Приказав водителю сесть, Кудасов выбрался из машины и, подойдя к возникшим на полосе перемещения воронкам, с интересом огляделся. Судя по ямам, нападавшие не поскупились. Использовался зенитно-ракетный комплекс с системой удаленного управления. Оружие совсем непростое, достать которое можно, только имея доступ к армейским арсеналам. Сам Кудасов мог с ходу назвать полдюжины организаций, которые такой доступ почему-то имели, хотя и являлись насквозь незаконными.
Радиус действия такого комплекса составлял что-то около полутора километров. Сама система состояла из ракетной установки, станину которой вместе с пусковой частью перемещать запросто могли два человека, и компьютера управления. Компьютер этот умещался в небольшом чемодане, при этом сила сигнала легко дотягивалась до пускового устройства даже через железобетонные стены.
Подскочивший к нему офицер, лихо откозыряв, быстро доложил:
– Место запуска ракет обнаружено. Использовалась система удаленного управления. Наши спецы сейчас отслеживают обратную связь. Думаю, минут через сорок будем знать, откуда был подан сигнал.
– Думаешь, они будут там сидеть и ждать нашу группу захвата? – иронично усмехнулся Кудасов. – Нет, дружок. Думаю, они уже взлетают с планеты. Те, кто это сделал, отлично знают, с кем связались.
Отпустив офицера, он жестом подозвал к себе дежурного секретаря и, помолчав, велел:
– Подготовьте приказ о награждении всех погибших ребят орденами Славы, с пожизненной выплатой их семьям пенсий по потере кормильцев. И проверьте, чтобы эти пенсии не были меньше, чем пособия по безработице. Люди на службе погибли. Да, и еще. Отдельным приказом проведите им единовременную выплату. На похороны. Все счета за ритуальные услуги перенаправьте моему бухгалтеру. Нужные распоряжения я ему отдам.
Вернувшись в машину, Кудасов устало откинулся на спинку сиденья и, вздохнув, тихо приказал:
– Домой.
Коротко кивнув, водитель плавно тронул машину с места и, дождавшись, когда глидер сопровождения пристроится сзади, вывел ее на нужный уровень. Убедившись, что все вернулось в обычное русло, граф принялся анализировать случившееся. Избавиться от него мечтали многие. Если впадать в паранойю окончательно, то лучше всего в схему выстраивалась прямая связь между обнаруженной лабораторией и докладом о прибытии арестованных.
С другой стороны, чтобы знать о докладе, нужно иметь доступ к специальной аппаратуре, чего у злоумышленников быть точно не могло. В этом граф готов был прозакладывать свой титул. Получи они доступ к подобному оборудованию, и многие текущие дела уже начали бы разваливаться. Выходит, заказавший нападение не связан с делом о закрытой планете, и это что-то из старых дел. Впрочем, информации было слишком мало, и строить версии было рановато.
Нужно было дождаться результатов сканирования. Ребята из отдела технической поддержки недаром свой хлеб ели. Они давно уже разработали программу специально для подобных случаев. Хитрая разработка активировала пусковой комплекс, что давало возможность службе наблюдения отследить сигнал. И пусть сам комплекс был уже брошен, специальные сканеры могли идентифицировать работавшего с ним человека по мельчайшим фрагментам потожировых следов.
Но самое главное, что обычно пусковые комплексы не бросали. Одним таким чемоданом можно было запустить десяток снарядов. Сигнал комплекса и ракеты был стандартным. А значит, по сигналу обратной связи можно было найти и исполнителя. Само собой, все эти разработки держались в строжайшем секрете, а те, кто был уже пойман таким способом, никому ничего не расскажут по одной простой, но очень уважительной причине. Рассказывать некому.
Ночь прошла спокойно, а утро началось с новых известий. Дежуривший на пульте охраны офицер получил сигнал вызова обязательного приоритета, и граф, в очередной раз включив дешифратор, с удовольствием услышал доклад:
– Ваше превосходительство, исполнителей вчерашнего нападения на вас взяли.
– Шустро. И как дотянулись? – с интересом спросил Кудасов.
– Хозяйственные ребятишки попались. Пусковой комплекс решили с собой увезти и, как добропорядочные граждане, сдали его в багаж. Прямо на трапе и повязали, как пучок морковки.
– И сколько их было?
– Аж трое.
– И где они сейчас?
– Так у наших инквизиторов потеют. Результаты уже есть, так что дознатчики только вашего прибытия ожидают, – бодро доложил звонивший.
– Добро. Скоро буду, – улыбнулся Кудасов и отключил дешифратор.
Это была действительно хорошая новость. Несмотря на все вопли и крики о правах арестованных и обязательное присутствие на допросах адвокатов, трясти подобных исполнителей нужно было сразу, теплыми. Пока они еще пребывают в расстроенных чувствах от осознания столь неожиданного провала. А главное, никто кроме участвовавших в операции не должен был знать, что арестованные вообще существуют. Ко всему прочему, методы работы конторских инквизиторов могли довести до нервного срыва любого стукнутого на голову правозащитника.
