теперь осторожно промывала кровоточащую царапину на теле Дэффида, протянувшуюся от левого плеча до живота.
Джим, волшебник и рыцарь подошли к ним. Телосложению Дэффида мог позавидовать любой. Валлиец являл собой мечту скульптора. Но мощная мускулатура груди, живота и рук лишилась жизни. Тело обмякло и лежало неподвижно.
– Ты желаешь невозможного, – слабо произнес Дэффид. И если бы не полная тишина, то трое соратников не расслышали бы его. – Маг говорил, что их укусы смертельны. И я чувствую, что смерть пришла.
– Нет, – взмолилась Даниель, омывая рану, оставленную зубами гарпии.
– Это правда, – настаивал Дэффид. – Хотя так хотелось бы ошибиться, ведь я люблю тебя. Но к каждому лучнику в конце концов приходит смерть. Я всегда знал это. И я доволен.
– Ты теперь не лучник, – ровным и сдержанным тоном отвечала Даниель.
– Я произвела тебя в рыцари. Ты – рыцарь, а рыцарю негоже покидать даму без ее разрешения. Я не хочу, чтобы ты покинул меня. Я не позволяю тебе уходить!
Сила девушки поразила Джима, несмотря на то что Брайен вроде уже рассказывал, что Даниель стреляет из восьмидесятифунтового лука. Она легко приподняла Дэффида и прижала его к груди.
– Ты – мой, – сказала она. И хотя ее глаза были совершенно сухими, а голос звучал спокойно, он заставил Джима содрогнуться. – Я не отдам тебя никому… даже смерти. Если только ты сам не захочешь уйти. Скажи, хочешь ли ты уйти от меня? В любом случае я запрещаю тебе умирать!
Дэффид слабо улыбнулся.
– Понятно… – сказал он и замолчал. И Джим готов был поверить, что лучник больше никогда не произнесет ни слова.
Но Дэффид заговорил снова:
– Значит, ты и вправду хочешь, чтобы я жил. Значит, смерть попытается забрать жизнь против моей воли. Но я сомневаюсь, что ей удастся сделать это. Никому не удавалось навязать мне свою волю.
Он закрыл глаза, положил голову девушке на грудь и замолчал. Лишь его грудь мерно поднималась и опускалась при каждом вдохе и выдохе.
– Он будет жить, – пообещал Каролинус. – Он пришел сюда по своей воле, не требуя награды, и раз он внес свой вклад в победу, даже Департамент Аудиторства не может теперь запросить за него выкуп.
Вместо ответа Даниель еще крепче обняла Дэффида и застыла, склонив голову к его груди. Казалось, так она и может сидеть вечно. Джим, Брайен и Маг обернулись к Арагху и Секоху, который унял вспышку своего горя и теперь тихо сидел рядом с телом Смргола.
– Мы победили, – объявил Каролинус. – И на нашем веку это место будет свободно от сил зла; им теперь не вырваться на свободу.
Он повернулся к Джиму.
– А теперь, Джеймс, – сказал он. – Ты хотел вернуться домой? Путь открыт.
– Отлично, – сказал Джим.
– Домой? – спросил Брайен. – Сейчас?
– Сейчас, – сказал Каролинус. – Он желал с самого начала возвращения домой, сэр рыцарь. Не опасайся, дракон – настоящий владелец этого тела – запомнит все, что случилось с вами, и будет твоим другом.
– Опасаться? – Брайен все-таки вернул хоть часть своих сил, и в его голосе вновь зазвучало высокомерие. – Я не боюсь драконов, черт побери! Просто… Мне будет не хватать тебя, сэр Джеймс!
Джим посмотрел на Брайена и заметил слезинки в глазах рыцаря. Зарывшись по уши в свои медиевистские штудии, он как-то совсем упустил из вида, что в ту пору и слезы, и смех были равно естественны для людей. Но он-то как-никак был человеком двадцатого века, а потому ощущал некоторую неловкость.
– Ну, ты знаешь… – пробормотал он.
– Джеймс! – Брайен вытер слезы платком Геронды де Шане. – Надо, так надо! В любом случае, из уважения к старику, – он кивнул на мертвого Смргола, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы осуществился союз людей и драконов. Я буду часто встречаться с владельцем тела, в котором ты находишься, и мне будет казаться, что ты рядом.
– Он был великим драконом! – воскликнул Секох, глядя на тело Смргола.
– Впервые в жизни он заставил меня поверить в свои силы. Я свято выполню все его заветы!
– Ты поедешь со мной и будешь вести переговоры от имени драконов, – предложил Брайен. – Ну что ж, Джеймс. Пришло время проститься.
– Энджи! – закричал Джим, внезапно вспомнив о девушке. – Прости, Брайен! Но я должен забрать Энджи из башни.
Он побежал.
– Обожду! – приказал Каролинус.
Джим остановился. Маг обернулся к башне и поднял жезл.
– Выдайте! – закричал он. – Вы побеждены! Выдавайте!
Соратники ждали.
Ничего не произошло.
22
Каролинус еще раз ударил жезлом по песку.
– Отдавайте! – прокричал он.
Они ждали. Медленные секунды растянулись в минуты.
– Клянусь Всемогущими Силами! – В голос Каролинуса вернулась прежняя сила. – Расценивать ли это как оскорбление? Департамент Аудиторства!
