала страницы учебника. «Магия жизни. Основные направления» – красивыми вензелями было выписано на обложке. Страницы тихо шелестели под тонкими пальчиками девушки и мягко ложились друг на друга, редкие капли воды, приносимые ветром от фонтанов, падали на бумагу и, словно слезы, оставляли на ней расплывчатые отпечатки. Одинокая светловолосая волшебница не плакала. Прошли те дни, когда она до хруста в костях рук сжимала мокрую от слез подушку.
Месяц, пролетевший яростным степным ураганом, не принес с собой ничего хорошего. Бойня на полигоне, арест и бесконечные допросы в школьном каземате. Приторно-вежливое внимание дознавателей и «наказующих», показное участие в ее судьбе, разбивающееся о холодные бездушные глаза следователей. Маленькая сырая камера с противными пауками по углам, на долгую седмицу ставшая ее домом. Таинственное исчезновение Риго и Тимура, породившее множество сплетен и слухов. Восстание и кровавая резня, устроенная норманнами восставшим. Бои в школе и сражающиеся с «наказующими» старшекурсники. За этот месяц она лишилась единственной подруги, отвернувшейся от нее и спрятавшейся за спину жениха и его отца. Ирма ни разу не навестила ее. Бывшая товарка не вписывалась в новый круг общения, выглядела дурнушкой и деревенщиной на фоне высокородного общества.
Затем последовали новые визиты следователей и целой делегации из княжеств Рау, и сотни вопросов, на которые приходилось отвечать. Вопросы, выворачивающие душу наизнанку. Вопросы про Керра, вопросы про орка, вопросы о вампирше и опять про Керра. Вопросы с подвохами и двойным дном. О привычках, о вкусах, о постельных пристрастиях… Да откуда она знает, какие у дракона постельные пристрастия, если он спал-то с вампиршей и Ирмой?! Нет, больше она ничего не знает! А может, он спал еще с кем-то? Может, и спал, но ей ничего не известно. Рау убрались восвояси, и за нее взялись доверенные лица ректора Этрана, вопросы пошли по кругу: с кем встречалась Марика, с кем встречался Риго, какие девушки чаще всего были в компании Риго и Керра, были ли у них романы? Однажды Марика не выдержала и устроила истерику. Не было у дракона никаких романов, кроме Фриды, орала она этрановскому следователю. Какие могут быть романы, если он приходил в общежитие за полночь, тренировался и падал спать? После устроенного представления от нее отстали. Надолго ли?
Девушка с силой захлопнула книгу и посмотрела на переливающиеся яркими бликами, как прозрачный хрусталь на солнце, струи воды. За этот месяц она научилась жить одна и надеяться только на себя.
– Марика, вот ты где, я тебя везде обыскалась, – на скамью плюхнулась Рита, второкурссница, подселенная в соседнюю комнату после отъезда снежных эльфиек. – У меня для тебя сюрприз!
– Какой сюрприз? – Марика не любила соседку, вечно сующую свой нос куда не следует.
– М-м-м, хороший. Возле твоего «сюрприза» уже половина общежития профланировала, хи-хи.
– Не поняла, чего и зачем кому-то фланировать?
– Марика, – Рита капризно надула щечки, – тебе все прямым текстом надо? Ну ладно, тебя какой-то военный на вахте дожидается! Симпатяжка-а! – соседка демонстративно облизнула напомаженные губы.
– Здравствуй, Марика, – стоило девушке войти в холл, офицер вскочил с кресла. Стайка молодых прелестниц, тершаяся неподалеку от военного, плавно переместилась в сторонку, но ни одна из девушек холл не покинула. Все особы просто сгорали от любопытства…
– Тимур?! – Звонко щелкнула обложкой об пол выпавшая из ослабевших рук книга.
– Не похож? – От грустной улыбки белые полоски мелких шрамиков на лице молодого человека сложились в мимические лучики, сделав гостя старше на десяток лет.
– А где Риго? Он жив?
– Жив. – У Марики отлегло от сердца. – Собирайся, по дороге все расскажу.
Она подхватила оброненную книгу и побежала в свою комнату:
– Я быстро! – донеслось от двери.
Красотки в дальнем конце холла, среди которых была пара бывших одногруппниц Тимура, зашептались между собой. Девушки не могли поверить, что этот статный офицер и исчезнувший чуть больше месяца назад студиозус одно и то же лицо. Насколько форма меняет человека. А короткий волос ему идет…
– Руки убери.
– Как будто я тебя голого не видела. Повернись, да не сюда, туда повернись. Стой.
– Охальник, хоть бы Тимура постеснялся. Руки убери, а ну стой!
– Я те что, жеребец? Понукаешь…
– Кобель ты бессовестный, а не жеребец. Не крутись…
Тимур, прикрыв глаза, развалился в удобном кресле, притуленном в углу комнаты. Старое черное кресло совершенно не гармонировало с остальным убранством номера, выдержанного в светло-серых тонах, но было таким удобным, что сменить или выбросить его у персонала гостиницы не поднялась рука. Сейчас Тимур, как никогда, был благодарен администрации за малодушие. Из душевой, куда Риго, в компании с Марикой, отправился, чтобы смыть остатки засохшей настойки, донеслось приглушенное хихиканье. Пусть лучше хихикает, чем нажирается вином, так он хоть на себя стал похож…
– Спиной повернись, надо смыть мыльный корень. Знаешь, а тебе идут эти шрамы, особенно те, что на лице, они придают некий гламурный шарм.
Тимур улыбнулся. Молодец девочка, похоже, она лучше, чем он, знает способы повышения самооценки обожженного друга. Настойка помогла: правая рука и нога Риго сгибались и разгибались, как до ранения, от переплетения уродливых жгутов осталось несколько самых жутких, превратившихся в тонкие беловатые полоски. Четыре шрама, словно след от удара когтистой лапы хищника, пересекали лицо парня, размещаясь друг от друга на расстоянии двух сантиметров. Первый брал свое начало от виска, второй рвал внешний угол правого глаза, из-за чего казалось, что молодой человек постоянно прищуривается. Третий жгут заходил на щеку и вытягивался к уху, глубокой бороздой врезаясь в волосы за верхней мочкой. Четвертый рождался на подбородке, бежал немного наискосок, отрывал кусочек нижней мочки уха и резко спускался на шею, где из него ветвистыми корнями спускались по боку и спине еще несколько зарубцевавшихся жгутов. Вполне возможно, что эффект мог быть и лучше, но доморощенный доктор побоялся делать втирания