Купер разделял ее сомнения, но Джон был быстрее их обоих. Он прижал женщину к стене, быстро, но тщательно обыскав ее. Пистолет оказался в жакете, и Джон передал его Куперу с извиняющейся улыбкой, отдающей слегка взаимным обвинением.
— Милая женщина, — сказал он, пожимая плечами, хорошо понимая, что нельзя всем верить. Купер согласился с этим эпитетом, приподняв брови.
Юкси остался с Бо, пока остальные прошли в кабинет босса. Проверив лифт, Джон тоже вернулся в приемную, оставив их вдвоем.
— Генерал Лангстон, я позволю себе? — сухо произнес Купер, направляясь к столу и полупустому стакану вина, оставленному там.
Джессика не обратила внимания на его сарказм. Она была слишком занята тем, как объяснить ему то, что, как ей казалось, она узнала.
— Милое маленькое бедствие мы только что пережили, — сказал Купер, но его праздный тон не обманул ее, подбородок шефа был напряжен. Взяв стакан, он проглотил содержимое одним махом.
— Это было не бедствие, а неожиданная удача, — возразила Джессика.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Ты никогда не была так оптимистична. Не хочешь ли объяснить, в чем же она заключается?
Джессика колебалась.
— Сначала я хочу… нет. Мне нужно знать, что ты собираешься делать с Фанг Баольян.
— Я думал, что это уже не секрет. Я хочу ее уничтожить.
— Ты не объяснишь, что значит «уничтожить»? — ответила она вопросом на вопрос.
Купер долго смотрел на нее, нервируя своим пристальным взглядом. Когда же заговорил, голос был опасно спокойным.
— Что ты знаешь, Джесси?
— Я не уверена.
— Ты была достаточно уверена две минуты назад, чтобы проверить надежность офиса и наличие оружия, — сказал он, правильно оценив ее действия. — Я хочу знать, что за этим стояло.
Джессика начала спор, она же собиралась его и закончить, но не отдавая своей информации.
— Мне нужны гарантии.
Купер удивленно уставился на нее.
— Разве ты забыла, за сохранение чьих интересов тебе так хорошо платят?
— Дело не в деньгах, — она нервно сцепила кисти рук.
— Так в чем же дело, Джесси?
— В жизни женщины, — торопливо сказала она. — Я не хочу, чтобы ее убили, чтобы ты ее убил.
Джессика сама не знала, как важна была эта правда для нее, пока не поняла, что сможет поставить Баольян на колени у ног Купера.
— В убийства играет она, а не я, — сказал он, опустив глаза и ставя на стол пустой стакан.
— Я тебе не верю, — она видела его с Чоу Шенгом. Джессика помнит, как он дико смотрел на нее в их первую встречу. Купер был способен на все.
Когда мистер Дэниэлс поднял на нее глаза, они были темны от гнева.
— Довольно честно, — сказал он, не отвергая обвинений.
— Ты можешь разрушить ее финансы, играть в любые игры с имуществом Баольян, даже отправить ее на свалку. Я не хочу только одного: чтобы ты убивал ее.
Джессика вдруг поняла, что попалась. Она заботилась не о жизни Баольян, а о душе Купера. Перешагнув грань одиночества, страсти, она упала, помоги Боже, в любовь! Это была самая худшая новость за весь день.
— Ты просишь чертовски много, — удивился Купер. — Твоя информация действительно стоит этого? — в его голосе звучало предупреждение, что она зашла слишком далеко.
— Я не совсем уверена, — честно призналась Джессика.
Купер облегченно вздохнул, чувствуя, как уходит накопившаяся за весь день напряженность. Эта женщина подшучивала над ним от безделья и очень рисковала, у него не было настроения вести подобные беседы.
— Я начинаю понимать, почему нашел тебя чертовски привлекательной, — эти слова трудно было принять за комплимент, Джессика не поняла, что он хотел выразить ими.
— Скажи, что ты не убьешь ее, — продолжала настаивать она.
— Я не убью ее, — ответ был умышленно необдуманный, лишенный искренности.
Джессика пыталась взять над ним верх, но у него была потрясающая возможность сделать то же самое с ней. Она пробралась ему в душу, вывела из состояния равновесия, заставила хотеть невозможного. И через неделю после смерти Джексона он понял, что желание — всегда предвестник боли. Чем больше ты хочешь, тем больше боли навлекаешь на себя.
— Хорошо, — сказала она, глубоко вздохнув и явно удовлетворенная его невежливой гарантией. — Я не поняла всего до конца, но в приемной только что произошло что-то необычное. Мне кажется, это та наживка, которую мы искали.
Купер хранил молчание и ждал, все еще взвинченный ее решительным наступлением.
— Ты не почувствовал, что-то произошло, когда вошли Бо и Джон, — спросила Джессика. — Почувствовал?
— Нет, я ничего не заметил. Я злился на себя и Джона за неосторожность, — сказал Купер после некоторого раздумья.
— Ну, а я почувствовала!
— Ты же была за крепкой дубовой дверью, — он скептически усмехнулся. — Тебя даже в комнате не было.
— Я все же почувствовала, — настаивала она.
— Хорошо, — сказал Купер, уступая, — что же ты почувствовала?
— Чоу Шенг трясся в своих ботинках!
— Шлепанцах, — поправил он.