И тут случилось то, что Джим запомнил на всю жизнь: заговорила вся земля, говорило море, говорили небеса! Все наполнилось тем самым басистым голосом, который Джиму довелось слышать в доме Каролинуса, но на сей раз в нем не было ни шутливых, ни виноватых ноток.
– ОТДАВАЙТЕ! – сказал он.
От сумрачного сводчатого портала башни отделилось что-то темное и плавно, но удивительно быстро приблизилось к соратникам. Это была циновка из свежих еловых ветвей; иголки даже не успели пожелтеть и высохнуть. На ней, закрыв глаза, лежала Энджи.
Подстилка опустилась на землю у ног Джима.
– Энджи! – воскликнул он и склонился над девушкой.
На мгновение он оцепенел от ужаса, но лотом заметил, что девушка дышит – ровно и легко – так, будто она спала. Джим не мог отвести взгляда от ее лица, и она наконец открыла глаза и посмотрела на него.
– Джим, – тихо сказала Энджи.
Она вскочила на ноги и крепко обняла дракона. Сердце Джима бешено заколотилось. В его сознание циркульной пилой врезалась одна мысль: последнее время он почти не думал об Энджи и даже не пытался освободить ее раньше.
– Энджи, – нежно проговорил он, и вдруг новая мысль чуть не сшибла его с ног: – Энджи, как ты узнаешь меня? Как ты отличаешь меня от другого дракона?
Она лукаво посмотрела на Джима и расхохоталась.
– Элементарно! – воскликнула она. – Какая уж ошибка, когда я все время находилась в твоем сознании…
Она осеклась и осмотрела себя.
– Я вернулась в свое тело! Это лучше! Гораздо лучше!
– В сознании! Тело? – Джим совсем запутался и никак не мог решить, какой вопрос задать первым. – Энджи, а в чьем теле ты находилась?
– В твоем, разумеется, – сообщила она. – Я находилась в твоем сознании, в твоем мозге. Следовательно, в твоем теле… или теле Горбаша, если быть до конца точным. Находилась… если это не сон. Нет. Вы все здесь, как и должно быть: Брайен, Дэффид, Даниель и остальные.
– Но как ты оказалась в моем сознании? – спросил Джим.
– Темные Силы, или как там они себя еще называют, переместили меня туда, – сообщила она. – Сперва я ничего не понимала. После того, как Брайагх доставил меня в башню, я захотела спать и прилегла на эти еловые ветки. А когда пришла в себя, то уже была в твоем сознании и наблюдала за происходящим. Я знала все твои мысли и почти могла разговаривать с тобой. Сперва я подумала, что произошла какая-то накладка, или, возможно, Хансен пытался вернуть нас назад и наши астральные сущности переплелись во время эксперимента. Но затем я поняла…
– Что?
– Темные Силы забросили меня в твое сознание.
– Темные Силы?
– Безусловно, – спокойно ответила Энджи. – Они полагали, что я захочу вернуться домой как можно быстрее и поэтому буду всячески подстегивать тебя. уговаривать прилететь в одиночку к Презренной башне. В полудреме я слышала, как некий голос давал Брайагху советы, как лучше заманить тебя сюда одного, без соратников.
– Но откуда они узнали? – хмуро спросил Джим.
– Не знаю, – ответила Энджи. – Когда я вспомнила разговор, несложно было догадаться, кто перенес меня в твое сознание и почему. Я не могла разговаривать с тобой, но передавать свои чувства оказалось мне под силу, хотя для мозга это еще та работенка. Помнишь, Брайен говорил, что ему надо испросить разрешение Геронды, прежде чем стать соратником, и что вам сперва надо отправиться в Малвернский замок? Вспомни угрызения совести, которые ты ощутил при мысли, будто бросаешь меня в башне. В тот момент я только пробудилась от сна и еще слабо разбиралась в происходящем. Затем я поняла, что будет куда хуже, если ты отправишься к башне в одиночку. Я вспомнила, что Каролинус настоятельно рекомендовал тебе подыскать соратников. А тут еще этот подслушанный разговор в башне… Тут и младенец понял бы, что надо делать. Вот я и перестала теребить тебя, чтобы ты немедленно мчался мне на помощь. А у тебя сразу же горе с плеч свалилось, и ты согласился последовать за Брайеном в Малвернский замок.
Она замолчала. Джим смотрел на Энджи. В голове роем клубились вопросы, но он не знал, с какого именно начать. По масштабам этого мира, Энджи была, пожалуй, высоковата. Неужели при переносе она подросла? Он считал, что Даниель слишком высока для женщины, но Энджи ничуть не ниже ее, однако не только не проигрывала от этого, но даже…
Каролинус прищелкнул языком.
– Два сознания в одном теле! – сказал он, покачивая головой. – Весьма необычный феномен! Весьма! Темные Силы отважились на громадный риск. Чисто технически, разумеется, это вполне осуществимо, но…
– Постой! – опомнился Джим. – Энджи, но ведь и Горбаш был в моем сознании?
– Не знаю. Но где-то там он был, – подтвердила Энджи. – Он уже сидел в твоем сознании, когда я очутилась там. Однако даже при всем желании я не смогла бы связаться с Горбашом. Ты каким-то образом заблокировал его.
Джима передернуло. Когда Энджи заговорила о Горбаше как о третьей составной части его сознания, он почти физически ощутил присутствие владельца тела. Горбаш, очевидно, вернулся в тело еще в драконьих пещерах, когда Джима нокаутировала некая невидимая сила. Джим ощутил, как Горбаш стремится вновь овладеть своим телом.