– Он пойдет на буксире у первого. При подходе к точке входа мы отстрелим буксир, оставив катер в дрейфе.
– А как его потом забрать? – не понял Альказ.
– А зачем его забирать? Думаю, это будет не единственная попытка прорваться в эту тайну, – усмехнулся верховный линкора, тяжело ворочаясь на своих носилках.
– Сколько рабов вы собираетесь посадить в катер? – не унимался Альказ.
– Двух. Пилота и связиста. Нет смысла терять сразу много рабов. Кроме того, в навигационный компьютер катера мы заложили специальную программу. Если рабы погибнут, то компьютер через трое стандартных суток сам приведет судно обратно сюда на автопилоте. То, что мы будем видеть по сети, одновременно будет записываться на комплекс связи. Так что хоть какую-то информацию мы все равно получим. Если только катер не будет уничтожен.
– Похоже, вы решили пустить в ход все свои знания, – удивился ксеноброн.
– Это только начало, – ответил верховный техножрец дредноута с непонятной интонацией.
– Что это значит? – насторожился Альказ.
– Увидишь, – трескуче рассмеялся верховный линкора.
– Ты подал нам идею, и теперь наша задача – выжать из нее все, что только можно. Чем больше мы будем знать об этом пятне, тем лучше, – добавил верховный дредноута.
– Верховные, я хотел попросить вас назвать мне ваши имена, – собравшись с духом, сказал Альказ. – Очень неудобно обращаться по званию, когда рядом сразу двое верховных.
– Это невозможно, ксеноброн, – решительно ответил верховный дредноута. – Наши имена могут быть известны только нашим высшим иерархам.
– Но почему? – растерялся Альказ, не ожидавший такого ответа.
– Становясь техножрецом, ксенос отказывается от всего, что связывает его с обычным миром и прошлой жизнью. Как ты знаешь, основная часть нашего сословия выведена искусственно. Едва вылупившись из яйца, мы получаем номер и носим его до самого посвящения. Наше звание и есть наше имя, и никакого другого имени нам не дано, – еле слышно ответил верховный дредноута.
– Только что тебе оказали огромное доверие, поведав очередную тайну нашего сословия, – добавил верховный линкора.
– Но пусть тебя это не беспокоит. Говори то, что хочешь сказать, и каждый из нас поймет, к кому ты обращаешься, – добавил верховный дредноута.
– Вы говорите о своих ментальных способностях? – осторожно поинтересовался Альказ.
– Верно. Но самое интересное, что такие способности есть и у тебя. Откровенно говоря, я удивлен, что наши генетики проморгали такой великолепный экземпляр, – ответил верховный дредноута, разворачиваясь к Альказу всем телом. – С такими задатками ты должен быть среди нас, а не командовать кучей бестолковых головорезов.
– Эти головорезы – мой экипаж, и я прошу вас не забывать об этом, – резко ответил ксеноброн. – Они не менее важная составляющая благополучия империи, как и вы.
– Не стоит обижаться на техножрецов, – рассмеялся верховный. – Нам чужды грусть, сострадание и другие подобные эмоции. Мы руководствуемся только рациональностью и пользой для дела. Именно исходя из этих соображений мы решили отправить на смерть двух сильных, здоровых рабов. Но я начал разговор не с этого. Ты хочешь научиться мыслеречи?
– А зачем? – растерянно спросил Альказ.
– Это очень полезные способности. Они помогут тебе лучше понимать свой экипаж и точнее управлять кораблем.
– Не знаю. Я не уверен, что хочу этого, – подумав, протянул ксеноброн. – Управлять кораблем я учился у лучших специалистов. К тому же реакции узлов управления зависят не от умения капитана общаться ментально, а от работы генераторов.
– А генераторами занимаемся мы, – закончил за него верховный дредноута. – Все верно. Но ты считаешься избранным, а значит, должен это уметь.
– Но зачем? – продолжал недоумевать ксеноброн.
– Дух линкора благоволит к тебе, но ты не понимаешь того, что он хочет сказать, – продолжал напирать верховный.
– Если я не глух, то дух машин всегда найдет способ объяснить мне свою волю, – решительно ответил Альказ.
– Не спеши отказываться. Придет время, и мы вернемся к этому разговору, – чуть усмехнувшись, ответил верховный дредноута.
Спустя двое стандартных суток после этого разговора линкор отстыковался от дредноута и медленно двинулся в сторону границы. Катера, которые должны были отправиться к аномалии, были закреплены в трюме корабля. Несмотря на полную загрузку реактора, ксеносы приняли решение выпускать их в пространство только на границе. Спустя еще неделю линкор лег в дрейф, и боеособи вывели смертников из загона. Лично спустившийся в трюм Альказ, задумчиво посмотрев на стоящих перед ним мягкотелых, негромко сказал:
– Ваша задача – пройти сквозь аномалию, снять как можно больше и вернуться. После этого вам позволят отправиться обратно в ваши системы.
– А если нет? – угрюмо спросил высокий чернокожий мужчина, являвшийся пилотом.
– Что, если нет? – уточнил Альказ.
– Если мы не вернемся?
– Тогда туда отправятся другие.
– Тогда с чего мы будем помогать вам?