— В чем угодно. Он был застигнут врасплох в твоем офисе, а не Као Бо, и это Чоу страшно испугало. Он боится ее.
— Она и меня пугает, — признался Купер, не видя в этом проблемы.
— Нет, ты не понял, — Джессика направилась к столу, быстро перешагнув одну из когтистых лап дракона, словно не заметив его. Остановившись возле стула, она положила руку на бедро и продолжила серьезным тоном:
— Тебя пугает тот, на кого работает Као, но сама она не представляет опасности. У Чоу Шенга — это личное. Она действительно напугала его.
— У Чоу Шенга с собой два телохранителя, а Као Бо вряд ли весит больше ста пятидесяти фунтов. Ты ошибаешься, Джесси, — Купер привык верить только фактам, а не рассуждениям.
— Я не говорю о физическом насилии, — раздраженно перебила она его.
— Шантаж? — спросил он, хотя не понимал, кого может рассердить присутствие Чоу Шенга в его кабинете. Через офис Купера проходило много людей, большинство из которых даже не прикидывалось друзьями, у них были совсем другие мотивы. Одни приходили по делу, другие просто вымогали деньги.
— Нет, — отрывисто сказала Джессика, стараясь подобрать слово. — Это не совсем шантаж, это что-то большее. Как будто Бо дала ему то, чего он не хотел, очень опасное. Скорпион на яйцах гибикуса — вот с чем можно это сравнить.
«Она непредсказуема, — беспристрастно думал Купер. — Она загадка сама по себе, как Фанг Баольян». Хитроумные доводы Джессики, наконец, достигли цели, и мысли его приняли правильное направление.
— Так кто она, как ты думаешь? — спросил он.
Джессика заметила перемену: Купер понял серьезность ситуации.
— Я не знаю, но полагаю, что Као Бо очень важна для Баольян, и частью страха было то, что она в руках врага. Чоу постарается забрать ее.
Она была права, и Купер чувствовал это каждой клеточкой своего тела.
— В таком случае, чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше. Собери данные, которые понадобятся тебе в ближайшие дни, — он направился к дверям с драконами. — Мы не вернемся.
Час спустя Джессика стояла на балконе и осматривала неровную линию побережья и пляж, растянувшийся между домом Купера и Тихим океаном. Дом не был похож на то, что она себе представляла, когда они ехали к северу от Сан-Франциско. Ее воображение рисовало большой основательный дом в два-три этажа, красное дерево и стекло.
Джессика попала в царство белых сосен, деревянных полов и простоты в одном этаже. Дом был построен у самого моря, ступеньки выходили прямо на пляж. Крики чаек наполняли воздух, сливаясь с шумом ветра и грохотом океанских волн.
Она механически убрала со лба пряди волос, которые растрепал морской ветер, и пошла внутрь дома. Купер привез ее сюда не наслаждаться видом, а работать.
Джессика направилась в северное крыло дома, где Купер и Джон устанавливали привезенное с собой оборудование, но по дороге заметила открытую дверь и замедлила шаг. Ее охватило любопытство.
В отличие от утонченной простоты всего дома, комната, казалось, принадлежала человеку, не знавшему, куда девать свою энергию. Каждый мыслимый вид спорта здесь был представлен соответствующим снаряжением, начиная с лыж, простых и горных, и кончая трубкой для подводного плавания и скубой[7].
Тут находились и серфинг-доски, и теннисные ракетки, и хоккейные клюшки, и бейсбольные перчатки, и снаряжение для скалолазания. Среди всего этого беспорядка был также матрац с подогревом, большой пляжный туалетный столик, телевизор с видеосистемой, во всех четырех углах комнаты — колонки.
Джессика сообразила, что это комната Джексона. Она была переполнена яростной энергией, но выглядела нетронутой, до боли тихой. Очевидность жизни, трудной и бурной, но неожиданно прерванной, заставила ее пожалеть Купера. Это место напоминало о том, что он потерял, о человеке, которого больше не было.
Ее взгляд блуждал по комнате, охватывая все пространство; повсюду лежали видеокассеты и компакт-диски. Джессика шагнула внутрь и прошлась по комнате, осторожно дотрагиваясь до предметов. Ее пальцы коснулись афиши какой-то хэви-металл группы. Т-образная рубашка со словами их песни висела на плетеном стуле. Судя по лицам, изображенным на ней, концерты проходили в Японии.
Странная глиняная скульптура стояла в одном углу комнаты и использовалась как вешалка для шляпы. Это было полудерево-получеловек, работа плохого качества. Джессика наклонилась к постаменту и погладила пальцами имя, выбитое на поверхности — Джексон. Дата выполнения была поставлена меньше года назад. В нескольких футах стояла другая скульптура того же дизайна, но превосходного качества: полудерево с телом и лицом женщины. Ее звали Оливия.
На скамье из мягкой стали у дальней стены находились несколько фотографий. На одной был Купер, он широко улыбался, таким Джессика его никогда не видела. В глазах светилось озорство, в руках он держал полусъеденную рыбу. Рядом стоял мальчик с маленькой рыбкой, державшей во рту хвост рыбы Купера. У ребенка была самая невинная улыбка, полная гордости и неподдельного лукавства, он хитро подмигивал, показывая свои волосы, собранные в «хвост».