В арсенале дознатчиков было все, от мнемосканера и различной химии до самых прозаических пассатижей. Как говаривали те, у кого учился сам Кудасов, не нужно изобретать велосипед там, где все давно уже придумано. Достаточно просто посетить ближайший хирургический или стоматологический кабинет. Иногда один вид подобных инструментов давал лучшие результаты, чем все разговоры и психологические выверты, вместе взятые. Логика в этом была простая и вполне понятная. Все отлично знают, что подобные выходки, в стиле далекой инквизиции, запрещены, но кто знает, что вообще происходит в мрачных застенках одной из самых закрытых и опасных контор. Так что, едва завидев подобный арсенал, любой мало-мальски имеющий фантазию человек сам доведет себя до заикания.
Так что самому Кудасову и его присным остается только поддерживать свой имидж. Впрочем, это совершенно не мешает различным СМИ и остальной желтой прессе регулярно разражаться воплями об ужасах, творящихся за стенами известного учреждения. Вспомнив очередной скандал, учиненный прессой в связи с исчезновением одного известного правозащитника, граф невольно скривился.
Известный деятель, прибывший в империю с благой миссией наблюдения за демократическими преобразованиями, неожиданно исчез с экранов телевизоров и радиоэфиров. Само собой, через три дня его кинулись искать, но светило как в воду кануло. Известное своей нечистоплотностью издательство тут же подняло вой, раструбив на всю империю, будто из источников близких к императорскому двору стало известно, что прожектор демократии томится в застенках службы безопасности.
Узнав об этом, Кудасов приказал в семьдесят два часа найти пропажу и выяснить, чем она на самом деле занималась. Дальше дело повернулось как в дурном детективе. Светило демократии обнаружили в отдаленном домике на берегу моря, в обществе четырех подростков. Когда голограммы его развлечений легли на стол графу, тот долго и витиевато ругался, после чего приказал немедленно передать всю эту мерзость во все известные печатные издания, начиная само собой с межгалактической сети. На этом блестящая карьера светила демократии закончилась, а поднявшее визг издательство под шумок просто закрыли, на всякий случай посадив всю его верхушку. Благо статью в Уголовном кодексе о клевете никто не отменял.
Быстро побрившись и выпив обычную чашку кофе, Кудасов приказал подогнать машину к подъезду. Надев вычищенный прислугой мундир, он спустился к выходу. Поздоровавшись с водителем, граф отметил про себя появление второй машины сопровождения и, пристукнув кулаком по подлокотнику кресла, скомандовал:
– В контору, и быстро.
– Считайте, что уже там, ваше сиятельство, – усмехнулся водитель и, недолго думая, втопил педаль ускорителя в пол.
Открыв глаза, Рик долго пытался сообразить, что произошло? Ощущение было сродни похмелью. Немного болела голова, было сухо во рту и почему-то было трудно дышать. Оглядевшись, он с удивлением отметил про себя, что находится дома. Но ведь последнее, что он помнил, была поездка к побережью. Тогда как он тут оказался? Кое-как приняв вертикальное положение, Рик еще раз осмотрелся, и по заметным только посвященному признакам сообразил, что в доме что-то не так.
Особой аккуратностью он никогда не отличался, но и свинарник в собственном доме старался не разводить. А тут складывалось стойкое убеждение, что хозяина не было дома как минимум неделю. Значит, он куда-то отлучался. Но почему тогда он ничего не помнит? И как случилось, что он снова оказался дома? Поднявшись, он медленно подошел к печи и, открыв дверцу, подкинул в нее пару поленьев. Похоже, пока он отсутствовал, дом успел полностью выстыть, но тот, кто привез его сюда, позаботился о тепле.
Но кто был этот внезапный благодетель? Рик давно уже не заблуждался по поводу отношения поселенцев к собственной персоне. Его работа на корпорацию, кроме проблем, особых дивидендов не принесла. Его или откровенно посылали подальше, или просто обходили, как фонарный столб. Еще раз осмотревшись, Рик понял, что пора заняться домашним хозяйством, а точнее, позаботиться о еде, и, накинув на плечи куртку, вышел на улицу. Он собирался пройти в ледник, за мясом, но едва ступил на порог и вдохнул морозный воздух, как приступ судорожного кашля сложил бывшего рейнджера пополам.
Не понимая, что с ним происходит, Рик тяжело оперся на стену, борясь с собственным организмом. Наконец, приступ стих, но в груди осталась ноющая, неприятная боль. Инстинктивно прижав руку к груди, он случайно нащупал под одеждой странный рубец. Не понимая, что происходит, он одним рывком распахнул одежду и не поверил собственным глазам. От брюшины до самого горла, его грудь пересекал длинный, узкий шрам. Забыв про еду и дела, Рик ворвался в дом и, подскочив к зеркалу, уперся безумным взглядом в собственное отражение.
– Что это? – хрипло спросил Рик у самого себя. – Откуда?
Не найдя ответов, он попытался взять себя в руки и сосредоточиться. Шрам определенно был хирургическим, значит, он подвергся какой-то операции. Но какой? И почему ему вдруг стало так трудно дышать? Откуда взялся этот странный кашель? Что-то в этих вопросах заставило его насторожиться. Что-то знакомое. То, с чем он уже сталкивался. Дыхание. Кашель. Болезнь. Черт! Вот оно. Тот русский кашлял точно так же. Каждый раз приступ просто лишал его всех сил, заставляя падать прямо на снег.