– Я же сказал, чтобы вернуться обратно. Домой.
– Ложь. Вы не для того захватывали рабов, чтобы потом отпускать их, – покачал головой пилот. – Вы все равно убьете нас. Так зачем нам помогать вам?
Растерявшись от такого ответа, Альказ только мрачно скрипнул зубами и, едва сдержавшись, ответил:
– Хотя бы для того, чтобы избежать более страшной смерти. Поверьте, я могу сделать так, что вы будете умирать очень долго и очень страшно.
– Ладно. Что так, что эдак – все равно конец. Так уж лучше в драке, на борту корабля, – помолчав, протянул пилот, обращаясь к своему напарнику.
– Ну, корабль – это слишком громко сказано. Скорее, это будет ваш обычный катер, в конструкцию которого наши специалисты внесли кое-какие изменения, – с довольным видом усмехнулся Альказ.
– Какие именно? – быстро спросил пилот.
– Ничего такого, что могло бы помешать пилотированию. Скорее, это изменения в системе связи и фиксации.
– А что будет, если мы сможем вернуться? – осторожно спросил связист.
– После анализа и изучения полученных вами данных вы повторите полет. И так будет до тех пор, пока мы не поймем, что это за аномалия и чем она может угрожать нашей империи. Но даю слово, что между полетами вы будете получать все, что вам потребуется для нормальной жизни.
– Ну что, дружище, рискнем? – спросил у связиста пилот.
– Рискнем, – кивнул связист, обреченно махнув рукой.
– Отлично. Тогда поднимайтесь на борт. Начнем, – кивнул Альказ.
Пройдя мимо замерших, словно статуи, боеособей, рабы поднялись на борт катера, и Альказ приказал всем покинуть трюм. Автоматика уровняла давление, и катера медленно вышли в пространство. Наблюдая за ними на тактическом мониторе, Альказ напрягся так, словно пытался усилием воли ускорить движение катеров. Находившиеся в рубке ксеносы то и дело переглядывались и бросали на своего капитана настороженные взгляды.
Но Альказ ничего не замечал. Наконец, не выдержав напряжения, помощник капитана осторожно коснулся локтя ксеноброна и тихо, так, чтобы не слышали другие, сказал:
– Ксеноброн, мы не можем долго находиться здесь.
– Почему? – раздраженно спросил Альказ, резко поворачиваясь к нему.
– Разве вы не чувствуете? Даже боеособи встревожены и стараются держаться группами. Это опасно.
– Ерунда. До аномалии слишком далеко, – отмахнулся Альказ. – А экипажу скажите, что наша миссия слишком важна, чтобы так просто отказаться от нее из-за неприятных ощущений. Они воины империи, а не трусливые рабы в загонах.
Понимая, что он совершенно прав, помощник отошел в сторону и, неопределенно пожав плечами, сделал вид, что ничего не понимает. Офицеры в рубке быстро переглянулись, но спорить с легендарным капитаном никто не решился. Тем временем ведущий катер запустил двигатель и быстро начал уходить в сторону чуть мерцающего пятна. Нужные данные уже были вбиты в навигационный компьютер, поэтому пилоту оставалось только запустить маршевый двигатель и отслеживать курс, вовремя вводя нужные корректировки.
Когда катера достигли расчетной точки, навигатор линкора отстрелил буксирный трос, нажав на кнопку так, словно пробивал когтем горло врагу. Но автоматика сработала исправно, и вскоре пустой катер остановился, а на мониторе связиста обозначился сигнал готовности к сеансу связи. Еще через несколько часов Альказ надел на голову гарнитуру связи и, дождавшись, когда связист подаст сигнал, громко спросил:
– Разведочный катер, как слышите меня?
– Отлично слышим, – раздалось в ответ.
– Включите внешние камеры и опишите, что чувствуете, – приказал Альказ.
– Откровенно говоря, ощущения необычные, – послышалось в ответ после минутного молчания. – Такое впечатление, что впереди что-то странное. Черт, это даже описать невозможно.
Внимательно слушая, Альказ не отрывал взгляда от монитора связи, краем сознания отметив тревогу в голосе пилота.
– Вы уже прошли обозначенную точку? – спросил ксеноброн.
– Почти. Погодите, что это за чертовщина?!
Неожиданно внимательно смотревший на экран связист линкора ткнул когтем в монитор так, что чуть не пробил его насквозь, на всю рубку завопив:
– Смотрите, ксеноброн! Смотрите!
– Не мешай, – рявкнул Альказ, едва не сбросив его с ложемента и склоняясь к самому экрану. – Этого не может быть. Это же… Это же искусственные космические тела. Корабли. Значит, это не просто дыра.
Голос его сорвался, когда на экране вдруг расцвела яркая вспышка и связь оборвалась. Катер был уничтожен. Чем именно, Альказ не понял, но не сомневался, что при детальном просмотре записи сможет это установить. Во всяком случае это был хоть какой-то результат. Теперь становилось понятно, почему ни один корабль ксеносов, отправленный в пятно, так и не вернулся. Их просто уничтожали. Но почему? Зачем? Ответов на эти вопросы у него не было.
Задумчиво постояв у комплекса связи, Альказ оглянулся на своих подчиненных и, вздохнув, коротко приказал: