сделки?
– Нет, – понуро ответил гном. Клиент поймал его в ловушку. Отказаться от заключенной сделки, значит потерять престиж, а престиж такая штука, что потом не восстановишь. Клиенты уйдут к другому, никто не захочет шить одежду у опозорившегося мастера. А на вид мальчишка… – Располагайтесь, будем снимать мерку.
– Я спрашивал про обувь.
– Сто звондов.
– Договорились, как вы понимаете, заказ должен быть по ноге и готов вместе с костюмом.
Гном скрипнул зубами.
Через тридцать минут, надувшийся «халявного» бодросила и «облегчившийся» на триста монет, Тимур покинул гостеприимное заведение. Форму и сапоги обещали доставить прямиком в общежитие. За такие-то деньжищи можно постараться. С ума сойти, простой крестьянин считает двадцать звондов очень большими деньгами, а он отдал в десять раз больше за какую-то раскроенную тряпку. Куда катится мир?
Между тем, вечерело. Вдоль проспектов и парковых дорожек зажглись магические огни – казалось, город набросил на себя праздничный наряд. Тимур посидел в летней ресторации на берегу искусственного озера, послушал музыку и насладился изысканной кухней. Официанты так и вились вокруг перспективного посетителя, девушки за соседними столиками стреляли глазками, но молодой офицер оставался равнодушным к женским чарам. Пусть думают, что хотят, наплевать. Приятный вечер, можно и в общагу топать…
В парке было пусто. Какой дурак будет бегать по дорожкам со свинцовыми грузиками на ногах и тяжелым мешком на плечах в промозглый туман? Утро – время для последних снов, а не для бестолковой беготни. Риго остановил Тимура и кинул ему тренировочный меч из сырого железа:
– Держи, отрабатываем низкие стойки, следом покажешь, чего ты стоишь в нападении, шевелись! – Худой и Марика не задали ни одного вопроса, где он был весь вчерашний день. Человеку иногда требуется побыть одному, друзья прекрасно поняли его настроение.
– Хватит, – Риго остановил тренировку. – Выставляешь ногу, получаешь по ней. Проваливаешься вперед, теряешь равновесие и попадаешь под косой удар. Руку в сторону не отводи, не со щитом работаем, так открывается левый бок для атаки противника, быстрый укол – и одним мертвецом станет больше. Хочешь стать зомби? Нет? В стойку!
Худой, перевитый сухопарой мускулатурой, Риго не делал другу скидок. Тренировки проходили в жестком ключе, ошибки немедленно наказывались условно смертельными уколами или ударами, после которых в реальном бою больше не встают. С каждым днем бывший второй номер допускал все меньше и меньше ляпов, но до настоящего фехтовальщика ему было еще ой как далеко.
– Закончили, – бросил Риго, – валим с поляны.
Они собрали снаряжение и пошли в общежитие. Тяжелые браслеты и пояс Тимур не стал снимать, в апартаментах скинет.
Метров за сто до родных стен из тумана выступили десятки фигур с походными сумами на плечах. Чем ближе друзья подходили к фигурам, тем яснее становилось, что в школу прибыли снежные эльфы. По-видимому, гостей с гор Мраморного кряжа принимали через школьный портал, так как до открытия врат было больше получаса. Эльфы провожали молодых людей долгими взглядами, в которых читалось неподдельное уважение. Обвешанные грузиками и снаряжением люди явно занимались не один час. Истязать себя в такую рань и холодный туман не каждый сможет. Неожиданно Тимур бросил снаряжение на землю и вклинился в группу эльфиек.
– Осторожней, мужлан! – процедила красавица, которой он нечаянно наступил на ногу.
– Любаэль!
Одна из девушек обернулась, сбросила с плеча сумку и побежала к ним навстречу.
– Тимур! – повисая у него на шее и целуя в губы, завизжала она.
Наблюдавшие сценку «ледышки» широко улыбались. Тихо присвистнув, Риго покачал головой. Вот Молчун, удивил так удивил!
Тантра. Ортен. Лайлат…
Его величество наклонился к канцлеру и тихо спросил:
– Как тебе друзья нашего дракончика?
– Интересные молодые люди, не лишены талантов. Стоит присмотреться к ним более внимательно, Дранг ничуть не приуменьшал, рассказывая о них, – ответил Гарад, разглядывая великолепную пару – человек и эльфийка, на мгновение застывшую в очередном па. – Граф Сото не перестает удивлять своими эскападами, и где он отхватил такую красавицу и такой китель? Олмар может на меня обижаться, но рядом с молодым человеком его мундир совсем не смотрится или смотрится как сюртук бедного родственника! – король улыбнулся.
– Я не про то.
– Я понял, про что ты. Не думаю, что эльфийка – подстава над-князя. Просто у них так сложилось, блеск в глазах нельзя подделать. И вот еще что: парни прекрасно разобрались в ситуации. Я наблюдал за ними во время церемонии награждения и видел, какие они бросали взгляды на Мидуэля и тебя. Аура Сото светилась равномерно, что говорит о жестком самоконтроле. Когда ты завел речь о геройстве, по ней пробежался огонек, будто он скривился. Видал он награды и подаренное имение в Лайлате на высоком столбе. Они не хотят быть разменными монетами в политической игре.
– Они еще мальчишки!
– Видел бы ты иллюзограмму второго орденоносца после ронмирской бойни, то не был столь категоричен.
Гил II откинулся на спинку трона, установленного на невысоком помосте, и задумался. Не заигрался ли он в игры? Игры. Вся жизнь игра. У детей игрушки и игры маленькие. У людей постарше игры выходят во двор и на улицу. У людей, облеченных властью, площадка для игр вырастает до размеров города, провинции и страны. У облеченных большой властью, игрушкой выступает сам мир. Похоже, миру надоело, что с ним играют, как с куклой, он решил выступить в роли кукловода и поиграть людскими судьбами. После таких игр от городов остаются черные пепелища…
– Ваше величество! Тарг побери! Пусть ко мне подойдет Гарад, – нарушая все нормы, донесся из переговорника, вшитого в воротник мундира, голос не к добру упомянутого Дранга.
Король скосил глаза в сторону, в затемненной нише с правой стороны зала стоял главный государственный шпик. Гил посмотрел на канцлера и смежил веки. Гарад отошел от трона, вальяжно прошел треть зала, минуты три-четыре покрутился среди придворных и остановился рядом с главой Тайной канцелярии.
«Спокойно, Гил, спокойно. Улыбайся, улыбайся, Тарг тебя задери», – твердил сам себе монарх. Бледный вид возвращающегося канцлера почему-то не внушал оптимизма. Что еще случилось? Судя по растерянной физиономии Гарада – ничего хорошего. И старый эльф заерзал на своем троне. Подушечка жесткая? Или ему тоже что-то нашептали через переговорник? К трону над-князя подошел внучок. Родственники о чем-то мило побеседовали, и Бериэм незаметно испарился из залы. Становилось интересно.
– Вариант «двойник», – ожила магическая горошина.
Из короля словно выдернули стержень, ему показалось, будто он съезжает по ступеням помоста вниз, а трон рассыпается в труху. Веселье официального приема померкло, будто покрываясь темным покрывалом. Дело дрянь.
Тряхнув головой и спрятав за широкой улыбкой охватившее его волнение, его величество встал с трона и спустился с помоста. К нему тотчас подступила толпа придворных. Наконец монарх соизволил пообщаться с подданными!
Книксены, поклоны, обнаженные, присыпанные пудрой плечи, глубокие декольте, заискивающие и не очень взгляды. Пару раз спину обжигала ненависть. Так-так, надо не забыть напомнить Дрангу, чтобы его подчиненные перетрясли информацию о всех присутствующих в зале. Магом его величество не был, но та искра «шептуна», что была обнаружена в нем наставниками, была развита длительным и упорным обучением. Кто-то ненавидит его всем сердцем и душой, но кто? Нельзя оставлять за спиной недобитков или жаждущих мести родственников казненных повстанцев. Стоит ослабить бдительность и можно отправиться в чертоги Близнецов, отведав яда в вине. Король усмехнулся, Дрангу прибавится работы.
Оторвавшись от невеселых раздумий, монарх оглядел присутствующих. Замысловатые прически и откровенные наряды дам, строгие костюмы кавалеров, перемешанные частыми вкраплениями парадной военной формы, блеск наград и украшений. Мельтешение лиц. Гил никогда не любил шумных сборищ. С раннего детства будущий монарх предпочитал тихое времяпровождение с какой-нибудь книгой в руках. Кто бы его спрашивал о личных желаниях. Предпочтения одно, а жизнь наследника престола совершенно другое.
Его величество, король Тантры Олмед I Быстрый, держал сына в ежовых рукавицах и в черном теле. В десять лет сын короля инкогнито был направлен на воспитание в пехотный пажеский армейский корпус. «Посмотрим, что ты собой представляешь, – сказал отец, сжав губы в тонкую полоску, – не вздумай проболтаться о своем происхождении, иначе…» – Карие глаза монарха гневно сверкнули.
Принц молчал, как бы тяжело ему ни приходилось. Наряды на кухне, порка за провинности, холодный карцер за серьезные проступки.
Преподавали в корпусе жестко – на первых порах юным пажам совершенно не оставалось времени ни на что иное, кроме учебы и отработки заданий. Он не жаловался, когда отец спрашивал его об учебе во время положенных коротких каникул. С легкой руки старого короля Гила за глаза стали называть Тихим. О чем рассказывать, если корпус наводняли представители тайных спецслужб и на стол монарха ежедневно ложились подробные отчеты о жизни юного кадета. Дураком Гил никогда не был. Отличные оценки за успеваемость и овладение воинскими искусствами радовали сурового родителя. В корпусе сын познакомился с Гарадом. Деятельный и шебутной Гарад был своеобразным полюсом, притягивающим кадетов к себе. Придумщик и драчун, он взял тихоню под свое крыло, частенько они дрались спина к спине. Руководство корпуса всегда сквозь пальцы смотрело на драки между воспитанниками, если в них отсутствовала магия или сталь. Юношам требовалось выпускать пар, так пусть выпускают, но не калечат друг друга. Впрочем, кто кого взял под крыло, еще надо серьезно рассмотреть. Каких только проказ они не устраивали…